Мать прошла медленно, так что каждый стук каблуков звучал будто вколачивание молотка в крышку моего гроба. Она осмотрелась и скривилась.
– И на эту каморку ты умудрился променять кабинет начальника королевской канцелярии, – в голосе ее слышалось раздражение и недовольство. – Позорище!
– Ты приехала, чтобы отчитать меня? – Я скрестил руки на груди.
– Я приехала, чтобы исправить ситуацию, раз ты сам не в силах, – решительно заявила мать. – Не для того я тебя рожала, чтобы ты так бездарно погубил все мои старания.
Не то чтобы это откровение стало для меня новостью, мать никогда не скрывала, что я был в ее руках лишь инструментом достижения амбиций, но и промолчать тоже не смог.
– Надо же… А я думал, ты родила меня просто от любви к детям. Материнский инстинкт, призвание нянчиться с карапузами и все такое.
– Рот закрой, – рявкнула она, ибо никогда не терпела дерзости. – У тебя уходит трон из-под носа! Ты ведь в курсе, что король теперь вплотную занят воспитанием этой маленькой, нагулянной бастардки!
В голосе матери прорезались шипящие нотки.
– Хочу напомнить, я тоже бастард, – в пику ей все же озвучил я.
– И бесхребетный слизень! – припечатала мать. – Тебе очень повезло, что твой недотепа братец Бэдфорд решил заняться играми в маглицейского, в противном случае корону уже отдали бы ему и этой… Анне!
Да, жену Рассела моя мать тоже ненавидела. Причем особенно сильно, потому что именно благодаря ей король вообще был до сих пор жив. Умри мой отец год назад, сейчас, по мнению миледи Рэкшор, королем стал бы я.
– Твой отец тебя ни во что не ставит. И это после убийства недотепы Артемиуса. Я была уверена, он назначит тебя на его кресло… Но вместо этого на почетное место посадили какую-то травницу!
Я удивленно вскинул брови.
– Ты поразительно в курсе внутренних дел академии, мама, – предостережительно начал я.
– А еще я в курсе растраты льинов с твоих счетов на приобретение каких-то тряпок для студентов! – взгневилась мать. – Тратишь семейное достояние, да еще и через карман этого пройдохи Артемиуса. Только за эти махинации его стоило бы убить.
Я сощурился.
– Осторожнее со словами, кто-то другой может принять их за мотив преступления.
– Угрожаешь матери? – Зонт в руках миледи Рэкшор опасно застучал набалдашником по полу. – Впрочем, неважно. Я тут ни при чем, хотя, узнав о том, что кресло ректора освободилось, я питала надежды, что ты подсуетишься и займешь его место. Но ты даже эту возможность упустил.
– Я и не стремился. Зачем мне кресло ректора?
Мать тягостно и разочарованно вздохнула:
– За этот год ты растерял все свои амбиции. И если я не исправлю ситуацию, то тебе уже ничто не поможет реабилитироваться в глазах отца.
Я с интересом склонил голову. Внутри меня все протестовало против вмешательства матери в мои дела, но из чистого любопытства я был обязан узнать, что же мать задумала, раз примчалась сюда, в академию, покинув уютные стены замка.
– Удиви меня, – насмешливо произнес я. – Что же ты такого можешь предпринять, чего не могу я.
– Выберу тебе невесту! – припечатала мать. – Пора браться за ум, Кристофф. Семья, дети. Наследники – главная инвестиция в будущее! У меня уже есть несколько кандидаток на примете. Несколько знатных Домов с радостью выдадут за тебя одну из своих дочерей, не далее как вчера я беседовала с графом Гемахолд, его дочь Вероника учится в академии на втором курсе – замечательная партия!
Я аж закашлялся.
– Что, прости? Ты собираешься женить меня без моего же ведома?
Мать взглянула на меня так, как смотрела в детстве, когда мне было года три и я приносил ей разноцветных жуков и бабочек. Помню, в итоге она налупила меня по рукам, чтобы не смел заниматься глупостями.
– Твое мнение уже не важно, – строго высказала она.
И я расхохотался.
– Даже так? – оскалился и все же ответил: – Нет уж. Лучше сдохну вшивым профессором этики, чем позволю тебе за меня решать.
Но эти слова, кажется, пролетели мимо матушки, будто ветер через жидкую весеннюю листву.
– Я так и знала, что ты так отреагируешь. Потому Гемахолдам отказала, все же кровососы в родне – не лучший вариант. Гораздо выгоднее, если мы последуем этой странной моде на равенство Домов. Выберем тебе лекарку или домовую, или кого посимпатичнее из низших Домов. Любая будет рада такой партии, а уж в каком восторге будет король!
Я сощурился.
– Не смей втягивать меня в свои игры, – припечатал я. – Если я еще хоть раз услышу что-то о женитьбе…
Мать подбоченилась и, поджав губы, с вызовом ответила:
– То что ты сделаешь?
– Отрекусь от Дома! – глядя ей в глаза, ответил, с удовольствием отмечая, как ее зрачки расширяются от ужаса такой перспективы. – Отец нашел нового наследника? Так это же прекрасно? Зачем ему тогда я? Наконец-то на меня не будет давить груз ответственности! Отрекусь от Дома Вивьерн, наследства и всего, что с ним связано! – Тут я даже усмехнулся. – Может, даже напишу письмо Анне, попрошу у нее убежища в Доме Динозавров. Ты ведь в курсе, что у рьины Батори все же проснулись магические способности.
