– Зато Дом Теней не сравнится с Домом Когтей в вопросах силы и мощи, – продолжал Орин. – Тень оттачивает мастерство, чтобы впоследствии стать хищником. В то время как Коготь уже рождается хищником и стремится дополнить свои возможности интеллектом.
– Другими словами, мы все очень надеемся, что Итан не обосрется от страха и не застынет на месте, когда волки окружат нас и попытаются разорвать на части, – проговорила я, высматривая малейшие изменения в следах, которые теперь шли резко вверх по склону, становящемуся все более крутым. Оборотни испытывали нас на выносливость. Четвероногие животные справились бы с этой задачей куда лучше, чем двуногие подростки. Мне уже хотелось сдаться.
– Кролики не хищники, – возразила Уолли, тяжело дыша.
– Верно, – согласился Орин, ни капли не запыхавшийся.
– Как мы вообще поймем, что идем в правильном направлении? – спросил Итан. Стянул с себя толстовку и повязал вокруг бедер. На меня пахнуло мужским запахом, смешанным с ароматом «Олд Спайс». Если нам придется убегать и прятаться, то определить наше местонахождение по запаху будет проще простого. – Возможно, мы просто зря теряем время.
– Ты всегда такой нытик, когда не жульничаешь? – поинтересовалась я, ловя ртом редеющий воздух.
– Детские игры, достаток в семье…[10]
– Да прекрати уже говорить этим придурочным голосом, – рявкнул Итан на Уолли. – Что с тобой не так?
– Всем нам в жизни требуется немного обаяния, – ответила Уолли.
– Только не такого, – огрызнулся он.
– Взбираться на башню было нелегко, – сказала я. В эту секунду Пит замедлил шаг, а потом и вовсе остановился. – А раз этот подъем походит на то испытание по уровню сложности, значит, мы на правильном пути. Что такое, Пит?
«Запах пропал, – послышалось эхо его голоса в моей голове. – Он исчез».
Я нагнулась к земле и указала пальцем на следы: на почве вокруг камней и листьев отпечатались лапы и когти. По мере нашего подъема отпечатки сделались менее заметными – ориентироваться по ним стало труднее, – однако след окончательно не прерывался.
– Все в порядке. Видишь? Они по-прежнему ведут в том же направлении, хотя ни один настоящий волк не стал бы так сильно петлять. По-моему, кто-то перебрал с самогоном, прежде чем оставить эти следы…
– Самогон, ты серьезно? – Итан, согнувшись пополам, тяжело взбирался по склону. – Точно настоящий деревенщина.
– Да, представь себе, самогон, – ответила я, затем отпихнула его с дороги и возглавила нашу группу. – Эта штука только для крутых парней. Вырубает моментально одним лишь запахом.
– Можно подумать, ты знаешь.
– Надо же, ты и правда тупой. – С этими словами я свернула вбок, следуя за отпечатками, которые стали еще бледнее. Если быть честной, я пробовала самогон пару раз из любопытства, как и все дети, и один раз под давлением брата и Рори: как только пламя во рту улеглось, в голове тут же началась путаница. Помню, тогда нас очень сильно рвало, и с тех пор, насколько мне известно, никто из нас больше к нему не притрагивался.
Следы отклонялись вправо, тянулись немного и обрывались. Гора резко уходила вниз, так что дальше надо было идти по крошечному выступу, который вел к зарослям деревьев и следующему склону на другой стороне.
Пит не двигался, а значит, запах не вел наверх.
Я уперла руки в бока и задумчиво уставилась на путь, которым мы сюда пришли. Если бы на последней развилке мы, вместо того чтобы свернуть вправо, пошли прямо, то уперлись бы в участок, сплошь заросший соснами. Деревья там зловеще нависали над дорогой, будто угрожали всякому, кто осмелится пройти в тень их ветвей.
Я указала в ту сторону.
– Надо развернуться и подняться наверх. Это испытание нашей смелости.
Итан вперился в меня взглядом, насупившись. Орин последовал его примеру: его глаза сверкали так, что у меня внутри, непонятно почему, все сжималось.
– Разве маги не учат детей, что пялиться некрасиво? – спросила я, вставая перед ними. – Давайте, шевелитесь.
– Откуда ты вообще все это знаешь? – поинтересовался Итан. – Тебе ведь незнаком этот мир.
– Да нет у меня твоих записей, болван. – Я отпихнула его в сторону. – Это ведь и так ясно, потому что я не останавливаюсь, как некоторые, чтобы куда-то подсмотреть. Все дело в здравом смысле. – Я показала за спину, на выступ. – Ни один волк по нему не пробежит. Так что отвянь. К тому же это не настоящие волки. А люди, и это их испытание. Они проверяют наш характер так же, как проверяли бы одного из оборотней. На силу, выносливость, смелость, боевые способности…
– Если бы дело было только в здравом смысле, любой бы так сумел, – заметил Орин. Он буравил меня взглядом, словно хотел вскрыть черепную коробку и заглянуть внутрь.
Я лишь пожала плечами и продолжила говорить, посчитав это решение правильным. Мне оно казалось… естественным. Логичным.
– Если бы каждый оставался в назначенной ему группе, то он наверняка бы так сумел. – Мы продолжили подъем в гору, и я стала высматривать новые следы.
