Его взгляд — он просто бешеный. Пальцы вцепляются в плечи — не шевельнуться. Воздух между нами словно выкипел весь до последней молекулы, и в этой пустоте осталось только одно — то, что никогда не менялось. Невыносимое притяжение между нами.
— Ты думаешь, что это можно назвать поцелуем?
Нет. То недоразумение нельзя было назвать поцелуем. Я поняла это, когда его губы обрушились на меня огненным смерчем — сминая, подчиняя, стирая любые горькие слова и любые обвинения, оставляя только бешеную, неукротимую потребность друг к друге.
Выбивая все мысли из головы. Вытесняя все доводы рассудка.
Вопреки всему доказывая снова и снова, что я — его, даже если он не может быть моим.
Когда мы оторвались друг от друга — в одном рваном дыхании на двоих, в одном потерянном пульсе, он упал горячим лбом на мой лоб, запустил обе руки в разметавшиеся волосы.
— Эмма…
— Не надо. Пожалуйста. Не говори больше ни слова. Мне и так слишком больно. Просто уходи! Теперь я и правда тебе ничего не должна.
Снова отвожу взгляд. От его ответного, испепеляюще-жгучего и так никуда не скрыться, он словно плавит что-то у меня внутри.
— Хорошо. Если ты так хочешь.
Широкий шаг назад — и я чуть не падаю, когда он больше меня не держит. Вцепляюсь кончиками пальцев в стену за своей спиной.
Морвин разводит руки в разные стороны напряженным жестом — в левой загорается мягкое, приглушенное сияние — и через секунду в ней появляется артефакт перехода. Чехарда багряных искр в его туманном нутре — все быстрей и быстрей, раскручивается так, что пятна света сливаются в одно. А потом в правой руке в такой же мягкой дымке материализуется снова меч, забытый в гостиной. И сумка снова появляется через плечо.
Вот так. Он заберет с собой все, что приносил в наш мир — и немного сверху.
Глупое сердце одной маленькой глупой девчонки, что верила в сказки и в зеркала.
Когда меня находит перепуганная Джен, я сижу на полу там, где сползла по стеночке — обхватив колени и глядя в одну точку. Подо мной и за моей спиной — лед. Много льда.
— Эмма! Что ты…
Она сдавленно ойкает, когда натыкается на стену. Намного, намного дальше, чем обычно.
— Сестренка… что же вы наделали? Это же целых два метра…
Глава 36
Когда я очнулась и увидела плачущую сестру, все-таки смогла сосредоточиться как следует и вернуть Сферу на привычное место. Ровно один метр. Рука Джен по счастью в этот раз очень быстро прошла, даже следа не осталось. И не потребовались никакие лечебные мази.
Мою магию после того выплеска, заморозившего пол Академии, снова как отрезало. Я пыталась нащупать внутри хотя бы слабые токи, но они будто смерзлись и ушли очень далеко вглубь меня. Ни малейшего ответа. И я смирилась с тем, что видимо, волшебство — это не мое, и после оглашения «сюрприза» от Короля нужно будет просто собрать вещи и уехать домой.
Ну и ладно.
Прошло еще два дня. Они тянулись очень долго, но я их как-то пережила.
Труднее всего давалась пустота вокруг. Снова. Мои руки искали тепла, к которому так быстро, оказывается, привыкли, но не находили его. Кончики пальцев горели от потребности прикоснуться к живому, дышащему, горячему. Дыханию было тесно в груди.
Потом я поняла, что будет очень правильным решением уехать домой, в Замок ледяной розы. Потому что здесь мои раны постоянно бередила тысяча мелочей, которые настырно, раз за разом попадались мне на глаза, куда бы я ни шла. Здесь, в Академии пурпурной розы каждый камень, скамейка, дерево и даже фонтан снова и снова воскрешали в памяти моей те короткие, но невыносимо яркие моменты, когда я была без оглядки, по-настоящему счастлива.
Оставалось лишь надеяться, что время излечит раны. Но пустота… ее теперь не заполнит ничто.
Глупое зеркало. И глупые мы с Джен. С чего мы взяли вообще, что оно показывает именно женихов? На нем было написано всего лишь «Загадай, что желаешь ты больше всего». Если это была «любовь», то никто не гарантировал, что она будет взаимной. Это наша романтичная неуемная фантазия и больное воображение додумали остальное.
Погода стояла очень жаркая, солнце парило все сильнее с каждым днем. Деревья радостно развернули листья, почки на цветущих набухали и вот-вот должны были раскрыться.
Джереми Коул стал ходить на занятия, его снобской физиономии на удивление пошли короткая стрижка и злой взгляд. Рыжая так и вилась вокруг него. Ну хоть одна идеальная пара будет на курсе.
Правда, они оба — то попеременно, то вместе, постоянно пытались заставить Петтифи выгнать меня с факультета, не дожидаясь оглашения. Все-таки, в стихийной магии я по-прежнему была полный ноль. А кое-кто поговаривал, что и вовсе опасна своей непредсказуемостью. И тем не менее, я ловила на себе сочувствующий взгляд Петтифи, и она отказывалась это делать. Пока. Кивала на то, что уже завтра состоится торжественное собрание всех студентов, на котором наша Леди Ректор объявит содержание королевской депеши. Мол, вот после собрания и решим.
