[Воспоминания Меркулова – 16.02.2023 – Четверг – 22:10 – комната «405»]
– Меркулов! – Коваленский навис над Евгением и похлопал его по щекам. – Очнись, Меркулов!
Евгений не мог разлепить веки. Голова нещадно болела, словно внутри черепной коробки орудовали отбойным молотком. Тело не слушалось – потребовалось приложить чудовищные усилия, чтобы просто пошевелить пальцами. Торопливые шаги и голос старосты – хотя на тот момент Евгений не был уверен, что слышал именно его – казались просто оглушительными.
– Меркулов, твою мать! – вновь раздался тревожный голос. – Как чувствовал…
– Что… – у Меркулова пересохло в горле и язык словно прилип к небу. Было тяжело говорить. – Что случилось, Дуся?
– Какого черта здесь делает Василевская?! – Коваленский вновь навис над Меркуловым. Серебряная цепочка очков скользнула по линии скулы. – Приди в себя! – щеку обожгла хлесткая звонкая пощечина.
– Охренел?! – Меркулов попытался крикнуть, но голос предательски осип. Он резко сел. В глазах потемнело, а головная боль лишь усилилась. Евгений накрыл ладонью затылок и крепко зажмурился от болезненных ощущений.
Меркулову потребовалось несколько долгих секунд, чтобы разлепить веки. Андрей сидел на полу, прислонившись к стене у окна, и вяло растирал пальцами переносицу, а Илья лежал рядом и недовольно то ли сопел, то ли стонал. Его голова покоилась на коленях брата. Евгений перевел расфокусированный взгляд на Коваленского. Тот навис над диваном, ближе ко входу в комнату, на котором лежала какая-то темноволосая девушка. То, что это именно девушка, Евгений понял по форменной одежде – на ней была юбка.
– Кто это? – хрипло поинтересовался Меркулов и с трудом встал на ноги. Он чувствовал сильное головокружение, поэтому перебирал ногами неторопливо, хватался руками сначала за спинку стула, а затем – дивана.
– Ты меня спрашиваешь, кто это?! – Коваленский выпрямился и зло посмотрел на Меркулова. – Какого черта, Жень? Мы не договаривались, что Василевская будет с вами бухать. Ты сказал, что девчонок не будет. Обещал же! Если Игорь узнает, с кем вы развлекались, он вас на тряпки порвет…
– Да остановись ты! – Меркулов подошел ближе. – Не… не знаю ее. Не узнаю́.
Илья тяжело встал с пола, подошел ближе и закинул руку на плечи Меркулова, слегка повиснув на нем. Тыльной стороной ладони провел по глазам, растирая покрасневшие веки, а затем пытался сконцентрировать взгляд. Хмурился, щурился, по всей видимости, превозмогая головную боль.
– О-па, Василек, – хрипло произнес он. – Она что, с нами была?
– Да вы охренели?! – Коваленский был вне себя от ярости. – Еще раз спрашиваю: как она здесь оказалась?!
Меркулов и Илья переглянулись, а затем посмотрели на старосту и вяло пожали плечами. Даниил шумно вздохнул и вновь перевел напряженный взгляд на лежащую Василевскую. Склонил голову к плечу, коснулся пальцами тонкой кисти и вздрогнул. Глаза старосты испуганно заметались по телу, а губы беззвучно задвигались. Меркулов внимательно наблюдал за его действиями, выражением лица и не мог понять, что творилось в голове старосты.
Коваленский уперся рукой в подлокотник дивана, навис над телом и приложил указательный и средний палец к шее тыльной стороной. Евгений с ужасом подумал, что тот пытался нащупать пульс. Коваленский дрожащими пальцами схватился за очки, перекинул цепочку через голову и приложил линзу к чуть приоткрытым губам Василевской. Глаза Меркулова невольно скользнули по женскому лицу вниз и задержались на обездвиженной грудной клетке.
– Она не дышит, – шелестящим шепотом произнес Даниил и медленно выпрямился.
– В смысле? – Андрей вяло усмехнулся, подойдя ближе. – Что за шуточки?
Меркулов перевел взгляд с Василевской на бледное, словно полотно, лицо старосты и понял, что это действительно не шутка. Туман в сознании мгновенно рассеялся. Он скинул с себя руку Ильи и подался вперед, чтобы убедиться самому. Но Коваленский его остановил, накрыв пятерней грудь.
– Не трогай ничего, – хрипло произнес он и испуганно посмотрел на Меркулова. – Вы ее чем-то накачали, что ли?
– Не могло ее быть с нами, Дань! Я ее не видел ни разу! – Евгений накрыл ладонями его щеки, коснулся большими пальцами линии скул и заставил старосту смотреть прямо в глаза. – Слышишь?! Не могло! Дань… – руки мелко задрожали. – Не могло же?..
Коваленский грубо убрал руки Меркулова от своего лица, надел очки и кинул взгляд на настенные часы. На циферблате двадцать минут одиннадцатого.
– Так, – Коваленский широко развел локти, упираясь ладонями в бока. Он старался не смотреть на Василевскую, но это удавалось с трудом. – Я пойду на обход. Нужно проверить, все ли в своих комнатах. На всякий случай… – он нервно провел языком по губам. – А вы приходите в себя и подумайте, что делать с… – Даниил крепко зажмурился. По всей видимости, ему было тяжело произнести столь простое слово вслух, …телом.
