Габриэль
Всю ночь до рассвета я боялась сомкнуть глаза. Сон не шел, меня трясло, да и Миртл сидела, забившись в чемодане, тише воды ниже травы.
Разумеется, я ей все рассказала.
Услышав, что произошло убийство, Миртл заметно струхнула. Куда-то подевалась ее хваленая бравость, хотя, возможно, виной была задетая ловушка во дворе.
Феечка прекрасно понимала, что была на шаг от провала. Не найди я ее вовремя, никому бы из нас несдобровать.
– Может, собрать вещи и уехать? – тихо предложила я.
– С ума сошла? – отозвалась Миртл из чемодана. – Попробуем сбежать – и за тобой точно отправят маглицейских. Думаешь, никого не насторожит побег студентки сразу после убийства ректора?
Я окончательно сникла.
– Тогда надо сидеть очень тихо и вести себя максимально неподозрительно.
– Ты крыса-оборотень, – напомнила фея. – Для окружающих ты сама по себе подозрительна.
Стоило ей договорить, как в двери грубо постучались. Ровно два стука…
Дыщ! Дыщ!
Мое сердце оборвалось. Я вмиг представила отряд полисмагов, стоящих по ту сторону коридора, но в следующее мгновение дверь распахнулась, буквально впечатываясь в соседнюю стену, и внутрь шагнула высокая черноволосая девица в огромной черной шляпе, отбрасывающей тень на лицо.
За ее спиной громоздилась гора чемоданов выше меня ростом, да и вид незнакомки показался пугающе грозным.
Бледная, как смерть, с губами алыми-алыми, волосы цвета воронова крыла, и наряд под стать – платье чернее ночи, с золотой вышивкой. Сразу видно – дорогое.
– Значит, это тебя подселили в мою комнату? – без приветствий начала девчонка. – Как зовут?
– Габриэль… – растерялась я, пытаясь вспомнить правила вежливости, но вышло как-то криво: – Приятно позна…
– Неприятно, – перебила меня девица, заходя в комнату и щелчком пальцев заставляя чемоданы двинуться за ней. – Мне обещали, что эта спальня будет моей все пять лет обучения. Без соседей! И что я обнаруживаю по приезде? Соседку…
Я внимательно проследила, как девушка по-хозяйски приземлилась на свободную кровать, и еще более внимательно за тем, как ее багаж аккуратно складировался в углу комнаты.
Значит, магия у нее работала, более того, соседка явно не была бедной и обучалась тут не первый год. Из чего следовало, что поступала в академию она по праву рождения в одном из богатых домов, потому что всех «простых» в прошлом году быстро отчислили.
Ну, хоть не менталистка, и то слава руркам!
– Итак, правила! – соседка, чьего имени я пока еще даже не знала, с ходу принялась устанавливать порядки. – Раз тебя сюда запихнули, некоторое время нам придется терпеть существование друг друга. Будешь паинькой, и я устрою так, что комендант выделит тебе комнату получше. Станешь меня бесить и вылетишь из академии пробкой, мой папенька на короткой ноге с ректором.
Дальше я прикусила язык, чтобы случайно чего не сболтнуть…
Девица была явно еще не в курсе, что какая бы там нога ни была у ее папочки, с Артемиусом у них теперь ничего точно не срастется.
Другое дело, что, судя по поведению новой соседки, связей у ее семьи хватало, а вылететь из академии можно разными путями.
– Может, ты скажешь хотя бы, как тебя зовут? – настало мое время перебивать. – И из какого ты Дома?
Девица сняла с головы шляпку и небрежно отбросила в сторону подушек.
– А что, непонятно? – вскинула бровь она.
– Нет, – честно призналась ей. – Я неместная.
– Я – Вероника, первая и единственная дочь графа Вирджинии, наследница Дома Гемахолд.
Она вскинула подбородок вверх и посмотрела на меня, как на последнее ничтожество во вселенной.
Даже Рэкшор и тот смотрел не так, тот просто ненавидел, а здесь был взгляд полного превосходства.
– Очень информативно, – отозвалась я, понимая, что надо расставить точки над «i», иначе эта девчонка сядет на шею и ножки свесит… – Но мне ни о чем не сказало. И что же столь пафосная особа забыла в комнате в подвале? Короткая нога с ректором закончилась? Места получше не нашлось?
Девчонка удивленно уставилась на меня, ее глаза при этом недобро сверкнули красным.
– Ты дура? – спросила она. – Гемахолд!
– Впервые слышу, – фыркнула я.
Вероника скривилась:
– Как ты вообще сюда поступила? Академия пяти Домов! Ты хоть название этих Домов знаешь?
В этот миг я призадумалась.
Конечно же, по факту еще до указа короля в академии учились представители разных Домов, гораздо больше, чем пяти.
Ладно менталисты, они всегда ограничивались одним родом Вивьерн.
Но вот огневики, лекари, земляные маги, артефакторы и прочие преображатели материй – этих Домов по пальцам было не перечесть. Хотя изначально наверняка были только какие-то основные самые сильные Дома.
– Вивьен – менталисты, – начала перечислять я. – Артфолки – огневики, Зейды – артефакты, Герды – земляные…
И тут я задумалась, потому что пятого Дома в упор вспомнить не могла.
