Пока думала, мой взгляд наткнулся на изображение старшего принца АлваАра. Я скользнула взглядом по картинам, мимо которых уже прошли.
– Здесь нет портрета младшего принца.
Богдана тоже внимательно посмотрела на портреты. Пожала плечами.
– Если судить по всем, кто здесь есть, то это правители бывшие и будущий. А младший принц вряд ли встанет во главе государства. Не по статусу ему здесь висеть… – усмехнулась она. – Хотя по его заносчивости не скажешь. Старший-то куда как сдержаннее и дипломатичнее будет. Сразу ясно – будущий правитель.
Я задумчиво направилась дальше.
– Кстати, на аллее мы видели их двоих, а к декану вошел только старший. Куда младшего дел?
– Возможно, разговор не для ушей хамоватого братца. Или…
Что она хотела еще сказать, я не узнала. Богдана резко остановилась, придержала меня за локоть и мрачно шепнула на ухо:
– Вспомнишь нечистого!..
На лестничной площадке стоял младший принц ХилЛмар и внимательно следил за нашим спуском.
– Вижу, вас приняли? – произнес надменно.
– Вашими молитвами, – в тон ему, опережая меня, ответила Богдана.
Младший принц поморщился.
Не сводя с меня пронзительного взгляда, холодно проговорил:
– Приучите свою челядь не вмешиваться в разговоры высокородных. Пусть знает свое место!
Вот честно, мне за своего преподавателя обидно стало, но нарываться в очередной раз совсем не хотелось. Хотя стоило. Ой, как стоило… Я прям стояла и видела, что я, уже самая лучшая студентка, обращаю заносчивого принца в…
– Угу! – прервала мои размышления Богдана. – Молчу-молчу…
ХилЛмар скривил тонкие губы.
– В следующий раз она будет наказана за то, что посмела со мной заговорить.
– Ох, ты ж господи! – снова не сдержалась Богдана. – Голову будете рубить? Сами? Лично? Жесть!
Такого убийственного взгляда, каким он стал у принца, я ни у кого еще не видела. Мне стало страшно за Сойку.
– Нет! – рявкнул ХилЛмар. – Никто вам голову рубить не станет. Вы же не мне принадлежите. Но…
– Она молчит! – быстро вставила я, прерывая гневную тираду принца и спиной прикрывая Богдану.
– Угу, с детства немая, – выглянула из-за моего плеча Сойку.
У ХилЛмара повело лицо.
– В зверя обращу!
– В какого? – разом поинтересовались мы. – В хоря?
Принц заметно растерялся.
– Почему в хоря?
– Ну – у… – протянула я. – Они милые! И молчаливые… Лишь попискивают иногда…
– Ненавижу хорьков! – буркнула Богдана.
ХилЛмар закатил глаза.
– Вы обе…
Я видела, что у него на лице было написано «ненормальные», но вместо этого принц выдавил:
– Странные.
Откашлялся и посмотрел на меня с наигранной доброжелательностью.
– Лейя…
– КалЛей Зения, – представилась я.
Он улыбнулся.
– Лейя КалЛей, если вы позволите, я мог бы показать вам окрестности.
И с чего это он вдруг такой добрый?.. Я подозрительно сощурила глаза. А у Богданы взгляд стал, будто она решила рентгеном работать.
Принц явственно увидел наше недоверие.
– Это просто жест вежливости, не более. Вы впервые в нашей стране и в академии. Ничего не знаете. Я мог бы стать вашим гидом на первое время.
Он уверенно протянул мне руку в черной кожаной перчатке.
– Я действительно был слишком горяч и несправедлив с вами на аллее, лейя Зения. Сейчас я это осознал и хочу принести вам свои извинения вот таким способом, – задушевно говорил ХилЛмар, пока мы спускались. – Брат прав, я бываю излишне вспыльчив. Но посудите сами, при моем положении…
– О-о-о! – раздался сзади голос Богданы.
Уверена, она сейчас возвела глаза к небу.
ХилЛмар закашлялся, открыл мне дверь, пропуская во двор академии.
– Слушайте, мы могли бы прогуляться без вашей… гм…
– Лейя Богдана Сойку.
– Лейя?
Никогда не видела, чтобы глаза становились и правда круглыми. Принцу нужно было идти работать в театр. Столько мимики, такая пантомима! Государство теряет отличного актера в его лице.
– А вы как предпочитаете?
– Я предпочитаю совсем ее по имени не называть, и уж тем более без той статусности, что вы ей присвоили. Лейя? Надо же! Но что-то мне подсказывает, назови я ее по-другому – вы обидитесь.
– Буду крайне разочарована в вас, – подтвердила я опасения принца.
Он сжал губы. Несколько минут мы шли молча.
– Хорошо, я буду называть ее просто Данка, – наконец произнес ХилЛмар. – Вас это устроит?
– А чего так грубо? Может, хотя бы Дана?
Принц даже не оглянулся на возмутившуюся Сойку, но все же ответил:
– Поверьте, в моем положении это высшая степень уважения. И то только из-за моего расположения к лейе КалЛей.
Расположения?
Не давая мне опомниться, принц подошел и сорвал с пышного куста на краю аллеи прекрасный ярко-алый цветок, схожий по виду с нашей розой. Протянул мне.
– Забудем недоразумение, случившееся при нашей первой встрече.
Я растерянно взяла цветок. Губы принца расплылись в улыбке.
