округ головы профессора. – Это зелье может сварить только фея, и у него очень маленький срок годности. Спросите у своей мамы, где она его достала. И если я права, то где-то в городе есть еще одна представительница моего Дома. И, может, это она участвовала в убийстве ректора!
– Как все гладко у вас вышло, за одним исключением: мне вам только на слово поверить. Как после всего я могу вас отпустить?
– Но сдать вы нас тоже не можете, – пискнула Миртл. – Вы обещали, вдобавок вы же чувствуете? Да?
– Что?! – переспросил он.
– Магию, – с придыханием произнесла фея и приземлилась ему на плечо. – Вы поцеловали Габриэль и теперь полны сил, как никогда. Я ведь не ошибаюсь, вы заинтригованы.
Она мурлыкала ему на ухо, будто кошка, и в ее глазах плескалось не меньше любопытства, чем в моих.
– Может, вы и мысли теперь наши читать можете? – поинтересовалась феечка.
Он дернул плечом, стряхивая с себя эту заразу.
– Не могу, – рявкнул на нее Рэкшор. – Еще раз начнешь об меня тереться, крылья оборву.
Стоило ему это произнести, как раздался неожиданный стук в дверь.
Я вздрогнула, Рэкшор же, наоборот, замер.
– Сиди здесь, – приказал он и двинулся к выходу.
Но так я и послушалась. Стоило ему скрыться в коридоре, как я бросилась к дверному проему. Нужно было узнать, кого там принесли рурки.
Будет ужасно, если кто-то видел, как профессор меня спас, а рядом летала Миртл.
– Ты что тут делаешь? – раздался из коридора его недовольный голос.
– Профессор Рэкшор, доброй ночи. – В голосе пришедшей я с облегчением узнала Викторию. – Не поймите меня неправильно, но моя соседка исчезла. Ушла в сад и пропала. Я вышла ее искать и наткнулась вот на это…
Я выглянула из-за угла, соседка стояла на пороге с моим мокрым платьем в руках и протягивала его Рэкшору.
– Кажется, она утонула… – Слез на лице вампирши не было, и расстроенной она не выглядела, хотя я бы очень удивилась, если бы дама из рода Гемахолд начала меня оплакивать.
Но уже то, что она решила выползти из академии из-за беспокойства обо мне, было приятно.
– Может, она поплавать решила, – буркнул Кристофф. – Сюда-то ты ко мне зачем пришла?
Виктория замялась и, совершенно не стесняясь, попыталась заглянуть за спину мужчины.
– Так… следы, – будто оправдалась она. – У меня отличное зрение, от озера ведут отпечатки ног к этому порогу. Так Габриэль у вас?
Кристофф молчал, я тоже, даже Миртл притихла.
– Раз у вас ее нет, тогда я пойду к Мефисте, – решительно произнесла Виктория. – Это она отправила Габриэль в сад. Вот пусть и спасает.
Вампирша крутанулась на пятках и уже собиралась уйти, как Рэкшор не выдержал:
– Стоять! Заходи в дом.
Глава 20
Кристофф
Забавно, знаете ли, узнать, что у тебя под носом живет не просто твой самый страшный кошмар, а фея.
Еще забавнее узнать, что прячут ее от тебя студенты.
– Значит, вы, Виктория, тоже были в курсе нахождения этого существа в столице и не доложили? – спросил я, глядя на гордо стоящую посередине комнаты Гемахолд.
Та ужасом ситуации не особо проникалась.
– Ну подумаешь… фея, – фыркнула вампирша. – Миртл вполне безобидна и даже забавна. А какие анекдоты травит.
Я смотрел на «забавную» гадость, летающую по гостиной, и на не менее забавную Габриэль Вокс, которая уже начала отогреваться у камина, – и все обстоятельства становились далеко не забавными.
Запах меда и нектара теперь был повсюду, и если бы магия таинственным образом ко мне не вернулась, я бы стопроцентно поступил бы так, как должно.
Вызвал бы маглицию.
Но моя заинтригованность заставила меня поступиться принципами.
А еще обещание.
Слово есть слово.
Габриэль рассказала то, что знала о смерти ректора. И если ее информация окажется правдой, мне будет о чем подумать.
Кто-то требовал выполнения от Артемиуса некой просьбы, а когда тот ответил попыткой шантажа, был убит без сопротивления.
И если под носом кружит фея, проще всего свалить вину и соучастие в преступлении на нее, но интуиция требовала проверить, а нет ли в столице других представителей дома Баскервиль.
И чем рурк не шутит, но вдруг были иные способы лишить человека магии. Возможно, существовало зелье или редкий артефакт.
Взгляд невольно упал на фамильный кулон Виктории – способна же такая безделушка противоборствовать сильнейшим менталистам. Вдруг существует еще что-нибудь подобное.
Что, если кулон – лишь часть старого гарнитура, и где-то заявлялось колечко или диадема?
И раз слова Габриэль требовалось проверить, то делать это надо незамедлительно. Особенно сейчас, когда мой дар после поцелуя совершенно неожиданно стал стабильнее и будто даже сильнее.
Я прикрыл глаза, вспоминая касание своих губ с ее губами. Мои ощущения, эмоции – это было сродни тому, что я вновь принял унцию меда, только гораздо сильнее. Все во мне требовало повторения.
