Путем нехитрых математических вычислений установил, что участие приняли тридцать девять человек. А нет, уже сорок. Еще один счастливчик подошел к столу для регистрации, где его сразу развели на двадцать золотых кругляшей.
Сороковой участник оказался последним, и какой-то работник аукционного дома объявил о начале мероприятия.
— Дамы и господа! Рад приветствовать всех на дне открытых торгов! Сегодня кто-то из вас сможет невероятно разбог…
В слова распорядителя аукциона я особо не вслушивался, и почти всё внимание сосредоточил на участниках рискованной забавы. Примерно поровну мужчин и женщин, в среднем от двадцати до тридцати лет. Но были и исключения.
Довольно сильно выделялся один пацан лет четырнадцати в чуть ли не рваной одежде, с взлохмаченной прической и грязным лицом. По его бегающему взгляду и нервным движениям было понятно, что он очень сильно взволнован. И еще бы. По этому подростку вообще нельзя было сказать, что он держал в руках хотя бы золотой, а тут раздобыл сразу десять. Либо своровал, либо… Своровал. Вообще без вариантов.
Помимо странного пацана выделялось еще несколько человек. Нет, внешне они выглядели как самые обычные люди, но вот в их глазах не было почти никаких эмоций. Ни мандража, ни волнения, ни азарта. Одно лишь спокойствие, будто бы они только что не расстались с большими деньгами. Конечно, и такие люди, бывает, встречаются, но кажется мне, что тут дело не в их характере, а кое в чем другом.
Распорядитель закончил речь, и над толпой загорелся экран, на котором начался обратный отсчет времени. Сразу же большинство участников разбежались по торговым рядам, но вот некоторые из них, наоборот, не торопясь направились к ближайшим прилавкам. Как я понял, правилами было не запрещено заранее выбрать себе товар, но вот если его успеют купить пока ты ждешь начала состязаний, то это уже твои проблемы.
Краем глаза наблюдал за несколькими участниками, вызвавшими у меня подозрение. Те проходились между прилавками довольно вяло, и будто бы только для вида скользили взглядом по предложенным вещам. По крайней мере, так казалось на мой искушенный взгляд. Может быть, для остальных их поведение и не выглядит таким странным.
Пол часа прошли довольно быстро, и совсем скоро все участники вернулись на площадь перед входом в аукционный дом. За это время на ней поставили несколько столов с каким-то оборудованием, судя по всему, для осмотра вещей конкурсантов. Только хотел подойти немного ближе и рассмотреть эту переносную мастерскую, как раздался голос распорядителя.
— Приветствуйте главу отделения оценки! Олег Зимин!
Под шумные аплодисменты из аукционного дома вышел уже начинающей седеть мужчина в дорогом костюме с гербом рода Стоцких на плече. Он внимательно оглядел участников, выстроившихся перед ними в шеренгу, и уселся за ближайший поставленный стол.
— Подходите по одному!
Крайний член шеренги подошел к мужчине и достал из кармана свою покупку. Абсолютно круглый камень матово-черного цвета. Выглядит необычно, но ничего серьезного я в нем не замечал.
Зимин взял камень в руку, посмотрел на него через какое-то стекло, после чего довольно быстро активировал магическое зрение и подряд сплел несколько диагностирующих конструктов. А он неплох. Минимум пятый, а то и четвертый ранг.
— Пустышка, — спустя пару минут покачал головой главный оценщик. — Дальше!
Следующие два участника тоже не показали ничего особенного и ушли в толпу опустив плечи, но вот на следующем человеке ситуация поменялась. Четвертой в шеренге стояла девушка, одна из тех, кто почти не волновался во время состязания.
Подойдя к Зимину, она достала какой-то стебелек травы голубоватого цвета. К сожалению, из-за большого расстояния я не мог рассмотреть его подробно, так что оставалось лишь ждать решения главного оценщика.
На этот раз мужчина работал немного дольше, используя не только плетения, но и часть из стоящего рядом оборудования.
— Стебель голубого лотоса! — наконец вынес решение Зимин. — Чрезвычайно редкое лекарственное растение четвертого ранга, которое очень легко можно перепутать с лунной травой. И если вторая ничего не стоит, то первое оценивается как минимум на сотню золотых!
Толпа восторженно взревела, и девушка, довольно улыбаясь, забрала стебель назад и вернулась к остальным участникам. Дальше процесс уже пошел по накатанной.
Как ни странно, выигрывали не только подставные, но и обычные участники. Нет да нет, но какой-нибудь простенький артефактик, стоимостью не более полусотни золотых оказывался в руках у донельзя счастливого человека. Скорее всего некоторые продавцы как-то подсовывали им действительно стоящий товар, чтобы еще больше убедить остальных в правдивости состязания.
Подставные, кстати, на данный момент держали только первые два места. Третье забрал донельзя счастливый мужчина, крепко сжимающий в руках расписанную вазу, которую оценили в сто пятьдесят золотых. Ну, до подведения итогов осталось оценить всего лишь пять человек, так что все шансы занять призовое место у него имеются.
