— Не знаю, обрадует тебя это или огорчит, но я проверил твою зазнобу на родство с королевской семьёй, — вместо приветствия огорошил меня друг. Хотя, с такими друзьями, врагов не нужно.
— Ты… Что сделал?! — свистящим шёпотом переспросил я, надеясь, что ослышался.
— Лайза Экирей — дочь Рамира Третьего, Кейлан. Без вариантов, — жёстко сказал Эмиль. — Я понимаю, что для тебя это худший расклад из всех возможных, ведь, потеряв одну дочь, король вряд ли позволит своевольничать второй и быстро выдаст её замуж, укрепляя свои позиции, но я должен был тебе об этом сказать.
— Как, вообще, ты смог это провернуть? — сузив глаза, спросил я герцога Ниара, глядя на него совершенно по-новому. — Для проверки на артефакте нужна как минимум капля крови.
— Ты же помнишь, что мой сын тоже учится в Академии Тайн? — пожал плечами друг. — Я попросил его, совершенно случайно, конечно же, уколоть своего Куратора одним из наших артефактов. Девушка даже ничего не почувствовала из-за состава, которым пропитана игла.
— Ну, ты… — я проглотил нелицеприятное слово и, помолчав, спросил: — Надеюсь, ты сделал это не из простого любопытства?
— Ты действительно думаешь, что я мог так поступить из-за какого-то любопытства? — мрачно откликнулся Эмиль. — Всё просто, Кейлан. Я, не будучи очарованным этой девушкой, вижу картину целиком. Исчезла принцесса. Кто-то пытается убить вторую. А значит, есть некто, кто, как минимум, на шаг впереди, раз знает, что Лайза — дочь короля, в то время, как ни Его Величество, ни сама девушка об этом даже не догадываются.
— Ты расскажешь Рамиру Третьему? — неожиданно оказалось, что я безумно хочу защитить Лайзу от всей этой грязи.
— Мы клятву давали, Кейлан. Умалчивание подобной информации могут приравнять к государственной измене. Надеюсь, напоминать, что наказание за это — смертная казнь, излишне? — раздражённо фыркнул Эмиль. — Единственное, что я могу тебе обещать — небольшая отсрочка в два дня.
— Спасибо, — кивнул я, вставая.
Что ж, значит, с Лайзой мне придётся поговорить уже сегодня.
Именно этим я и собирался заняться, вернувшись в Академию. Но, как говорится, хочешь рассмешить Богов — расскажи им о своих планах.
До самого вечера Лайзу я так и не встретил. На ужин она не пришла, сразу же после своих лекций отправившись к себе, а пойти к ней сам я пока не мог.
Мне ещё предстояло проверить целостность купола, накрывавшего Академию Тайн с наступлением темноты. Этим я занимался каждый вечер, опасаясь нового проникновения многоликих и очередного покушения на принцессу.
Да, теперь уже можно было называть магистра Экирей именно так.
Сложно сказать, какие эмоции я испытывал в связи с этим. Пожалуй, явственней всего была досада. Я прекрасно представлял, какие проблемы ждут девушку, если Рамир Третий решит признать её официально. А ещё догадывался, какое будущее ей уготовано в этом случае. Политический брак и участь разменной монеты.
Мне до зубовного скрежета не хотелось, чтобы Лайзы коснулась вся эта придворная грязь, чтобы из её глаз исчез задорный огонёк, а из смеха — лёгкость и какое-то, по-детски беззаботное, веселье.
В глубине души я надеялся, что она, обладая достаточно твёрдым характером, откажется от титула, предпочтёт ему свободную от правил Высшего Света жизнь и… меня.
Последняя мысль меня настолько ошарашила, что, услышав стук в дверь, я распахнул её не глядя, за что едва не поплатился.
От летящего мне в лицо кулака я ускользнул в последний момент, а дальше всё завертелось с немыслимой скоростью.
Удар, блок, подсечка. Ещё серия ударов. Перекат. Увернулся от кинжала, швырнул подставкой для книг в ответ. Прогнувшись назад, пропустил вазу, с грохотом врезавшуюся в стену позади меня.
Во все стороны брызнули осколки, один из которых я тут же зажал в руке. Короткий росчерк — и рубашка Залтариона обзавелась дополнительными разрезами. В них показалась кровь, выступившая из глубоких царапин.
Вот только праздновать победу я не спешил, прекрасно зная, что мой противник никогда не сдаётся. Но оно и неудивительно, ведь учились мы у одного наставника.
Короткая передышка, во время которой мы, подобно хищникам, кружили по наполовину разнесенной гостиной, и новая схватка. Там, где мы проносились бешеным ураганом, мебель разлеталась в щепки. Осколки битого стекла хрустели под ногами.
Никто из нас не пытался использовать магию, понимая, что могут пострадать наши коллеги и студенты, но и без неё мы были по-настоящему смертоносны. Лишь несколько существ во всём Пириале были равны мне по силе, и один из них сейчас пытался меня убить. Снова.
Смахнув кровь из рассеченной брови, заливавшую мне глаза, я оглянулся, просчитывая свой следующий ход.
Залтарион, в ярости приобретавший силу чистокровного демона, теснил меня к выходу из комнаты, чем я и воспользовался.
В какой-то момент, уклонившись от очередного удара, я подпрыгнул, вцепившись пальцами в дверной проём и толкнул бывшего друга ногами в грудь. Залтарион покачнулся, а я, разжав руки, по инерции полетел прямо на него, помогая распластаться на полу и подминая под себя.
