ала о том, что покидает академию, - сообщила Ария, неожиданно почувствовав себя вестником плохих новостей. - Понятно. Введи новенькую в курс дел. И оставь меня пока что. - С вашего позволения, - кивнула Ария выходя и прикрывая за собой дверь. "Ария, хочу сразу извиниться, что мои не обдуманные действия привели к тому, что в итоге на тебя легло огромное количество работы, которая, я знаю по себе, имеет тенденцию съедать все свободное и не свободное время. К моему сожалению, по-состоянию здоровья я вряд ли смогу вернуться к выполнению обязанностей секретаря студсовета, поэтому официально передаю тебе все полномочия. Если будут какие-то вопросы - пиши мне, если это будет в моих силах, я обязательно помогу, хотя бы советом. С уважением, Гелари Саюмаши".
Грейд дважды перечитал послание. Она не сказала ничего ему, даже строчки не написала. Даже не упомянула. Сначала это ошарашило, а затем поднялась волна разочарования, обиды, злости, непонимания и желания выяснить причину подобного ее поступка. Это девушка вообще заставляла его чувствовать такие яркие эмоции, которые он обычно в себе приглушал. И это уже стало для него привычкой, не прятать эмоции, когда она была рядом, конечно, если только это не касалось непосредственно ее самой и того вороха противоречивых желаний, вспыхивающих, вовремя ее пребывания подле. Да что говорить, запах мяты преследовал его уже почти всюду. А там, где его не было, Грейд ощущал дискомфорт. Он ведь прекрасно отдавал себе отчет, что не забирал у Гелари кольцо вовсе не потому, что ему нужно было разрешение отца, теперь-то уже можно было в этом признаться. Он надеялся, что этого делать не придется. Надеялся, что стоит ей только придти в себя, и у них появится, наконец-то, возможность поговорить на эту тему. Он уже неделю находился в состоянии постоянной конфронтации с отцом и попадал в свою комнату только глубокой ночью. Его нежелание видеть Фларию своей супругой удивило и разозлило Адриана, успевшего уже переговорить с родом Ангеар, но Грейд уперся, как говорится, рогами. По сути, в роду Ретаро не приветствовались некрасивые поступки (особенно если оставались свидетели), а пятнать репутацию еще даже до свадьбы - это слишком непростительно. Это было основным аргументом Грейда в их спорах. Неожиданным подспорьем стало заступничество тетушки, принявшей сторону Грейда, чем поразила обоих спорщиков. Отец лютовал так, что даже грозился лишить его имени рода, и когда Грейд с ледяным спокойствием предложил тому начинать готовить документы, только рукой махнул. Пожалуй, это была их первая существенная ссора. Они оба, прирожденные политики, всегда находили компромиссы, умело признавая победу и проигрыши, если все же в чем-то негласно соревновались, но так… Такие скандалы дом еще не сотрясали никогда. Грейд отвлекся от воспоминаний об отце, этот вопрос как раз разрешится сам собой, в отличие от его проблем с Гелари. Что именно ее обидело? То, что он не сидел у изголовья ее кровати? Для этого было много желающих. Ему же было важно знать, что она постепенно поправляется. Не было и дня, чтобы он не справлялся об изменениях в ее состоянии у лечащего врача. Но сидеть в комнате, постоянно натыкаясь на злобные взляды Рейна, ему не хотелось. Напряженная обстановка явно не способствовала бы ее выздоровлению. Проклятая дуэль! О ней Грейд все еще имел весьма смутное представление. Взаимоотношения со взбешенной отказом Фларией не способствовали выяснению подробностей произошедшего. Если учитывать, что единственной точкой соприкосновения был именно он, то картинка получалась отвратительной. Хотя сама Флария подобный вариант развития событий отрицала, ссылаясь на личную вражду. Пожалуй, тянуть дальше было уже просто некуда. И если он не собирался только усугубить результат всех допущенных ошибок, стоило повидаться с Гелари и расставить все точки над "i". Он не собирался терять единственную девушку, с которой он мог улыбаться настолько искренне. Подхватив пальто, Грейд вылетел из кабинета. Его мало интересовало, что у него сегодня еще запланированы пары, оставались дела в совете. Все это казалось второстепенным.
Шинар посмотрел на внучку. Может это только его излишне предвзятое мнение, но что-то в ней изменилось, то ли сломалось, то ли просто уснуло… - Ты звал, дедушка? - Да, - кивнул мужчина,- мы уже не раз говорили с тобой о твоем браке, я хочу, что бы ты посмотрела на эти портреты, а потом мы обговорим все выбранные варианты. - Хорошо, дедушка, - кивнула Гелари, просматривая выбранных дедом. Когда треть портретов с категоричным "нет" легла в сторону, мужчина совсем не удивился тому, что все они оказались зеленоглазыми блондинами.