— Следующий!
Из строя выскочил тот самый молодой пацан, про которого я уже успел забыть. Толпа людей вместо привычного шушуканья встретила его удивленным молчанием, а парень быстро подбежал к оценщику и аккуратно достал из-за пазухи металлический бублик.
Мое сердце тут же пропустило несколько ударов. Да не может такого быть! Я был почти на сто процентов уверен, что это именно то, о чем подумал. Слишком знакомые очертания были у этого предмета. И если оценщик сможет его оценить, то даст ему цену как минимум в тысячу золотых. А то и больше.
Будто услышав меня, Зимин поднес руки к железной баранке и очень внимательно уставился на такой лакомый для меня предмет.
Глава 17
Каким-то чудом, мальчишка смог откопать среди кучи мусора резонатор. Очень полезное устройство, многократно усиливающие энергетический поток определенной мощности. В основном его использовали как составляющий элемент артефактов, однако и сам по себе он тоже был полезен.
Если резонатор настроен, например, на восьмой ранг, то конструкт, созданный с его помощью, мог получиться и пятого ранга, и четвертого, и вверх до бесконечности. Всё зависело от степени усиления конкретных моделей.
Однако, напрямую резонаторы использовали довольно редко, потому что многократно пересыщенное энергией плетение требовало невероятного контроля, чтобы не распасться до своей активации. А вот в артефактах с этим устройством такой проблемы избегали благодаря стабилизирующим блокам.
Пока я размышлял, главный оценщик успел сплести несколько сканирующих конструктов, а его лицо из расслабленного изменилось на сосредоточенное. Неужели что-то нашел? Да нет, плетения не должны были ничего показать. Для активации нужно просто направить энергетический поток определенной мощности, а без него любая диагностика покажет лишь простую железяку.
Но Зимин продолжал играть на моих нервах. Видимо, не удовлетворившись результатами сканирования, он нахмурился и засунул баранку в одно из своих устройств, стоящих на соседнем столе. К сожалению, я так и не смог определить их предназначение, потому что они не были похожи ни на один из известных мне приборов для анализа.
Провозившись минут пять, он перешел к следующему непонятному устройству, а потом еще и еще. Так долго он не осматривал еще ни один предмет, что создавало дополнительное напряжение. Монотонный гул толпы поутих, а пацан, притащивший бублик, уже совсем извелся.
Лица его я не видел, потому что он стоял спиной ко мне. Но по нервным подергиваниям и сжатым кулакам было понятно, что внутри него сейчас бушуют эмоции. Всё-таки интересный парниша. Не только раздобыл где-то деньги, но и каким-то чудом нашёл редчайший артефакт. И ведь, судя по всему, совершенно случайно!
Наконец, Зимин закончил исследовать резонатор и протянул устройство мальчишке. Тот осторожно забрал железный бублик из рук оценщика и напряженно застыл, в ожидание вердикта.
— Я не смог определить предназначение этого предмета, но и назвать пустышкой твою вещь я не могу. Скорее всего, это составляющая какого-то серьезного механического устройства, или быть может даже артефакта, но как самостоятельная единица не несет в себе никаких свойств.
Отлично! Настроение улучшилось. Зимин не понял, как использовать резонатор, и его осталось только выкупить у пацана. Тот, кстати, понуро опустил плечи, услышав про бесполезность его находки.
— Однако, сделан он из довольно дорогих материалов, — продолжил оценщик свою речь. — Тритий, немного платины, и еще несколько металлов, идентифицировать которые я не смог. Так что его вполне вероятно купят артефакторы или алхимики, но точной цифры я не скажу. Думаю, не более пятидесяти золотых.
Вокруг послышались разочарованные вздохи толпы. Естественно, все ожидали увидеть какое-то чудо, не зря же Зимин потратил столько времени, а по итогу даже до третьего места ещё ой как далеко. Но вот пацан, услышав про полсотни желтых монеток, заметно повеселел и широко расправил плечи. Судя по всему, ему было достаточно не уйти в минус, заоблачными надеждами он не грезил.
Забрав баранку, пацан не стал возвращаться в строй к остальным конкурсантам, а исчез в толпе, видимо, не желая дожидаться окончания состязания. Вот черт!
Я тут же развернулся к выходу из толпы, расталкивая людей локтями, которые будто специально не желали меня пропускать. На матерные возгласы, доносящиеся мне вслед, я не обращал никакого внимания — не хватало еще упустить мальчишку.
Наконец, вырвавшись из кольца людей, я огляделся и увидел сорванца, уже сворачивающего в один из торговых рядов. Тот не бежал, но двигался довольно быстро, явно куда-то спеша.
Не стал щелкать клювом и таким же быстрым шагом направился вслед за ним, медленно, но верно сокращая расстояние. Догнать мальчишку получилось уже на самом выходе с площади, на одном из последних торговых рядов. Людей тут было всего ничего, лишь пара случайных зевак. Видимо, все остальные сейчас наблюдали за состязанием.