Я сама не знала, как разговор вообще перетёк в это русло, но мне хотелось услышать больше мнений, чтобы составить общую картину у себя в голове.
– Думаешь, до вступления в альянс нам жилось сильно лучше? – Гринворк остановился и медленно обернулся в мою сторону. – Бесконечная война кланов на нашей планете не давала населению покоя, и она прекратилась лишь после вступления в альянс. Нет идеального правителя. Невозможно обуздать хаос лишь положительными решениями. Недовольные будут всегда, этого не исправить. Наша задача – защищать тех, кто доверяет нам свои жизни, кадет. А для этого в первую очередь нужно поберечь себя. Этим и советую заняться.
Учитель ушёл, оставляя меня один на один со своими мыслями. Почему этот разговор состоялся? Зачем я задавала ему такие неосторожные вопросы? Еще бы прямо спросила – верит ли он альянсу, и стоит ли поднимать оружие против ополченцев! Генерал Градок – вот моя цель. Я должна была поговорить с ним и была близка к своей цели. Оставалось надеяться, что Аарон договорится с адмиралом, и тот отпустит меня на несколько дней.
Притормозив немного, я услышала шаги за спиной, но обернуться не успела. Схватив меня за запястье, кто-то резко развернул и дернул на себя.
– Да вы мне руки выкрутите! – зашипела я, но замолчала, ощутив такой знакомый запах.
– Ты могла погибнуть! Все это не простые случайности, кто-то пытается избавиться от тебя. Потеря контроля над оргалётом явно была спровоцирована внешними факторами. И я обязательно выясню, кто за этим стоит.
Расслабившись в объятиях Ксавьера и позабыв о том, что нас могут увидеть, я медленно подняла голову и посмотрела на него.
– Ты тоже считаешь, что жителям планет, вступившим в альянс, стало лучше жить?
– Тебе известно мое отношение к альянсу. Могу ли я судить от лица всех жителей, если после смерти родителей так и не посетил Ксенон? Я не видел своих сородичей и не знаю, живы ли они ещё. Как я могу судить – хорошо им живётся или плохо? Может, моей планеты больше нет вообще?
Учитель Нильсон сказал, что мы просто должны выполнять свою работу… Но ведь те, кто убивал родителей Ксавьера, занимались тем же: они просто следовали указу. Не задумывались даже, что лишают жизни невинных. А были ли они невинными?
– Твои родители… Как считаешь – они пострадали ни за что?
Руки Ксавьера дёрнулись, но прижимать меня к себе он не перестал, лишь крепче стиснул объятия.
– Они стали жертвой чужой алчности. Вот и всё. От этого никуда не деться. Однако это не значит, что я одобряю действия ополчения. Отправляя звергов и других монстров на планеты, заселённые мирными жителями, они ведут себя не лучше альянса.
– Зверги иссушают колонии альянса, где сосредоточено больше всего воинов. Я изучала историю… Но об ополчении в ней не говорилось. Звергов считали отдельной расой, лишённой понятного нам разума.
– Об ополчении стараются не говорить, чтобы не давать им последователей. Вот и твою головушку поселили бредовые мысли, как только ты узнала о существовании тех, кто может создавать армию звергов.
Посмотрев в глаза Ксавьера, я поняла, что он сам задумывался над этими вопросами и наверняка хотел когда-то присоединиться к сопротивлению. Он не скажет мне правды, потому что хочет уберечь. Очевидно же, что сейчас сопротивленцы в меньшинстве. У них нет шансов на победу, но они продолжают бороться.
– Скажи мне, кто надоумил тебя отправиться на базу вместе с Аароном? И почему ты обманула его?
– Обманула? Каким образом? Я хочу поговорить с генералом Градоком и потренироваться в полёте без ограничительных барьеров.
– Ты сказала, что между нами ничего нет, но продолжаешь тонуть в моих объятиях и топить меня в себе… Для тебя всё это действительно ничего не значит?
Голос Ксавьера надломился. Я попыталась выбраться из его объятий, но он не отпускал меня. Теплота мгновенно исчезла, сменившись странным ощущением дискомфорта. Я испытала чувство вины за то, что не относилась серьёзно к происходящему. Откровенно говоря, я не думала даже, что на самом деле понравилась Ксавьеру, но он прав: продолжаться так дальше не могло. Следовало перестать бежать в первую очередь от самой себя. Если я планировала бороться за справедливость, то должна была забыть о влечении к капитану Рейгану… и отдалиться от тех, кого считала своими друзьями. Подвергать их опасности я хотела меньше всего на свете. Однако могла ли я справиться в одиночку? Я нуждалась в их поддержке, а ещё больше – в близости Ксавьера, хотя и не понимала, что именно испытывала к нему. Я действительно влюбилась?
– Я говорил тебе, что слишком ревнив? Я живое существо, Тессария, поэтому попрошу не играть со мной. Определись, кто тебе нужен… и хочешь ли ты, чтобы я находился рядом с тобой.
С этими словами Ксавьер выпустил меня из объятий и оставил один на один со своими мыслями. Он просто ушёл, а его вопрос набатом продолжил стучать в голове: «Определись, кто тебе нужен».
Погружённая в свои мысли, я доплелась до места с искажением Аю и активировала кулон, чтобы прослушать сообщение отца.