И я будто вновь становился медовым наркоманом. Больным до этих эйфорических ощущений силы под кончиками пальцев. Только в этот раз я знал последствия.
Лекари говорили, что если я еще съем хоть крупицу меда, то мой дар исчезнет, окончательно выгорев. Но вот же странность: я прикоснулся к той, в чьих жилах уже десятки лет текут частицы фейского нектара, и за моей спиной словно распростерлись крылья из сил.
Я не стал пустышкой, но кто знал, вдруг это лишь временно и скоро наступит расплата за секундную слабость.
Поэтому я должен был воспользоваться возможностью, пока силы на пике.
– Виктория, помнится, вы обещали мне помочь в одном деликатном деле, – напомнил я. – Кровью я вас обеспечил, пора выполнить долг.
– Что, уже? – удивилась та. – Прямо сейчас? Ночь же на дворе.
– Вот и отлично. Солнце не станет вам мешать, – ответил я. – А старика ректора уже давно пора бы похоронить, так что, можно сказать, он ждет только вас.
– Брр, – поежилась Гемахолд. – Звучит ужасно.
– Только не говорите, что боитесь трупов, – не проникся я, прикидывая возраст вампирши. – Вы за собой оставили не менее десятка. Так что играть в трепетную деву можете перед кем-то иным.
– А мне что делать? – раздался тихий голос оборотницы, напоминая о себе.
Я вновь взглянул на девчонку.
Худенькая фигурка в одной ночной рубашке все так же сидела у камина. Ее насквозь мокрое платье лежало у ног девушки, и та постоянно поправляла складки, будто пыталась их побыстрее просушить.
Можно было бы отпустить ее в академию, вряд ли она попытается сбежать после случившегося сегодня. Но я бросил взгляд за окно, где по-прежнему царили ночь и холод.
Габриэль придется пройти немалый путь среди кустов и деревьев, по неровным тропинкам, босиком, в тонкой сырой одежонке. Замерзнет…
– Посидишь тут, – приказал я. – Нечего разгуливать в полуголом виде ночью по территории. Простудишься еще. Потом академии придется тратиться на твое лечение.
Девчонка недоуменно склонила голову, будто не понимала, что я несу.
– Я обернусь, – ответила она. – Шерсть греет лучше одежды. Добегу до замка, никто и не увидит.
Мысль была здравой, но…
– Ты будешь ждать меня здесь, – упрямо произнес я. – И твоя подруга тоже. Если ваши слова подтвердятся, я лично провожу вас на рассвете до замка. Чтобы никто не заметил. Все понятно?
Фейка послушно слетела с пол и села рядом с Габриэль.
– Конечно, господин начальник. Мы тише воды ниже травы. – Ее шкодные глазенки так наивно хлопали ресницами, что только идиот бы поверил сладким обещаниям послушания.
– На окнах и замках заклятия. Попробуете открыть – узнаю, – предупредил я. – Если ваши слова подтвердятся, я выполню все, что обещал.
Габриэль
Стоило мне с Миртл остаться в доме вдвоем, как повисла гнетущая тишина.
Ее разбавлял только стук моего сердца.
О чем я думала, когда считала, что мне удастся скрывать Миртл до конца обучения – целых пять лет? Еще и месяца не прошло, а мою главную тайну узнал не кто-нибудь, а едва ли не самый опасный человек королевства.
Но что-то все же точно изменилось.
Я вмиг вспомнила, как Рэкшор смотрел на меня на приемных экзаменах, на первом занятии, и точно знала: увидь он Миртл тогда, никто бы с нами не церемонился.
Но сейчас он согласился на отсрочку – может, из-за странностей с его магией, может, еще отчего-то.
– Зачем ты полезла в озеро? – нарушила тишину фея. – Не нашла лучшего времени для плавания?
Я неуютно поерзала на месте, опуская голову. В том, что Миртл пришлось себя выдать, была виновата я и только я.
Она пыталась меня спасти.
– Енот, – тихо произнесла, понимая, что звучит по-идиотски. – Я так и не нашла траву, о которой просила Мефиста. А тут этот паразит, вот я и бросилась за ним. Решила, что если изловлю, то профессор даст мне еще одну отсрочку для задания. Я же не знала, что в озере живет… хм… что-то неведомое, – тут я замялась, потому что понятия не имела, что же именно утащило меня ко дну. Хищное растение или какой-нибудь водяной гад.
– А вот твоя Мефиста наверняка знала, кто у нее в саду водится, – со злобной интонацией выдохнула феечка. – Да вокруг этого пруда нужно сто предостерегающих табличек поставить, чтобы никто в нем не плавал. Это же опасно!
Я только плечами пожала. Вдруг до меня просто никто не пробовал в этом озерце плавать?
А Миртл тем временем продолжала:
– Тебе не кажется странным, что Мефиста вообще дала тебе второй шанс? Не зря же Виктория сказала, что эта дамочка себе на уме.
Я только фыркнула:
– Думаешь, она решила меня угробить в озере?
– А вдруг? – Феечка вспорхнула с места и принялась нарезать круги по гостиной. – Все сходится. Вначале нашу палатку в саду разорил енот, а она не поверила. Но это ерунда! Что она вообще делала ночью в саду?
– Но это же ее сад, – напомнила я.
– И что? Спала бы себе в своем домике, чего это она по ночам шлялась возле нашей палатки? – Миртл загнула один палец. – Потом она поселила нас в подвале…