– А на тебя, значит, зелье не подействовало? – все так же заинтересованно спросил мужчина.
Я рассеянно провела рукой по синеватой жиже на полу, после сосредоточилась и с прежней, как и раньше, легкостью отрастила когти и тут же спрятала их обратно.
– Весьма занятно, – прокомментировал мужчина. – Впрочем, я же не ошибусь, если предположу, что ты и есть та самая Габриэль, о которой говорил мой сын?
Только после этой фразы до меня дошло, что в коляске передо мной сидел не кто-то, а сам король.
Я испуганно кивнула, с ужасом понимая, что тот факт, что про меня знает лично его величество, пугал гораздо больше, чем схватка с вампиршей, которая решила перекроить систему Домов на свое усмотрение.
– За привезенную в столицу фею тебя следовало бы казнить, – спокойно произнес он, и я невольно вжала голову в плечи. – А за помощь в раскрытии заговора – наградить. Даже не знаю, что с тобой делать.
Я испуганно округлила глаза.
– Со мной? – не поняла я. – Разве это сейчас важно? У вас сын тут лежит, ему помочь надо. Может, что-то можно сделать?
– А что здесь уже сделаешь? – ответил он вопросом на вопрос. – Я пытался. Поверь. Много лет пытался с ним что-то сделать. Воспитать достойным преемником, чтобы следующий король был лучше, чем я, справедливее, ответственнее, но… Как видишь, не получилось.
– Почему не получилось? Он же спас Миртл! Это было ответственно и храбро.
– Это было глупо, – припечатал король. – У Кристоффа был выбор: ловить колбу или фею. Он выбрал второе, это хороший поступок для человека. Но безответственный для будущего короля.
Ответив мне, король выкатил коляску, решив, что разговор со мной окончен, по пути бросил своему советнику, что тот уволен, и уже собирался уехать окончательно, но я не выдержала.
Поднялась в полный рост и все же произнесла:
– Так нельзя! Он же не только Миртл спасал, он хотел помочь всем! Вы им хотя бы гордитесь?
– Горжусь, – тихо отозвался король. – Но при этом еще рад, что у меня подрастает дочь…
Что именно означала эта фраза, в тот день я не поняла, зато через два года была очень даже рада, что у короля где-то там есть дочь.
Эпилог
Полгода спустя
Кристофф
– Итак, мы имеем удивительный факт, что крылья у фей отрастают, – произнес я, осматривая под лупой стрекозиную культю на месте, где полгода назад было полноценное крыло. – Плюс полмиллиметра за неделю, такими темпами через два месяца опять начнешь летать!
Миртл крутанулась на носочках, довольно поелозив перед зеркалом и полюбовавшись отростком нового крыла.
– Отличные новости, и тогда опять вернемся в столицу! Может, твой отец пересмотрит решение о нашей ссылке в Предгорье.
– О твоей ссылке, – поправил я. – Если забыла, то я тут как бы на санаторном лечении для восстановления магии. Медовая диета, примочки с прополисом, горчичники с пыльцой… Кто бы мог подумать, что меня станет мутить от фейского меда.
– Но ведь помогает же, – самодовольно отозвалась Миртл, будто мое восстановление было ее личной заслугой, и тут же внимательно посмотрела на меня, будто ждала какой-то особой реакции.
Я задумчиво щелкнул пальцами, с них сорвалась яркая искорка, которую я погонял между костяшками и с легкостью потушил.
– Помогает, – согласился, ощущая от этого факта странную грусть.
Полгода назад Габриэль и Миртл находились в шаге от того, чтобы, несмотря на все заслуги, попасть тюрьму за нарушение всех возможных и невозможных правил. Отец долго размышлял над их судьбой, в итоге приняв самое простое решение: Габриэль отчислить из академии и вместе с феей отправить обратно в Предгорье без права посещения столицы.
Меня отправили сюда же в непонятном качестве – то ли надсмотрщика за исполнением королевской воли, чтобы эти двое не улепетнули за новыми приключениями, то ли потому, что Габриэль уверяла, что огромные дозы меда могут помочь мне восстановить магию.
Никто ей, разумеется, не поверил, разве что Мефиста долго высчитывала какие-то коэффициенты по неведомым таблицам, пока в итоге, после длинного доклада моему отцу, не вынесла вердикт: мед либо поможет, либо добьет меня окончательно.
Судя по короткому кивку короля, оба сценария его вполне устраивали. Моим поступком по спасению феи он был разочарован и, похоже, никак не мог понять, как я мог поступить так безответственно и лишиться всего.
Я же до сих пор ощущал, что все сделал правильно.
Отец все же прав в одном: корона не для меня. Пусть я и понял это слишком поздно, но рад, что вообще понял.
А корону и без меня было кому носить – где-то там далеко подрастала сводная сестренка, которая на все сто процентов оправдывала ожидания отца.
В Предгорье же я впервые за свою жизнь ощутил спокойствие. Гнетущая атмосфера столицы не имела тут никакой власти. Здесь все стало куда проще.
В первые месяцы было непривычно, что магии нет, что не мог прочесть ничьи мысли и чувства, а после привык и понял, как же это спокойно – жить в тишине.
