Глава 8Раздвоение чувств
Никакому воображению не придумать такого множества противоречивых чувств, какие обычно уживаются в одном человеческом сердце.
Яркие лучи солнца через узкое длинное окно варварски ворвались в комнату. Сквозь полусон услышала ворчание Малены, различив тонну проклятий в адрес небесного светила.
При всей прелести этой Академии, в нашей окна занавешивали плотные черные шторы. Здесь же висела бледно-зеленая органза, беспрепятственно пропуская свет.
На завтраке все говорили в основном о неделе празднеств в честь открытия турнира. Занятия, несмотря на это, не отменяются, а всего лишь сокращается количество – до двух-трех в день. В остальное время запланированы различные увеселительные мероприятия. Расписание раздавали на входе в большой зал.
Развлечения – это, безусловно, прекрасно, но я бы предпочла потратить время на тренировки.
Я не выиграю. Глупо рассчитывать на победу с моими знаниями. Но я не могу опозориться перед столькими людьми. Для Ирэне Савелье это был бы ни с чем не сравнимый удар.
– О чем задумалась? – поинтересовалась Малена.
Аудитория, на двери которой красовалась табличка «Проклятия», наполовину заполнился адептами. Незнакомые лица мелькали перед глазами, и мне подумалось, что мы ошиблись местом. Но нет. Цифры в расписании совпадали с номером на двери.
– Скоро первый этап, есть над чем подумать, – все же ответила я подруге после недолгой паузы.
Она не стала копать глубже и пытаться выпытать что-то конкретное. Видимо, та Савелье тоже не отличалась особой разговорчивостью на тему своих внутренних переживаний.
Мы приземлились за первый на пути свободный стол в конце аудитории. Искать места поближе к доске было рискованно – адепты все прибывали, а столы – заканчивались.
– Садимся, садимся, нечего стоять у двери, – раздался холодный женский голос. – По свободным местам, быстрее, – поторопил голос за спиной.
Адепты шустро врассыпную пробежали по помещению, рассаживаясь.
В аудиторию быстрым шагом вошла невысокая женщина. На носу ее сидели круглые очки с толстыми стеклами, тонкие губы постоянно поджимались, а указательный палец правой руки беспрерывно стучал по ноге.
– Для тех, кто видит меня впервые – магистр Перфоу, преподаватель дисциплины проклятий в Академии науки и природных элементов, – громко произнесла она. – Магистр Айнех предоставил ваш учебный план на ближайшие два месяца. Программа совпадает с нашим курсом, поэтому на время турнира вы будете присутствовать на моих занятиях в этом составе.
Я еще раз посмотрела на адептов, стараясь отложить в памяти лица если не всех, то хотя бы части, чтобы было легче ориентироваться.
Гейд с Али, сидевшие на соседнем ряду, поймали мой взгляд и махнули руками. Я в ответ улыбнулась и переключила внимание на магистра Перфоу.
– Я требую к своему предмету повышенного внимания, – продолжала она бесцветным голосом. – Поскольку первый экзамен в этом учебном году приходится на следующий семестр и для вас он пройдет в стенах нашей Академии, принимать его буду я. Это значит, что учить будут все. Мне не так-то просто сдать экзамен на оценку «удовлетворительно», тем, кто хочет выше, советую не лениться и уделить проклятиям максимум времени. Турнир не является привилегией, адепты. Учтите.
Никто не говорил, что будет легко. Я и не надеялась.
На этом занятии мы разбирали пошагово воздействие проклятия «Симфония сна». Название прекрасное, но все совсем не радужно. Про́клятый засыпает беспробудным сном, его душа бродит среди живых не в состоянии найти пристанище, а мысли спящего занимает непрекращающаяся симфония.
На примере данного проклятия мы должны будем на экзамене разобрать то, которое выпадет (каждому – свое). То есть предполагается, что знать надо все проклятия. И не просто, а с полноценной характеристикой.
– Невозможно выучить все две тысячи шестьсот шестьдесят два проклятия, – сокрушалась Малена, когда мы поднимались наверх. – Надо потратить все свободное время, не ходить на занятия, не отвлекаться на сон – и даже тогда не запомнишь все две тысячи шестьсот шестьдесят два. За два месяца!
– Ну, можно заболеть, – высказала я идею. – Или подставься перед Айнехом, чтобы он отправил тебя обратно.
– А смысл? – уголки ее губ сползли вниз. – Там не легче.
– Тогда учить, учить и еще раз учить.
Мы остановились перед аудиторией с надписью: «Права и законы соединенных королевств Радо». Нас окликнули Гейд с Али, спешащие за нами. Дождавшись их, мы вошли в небольшое, плохо освещенное помещение. Ряды столов пустовали, и мы заняли приглянувшиеся места у стены с маленькими окнами.
– Как вам магистр Перфоу? – Гейд смотрел на нас с Маленой.
Я пожала плечами.
– Требовательна, – ответила я, доставая тетрадь и карандаш.
– И все? По-моему, она слишком высокого мнения о своей дисциплине.
– Как и остальные преподаватели, – подключилась Али. – Каждый требует особого внимания к его особенно важному предмету.
Разговор пришлось отложить. В аудиторию вошел темноволосый мужчина средних лет в затемненных очках. Плащ наподобие того, что носит магистр Айнех, поблескивал, едва лучам удавалось скользнуть по нему.