– А вы и правда совсем не знаете наших традиций!
Я покосилась на Богдану. Та пожала плечами. Принца явно порадовала наша реакция.
– Принять алый цветок из рук мужчины означает, что дама дает согласие на его ухаживания.
Желание лупануть этим самым согласием было очень большое. Вот прямо с размаху и по обнаглевшей, проверяющей меня с довольной улыбкой роже.
Богдана опередила, вырвала цветок из моей руки и яростно выступила вперед, прикрывая меня своим телом.
– Чего это вы удумали, лейлиар? Юную студентку на что подбиваете? Авторитетом давите?
ХилЛмар изменился в лице.
– Точно обращу! Вот еще одно слово!..
Слова не было. Был очень выразительный взгляд Сойку, устремленный на стены академии, а после переведенный на меня. И мне точно объяснений было не нужно.
Под мое злое:
– Засуньте ваше ухаживание… – Богдана сунула несчастный цветок в руки принца. – И будьте в следующий раз хоть немного благородны: предупреждайте о подобных нюансах!
Обе развернулись и быстро направились к академии, а едва скрылись с глаз принца, подхватили юбки и рванули в здание.
А вслед нам, скользя по каменным стенам, убегали к закату последние солнечные лучи.
Глава 5. Где наша не пропадала!
В комнату ворвались запыхавшиеся. И приятно поразились ее убранству. Ипри не обманул. Хоромы так хоромы!
Квадратов сто одна комната. Две кровати под сиреневыми балдахинами с витыми кисточками на концах. Мягкие одеяла и перины, множество подушек, как на кроватях, так и на широкой софе, и на креслах. На полу ковер, на окне темные портьеры, придающие комнате мистический и богатый вид. Тумба с зеркалом, на которой множество тюбиков и палеток. Кисточки для макияжа в изящном стаканчике. Расчески, заколки и прочие женские безделушки. А также несколько пузатых флаконов с духами.
Справа от тумбы дверь. Мы с Богданой заглянули и несказанно обрадовались. Огромная купальня. Неглубокий бассейн, шкаф с полотенцами и банными халатами, чуть поодаль в уголке белый круг стульчака.
– Во-от! – довольно протянула Богдана. – Где наша не пропадала!
– Вам нравится? – голос Ипри вывел нас из состояния полного блаженства. Мы повернулись и разом кивнули.
Тут же мое настроение было порядком подпорчено. Наш хранитель сжимал в лапах пузатенькую вазу с одиноким ярко-алым цветком.
– Откуда растение? – хмуро поинтересовалась я.
– Из сада, вестимо! – засмеялась Богдана. Прошла по комнате и развалилась на первой кровати. Блаженно раскинула руки.
– Приказали вам доставить! – Ипри растерянно переступил с лапы на лапу.
– Та-а-ак! – протянула я, сверкнув глазами. – Сейчас же верни его тому, кто приказал!
Ипри понуро опустил голову, прижал к груди цветок вместе с вазой, вздохнул тяжко и жалостливо посмотрел на меня белыми глазищами.
– Приятно было познакомиться! – сказал он грустно и, шаркая лапами, поплелся к стене.
– Эй, стой! – Богдана села, нахмурилась. – Ты что, попрощался с нами?
Ипри оглянулся через мохнатое плечо. Пятачком шмыгнул.
– После того как верну цветок, принц ХилЛмар будет очень недоволен. И меня, скорее всего, разжалуют…
– Снова разжалуют? Что за законы здесь… – возмутилась я.
– Зверские! – подсказала Богдана и встала. – Нужно срочно книги с заклинаниями проштудировать. Разобраться с нашими проклятиями и смываться отсюда!
Монстрик вздохнул.
– Я уж вас провожать не буду… Не доживу… – Он возвел глаза к потолку. – Прощайте, дорогие! Недолго довелось мне с вами пообщаться. Впервые за пять сотен лет меня по имени назвали и… – обреченно махнул лапой.
Я кинулась следом и врезалась в стену, куда ушло чудовище.
Отгадайте, чем врезалась!
Да-да, снова лбом! Охнула.
Из стены выползла сочувствующая морда Ипри.
– Больно? – поинтересовался он.
– Цветок отдай, – выпалила я зло.
Из стены тут же показались лапы, и в них вазочка с растением.
Я выхватила ее и, пройдя до окна, водрузила на подоконник. Уж наличие в комнате «моего согласия на ухаживания» я переживу. А вот пропажу столь ценного хранителя – вряд ли. Совесть у меня очень говорливая.
– Стой здесь! – приказала цветку и сразу ощутила, как руки налились свинцовой тяжестью, а голова начала разбухать.
– Ой! – выпалил Ипри и собрался дать деру.
– На месте стоять! – успела выкрикнуть Богдана, дальше слышался только ее приказной писк.
Меня же видоизменяло.
Лапа задняя. Оп-па! Лапа передняя. Готово! Хвост лег через всю комнату.
О боже, я же прямо перед окном…
Попыталась штору задвинуть, прячась от нечаянных глаз, слегка ударила драконьим локтем в окно, стекло, звякнув, рассыпалось осколками.
Да фиг с ним… Я «мое согласие» нечаянно задела!
Словно в замедленной съемке, следила, как покачнулся на подоконнике горшочек с цветочком. Сделал плавный полукруг по оси днища и… Ух! Прямо туда… За разбитое окно.
Я как завороженная следила за полетом невезучего цветка.