И от его острот масштаб трагедии сдувается, пока не становится ничтожно малым.
— Я всё же считаю, что Риане нужно поменять комнату, — упрямится Ричард.
— Ну да, так комендант и разогнался подбирать свободную комнату, — говорит Стюарт. — Или ты наивно полагаешь, что в начале учебного года можно достать свободное место в общежитии?
— Стюарт прав, — говорю я. — в женском общежитии заняты даже каморки. А у нас с Карин шикарная комната с ванной.
Вот чего они меня пугают. Да, с Карин я уже дружить не буду. Но комнату менять не собираюсь. А что, собственно, произойдёт, если я останусь жить с ней в одной комнате? Что она мне сделает? Подсыпает слабительное средство в сок или нашлёт заговор икоты?
Я хихикаю, представляя себя под действием заклятий Карин.
— Ну хорошо, — сдаётся Ричард, — я тебя прошу, затаись. Сделай вид, что ничего не слышала и всё это время целовалась.
Вот за это она меня точно убьёт.
Глава 23
К счастью, Карин делает вид, что не замечает моего прихода. Не то, чтобы меня нет. Скорее, как будто и не было совместной работы в архиве. Она занимается своими делами, то и дело поглядывая на часы.
— Обход, — зачем-то громко сообщает Карин. Она явно нервничает.
Я отрываюсь от учебника по травологии и бросаю на неё непонимающий взгляд.
— Обход? Сейчас?
— Да, представь себе. В девять вечера у нас всегда обход декана и комендантши. Я думала, ты заметила за прошедшие годы обучения, — язвит Карин. — Посмотрят через призму на комнаты. Есть что-то запрещённое или нет и пойдут дальше по общежитию.
Странно, что обход распространяется и на старшие курсы. Видимо, ищут что-то конкретное. Узнали, что в общежитии запретные напитки, вот и лютуют.
— Обязательно иронизировать? Старшие же курсы не проверяют. Что могло случиться, что идёт тотальная проверка?
Карин беспечно пожимает плечами. Усаживается на диванчик в общей гостиной и начинает тщательно расчёсывать свои светлые блестящие волосы, что треск стоит на всю комнату.
— Я, вообще-то, просто предупредила, — фыркает она. — А то ты за своими вечными учебниками, можешь и не заметить, как придёт декан.
Ну, да! Декана сложно не заметить. А ещё трудно не обращать внимания на издевательский тон.
— Если б не мои “вечные учебники”, — передразниваю я еë. — То я бы не успевала во время контрольных решать и твои, и свои задания. А значит, и с оценками у нас обоих были бы огромные проблемы.
— Ну, да, конечно, — Карин закатывает глаза. — Идеальная успеваемость у тебя ведь исключительно из-за постоянной зубрёжки. А вовсе не из-за того, что наш декан благоволит тебе.
— Что за глупые намёки? — Я резко вскакиваю с дивана, так что учебники, которыми я была обложена, разлетаются по комнате. Специально выводит из себя. — Я всего лишь выполняю его поручение, пойми же ты это наконец.
Неужели так трудно понять, что леденцы — это моё наказание, а не награда. Мне валандаться с ними до конца учебного года. Неужели она думает, что это так легко находиться большую часть времени с двумя озабоченными парнями.
— Выполняешь поручение? Теперь это так называется? — Ехидно изгибает бровь Карин. — Вертеть задом перед студентами другой академии и есть твоё поручение.
Прикусываю язык, чтобы не сболтнуть, что её вертлявый зад никто не оценил. Вот и бесится теперь.
— Знаешь, что? — Я стискиваю учебник в руках так, что уголок твёрдой обложки больно впивается мне в ладонь. — По себе других не судят!
— Что? — Теперь уже выходит из себя соседка. — Да как ты смеешь так со мной разговаривать, деревенщина гулящая!
— Безмозглая кукла! — Не остаюсь я в долгу.
Ответить Карин не успевает.
— Что здесь за крики?
Дверь распахивается, и в комнату без стука входят профессор Кэтрин Шторм, комендант женского общежития мисс Вудс и один из патрульных академии.
— Ничего, профессор, — неожиданно быстро успокаивается Карин. — Просто небольшая размолвка. Не сошлись во мнениях.
— Очень громкая размолвка, — сердито осаживает еë Рыжая Гарпия. — Недостойная студентов нашей академии.
— Тем более девушек, — добавляет комендантша. — Учтите, никто таких в жены брать не будет. Никому из драконов не нужна вздорная и склочная жена. В женщине важны смирение, покладистость и послушание перед мужем.
Я с трудом сдерживаюсь, чтобы не закатить глаза.
Опять мисс Вудс со своей навязчивой идеей всех выдать замуж.
Очень хочется спросить, почему она в свои года до сих пор не обзавелась семьёй и мужем, раз такой эксперт в этой области. Но, само собой, на подобную дерзость я пойти не могу.
Поэтому смиренно делаю реверанс:
— Да, конечно, вы правы, мисс Вудс. Благодарю за совет.
Карин же отворачивает от комендантши, поджав губы. Они друг друга на дух не выносят. Мисс Вудс не любит Карин за её популярность у парней и всячески старается ей досадить.