– Гемахолды, – томным тоном продолжила девица. – Садись, «неуд» по истории магии.
Сказать, что я ощущала себя униженной, – ничего не сказать… Интересно, а Миртл, сидящая в чемодане, знала про пятый Дом?
Сомневаюсь.
Девица тем временем совершенно неожиданно продолжила:
– Впрочем, ничего удивительного, что ты про нас не слышала. От нашего Дома осталось ровно десять представителей, вполне вероятно, что я вообще буду последней.
– Почему?
Вероника впервые улыбнулась, обнажая острые клыки возле резцов.
– Особенности питания, – приторно ласково промурчала она. – С каждым годом все меньше желающих подкормить голодного вампира, так чего удивляться, что наш Дом несколько сократился.
Я испуганно вжалась в подушки на своей кровати.
Про вампиров я слышала только слухи, да и те носили характер ужастиков, нежели правдивую информацию.
Доподлинно я знала немногое.
Плохо выносят солнечный свет, у них скверный характер, могут питаться обычной едой, но с определенного возраста раз в год обязательно кого-то убивают и высасывают кровь.
Прикидывая возраст Вероники, я могла только с ужасом представить, скольких она уже успела отправить на тот свет. От такого соседства стало жутковато.
Учитывая отсутствие дружелюбия между нами, я на полном серьезе стала опасаться, а не перегрызет ли соседка мне шею.
– Что, страшно? – хохотнула девица, явно считывая мое настроение по лицу. – Так вот, вернемся к порядкам. Эта комната в прошлом году была моей, и она меня полностью устраивает, поэтому, если будешь хорошо себя вести, а со мной лучше дружить, я придумаю, как отселить тебя подальше.
Я сложила руки на груди и задумчиво спросила:
– И что же входит в твое понимание «хорошо себя вести»?
– Не будить, если сплю, не приводить гостей, не разговаривать, если я не начну первой. В общем, вести себя как мышь!
Я нервно хохотнула.
– О, тогда тебе, несомненно, со мной повезло. Вести себя как мышь я умею лучше всего. – И в качестве доказательств трансформировала свои уши в крысиные.
Глаза девицы сузились, рот приоткрылся. Я даже приготовилась к тираде о том, мол, как же так ее, такую уникальную особу, с оборотницей поселили, но я ошиблась.
– Шерстоун? Оу… Мой любимый деликатес. Возможно, мы все же сможем найти общий язык.
От ее довольного голоса у меня аж мурашки по спине пробежали.
Кристофф Рэкшор
В расследовании любого дела важнее всего опросить свидетелей, и не просто опросить, но и прочесть их мысли.
Весь вчерашний день я провел с приехавшими следователями на допросе студентов. Но, как и ожидалось, никто из ближайших к административной башне корпусов ничего не видел.
– Вы бы могли вызвать своего брата с его женой, – обронил один из маглицейских. – У них свое детективное агентство и…
– Хватит, – прервал я. – Хватит посторонних и без них.
Что у моего сводного братца Бэдфорда с его женой Анной свой «бизнес», как они выражались, я был в курсе. Но позвать их было равносильно признанию своего поражения.
Вдобавок с сегодняшнего дня начинался учебный год. Я бы с удовольствием отложил все пары, но еще утром пришло письмо от отца.
На место Артемиуса назначить временного исполняющего обязанности – профессора Мефисту, остальным работать в прежнем режиме.
Признаться, такому решению короля я был рад, Мефиста виделась мне хорошим выбором, уж куда лучше, чем очень расстроившийся из-за этого поворота декан огневиков.
А раз такое дело, я как раз собирался забежать в свой кабинет, взять пару учебных пособий, чтобы пойти на занятие к лекарскому факультету.
Очередная встреча с крыской Габриэль Вокс нервировала, но, решив, что лучше отмучиться побыстрее, я сотворил над собой волевое усилие.
В крайнем случае отсажу ее подальше на галерку, чтобы даже отголоска запаха меда не долетало.
Я как раз завернул в коридор к кабинету, когда до боли знакомый голос буквально вдавил меня в землю своими истерическими нотками:
– Кристофф, сын мой! Сколько можно тебя ждать?
Я мрачно взглянул на собственную мать, которую неизвестно каким ветром занесло в академию. Не к добру.
Вдобавок мимо проходили студентки, спешащие на занятия. У них даже шаг замедлился, и от любопытства взгляд скосился в нашу сторону.
– Миледи Рэкшор, – официально поздоровался я. – Ваш визит весьма неожидан.
Мать стояла у дверей, как всегда холодная и надменная. В идеально строгом платье прямого кроя, с зонтом-тростью, которым нетерпеливо стукнула о каменные плиты пола.
– Ты должен всегда ждать мать в гости! В любой момент своей жизни, – строго выдала она, недовольно поджимая тонкие губы, выкрашенные алой помадой.
Это был единственный яркий акцент в ее образе. Хотя с некоторой натяжкой белоснежные волосы без единого смежного оттенка, которые я унаследовал, тоже можно было отнести к яркости – уж слишком моя мать контрастировала сама по себе с темными академическими стенами.
Я открыл свой кабинет, приглашая ее пройти внутрь, и тут же запер за нами дверь.