— Не-е-е-ет!
В горестном мужском голосе я опознала старшего Донахью. Он осознал, что через несколько минут может потерять намного больше, чем думал, когда затевал смену наследника.
— Нет! Нет! — вторили ему братья Сирины.
Вокруг стенали женские и мужские голоса. Оборотни не стеснялись показывать переживания. Эмоции бушевали так, что в огромном зале стало трудно дышать. Итан коснулся ступени и тем самым официально объявил о вступлении в борьбу. Теперь ни помочь, ни помешать ему никто не имел права.
Я дернулась, но дорогу мне заслонили близнецы.
— Традиции нерушимы, — горячо и болезненно зашептал тот, кого Итан представил как Одо.
Наивные, это для них существовали правила и традиции клана. А я, по воспитанию простая человеческая девчонка, рожденная и выросшая вне семейства оборотней, жила по своим законам.
И первый закон гласил: «Защищай то, что тебе дорого, любыми средствами». Поэтому я сделала вид, что смирилась, успокаивая парней, а сама приготовилась к прыжку.
Как только Итан окажется в смертельной опасности, я лучше потеряю лицо, а мой возлюбленный потеряет клан, но зато останется в живых. Я закричу примархом, а если нужно, и обернусь. Я… сделаю все что угодно, зубами прогрызу дорогу…
Возвышаясь над толпой прихлебателей, мне широко улыбнулся Змей. Вот, значит, как. Не факт, что прямолинейные оборотни могли сами спроектировать многоходовку с невозвратным ослаблением семьи Донахью, в тщательно сыгранном плане чувствовалась рука опытного режиссера. Слишком давно Змей мечтал распространить свое влияние на представительный клан тигров.
Но сейчас было не до него. Итан полз на руках в сторону Буча. Я удивленно замечала, что бодрость, вернувшаяся к нему во время нашей прогулки по лесу, опять сменилась слабостью. Мой тигр очень быстро выдыхался. Наконец он дотронулся до ноги брата и, вместо того чтобы потянуть того вниз, замер сам. Руки Итана отчетливо ходили ходуном.
Я зашипела. И почувствовала на плече касание… волка.
— Хочешь, я помогу ему, девочка? — тихо спросил Люшер.
Я предпочту сама оказать помощь, но примарх не догадывается о моей силе. В Хаксе он видел только начало трансформации. Что ж я запомню, кто протягивает руку помощи в трудное время.
— Нет-т-т. — Змей заметил появление Люшера и практически в рывке, раскидывая зрителей, добрался до нас. — Примарх не имеет права нарушать традиции оборотней. Клянусь, если вы вмешаетесь, вмешаюсь и я, приказав всем присутствующим задержать вас. И тогда пострадают многие. А Совет примархов потом поддержит меня.
Угроза была серьезной. Одна команда Змея — и на нас бросится весь присутствующий клан. Тогда за жизнь любимого мне придется заплатить жизнями его родных.
Змей поднял палец.
— Мари, я обещаю, что, если ты не нарушишь обычаи и не вмешаешься, и Буч, и Итан останутся в живых. Клянусь. Но! Вмешаешься — и я начну войну.
Люшер с удивлением понял, что предложение Змей делает совершенно не ему. Форос даже не смотрел в его сторону, буравя меня глазами.
Толпа ахнула. Итан зажал брата под мышкой и теперь волок его вниз. Перед ним встал оборотень в безрукавке и толкнул моего альфу ногой. По лицу. Еще и еще раз. Лениво избивая бывшего наследника перед публикой. Не давая продвигаться, издеваясь.
Упираясь локтями, Итан пытался двигаться вперед, снова и снова утыкаясь в ноги играющего с ним оборотня. Его лицо в кровавых подтеках было странно искажено, один глаз заплыл. Это было поражение.
Сначала ему сопереживали, а потом островками в толпе начал вспыхивать смех. Двуликие не уважали признаки слабости.
— Целуй ему ноги! — закричал чей-то глумливый голос.
— Все будет хорошо, — шептал Форос, но я уже не слушала.
— Меняйся! — заорала я в лучших привычках эмоционально несдержанных оборотней. Закричала собой, обычным человеческим голосом. Переживая, как влюбленная девушка, у которой разрывалось сердце. Вкладывая в крик всю веру в любимого. — Итан, у тебя есть зверь, я его видела!
Светлогривый пнул моего альфу в плечо и недовольно обернулся ко мне:
— Девка, не переживай, сегодня к тебе придет настоящий тигр.
Он сообщал еще какие-то подробности своего обещания, но все смотрели на то, что творилось на ступенях.
Итан сел, повернув в мою сторону почти ослепшее лицо. И беззвучно закричал. Задергался. Его тело замерцало, заискрилось сполохами. Я счастливо и громко рассмеялась. Да, я не знала точно, только подозревала, у него есть зверь. Но оказалась права.
Внезапно контур его фигуры затуманился, и на ступенях, опираясь мощными лапами, нервно хлеща себя по бокам хвостом, появился огромный золотой тигр.
Зверь повернул морду налево-направо, оглядывая зрителей, потом посмотрел на тело Буча. И, подцепив клыками за одежду, потащил брата дальше вниз, по дороге оттолкнув удивленного светловолосого.
Опомнившись, тот бросился следом, размахивая ножом, и тут же получил случайный удар мотающимся хвостом по ногам, от чего споткнулся и упал, громко ругаясь.