– Тебе слишком опасно оставаться в академии. Отправляйся с Аароном на базу. Генерал Градок поможет тебе сбежать в безопасное место и передаст моим людям. Не вздумай принимать самостоятельное решение и отказываться. Из-за тебя могут пострадать десятки тысяч невинных. Как только появится возможность встретиться, я всё объясню тебе, а пока просто делай то, что я велю, и не смей ослушаться.
Из-за меня? Что во мне такого особенного, чтобы кто-то страдал из-за меня?
Следом оглушила очередная мысль: отец знал о миссии Аарона: вероятно, именно из-за его указа её и спланировали. Он сказал, что генерал Градок поможет мне спрятаться в безопасном месте, значит, тот работал на отца? Я слышала, что они были близки в прошлом… Конечности похолодели. Я понимала, что теперь уже не могла отправиться на базу, и получить ответы у генерала не выйдет. Значит, мне следовало попросить Аарона отменить всё, но… неужели он был на одной стороне с моим отцом?
– Тессария? – приятный голос командира вернул меня в реальность, и я резко обернулась. – Мне удалось обо всём договориться с адмиралом. Мы вылетаем завтра.
Медленно обернувшись, я посмотрела на Аарона затравленным взглядом.
– Ты работаешь на моего отца? Подчиняешься его приказам, да? Только не нужно лгать мне, Аарон… Я ведь считаю тебя своим другом.
После недолгого молчания, требовавшегося, скорее всего, чтобы привести мысли в порядок, парень ответил:
– Только одному… он попросил меня о твоей безопасности.
– А генерал Градок?
Мне казалось, что он на стороне сопротивления, но как же сильно я ошиблась… Зачем он вселил в мою голову неуверенность в действиях альянса, если был на стороне отца? Я сильно сомневалась, что жестокий человек, ненавидящий собственную дочь, может сейчас бороться за справедливость. Отец мечтал лишь о власти, и должность в сенате вполне устраивала его. Он бы не пытался изменить что-то… Тогда почему?
– Он позаботится о твоей безопасности, – выдохнул Аарон, опустив голову.
– А если я откажусь?
– Тогда мне придётся силой вывезти тебя. Все эти сбои не случайны. Скорее всего, кто-то из ополчения хочет навредить тебе. Зачем – мне неизвестно, но я хочу, чтобы ты была в безопасности.
– Аарон Блейк, я останусь в академии палачей и не стану сбегать, как крыса. Мне думалось, что на базе я найду ответы на все свои вопросы, но я сильно ошибалась. Я отказываюсь лететь с тобой на базу, и если ты продолжишь настаивать, я буду вынуждена рассказать обо всём адмиралу.
– Тессария… я не враг тебе, – Аарон сделал шаг в мою сторону. Его глаза заблестели от подступивших слёз. Я отшатнулась, не позволяя командиру приблизиться ко мне.
– Правда? Тогда прекрати выполнять поручения моего отца. Его никогда раньше не заботила моя безопасность. Если кто-то и желает мне зла, то только он.
– Возможно, он не пример идеального родителя, но он действительно беспокоится о тебе…
Поверить в это было невозможно. Отец обманом отправил меня в академию палачей. Всё, что он делал – мучил меня, пока находилась рядом с ним. Возможно, не мог убить меня, не хотел пачкать руки в моей крови, но он точно не беспокоился обо мне. Каждый раз он говорил, как сильно жалеет, что я вообще родилась на свет. Я стала пятном позора для него. Так зачем пытаться защитить меня? Я могла умереть ещё в коридоре смерти. Наверняка на то у моего отца и был расчет? Но я выжила! И выживала каждый раз, когда оказывалась в опасности. Отец решил заманить меня в ловушку и собственными руками избавиться от неугодной дочери?
Браслет на руке командира замигал, уведомляя о срочном сборе:
– Срочное построение для кадетов первого курса! Важное сообщение от адмирала! – с помехами говорила Аю.
Важное сообщение? Что-то точно случилось!..
Мы с Аароном переглянулись и поспешили вернуться на территорию кампуса. Я выдерживала дистанцию, не позволяя парню приблизиться ко мне.
– Ничего не изменится: завтра мы вылетаем, Тессария. Я не хочу превращаться в твоего врага, но если это потребуется для твоей безопасности…
– Срочное построение всех кадетов! – не унималась Аю. – Тревога! На территории академии посторонние!
Нападение? Тоже организовано моим отцом? Или ополченцы решили уничтожить сердце альянса? Место, где готовят беспощадных убийц?
Глава 24
На центральной площади царил самый настоящий хаос: даже третьекурсники паниковали, что уж говорить о «малышах»? Аарон кивнул мне, чтобы держалась подальше от толпы. Он двигался рядом и боковым зрением следил, чтобы меня ненароком не снесли. В голове до сих пор билась мысль, что он работает на моего отца, но я не позволяла ей развиться, оправдывая командира желанием защитить меня. Да и не об этом сейчас следовало думать: случилось что-то плохое. Если на академию напали, то могли сделать это из-за меня. Правду ли сказала доктор Лесстер, что моя ДНК обычная? Почему к моей персоне появилось столько интереса, а самое главное – откуда вылезли желающие свернуть мне шею? Теперь уже я не верила в случайность сбоев. Если раньше оставались сомнения, то сейчас точно знала: они происходят не просто так. Меня пытаются убить. Аарон прав: оргалёт не мог сойти с ума просто так и начать падать. Даже если бы кадет потерял возможность управления, защитные функции всё равно сработали бы.