Собрание открылось в большом зале, как и в день открытия Академии. Яблоку негде было упасть, и возбужденное жужжание тут же улеглось, как только со своего места за длинным преподавательским столом на возвышении встала старая Леди Ректор, слегка покачнувшись и ухватившись за шерсть своей оленихи.
В руках у старушки был распечатанный конверт с обломками алого сургуча.
Вот теперь точно муху можно услышать, если пролетит.
Я сидела позади всех — место на первом ряду мне разонравилось. Джен привычно поблизости. Солейн теперь обходила нас десятой дорогой и делал вид, что не замечает нашего существования — кажется, Дженни сильно поссорилась с ней из-за меня, когда я ушла тем вечером. Я не спрашивала подробностей — мне было неинтересно. Так что за левым краем первого ряда, под самой преподавательской кафедрой, теперь сидела она. Ну и хорошо, главное, что подальше.
— Дорогие друзья! Рада приветствовать вас снова в этом зале, и вновь по очень важному поводу.
Старческий голос леди Джиневры Темплтон очень звонко разнесся по всему залу. Подозреваю, что здесь не обошлось без какого-нибудь хитрого заклинания бытовиков.
— Не будем тратить время на пустые слова. Время нынче дорого. Прежде всего, все вы слышали, наверное, что творится с погодой на том краю океана, в Арвеноре. Одновременно страшная, небывалая жара и засуха, заморозки, смерчи и другие погодные катаклизмы сотрясают королевство наших друзей от края и до края. Некоторые аномалии, к сожалению, видны уже и в Королевстве Ледяных Островов. Его величество Король Хьюго VIII Стратагенет после долгого совещания с самыми доверенными лицами решил, что к этой проблеме необходимо подключить магов. И лучше как можно скорее. Особенные надежды возлагают на факультет стихийной магии.
Гул прошел по рядам. Даже у меня что-то отозвалось внутри — там, где прочно поселились безразличие и апатия. Вот почему Петтифи так немилосердно гоняла стихийщиков.
— Но силы магов пока маловаты! Эллери мало. Из них по-настоящему сильных — единицы. Нужна подпитка, мощные источники магии. И они есть в Королевстве! Вернее, когда-то были — пока не увяли и не рассыпались в прах без хозяев. Замки роз, которых было когда-то семь, да еще один скрытый. И лишь три удалось возродить.
Мое сердце пропустило удар, а потом с новой силой бросило кровь бежать по моим венам. Я как могла постаралась успокоить его, непослушное. Замки роз? При чем здесь Замки роз?
— Мы очень мало знаем об этих удивительных творениях магов древности. О том, как они вырастают, отчего оживают и что заставляет их погибать. Но можем догадываться. Потому что три Замка возродились на наших глазах, за какие-то пару десятилетий. Оставшиеся пять пепелищ Замков роз находятся в разных частях Королевства Ледяных Островов, считаются государственным достоянием, и поэтому Король приказал огородить их высоким забором, не пускать чужаков и вандалов, установить надежную охрану. И вот теперь… был разработан план, направленный на то, чтобы возродить и их тоже.
Джен восторженно прошептала что-то рядом, но я не расслышала.
— В рамках этого плана Его величество повелел провести особое состязание среди студентов Академии пурпурной розы!
Она постучала по кафедре небольшой коробочкой, которая лежала перед ней рядом с письмом.
— Тише, тише! Терпение, мои дорогие — мы наконец-то подбираемся к самому интересному! По косвенным признакам мы можем заключить, что Замки роз очень чувствительны к людям, которые приходят к ним. Причем не просто к людям — их эмоциям, их внутренней сути. Эти удивительные Замки сами выбирают себе хозяев, и верно им служат. Нужно лишь, чтобы правильный человек попал на пепелище в правильный момент, и тогда возможно — только возможно! — произойдет столь нужное нам всем совпадение. Из пепла возродится новый Замок, когда его хозяин найдет на пепелище семечко, которое сможет посадить. Просто согнать толпу народу и заставить прогуляться по пепелищу не выйдет — это уже пробовали, эффекта никакого. Нужно создать особый момент и особую эмоциональную привязку. И снова мы вступаем на зыбкую почву предположений. По опыту предыдущих чудесных воскрешений… Замки реагируют на любовь.
С моих губ невольно сорвалась горькая усмешка. Но потом я задумалась. В этом определенно что-то было! Замок ледяной розы ожил, когда в нем появилась моя мама — и окончательно расцвел, когда они с отцом стали парой. Семечко Замка пурпурной розы попало в руки нашего Короля, когда он встретил свою суженую. Тете Эмбер семечко того самого, скрытого Замка янтарной розы досталось тоже в тот момент жизни, когда ее сердце расцветало и узнавало все краски жизни. Вскоре после… ее первого поцелуя, о котором она рассказывала нам с Джен с такой счастливой улыбкой, что мы только вздыхали, переглядывались и молча завидовали.
— Учитывая все сказанное, было принято следующее решение! В Турнире Семи замков, как его предложено называть, примут участие влюбленные пары из числа тех, кто учится в нашей Академии. Пары, рискнувшие на этот шаг, пройдут строгий отбор и ряд испытаний, призванных выявить сильнейшую по совместимости и магической одаренности. Пусть это состязание станет стимулом к тому, чтобы каждая из пар-участниц раскрыла весь свой потенциал, а участники лучше узнали свою половинку. Именно поэтому за