Аккуратно спустив брата с последней ступени, Итан развернулся и запрыгал наверх за следующим пострадавшим.
Ситуация начала приобретать гротескный оборот. По пирамиде вприпрыжку бежал тигр, за ним, никак не успевая, сыпля проклятиями, торопился светловолосый оборотень в безрукавке. Когда тигр под смешки недоумевающей публики опять спускался вниз со стонущей добычей в зубах, его преследовали уже двое.
Молодежь начала биться об заклад, кто будет первым. Или Итан принесет всех раненых, которым доктор Тито уже оказывал помощь, или его все-таки хоть немного заденут ножом. Пока в этой странной игре побеждал Итан. Он принес к основанию лестницы еще двух пострадавших. К этому времени за ним бегали уже трое претендентов на место наследника, все трое в человеческой ипостаси, размахивая оружием.
Над ними в голос потешались не знающие снисхождения зрители. Буквально за минуты Итан превратил жестоких убийц в посмешище.
Противники не выдержали и сплотились окончательно. Они начали перекликаться, советовать партнерам, как встать и куда смотреть, чтобы лучше достать тигра. Невольно признав тем самым наличие договоренности между собой.
— Сговорились! — закричал рядом со мной один из братьев Сиринов. — Все слышали? Это сговор!
У подножия лестницы доктор привел Буча в сознание. Тот превратился в тигра под вздохи и радостное обсуждение столпившихся вокруг родственников. Взахлеб облегченно зарыдала домоправительница, прижимая ко лбу лапу. Привставали на локтях, приходя в себя, остальные участники.
Я не отрывала взгляда от золотого тигра, просто не могла смотреть никуда больше. Только Итан. Ловя малейшее движение, затаив дыхание. Последнее время я привыкла себя чувствовать сильнее всех, всем помогать и поддерживать. Даже моя скромность и подчиненное место в олимпиадной команде ощущались скорее игрой. Я разрешала остальным воспринимать меня слабой девушкой, разрешала обо мне заботиться. Но стоило только захотеть, и ситуация поменялась бы.
Подсознательно моя пантера считала Итана умнее, но все-таки слабее. И впервые мое внутреннее животное замерло и по-настоящему любовалось зверем.
— Что происходит? — озадаченно забормотал рядом Форос. — Мне говорили, что он очень ослаб, даже видеть должен плохо, не говоря о реакциях.
На лестнице трое заговорщиков сражались против моего тигра, сейчас прорывавшегося за последним раненым. Мягкими ударами лап, припаданиями в сторону, неожиданными отклонениями тигр ухитрялся двигаться и двигаться вперед. Казалось, оборотни были просто неуклюжими, постоянно промахивались, нанося удары в воздух буквально в паре сантиметров от золотой шкуры.
— Парень не выглядит слабым. Давно я не видел такого редкостно здорового, в отличной форме, экземпляра тифа. Он с ними играет, — ответил Люшер, лучше Змея разбирающийся в нюансах прямого боя.
Драк он видел — и тем более участвовал в них — сильно побольше, чем осторожный змеиный примарх.
Когда золотой тигр почти подобрался к последнему пострадавшему, большому оборотню в тигриной ипостаси, первому пытавшемуся спасти Буча, противники, наконец, сообразили, что делать. К шее ослабевшего от ран зверя темноволосый оборотень со шрамом прижал нож. И на глазах Итана начал медленно надрезать.
Толпа ахнула. Убить в бою, на пике эмоций — это одно, а вот так, осмысленно и грязно подманивая другого зверя, выглядело совсем не по-тигриному.
В троих понеслись проклятия. Если до этого они с трудом переносили издевательства, то теперь уже не могли устоять и начали отвечать такими же оскорблениями. Светловолосый от ярости постоянных промахов разодрал не только собственную безрукавку, но и кожу на груди, покрывшись мелкими надрезами. А третий не выдержал эмоционального давления. Бросив оружие, он обернулся в тигра.
Время замедлило бег. Нож резал шею. Золотой тигр взбесился, опустил голову и начал рыть задними лапами, взрезая когтями мрамор лестницы, как обычную бумагу. А потом прыгнул, сбивая как раненого, так и его мучителя. Удар лапы, рывок. И в ахнувшую от изумления толпу полетела… оторванная голова. Брызги крови оросили двух оставшихся претендентов, человека и тигра, тут же с криком ненависти и рычанием ринувшихся в бой.
В зале становилось все тише. Смолкали обсуждения, возгласы, подбадривания. На глазах всего клана происходила… извращенная бойня.
Вот Итан схватил за руку одного из противников и просто откусил ее. Оборотень мгновенно начал оборачиваться и тут же получил мощный, взрезающий бок удар лапой.
Золотой тигр развернулся, чтобы напасть на оставшегося тигра. Тот завизжал, поджал хвост и попытался убежать. Лишившийся руки тоже пополз вниз. Игра становилась жестокой и неотвратимой. Золотой зверь, догоняя то одного, то другого, не давал им уйти с лестницы, подбрасывая лапой наверх и раня, раня, раня.
Его глаза горели красным, движения были легкими и молниеносными. Поступательно и целеустремленно, дожидаясь именно тигриной ипостаси, он забрал зверей у оставшихся противников. В полном молчании зала.