– Я тоже считаю свой предмет важным, – тихо проговорил он и подошел к столу у доски. – Для меня достаточно, чтобы вы элементарно ориентировались в законах, остального я не требую от тех, кто считает, что большего ему не надо.
Гейд с Али, казалось, покраснели. Никто не ожидал, что преподаватель появится до начала занятия и, более того, услышит наш разговор.
– Э… вы, наверное, хороший учитель, – Али не была уверена в своих словах.
Мужчина искривил губы в улыбке.
– Не знаю. Расскажете мне после занятия.
Али метнула на нас взволнованный взгляд. Хорошо, что в этот раз отличилась не я.
Аудитория понемногу заполнялась. Магистр со сложенными на груди руками сидел, откинувшись на спинку стула. Полумрак препятствовал полноценному обзору, а за темными очками мужчины было неясно – наблюдает он или вовсе уснул.
– Обычно, когда говорят «остального я не требую…», готовиться стоит к худшему, – с кислым выражением сказала Малена.
– Может, пронесет, – успела сказать я до того, как мужчина возвысился над адептами.
Он подождал, пока наступит абсолютная тишина.
– Для наших гостей и тех, кто успел за два дня меня забыть, – магистр Остервальд, преподаватель дисциплины «Права и законы соединенных королевств Радо». Экзамен принимать буду я, поэтому не мечтайте скоро от меня избавиться, – он говорил тоном мягким и располагающим, вызывая улыбку. – От кого вы пришли?
Меньшая часть ответила: «От магистра Перфоу», другая, основная, сказала: «От магистра Струпа».
Магистр Остервальд закивал с понимающей улыбкой.
– Я не требую исключительных знаний, как магистр Перфоу, и не задаю бесконечно длинных домашних заданий, как магистр Струп. Это вовсе не значит, что я нетребователен и не даю самостоятельной работы. Сегодня я планирую дать вам две задачи, и сдадите вы их на следующем занятии. А пока записываем тему: «Закон об ограничении использования магии заключенными под стражу».
Занятие у магистра Остервальда прошло оживленно, приправленное шутками и историями из опыта его работы в Высшем суде.
– А здесь неплохо, да? – говорил Гейд с набитым ртом во время обеда. – Жить можно, – он оценивающе посмотрел на потолок зала. – Я бы остался.
Мне кажется, его прокляли. Ну точно. Пока он говорил, за его спиной возник магистр Айнех и слушал его короткие содержательные реплики с самым заинтересованным лицом.
– Адепт Порс! – воскликнул он, а Гейд подпрыгнул на месте, – я мог бы вас здесь оставить.
В глазах Гейда отразился ужас, и он, проглотив еду, задрал голову, чтобы посмотреть на магистра.
– Да, – подтвердил Айнех свои слова, – мог бы. Но вот в чем проблема, – он положил руку ему на плечо, имитируя мужские дружеские объятия, – если я оставлю вас здесь, кто будет зарабатывать себе наказания лишь посредством пары слов?
Аргейд выдохнул.
– Вы сейчас признались, что я вам дорог, – не без гордости заявил он.
Али прыснула со смеху, спешно спрятавшись за кружкой с чаем.
Айнех медленно убрал руку с его плеча и проговорил:
– А вы все-таки со мной заигрываете, адепт Порс. Увы, у вас ни единого шанса, – магистр картинно развел руками.
Уши Гейда вспыхнули, и теперь мы все усиленно делали вид, что пьем чай.
Магистр Айнех предупредил: вечером состоится праздничный ужин в честь открытия турнира и всем участникам надлежит выступить с приветственной речью. Я немало удивилась. Приветственные речи – дело руководителей, то есть лорда Эльтерила, магистра Айнеха, имена остальных мне неведомы. Все нежелание публичного выступления отразилось на моем лице, что не укрылось от магистра.
– Савелье, меня отнюдь не радует возможность дать вам слово. Постарайтесь выражаться обстоятельно и не затрагивать в своих опусах никого, кроме себя. Двух предложений будет достаточно.
Магистр отошел к другому столу с адептами из нашей Академии, смерив напоследок предупреждающим взглядом.
Гейд, все еще жуя, неразборчиво произнес:
– Ишо он кшеше шишился? Фошушаешь…
– Не подавись, – укорила Али, ковыряя вилкой салат.
Малена отчего-то тоже понурила голову, один Гейд, прожевав наконец, бодро повторил:
– И что он к тебе прицепился? Подумаешь, удивилась слегка, чуть-чуть повела себя некорректно с ректором Академии… Да это даже за хамство считать нельзя! Он к тебе придирается, вот и все.
Аргейд откусил смачный кусок от булочки с малиновым джемом, запивая сладким белым чаем.
– Лично мне от такого обилия сахара уже плохо, – я вышла из-за стола, сказав, что пойду в комнату.
Я слегка слукавила. Меня посетила безумная мысль обратиться за помощью с речью к Витору. Ему не раз доводилось вещать на открытиях турниров, а для меня это в новинку. Малену, конечно, тоже можно было попросить, но она не выступала, а Витор был причастен непосредственно к процессу придумывания. Если с ним ничего не выйдет, пойду за помощью к ребятам или, на худой конец, попытаюсь написать сама.