— Хорошо бы, чтобы вы к нему прислушались, — холодно поблёскивают синие глаза профессора. — Ладно, в любом случае мы здесь для дежурного обхода. Декан Гэлэван сегодня в отъезде по срочным делам. Поэтому проведу его я.
— Хорошо, как скажете, — киваю я и снова сажусь на диван, погружаясь в учебник.
Обход — скучная и обыденная вещь, которая совершенно не требует участия студентов. На первом курсе нас проверяли чуть ли не каждый день.
— Да, не будем вам мешать, — отзывается Карин, усаживаясь рядом со мной.
Осмотр начинают с комнаты Карин и, естественно, ничего не находят. Переходят в мою. Меня обход совсем не беспокоит. Скрывать мне нечего, так чего бояться.
От заучивания разницы между зельем сохранности и зельем защиты меня отвлекает жёсткий окрик профессора Шторм.
— Мисс Лэйси, немедленно подойдите сюда.
Я невольно вздрагиваю от холода, которым веет от её голоса.
Откладываю учебник и захожу в свою комнату.
Вся комиссия по обходу стоит около моей кровати.
— Потрудитесь объяснить, что это такое?
Профессор Шторм оборачивается ко мне, и я вижу в еë руках зеркало в металлической оправе с чёрным стеклом.
Я свожу брови.
— Похоже на зеркало искажения, — холодея от нехорошего предчувствия, заученно отвечаю я, как на уроке. — Нам о таких рассказывали на занятии по тëмным ритуалам. Оно относится к запрещённым артефактам.
— Так и есть, — поджимает тонкие бескровные губы профессор. — И что же этот запрещённый артефакт делает у вас под подушкой?
Глава 24
Мои глаза невольно округляются.
— Что? Но это невозможно.
— Хотите сказать, что у нас троих обман зрения? Или, быть может, собираетесь обвинить комиссию в клевете? — С каждым новым словом голос профессора становится всё более жёстким.
Разрезая повисшую напряжённую тишину будто острый клинок.
— Нет, я…, — у меня перехватывает дыхание.
Я просто не могу поверить в происходящее.
— Это какое-то недоразумение.
— Недоразумение случилось в тот момент, когда мы приняли девушку неблагородного происхождения на обучение в нашу академию, — отрезает профессор. — Декан Гэлэван оказал вам беспрецедентное доверие. И вот чем вы ему отплатили — тёмными ритуалами.
— Я ничего не делала. Это не моë! — Я в отчаянии вскидываю руки, но профессор лишь морщится.
— Прошу, освободите меня от этих глупых оправданий. Вы знаете, чем карается подобное?
Я поджимаю трясущиеся губы с одним желанием — сдержать рвущиеся из груди всхлипы и киваю.
— Исключением без права восстановления, а также принудительной годовой работой в месте, которое определит руководство академии. У вас специализация — артефакторика? Значит, это будет деревенская лавка у западных болот на границе империи.
Профессор говорит, а в сознании рушится вся моя жизнь — надежды, перспективы, ожидание успешной карьеры.
Я знаю точно, если меня сошлют на западные болота, то обратно уже пути уже не будет. Я стану изгоем.
— Пожалуйста, — я умоляюще смотрю на профессора. — Я не имею понятия, откуда взялось это зеркало.
— Всего лишь глупые отговорки, — фыркает профессор и переводит взгляд на комендантшу. — Мисс Вудс, проследите, чтобы студентка Лэйси покинула стены академии, как только появится приказ об отчислении, — распоряжается профессор и холодно бросает мне. — Собирайте вещи.
Я тяжело сглатываю воздух, беспомощно глядя на неë.
Нет! Неужели это всë?!
Когда дверь за профессором Шторм закрывается, я медленно оседаю на диван и обхватывая голову руками.
Всë происходящее для меня воспринимается будто какой-то сюрреалистичный сон, не имеющий ничего общего с реальностью.
Разум просто отказывается верить в происходящее.
Все мои мысли сосредоточены только в одной надежде, что это какая-то ошибка. Сейчас всё всë поймут, разберутся и скоро забудут это пусть и очень пугающее, но небольшое недоразумение.
— М-да, теперь ясно, почему ты так легко Ричарда окрутила с твоей-то харизмой деревянного чурбана, — раздаётся над моей головой насмешливый голос Карин. — Тëмные артефакты. А я всë голову ломала, как тебе это удалось. Мортона тоже окрутила с помощью них, да?
Она понимающе смотрит на меня.
— Я не осуждаю. Правильно! Оба из богатых семей с блестящими перспективами. Не получится с одним, можно будет взяться за другого, верно? Вот им обоим станет интересно, когда они узнают, чем на самом деле занимается наша идеальная девочка Риана.
— Замолчи, — я резко вскидываю голову. — Ты хоть сама понимаешь, что несëшь? Как будто не знаешь, что за всë моë пребывание в академии я интересовалась только учёбой.
— Ну, да! Расскажи кому-нибудь другому.
— Это ты избалованная дочка богатых родителей, которая привыкла получать всë по первому требованию. Тебе не понять, что такое трудности или усилия. Но знаешь что? — Я горько улыбаюсь. — Тебе ещё и не понять, что такое уважение. Потому что к тебе его уж точно никто и никогда не испытает. Уважение нужно заслужить, а ты на такое не способна.