Миг — и Залтариона сковали ледяные цепи, которые, впрочем, сразу же стали таять под натиском его внутреннего огня. Но этого времени мне с лихвой хватило, чтобы отвесить демону звонкую затрещину и рявкнуть:
— Сдурел? Это что, вообще, сейчас было? Мне казалось, что прошлое мы оставили в прошлом!
— Прошлое может и оставили! А настоящее? Как. Ты. Посмел. Поставить на Лайзу. Печать Верности, выродок? — прорычал Залтарион, заставив меня буквально озвереть от подобного заявления.
— Повтори! — процедил я, чувствуя, как меня захлестнула новая волна ярости.
И я даже сам не понял, что меня задело больше: то, что этот идиот мог подумать, что я способен применить рабское заклинание к девушке, или то, как он меня назвал, намекая на моё происхождение.
— Я пытался поцеловать Лайзу, — с вызовом заявил Залтарион, а я едва сдержался, чтобы не своротить ему челюсть. Увидев это, он зло усмехнулся и добавил: — Безуспешно. Меня шандарахнуло магией, Кей. Твоей магией. И я знаю лишь об одном заклинании, которое могло иметь такой эффект. Так что давай, убеди меня, что ты не ставил на неё Печать!
— Я не ставил на Лайзу Экирей Печать Верности, — выдохнул я, и над моей рукой вспыхнуло голубое пламя, подтверждая магическую клятву.
— Тогда что это было? — проворчал немного сбитый с толку Залтарион, а я лишь дёрнул плечом и кивком указал ему на дверь, предлагая убраться восвояси.
Потому что мне срочно нужно было остаться одному и решить, что делать с тем, что я вляпался. Ведь, в отличие от магистра Сейди, я знал что ещё могло вызвать подобное явление, по действию схожее с Печатью.
Подумать только, лирайя — идеальная Спутница, практически половинка души… Здесь! В Академии Тайн!
Я зло усмехнулся и впечатал кулак в стену, оставляя на ней внушительную вмятину и алые разводы от сочившейся из сбитых костяшек крови. Боль немного отрезвила, снижая градус ослепительной ярости, захватившей всё моё существо.
Столько лет бежать от этого, чтобы в итоге по собственной воле попасть в ловушку, это нужно умудриться! Если бы не тот поцелуй…
Хотя, кого я обманываю?
Рано или поздно, притяжение стало бы непреодолимым, и это всё равно случилось бы. Ещё никому не удавалось уйти от Судьбы, и вряд ли я стану исключением. Проклятье!
Я раненым зверем метался по практически полностью разрушенным покоям и едва не выл от жуткой безысходности. Как же я надеялся, что эта участь меня минует. Что мне никогда не придётся оказаться в ситуации, когда чья-то жизнь, безопасность, интересы, планы станут выше моих собственных целей, важнее собственной жизни.
Думал ли я, что мне придётся поступиться всем, к чему я стремился целыми десятилетиями, предать собственные идеалы? Нет, нет и ещё раз нет! А теперь…
О, я прекрасно знал, что будет дальше, потому что собственными глазами видел, чем становятся лирайя для моей расы. Не пройдёт и полугода, как я стану полностью зависим от этой девчонки. Буду стремиться к ней каждую минуту, ловить каждый взгляд, жест, слушать её дыхание.
И сгорать…
Сгорать в огне собственной страсти. И если Лайза не разделит мои чувства, от меня останется лишь пепел. В прямом смысле этого слова.
Да, нейдженфи — повелители льда. Мы холодны снаружи, но внутри нас бурлит настоящий вулкан страстей. И стоит кому-то растопить нашу внешнюю холодность, обнажить душу, они больше никогда не замёрзнут даже в лютый холод, не почувствуют одиночества и… не смогут быть ни с кем другим.
Единожды разделённая страсть свяжет нейдженфи и лирайя навсегда. Они будут чувствовать друг друга на расстоянии, спокойно черпать друг у друга силу и делить дыхание на двоих.
На самом деле, это всё, что мне было известно о подобной связи, но и этого было достаточно, чтобы почувствовать себя в ловушке. Если моя магия уже сейчас защищает Лайзу от других мужчин, значит, для меня точно нет обратного пути.
Вот только как объяснить это принцессе? Как доказать, что это не выдумка и не простая прихоть, не животная похоть и страсть сродни наваждению, а идеальная физическая, духовная и магическая совместимость? Принудить её к чему-либо я не смогу, скорее, сдохну сам, чем позволю хоть волоску упасть с её головы!
Я потрясённо замер, не понимая, как не заметил раньше этих разрушительных мыслей, что постепенно прокрадывались в мою голову? Как не почувствовал, эту тягу, которая постоянно вынуждала меня искать Лайзу Экирей в толпе, ловить её взгляд и яриться от невозможности прикоснуться или хотя бы просто поговорить!
Даже представить боюсь, что будет дальше. Неужели я превращусь в повёрнутого на ней идиота, мысли которого вертятся только вокруг желания обладать своей лирайя?! Да чтоб мне провалиться на этом месте, если я допущу подобное!
Я выдохнул и устало рухнул в кресло, которое тут же провалилось подо мной, потому что мы с Залтом умудрились практически отломать одну из его ножек, а я этого не заметил. Отбитый зад немного привёл меня в чувство, остановив впервые в жизни подступившую панику.