– Э-э… мистер, вы… ведь знаете, что это такое? – вытянув руку, я чуть не впечатала кольцо ему в нос. Скомканно извинившись, отдернула руку и погладила место укуса.
– Знаю. – Улыбка гостя стала запредельной. – Но не скажу.
И чего я ожидала? Что мне вот так просто ответят?
– Спроси у Витора.
Мужчина рассмеялся, увидев скептическое выражение на моем лице.
– Мне жутко нравится смотреть, как ты выводишь его из себя. Это поднимает настроение.
Ничего себе карта легла… Враг моего врага – мой друг.
– Рада знакомству, мистер?.. – Я протянула руку.
– Зови меня Джен. – Мужчина галантно поцеловал мою руку.
– Так что вас привело сюда, Джен?
– Ирэне.
Он знает, где она?
А в чем подвох? Почему он явился именно ко мне? Есть же родители, Витор, в конце концов.
– Вы имеете сведения о ее местонахождении?
Лицо его вмиг помрачнело.
– Оттуда не возвращаются.
И почему мне это уже не нравится? Да потому, что светит мне очередная авантюра. Конечно, кражи кинжала из сокровищницы короля мало на мою больную голову.
– Я решительно не понимаю, о чем речь.
Джен хмыкнул, сделал незамысловатое движение рукой, уселся в появившееся из воздуха кресло и начал рассказ.
– Ирэне я знал с пеленок, это был совершенно неспокойный ребенок. Отправить ее в Академию НЦиБМ родителям предложил я. Хорошие перспективы, условия обучения… И была еще одна причина: Ирэне попадала в разные истории буквально на каждом шагу, я устал ее спасать. А Академия всегда славилась защитой своих учеников. – Он помолчал. – Но… я недооценил тягу Ирэне к приключениям… Из последних передряг я ее вытащить не смог. – И серьезным тоном добавил: – Ее дело придется заканчивать тебе.
– Какое дело?
Мне сейчас снова будет плохо.
– Довольно серьезное, касающееся нескольких людей и короля.
Все, мне плохо.
– Рано бледнеть, оставь это на потом.
Слабое утешение, однако.
– И что мне надо делать? – почти прошептала я, уже догадываясь, каким будет ответ.
– Взять одну вещь из королевской сокровищницы.
Взять? Просто взять? А где же «украсть», «своровать», «стырить»? Сначала голос во сне, потом незнакомец в женском туалете… Катитесь вы все куда подальше!
Ноги подогнулись, и я повалилась на пол. Мягким падение не было: разбитые о камень коленки, ладони в ссадинах…
– Что ж ты так…
Меня подняли и усадили в кресло.
– Я же говорил: рано еще бледнеть, а падать тем более.
– Рано? В самый раз!
Мужчина усмехнулся, провел рукой над коленями, раны начало жечь, а когда убрал руку, кожа была целой, без единой царапины.
– Вы целитель?
– Скажем так: имею предрасположенность.
Прекрасно. А я имею огромное желание сбежать отсюда.
– А теперь вернемся к тому, от чего ушли, – все так же сидя на корточках, продолжил Джен. – Во-первых, как бы сильно ты ни хотела, в свой мир ты не вернешься. Во-вторых, тебе придется доделать то, что начала Ирэне. И в-третьих… у тебя нет выбора.
А он у меня вообще хоть раз был с момента моего появления здесь? Не было! Никто мне не дал права выбора! Никто!
В этот момент вулкан, который прежде лишь изредка выплевывал пепел, извергся.
– Я попала в этот чертов мир по ошибке! Меня приняли за другого человека! Я вынуждена быть той, за кого меня принимают, хотя у меня есть своя жизнь! Меня окольцевали какой-то ненормальной ящерицей и чего-то от меня требуют! Я не знаю этот мир и не хочу его знать! – Мой голос сорвался на крик, из глаз покатились слезы. Тушь наверняка размазалась…
Джен воспринял мою истерику с абсолютным спокойствием. Я даже подумала, что оглушила его, но нет. Он внимательно выслушал мои вопли и сказал:
– Считай, что ты родилась заново. Теперь это твоя жизнь, и либо ты ее примешь, либо умрешь.
Утешать он точно не умеет.
Хлюпая носом, я тяжело вздохнула. Где же слова «не волнуйся, я тебе помогу, вытащу из этого мира»? Мечтай, Лиса, мечтай!
Ладно, раз мне все равно не отвертеться… Оставлю за своей спиной хоть что-то.
Поднявшись с кресла, глянула в зеркало, удивилась, что макияж не пострадал, и, бросив последний взгляд на Джена, удалилась с гордо поднятой головой.
Эмоции выплескивались через край. Внутри бушевал ураган из ненависти и злости. Его надо усмирить, иначе стулья полетят в окно, а ножи в людей. И я не гарантирую, что все останутся живы.
Не успела я пройти и половины зала, как ко мне подлетела мама:
– Дорогая, почему ты оставила Витора одного? Он скучает!
Мамочка уже чуть-чуть пьяна, вместо строгого тона вышел игривый.
– Я как раз иду его искать, – сообщила я ей.
– Веселитесь, дети.
Не до веселья, когда столько проблем.
Витора мне и вправду хотелось найти, чтобы врезать ему по печени и почкам, пару раз по голове, под коленную чашечку, в челюсть и… Ох, надо отвлечься, расслабиться…
Мимо проходила служанка с двумя подносами: на одном фужеры с желтоватой прозрачной жидкостью, похожей на наше шампанское, на втором бокалы с чем-то зеленым… Интересно, какой он на вкус, этот напиток?
