ения.
– Ты что здесь делаешь, девочка? – глянув на меня поверх очков, удивилась старушка.
Маар лежала в большой кровати и, укрывшись цветастым сотканным из разномастных лоскутков одеялом, читала толстенную книгу. Выглядела ведьма не лучшим образом: лицо осунулось, нос казался ещё крупнее, глаза ввалились.
Ощутив болезненный укол вины, я присела на кровать и жалобно пробормотала:
– Дэпа выгуливаю… – Встрепенулась и помотала головой: – Ой, то есть Мелисану ищу! У нас важный экзамен на носу, а она пропала. Не видели единорожку?
– Мне ещё далеко до скачущих перед глазами единорожек, – хохотнула старушка и пожала плечами: – И не надо так виновато вращать глазами, Найка. Ведьмы порой болеют, ты тут не при чём.
– Ну как же, – упрямо возразила я. – Из-за моей идеи Одан заставил вас переделывать лабиринт.
– Кто тебе эту глупость сказал? – хитро ухмыльнулась Маар.
– Душан, – призналась я. – Сообщил, что вы потратили много сил, поэтому занятия по защите отменяются.
– Верфокс до мозга костей, – саркастично фыркнула она. – А тебя не удивило, что я не в лазарете у Фуллы, а у себя дома?
– Нет, – растерянно моргнула я. – Вы же ведьма! Ой, простите.
– Не стоит извиняться, – пожурила она. – У меня нет дурной привычки обижаться на правду.
Она отложила книгу и, с кряхтением усевшись, серьёзно посмотрела на меня:
– Найка, до встречи с тобой я считала, что таким добрым и открытым оборотням, как ты, в мире выжить крайне сложно. Читай – невозможно. Поэтому моей задачей было научить тебя защищаться от тех, кто обязательно захочет воспользоваться тобой. Но за это время ты незаметно учила меня. Тому, что упрямая вера в светлые стороны окружающих медленно, но верно побуждает оборотней меняться и становиться лучше, расти над собой. А я всегда была убеждена, что слепая вера приносит лишь несчастья. Открытие настолько потрясло меня, что я пересмотрела свой подход к профессии тича. И всё благодаря тебе!
– Поэтому лишились силы, соорудив лабиринт? – жалобно уточнила я. – Это ваш подарок?
– Глупышка! – Смех ведьмы отозвался щекоткой в груди. – Я давно уговаривала Одана перестроить башню. У меня было несколько идей, но ректор жуткий консерватор.
– Не может быть! – не поверила я. – Его академия – единственная, где принимают нестандартных оборотней. Не похоже, что он ярый приверженец старых традиций.
– Это на самом деле так.
Старушка наградила меня тяжёлым взглядом и тут же фривольно подмигнула:
– А открытие нестандартного факультета – дань его первой любви. Вервульф сам когда-то бегал за нестандартной, и вовсе не с намерением её съесть!
Она весело засмеялась. Успокоившись, что-то пробормотала себе под нос и мечтательно посмотрела в потолок. Наверное, вспомнила прошлое.
– Потому Одан так легко принял тебя в качестве девушки своего единственного сына. Мне кажется, первая любовь так же безвозвратно изменила его, как ты Койела…
Она хитро покосилась на меня и добавила:
– И Вемуда. И Земко. И многих других своих друзей.
– А что случилось с той девушкой? – окончательно смутившись, поинтересовалась я.
– У меня есть вопрос лучше, – прищурилась Маар. – Что теперь будет с тобой. Избавься от ненужного чувства вины и иди вперёд с чистым сердцем. Оно сияет так, что освещает дорогу тем, кто следует за тобой. Тем, кто заблудился и ищет свет, который укажет путь. Ты маленькая нестандартная звёздочка, Найка. Так свети и не думай, что твой свет может кому-то помешать. Ясно?
Я кивнула, с волнением размышляя о словах тичи. А она ворчливо добавила:
– Каюсь, я тоже воспользовалась тобой.
Спина моя похолодела, с губ сорвалось:
– Вы имеете в виду тот случай, с сундуком? Когда думали, что во мне капля хаоса?
– Что? – рассеянно моргнула она и жёстко усмехнулась: – Я никогда не думала, что в тебе может быть капля хаоса, девочка. Носители всегда одержимы и никогда не сомневаются в своей правоте и чувствах. Это однозначно не про тебя.
– Однозначно, – прошептала я, испытывая невероятное облегчение. – Я всё неправильно поняла…
– Вот-вот, – хмыкнула старушка и пояснила: – Я воспользовалась тем, что ты уговорила Одана хоть что-то поменять в его привычной жизни. Лишь дожала и убедила, что сделать заново проще, чем переделать старое.
Она снова легла и с улыбкой закрыла глаза, продолжая говорить:
– Я ненавидела башню! Сколько поколений прошло через тот лабиринт… Он давно отжил своё! Задания безнадёжно устарели. Но Одану проще было создавать временные лабиринты на тренировочной площадке и угрожать студентам пятьюдесятью штрафных, чем что-то менять.
Она посмотрела на меня, я от радостно блестящих глаз Маар у меня самой улучшилось настроение.
– Зато новым лабиринтом я безумно довольна! Как и неожиданным отдыхом. А теперь, когда мы всё прояснили, возвращаемся к первоначально вопросу. Ты что делаешь в моём скромном жилище? Разве тебе не пора на тот важный экзамен, о котором ты говорила?