Входя в дом Саюмаши, Грейд иронично ухмыльнулся. Он здесь уже второй раз с одной и той же целью. Он едва ли не впервые не мог придумать, с чего начать разговор, надеясь, что все решится как-то само собой. - Здравствуй, - только и произнес он, когда его провели в гостиную, где она его и ожидала. - Добрый день, - мягко поздоровалась девушка. - Что привело вас в поместье? - Мы опять на "вы"? - тихо поинтересовался он, подходя чуть ближе. Его неприятно резануло это официальное обращение. Девушка чуть кивнула, подтверждая его слова. - Итак, чем обязана чести снова видеть вас? - Гелари говорила спокойно и почти сухо, но где-то в глубине души ей хотелось плакать. - Я хотел с тобой поговорить, - он вздохнул, не зная, правильно ли начал общение, может, стоило сразу сказать, зачем он появился? Но нет, сначала демон решил выяснить некоторые моменты, остававшиеся для него темными пятнами. - Я многого не понимаю в случившемся. Почему состоялась дуэль? Почему ты уехала в поместье, даже не попрощавшись… - Дуэль состоялась по причинам, касающимся чести рода Саюмаши, и к вам не имела никакого отношения, - почти правда. - Прощаться с вами? А зачем? Не думаю, что мой отъезд очень огорчил вас, к тому же, меня срочно вызвал дед. - Гелари… - он подошел еще ближе, но так и не позволил себе коснуться ее руки. - Настолько срочно, что ты никому ничего не сказала? - Да, - девушка вздохнула. - У меня были причины уехать довольно срочно, я даже не успела вернуть вам ваше кольцо, вот оно, - протянула ему перстень. - Я хотел бы, чтобы ты оставила его на правах моей невесты, - он все-таки сумел произнести это спокойно. - Прошу прощения, но я не могу принять ваше предложение, - почти безмятежно улыбнулась девушка. - Я скоро выхожу замуж. Грейд наблюдал за тем, как она вкладывает в его ладонь перстень, хотя так и не ощутил прикосновения прохладного металла к коже. - Понятно, - ему пришлось отойти, хотя одновременно хотелось либо сжать ее в объятиях и шептать, как она нужна ему, или потрясти эту холодную безжизненную куклу, чтобы добиться от нее хоть каких-то эмоций: слез, гнева… чего угодно. - Официально помолка еще не объявлена, но я думаю скоро это измениться, так что я не имею права носить это кольцо, как, впрочем, не имела его раньше. - Гелари невольно вглядывалась в его глаза, спокойные, как всегда… ничего не изменилось, и ее любовь тоже никуда не ушла… - Я могу полюбопытствовать, кого ты выбрала? - он не знал, действительно ли ему нужно это знать, и что делать с полученной информацией, но не спросить не мог. - Прошу прощения, - вздохнула девушка, - я не могу сказать вам его имени. - Наверное, на иное я рассчитывать и не мог, - пробормотал он. А потом все же подошел и притянул ее к себе, на миг зарывшись лицом в ее волосы. - Я надеюсь, что ты сможешь простить мне мои ошибки, - прошептал он, радуясь, что она не оттолкнула его еще до того, как он успел сказать, что хотел, - я слишком поздно понял многое. Будь счастлива. Он отпустил ее, поклонился и вышел. Не было больше смысла задерживаться. Как только за ним закрылась дверь, девушка упала на колени и уткнулась лицом в ладони. По щекам сами собой текли слезы, и остановиться она не могла. Ей все сильнее казалось, что она поступила опрометчиво, пойдя на поводу у своих мелочных обид и казавшихся теперь неубедительными даже ей самой причин… Сейчас она казалась себе безумно жестокой, она оттолкнула тогда, когда должна была обнять, предала, когда должна была поддержать… И сейчас ей было больно, больно, как никогда, оттого, что она сама разрушила все, о чем не могла раньше даже мечтать.
Грейд радовался, что приехал верхом, сейчас скорость и бьющий в лицо ветер были так нужны. Мысли смешались, он надеялся… нет, он был уверен, что разговор пойдет совершенно иначе. Из-за этого он ощущал разочарование и злость… на самого себя. За эту самоуверенность, разбитую на мелкие осколки. Он слишком поздно понял многое - он был предельно честен с Гелари. И теперь задавался вопросом: что делать?
Тиур с легким недовольством смотрел на мать. Сиятельная княгиня настойчиво хотела его видеть, и это настораживало. Вампир прекрасно понимал, что его мать была чрезвычайно властной и амбициозной женщиной, однако за полгода в Сайоране его взгляды, так тщательно привечаемые ею, несколько изменились. Как изменилось и восприятие того, что она ему рассказывала. По крайней мере Тиур теперь прекрасно понимал, что у брата, весьма загруженного обязанностями старосты и учебой, просто хронически не хватало бы времени подстраивать все те покушения, в которых мать обвиняла Фредерика. Несмотря ни на что, вампирам тоже надо спать. - Мой, мальчик, я так рада видеть тебя, - княгиня обняла сына. - Я тоже рад вас видеть, матушка, - осторожно начал Тиур. - Тиур, мальчик мой, меня несколько беспокоит то, что ты практически все свое время проводишь в обществе этой саамки и Фредерика. Постарайся объясниться! Тиур насторожился - Э… - про переоценку ценностей говорить уж точно не стоит. В конце концов, он тоже знал, что матушка недолюбливает старшего сына. - Тебе нечего сказать? - усмехнулась княгиня, а по спине Тиура пробежали мурашки. - Ну… матушка… - У тебя есть план, как избавиться от Фредерика? Тиур вздохнул, что-то ему подсказывало, что в следующий раз стоит съездить на каникулы куда-нибудь в другое место. И вообще не стоит появляться дома, пока он не найдет, что противопоставить матери. "А вот Фредерик ее никогда не боялся, - мелькнула отвлеченная мысль, - он всегда делал то, что считал нужным. Вот уж кто ничего и никого не боится". - Или ты задумал какую-то изощренную интригу? - Ничего я не задумал, - машинально отмахнулся Тиур, - не тот уровень, чтобы интриги против брата крутить. - Тиур, что ты