Последнее мать пропустила мимо ушей, с ходу начиная истерику, закладывающую мне уши:
– Ты ополоумел! Только попробуй – и будешь жалеть об этом всю оставшуюся жизнь!
– О, да! – я закатил глаза к потолку. – Уже начинаю жалеть, что не сделал этого раньше. Иначе сейчас не выслушивал бы все твои матримониальные планы. А сейчас, будь добра, покинь кабинет, у меня работа.
Я подошел к полке, взял оттуда несколько книг, которые понадобятся на занятиях, и двинулся к двери.
Мать при этом смотрела на меня так, будто готова была разорвать на куски, но сдержалась. А после просто поджала губы и молча вылетела из кабинета, даже не попрощавшись.
Впрочем, может, оно и к лучшему.
Обиду и оскорбление миледи Рэкшор никогда не прощала быстро, пройдет минимум полгода, прежде чем она вновь решит меня осчастливить своим визитом, да еще и женить вдобавок.
Глава 10
Габриэль
Весь вчерашний день и целую ночь Миртл пришлось прятаться в моем чемодане, я даже не слышала, чтобы она шевелилась, и уже начинала переживать за фею.
Но проверить, как там она, я тоже не могла.
Явившаяся единожды соседка-вампирша никуда уходить не собиралась.
Весь вчерашний день она разбирала вещи и дальше уборной не отлучалась, даже на ужин, заявив, что у нее спецдиета.
Поэтому я очень надеялась, что сегодня утром Виктория уйдет на пары и тогда Миртл получит возможность размять крылья и что-нибудь перекусить, но представительница рода Гемафолд явно никуда не торопилась.
Ранним утром я суетилась, собираясь на занятия, пыхтела и кряхтела, пытаясь впихнуть свою грудь в узкое платье и застегнуть все пуговицы. Виктория же дрыхла, лишь недовольно ворочаясь, когда я слишком громко возмущалась мастерством швей.
– Можно тише?! – после моего очередного недовольного пыхтения возмутилась вампирша.
– Я бы с радостью, но… – отозвалась я. – Тот, кто это шил, явно создавал пыточный костюм вместо формы.
– Мне плевать, – Виктория вновь перевернулась на другой бок. – Убирайся уже из комнаты и не мешай спать.
Я округлила глаза, скашивая их на листок с расписанием Виктории, висящий над кроватью. У нее сегодня было пять пар.
– А ты не собираешься идти?
– Нет, – коротко ответила она.
Я мысленно выругалась, понимая, что если Виктория не покинет комнату, Миртл помрет в чемодане от голода.
– Почему? – решила не успокаиваться я. – Занятия ведь для всех одинаковы.
– А чему меня там могут научить? Я уже и так все умею, магия моего Дома слишком уникальна, чтобы всякие местные профессоришки могли ей учить. Так что мое нахождение в академии несет чисто номинальный характер, отец просто хочет, чтобы у меня был диплом.
– И что же такого уникального в твоей магии? – полюбопытствовала я. – Кусать и убивать?
Виктория резко села на кровати и недовольно фыркнула:
– Если не заткнешься, первой укушенной в этой академии будешь ты! Или убитой!
Тут я сникла. Новость о том, что Артемиус убит, еще вчера разнеслась по кампусу, когда по всей академии стали ходить следователи и допрашивать студентов. К счастью, до нашего подвальчика так и не дошли.
– Не первой… – напомнила я. – И так как ректора, который с твоим отцом на короткой ноге, теперь нет, на твоем месте я бы не стала прогуливать. Мефиста, занявшая его место, может оказаться не такой сговорчивой.
Соседка заскрежетала зубами, но, кажется, призадумалась.
– Мефиста противная, – пробормотала она. – Ладно, так и быть, схожу… Что там сегодня по расписанию?
С ворчанием и проклятиями она двинулась умываться и переодеваться.
В отличие от моей формы, ее костюм оказался пошит на совесть. Ровные строчки и точно по фигуре. Видимо, ей, как особе привилегированной, все же достался модист получше моего.
Выходили из комнаты мы тоже вместе, но уже на следующем этаже Виктория пошла по своим делам, а я двинула в сторону аудитории, где должна проходить этика.
Имя профессора, который будет ее вести, меня заранее не радовало.
Вообще иметь преподавателя, который заранее к тебе предвзят, не очень хорошо. Нужно было доказать ему свою прилежность и тягу к знаниям, потому я решила сесть поближе, на первый ряд.
Аудитория, где должно проходить занятие, была небольшой – рассчитанной человек на пятьдесят. Когда я туда явилась, занятыми оказались больше половины мест, но, к счастью, себе стульчик прямо напротив трибунки лектора я облюбовала.
Но когда раздался гонг, означающий начало пары, сам профессор не явился.
И хоть Рэкшор явно не был похож на того, кто опаздывает, внутри я даже порадовалась.
Может, не придет? Не станет сверлить своим ледяным взглядом, рождая желание провалиться сквозь землю.
Но увы и ах, надеждам часто не суждено сбываться, и через пять минут двери все же распахнулись. В аудиторию, словно ураган, ворвался преподаватель. То, что он был недоволен и зол, как стадо бизонов, стало понятно сразу.