– А вот и нет, ты ошибаешься. Группы никому не назначаются, – возразил Орин. – Как не выбирают, какое испытание будет первым, так и ты оказываешься в случайно подобранной группе. Нам крупно повезло, что в нашей команде оказался участник от каждого дома.
– Говори за себя, – буркнул Итан.
– Хорошо бы они делали смешанные группы и не давали нам возможность выбирать самим, – задумчиво протянул Орин.
В это мгновение передо мной выскочил Пит и, раскачивая хвостом, пошел по следу. Несмотря на агрессивность, медоеды были невероятно милы. Но об этом я Питу не собиралась говорить.
Я выдохнула с облегчением. Мне очень не хотелось ошибаться.
– О чем ты? – спросила я у Орина, когда мое внимание привлек отпечаток на сухой земле. Я обнаружила еще один след лапы: углубления, оставленные когтями, были не столь явными, как у настоящего волка. Возможно, потому что оборотни стригли ногти.
– Я имею в виду объединение не только разных домов, но и парней с девушками. Представители разного пола обладают разными способностями. Как, допустим, лев и львица. Один и тот же вид магии, но иные характеристики.
– Было бы неплохо еще для разнообразия разрешать меньшее смешение социальных классов, – заметил Итан.
– Для нас – да, – ответила я.
– Здорово, что я могу привнести в нашу команду немного женской силы, – просияла Уолли. – Обычно группы, проходящие испытания, не включают такое разнообразие. Несколько лет назад школа попыталась ужесточить отбор в группы, и в итоге участники стали соперничать между собой, вместо того чтобы проходить испытания. – Она помолчала, а потом кивнула, будто соглашаясь сама с собой. – Я, как и Орин, начинаю приходить к выводу, что вместе наши шансы на победу выше.
Повисло молчание, все вдруг вспомнили: Уолли единственная, кто не в курсе, что я тоже девушка. Хотя она не так уж сильно ошибалась. Меня едва ли можно было назвать женственной.
Деревья медленно придвигались к нам, так что вскоре пришлось идти шеренгой. Свет проникал сквозь кроны тонкими лучами и рассеивался мягким сиянием. Сгущающиеся в расщелинах и у подножий деревьев тени обретали материальность. Моей кожи коснулся прохладный воздух, и вдоль позвоночника пробежал предостерегающий озноб.
Ну все, началось.
– Не смей останавливаться и надевать толстовку, – тихим голосом проговорила я. – Иначе это сделает тебя на время уязвимым, а им только этого и надо. – Я потянулась вниз и щелкнула Пита по хвосту, чтобы тот обернулся. Из-за особенностей анатомии барсуку пришлось полностью развернуться ко мне. – Теперь ты у нас – лидер, – прошептала я и отступила назад. – Я беру на себя тыл.
– Что происходит? – спросил Итан, опустивший руку на палочку, точно Док Холлидей[11] с Дикого Запада.
– Мы приближаемся к следующему испытанию, – ответила я, ощущая за стеной деревьев странную пульсацию чужого присутствия. Несущего угрозу и очень знакомого – как во время встречи с волком у меня на ферме. Между лопатками вспыхнул зуд из-за наблюдающих за мной глаз.
Там был не один волк, а целая стая, и мы находились у них под прицелом. Их сила заключалась в слаженном взаимодействии. Вся стая будет действовать как единое целое.
И именно сейчас у меня не оказалось живого щита.
Глава 14
Затряслись ветки, и со всех сторон на нас хлынули фигуры, изящные и смертельно опасные. Между соснами, растущими на склоне горы, замелькали всполохи меха: серые, коричневые, черные и даже ослепительно-белые. Они наступали молча.
Внезапно в воздухе просвистел камень, который ударил волка прямо в голову и заставил отшатнуться, а после упасть. Еще один угодил в тело – раздался визг. Уолли обладала отличной меткостью и силой броска.
Следом воздух прорезала вспышка магии: первая пронеслась мимо, вторая попала точно в цель. Волк заскулил и взвизгул еще раз, когда Орин, бросившись вперед, прочертил четыре глубокие кровавые раны на меховом боку животного.
От сражающихся товарищей меня отвлек прыгнувший в мою сторону огромный серо-белый волк.
Выхватив быстрым движением нож, я благодаря опыту и всплеску адреналина ловко увернулась от его прыжка. Развернула нож и вонзила острый конец короткого клинка в мягкий бок. Выдернула его, крутанулась, когда волк упал, и еще раз проткнула его живот.
– Я могу вскрыть тебя прямо тут, но тогда ты умрешь, – сказала я. В эту минуту рядом со мной возник Орин, который отразил нападение еще одного волка, рванувшего в мою сторону. – Продолжишь сражаться – я тебя убью. Сдашься – и будешь жить.
Развернувшись, я перехватила в прыжке коричневого волка, чьи челюсти оказались на одном уровне с моим лицом. Вдруг ему в морду прилетел камень, отчего зверь закатил глаза и в самую последнюю секунду отклонил голову назад. Поскольку он уже был обездвижен, я нырнула под него, сгруппировалась и воткнула нож в мягкое брюхо.