– Я пришла извиниться. – Я поднялась и посмотрела на ведьму сверху вниз. – Мне жаль, что я плохо думала о вас, тича Маар. Простите, что подозревала в покушении на мою жизнь и в том, что вы от лица ведьм пытаетесь управлять мной и друзьями…
– Так я в твоих глазах была злодейкой? – неожиданно тепло уточнила старушка и добавила: – Спасибо.
– За что? – удивилась я.
– За уверенность, что я научила тебя самому главному, – спокойно пояснила она. – Веря в лучшие стороны других, ты не станешь закрывать глаза на тёмные части их душ. В том числе, и на собственную. Не знаю, как ты справишься в лабиринте, но зачёт по защите ты уже получила.
Покинув домик ведьмы, я ещё долго размышляла об услышанном. Очнулась лишь когда по загривку пробежалась колючая магия защитного купола верпантов. Встрепенулась и побежала к деревянному дому:
– Рольер! Мелисана не у тебя?
– Здесь она, – недовольно отозвалась за мага Царья.
Подруга вышла мне навстречу и, сложив руки на груди, недовольно насупилась.
– Так почему вы не идёте к башне? – удивилась я.
– Сама попробуй её уговорить. Единорог, а упряма, как осёл!
Уговорить? Заинтригованная, я вошла в дом и остолбенела на пороге. Посредине комнаты в кресле восседал Рольер, а у ног мага устроилась единорожка и вдохновенно разминала Рольеру стопы.
– Ну да, – растерянно кивнула я. – Массаж это важно, понимаю. Что, Рольер, лапы ломит?
– Угу, – не открывая глаз, проворчал маг. – Всю ночь гонялся за нашим шустрым другом…
– Вемудом? – испугалась я.
– Увоном! – хмыкнул маг и приоткрыл один глаз: – Тебя же расколдовали, я ничего не путаю? Вот королевская морда и решилась сунуть свой рыжий нос снова. Не знаю, что лис затеял на сей раз, выяснить не удалось. Как и догнать. Гольдар пошёл в академию, сообщить о происшествии Душану, а Мели любезно и очень вовремя предложила себя…
– Так вот почему Царья такая мрачная, – тихо рассмеялась я. – Гольдара нет. Мели, идём, закончишь массаж лапок верпанта после экзамена.
– Я не пойду, – безмятежно отозвалась девушка и посмотрела на мага так нежно, что у меня на миг перехватило дыхание. – Рольер согласился стать моим хозяином, мне больше не нужно учиться.
Свалился на меня снова сундук Маар, я наверное не была бы так оглушена, как этими словами.
– Ч-что? – Язык едва шевелился от шока. – Х-хозяином?! – Стряхнув оцепенение, возмутилась: – Мелисана, что такое говоришь? Я же вытащила тебя с Белой горы. Оставь ты эти рабские убеждения.
– Не все убеждения стоит ломать, Найка, – мягко улыбнулся Рольер.
Он положил ладонь на голову Мели. Девушка схватила его руку и прижалась к запястью губами. Выглядела она при этом такой пронзительно счастливой, что я невольно отступила. Помотала головой:
– Не понимаю.
– И не поймёшь, – вздохнул маг и иронично посмотрел на меня. – Я знал об этом, но всё равно предложил своё покровительство. Но ты слишком независимая, слишком яркая, слишком… притягательная. Я буду скучать.
– Рольер, тебе не кажется, что говорить такое одной девушке при другой, которая в тебя, похоже, влюбилась, не правильно?
– Я тоже буду по тебе скучать, – улыбнулась мне Мелисана. – И по Дэпу. Надеюсь, он не сильно расстроится. Но он до сих пор не стал мне мужем в полном смысле этого слова, поэтому и измены не было. Моя совесть чиста. Прощайте! И удачи на экзамене. Я в вас верю!
Я полоснула Рольера уничтожающим взглядом. Руки так и чесались притопить одного наглого довольного жизнью кота, которому трёх девушек мало, для полного счастья единорожки в рабыни не хватает. Но Мели! Как она согласилась на это?
Понимая, что переубедить Мелисану мне не удастся, а Рольер помогать не намерен, я развернулась и выскочила из домика. Царья вздохнула:
– И тебе не удалось? Жаль, я думала, она послушается Дэпа.
– Не понимаю, – шагая по лесу, пробурчала я. – Как Мели могла предпочесть благоустроенную клеточку свободе?
– Вы из разных миров, – напомнила Царья. – Не все воспринимают свободу так, как ты. Многих она… пугает.
– Но Мели! – запрокинула я голову и зло посмотрела в синее небо. – Получается, всё зря? Я вытащила её с Горы, а она тут же пристроилась к верпанту.
– Не зря, – тихо возразила подруга. – Там её выдавали замуж, а тут она выбрала себе мужчину сама! Тот глоток свободы, который единорожка осилила, она отпила. И я уверена, Мелисана очень благодарна тебе за это.
– Надеюсь, – приближаясь к некогда запретной башне, проворчала я.
– Эй, Найка, чего мрачнее тучи? – подскочило ко мне рыжее трио. – Сегодня же День дракона!
– Что? – удивилась я. – Какой день?
– Так прозвали в академии день экзамена, – с улыбкой пояснил Койел и, притянув меня к себе, зарылся лицом в волосы. – Почему не разбудила?
– Зато ты выспался и готов показать всё, на что думал, что не способен! – отстранившись, заявила я. И обвела друзей пристальным взглядом: – Это касается всех. Я жду, чтобы каждый из вас продвинулся чуть дальше, хоть на шажок, хоть на волосок, но приподнялся над собой!