Когда способности стали возвращаться, я был вдвойне рад, что нахожусь именно здесь. Местных жителей оказалось мало: фей я не мог читать из-за их способностей, а гномы ни о чем, кроме работы в горах, не думали, как и редкие сородичи Габриэль, которые старались мне на глаза не попадаться, опасаясь страшного менталиста из столицы.
Одно меня удручало: через неделю я должен был возвращаться обратно к отцу – доложить о результатах лечения. Вот только ехать никуда не хотелось.
– Ну, я пошла, – заявила Миртл, видя, что время уже близится к закату. – Скоро вернется Габи, и если не найдет меня на месте, я получу по крылышкам.
– Тебя донести? – предложил я, представляя, как долго фея будет идти пешком простые тридцать метров между домами.
Короткий путь может растянуться для нее на пару часов, из которых минут тридцать она будет преодолевать только расстояние от моего стола о входной двери.
– Не откажусь, – кокетливо отозвалась фейка, залезая мне на палец.
Я пересадил Миртл на плечо, и вместе мы вышли на улицу.
Смеркалось, одуряюще пахло травами, шумно стрекотали цикады – прекрасный вечерок, и не скажешь, что где-то там, в столице, сейчас февральские морозы. Тут, в долине Предгорий, всегда было вечное лето.
– Вчера Габриэль плакала, – неожиданно произнесла Миртл.
Я даже остановился из-за такой новости.
– Ее кто-то обидел?
– Нет, но это из-за тебя.
Я вскинул вверх брови, а Миртл беззлобно толкнула меня кулаком в щеку.
– Не уезжай в столицу, дубина белобрысая! – произнесла она. – Все вам, человекам, объяснять надо.
– Но я же вернусь, – произнес я, сам не будучи уверенным в том, что говорю.
Когда станет понятно, что магия вернулась, отец прикажет мне делать так, как нужно ему. Он потерял ко мне интерес, едва исчезла магия, но если вернусь – значит, шахматная фигура вновь будет в строю. А потенциальными ферзями короли не раскидываются.
– Не вернешься, – в подтверждение моих мыслей ответила Миртл. – В столице скоро будет новая заварушка. Виктория же родила, даже будучи обычным человеком, настоящего вампира. А дом Бэдфорд не простил ей убийства близнецов, так что теперь ее вряд ли спасет от мести «якобы» родство. Круги будут еще долго расходиться на воде после этого камня.
– Да ты философ, Миртл, – усмехнулся я. – И где только пряталась эта умная особа?
Она вновь ткнула меня кулаком в щеку и указала на соседний дом, где жила Габриэль – мол, неси скорее, не разглагольствуй.
Если мой особняк был новым и красивым, построенным специально к моему приезду, то ее старенький домишко, пусть и ухоженный, прятался низкой крышей в густых зарослях сирени.
Я толкнул калитку во внутренний дворик, прошел по благоухающей травами дорожке, донес Миртл до самого порога и помог аккуратно спуститься с плеча на землю.
Сам сел рядом на деревянную лавочку и принялся ждать, попутно вспоминая последние полгода.
Как презираемая мною девчонка не отходила вечерами от моей кровати, ухаживала, когда в некоторые дни голова болела так, что ни одно зелье не могло снять ту боль. Как варила супы, а по выходным таскала домашние пирожки.
Я же, в жизни никогда не готовивший самостоятельно, приходил в ужас только от осознания того, что картофель, прежде чем попасть в суп, нужно вначале очистить. Сейчас же ничего, кроме улыбки, это не вызывало.
Вскоре на дороге, ведущей с гор, показалась Габриэль. Она легко шла по тропинке, ветер трепал ее светлое платье и волосы, заплетенные в скромную прическу.
Я невольно залюбовался, когда она подошла к калитке, открыла ее и с удивлением обнаружила нас.
– Не думала, что зайдешь, – произнесла она, опуская взгляд.
Я даже не помнил, когда мы перешли на «ты» за эти полгода, наверное, когда исчезли рамки «преподаватель-ученица».
– Миртл попросила помочь ей добраться до крыльца.
– Вранье! – возмутилась фея. – Он сам предложил! А впрочем, и неважно. Где была, что видела?
Миртл заваливала вопросами Габи, а та отвечала, что весь день сегодня провела в гномьем селении, осматривала детей. В Предгорье дипломированные лекари из академии отсутствовали, вот Габи и справлялась собственными знаниями, помогая, чем могла.
– Когда у меня вырастут крылья, – мечтательно закатывала глаза Миртл, – будем вместе с тобой к гномам летать. Ты будешь их лечить, а я буду сплетни собирать. А Рэкшор будет помогать нам уносить дары и подарки.
– Никаких даров и подарков, – отмахнулась Габи. – Я не беру ничего лишнего за свою помощь.
– Это ты потому не берешь, что слабенькая и ручками своими человеческими много не унесешь, а у крысы лапки маленькие – ими тем более не унесешь, – продолжала фея. – А вот с Рэкшором уж как разживемся. Не получилось в столице – разбогатеем тут.
При упоминании столицы Габриэль заметно сникла:
– Шла бы ты уже спать, Миртл. А то одни мечты на уме.
Фея надулась, но приутихла, я же смотрел на Габриэль и думал не о богатстве, которое осталось в столице. Не о золотых льинах на счетах в банках, которыми так грезила фея. Не о короне, которая вновь могла бы когда-нибудь стать моей.