Неуверенно потянулась ко второму подносу и услышала над ухом:
– Не стоит это пить.
Советчика я узнала сразу, а потому, распростясь с колебаниями, взяла бокал.
– Перепьешь – даже целители не помогут. Эффект от него длится долго, а похмелье проходит намного хуже.
Я Витора слушать не стала. В четыре больших глотка осушила бокал. На вкус приятное… Что-то среднее между киви и виноградом.
– Я предупреждал, – невозмутимо напомнили мне.
– А почему ты не потрудился предупредить меня о кольце? Или о том, что оно кусается, шипит и показывает язык? – накинулась я на Витора.
Лицо его не изменилось, меня же понесло дальше.
– Почему, когда я спрашиваю, ты не отвечаешь, а когда мне даром не нужны твои предупреждения – ты тут как тут? Нарисовался, голубчик!
Незаметно для самой себя перешла на крик, но быстро опомнилась. Мы все-таки здесь не одни.
– Я рассмотрю твои жалобы и предложения на досуге, желательно в письменном виде, – ровным голосом известили меня.
Жалобы в письменном виде, говоришь? Хорошо-хорошо. Не поленюсь, пару рулонов накатаю. Но это потом, а сейчас мне что-то потанцевать захотелось.
Пары кружили по залу в темпе вальса, да и сам танец напоминал наш вальс, так что белой вороной выглядеть не буду.
Только вот… с Витором я танцевать не желаю, он мне противен, как слизень на сковородке. А вон тот мужчина с иссиня-черными волосами очень даже привлекательный… Еще больше привлекательности ему придает то обстоятельство, что он один. Следовательно, не откажет.
– Куда собралась? – Витор схватил меня за руку.
– Куда угодно, главное, без тебя. – Я высвободилась и двинулась к выбранному объекту. – Добрый вечер! – Подойдя, в знак приветствия чуть склонила голову, выудила из своего скудного арсенала самую обворожительную улыбку. – Не составите компанию скучающей девушке?
Алкоголь уже оказал свое «благотворное» влияние на организм, я расслабилась и совсем не задумывалась, как выглядит мое предложение.
– С превеликим удовольствием, леди Ирэне.
Ох, он знает меня?
Конечно, я же стояла рядом с маменькой на открытии бала. Что ж, может, оно и к лучшему.
Вложив свою руку в предложенную ладонь, проследовала за господином к центру зала, где уже танцевали, периодически меняясь, пары.
Одна рука – в руке, другая на плече, я хорошо знаю вальс. В академии в канун Нового года всегда проходил бал, и вальс являлся обязательной частью программы. Помню, на первом курсе я то и дело наступала на ноги своему партнеру, он дотерпел до конца и лишь потом, выйдя из зала, смачно выругался.
Мы плавно закружили в танце. Музыка вводила меня в транс. Стало так легко, проблемы отошли на задний план, и я забыла обо всем, растворившись в танце. Наши движения были слаженными, грациозными, и… Господин выпустил мою руку, но в ту же секунду ладонь сжала другая рука. Я даже не заметила, как сменился партнер. Волосы нового кавалера напомнили мне пшеницу. Танцевать с ним было приятно, но от первого остались более яркие впечатления. Непроизвольно начала искать его глазами, но взгляд зацепился за Витора. С непринужденным, в какой-то степени безразличным видом, но со сжатой челюстью, он стоял поодаль и наблюдал за мной. Неужто собственнические чувства забурлили? Прекрасно! Играть на этом я хорошо умею. Кокетливо заворковала с партнером, изображая, как мне с ним весело.
Продолжила танцевать то с одним, то с другим партнером, наслаждаясь танцем и состоянием окрыленности, пока моя рука не оказалась в уже знакомой руке галантного мужчины с иссиня-черными волосами.
Витор все так же стоял в амплуа наблюдателя. Актер из тебя хороший, Витор, но и мы кое-что соображаем.
Похлопала ресницами, ослепительно улыбнулась партнеру и шепнула ему: «Вы отлично танцуете», не сводя взгляда с Витора. Внезапно он исчез из виду, и я почувствовала… резкий толчок и боль, пронзившую руку от плеча до кончиков пальцев. Казалось, будто кости стираются в порошок, кожа разрывается на куски, а мясо ошметками падает на пол.
Крик застрял в горле. Дыхание перехватило, глаза заволокло черной дымкой, боль намертво сковала руку, и я мысленно умоляла скорей ее оторвать, чтобы не чувствовать этого…
– Решила поиграть со мной? – Окружающие звуки сменились угрожающим шепотом Витора. – Я люблю игры, но предпочитаю играть по своим правилам.
Я не вникала в смысл его слов. Я ни о чем не могла думать, кроме этой нестерпимой боли, которая, казалось, никогда не прекратится.
– Запомни раз и навсегда: не зли меня, и тебе не будет больно.
Боль начала утихать, цвет, очертания, четкость окружающих предметов вернулись. Дымка исчезла, и я смогла разглядеть холодное лицо человека, который легко причиняет страдания девушке. Человека, который без зазрения совести называет меня невестой. Человека, которого с каждой секундой я ненавидела все больше и больше. И ненависть поглощала, сметала все остальные чувства, которые мог бы вызывать во мне Витор.