[Конец воспоминаний]
Морозов сидел на краю подоконника и выпускал в приоткрытое окно клубы сизого дыма. Самая банальная из версий, которая посещала следователя за все время расследования, – студенты натворили бед на пьяную голову, а после просто испугались. Прибегли к столь глупому способу сокрытия преступления. В тот самый момент, слушая рассказ Меркулова-младшего, Морозов жалел о том, что его слова не фиксировались в протоколе допроса свидетеля, а может, и подозреваемого. Он мог бы обыскать комнату, но у него не было оснований для подобного ходатайства перед судом. Кроме того, он был уверен, что не смог бы найти даже пылинки – прошло много времени. Но было кое-что, о чем следователь не мог забыть: в крови Василевской не было обнаружено ни алкоголя, ни, тем более, наркотических средств или психотропных веществ. Не было даже следов лекарственных препаратов.
– Полагаю, вы не придумали ничего лучше, как просто повесить труп? – Морозов перевел взгляд на Евгения.
– Нет. – Меркулов крутил в руках стаканчик, потупив взгляд куда-то в сторону. – Все то время, пока Коваленского не было, мы, словно под гипнозом, пялились на т… – Евгений запнулся, – на тело Василевской. Карповы вообще находились в каком-то странном состоянии. Я сомневаюсь, что они до конца понимали, что произошло и что делали в дальнейшем. Сами понимаете…
– Значит, все придумал Коваленский? – догадался Морозов и щелчком пальцев выкинул тлевший окурок.
[Воспоминания Меркулова – 16.02.2023 – Четверг – 22:45 – комната «405»]
– Ну что? – шепотом спросил Коваленский, когда вернулся в комнату. – Торопился как мог. В коридорах и общих комнатах пусто.
– Послушай, Дань… – Меркулов стоял напротив дивана, прислонившись спиной к стене, и невидящим взглядом пялился на труп. – Я… Мы…
– Может, перенесем ее в комнату? – предложил Илья. – Я слышал, что Бунина отчислилась несколько дней назад, и Василевская живет одна.
– Нельзя, – отрицательно покачал головой староста. – Мы не можем нести тело на другой этаж, а лифты отключают за пять минут до комендантского часа. Нас может кто-то увидеть. – Коваленский устало опустился на подлокотник дивана. – Обездвиженное и расслабленное тело очень тяжело нести. Это не мешок картошки…
– Дождемся комендантского часа и понесем, – уверенно произнес Илья. – Никто и не увидит.
– Ты первый, кто шастает по общаге после комендантского часа, – сухо заметил Меркулов. – Сколько еще таких, как ты? А, Карпов?
– Нужно как-то избавиться от тела… – Коваленский провел ладонями по волосам, собрал пряди вместе и стал закручивать в тугой жгут. – У нас нет никаких возможностей остаться незамеченными с телом. А если… – Даниил задумался, достал из нагрудного кармана карандаш и воткнул его в тугой пучок, – просто спрятать на самом видном месте? Ее все равно найдут рано или поздно. Пусть хотя бы не здесь.
– Что ты имеешь в виду? – Меркулов удивленно скривил бровь.
Староста резко вскочил на ноги, торопливо двинулся к платяному шкафу. Распахнул дверцы, опустился на колени и стал беспорядочно копошиться в нем, время от времени выкидывая какие-то контейнеры и небольшие коробки. Меркулов и братья Карповы растерянно наблюдали за старостой, стоически игнорируя тело позади себя. Рубашка Евгения мерзко прилипла к спине, покрывшейся холодной испариной. Его сознание никогда не было столь ясным и трезвым, как в тот момент.
– Надевайте! – Коваленский кинул в каждого по паре медицинских перчаток. – Обычно использую их, когда убираю срач после вас.
– Да ты белоручка, Дуся, – едко пошутил Илья и лениво натянул перчатки, но получил болезненный тычок в бок от Меркулова.
– Жень, ты все веревки отдал Натану? – Коваленский холодно посмотрел на Меркулова, отчего у него перехватило дыхание.
– Нет, только часть. – Он мотнул головой в сторону. – Четыре мотка не донес. Хотел завтра занести.
– Повесим ее, – утвердительно кивнул Даниил, больше самому себе, словно убеждая в верности принятого решения.
Меркулов хотел было возразить, но иных идей у него не было. Он был в ужасе и просто решил довериться Даниилу, который был уверен и знал, что делал. По крайней мере, так выглядело со стороны. Староста единственный из их компании не потерял самообладания. И Меркулов был ему за это благодарен. В одиночку он бы не справился. Карповы лишь лениво переглянулись и неопределенно повели плечами. Евгений был уверен – они не совсем понимали, что произошло. Меркулову понадобилось меньше времени, чтобы прийти в себя.
Мотки с веревками стояли на столе. Коваленский подхватил один, размотал веревку и трясущимися руками попытался завязать узел, но выходило скверно. Руки мелко подрагивали, дыхание сбилось, староста шумно сопел и нервно кусал губы. Еще одна попытка не увенчалась успехом. Меркулов подошел ближе, забрал веревку и стал уверенно вязать узел.
– Нужна самозатягивающаяся петля, – объяснил Евгений и напряженно поджал губы.
Узел Линча. Затягивающаяся удавка. Висельный узел. Кружок с навыками будущего, который с таким увлечением посещал Евгений в свои школьные годы. Решение инженерных задач различного рода. Вязание морских узлов и плетение макраме. Руки помнили. Впервые ему пригодился этот навык. Жаль, что при столь странных и совсем не радостных обстоятельствах.