Принялась лихорадочно вспоминать, не записывала ли я какой-нибудь компромат на себя любимую, вроде: «Михаэль мне нравится». В памяти подобных порывов и фактов не всплывало, и я смогла выдохнуть с облегчением. С любопытством наблюдала за тем, как дракон пролистывает страницы. Эдгар со Штефаном затаили дыхание. А Ангелок завис над плечом парня и с умным видом вчитывался в записи. Крылышки с тихим жужжанием работали не переставая, передние лапы поганец заложил за спину, и изредка поднимал правую, чтобы почесать в затылке.
— Как ты умудрилась так много страниц исписать? — спросил Михаэль озадаченно.
— Почерк у меня крупный, — гордо фыркнула и пожала плечами. — Хочешь сказать, он тебе не нравится? — задала вопрос с подвохом и улыбнулась, мысленно потирая ручки, ответа.
Эдгар засигналил другу, растопырив пальцы и принявшись махать руками. Анги отвлёкся от чтения, и принялся пародировать дракона, и корчить рожи. Штефан закатил глаза и покачал головой. А Михаэль при этом, переводя взгляд с друга на меня и обратно, выглядел донельзя озадаченным.
— У тебя хороший почерк, — сказал он растерянно, и Эдгар выдохнул, наивный.
— Всего лишь хороший? — а почему бы не потроллить молодого человека, который разговаривал не так давно со мной довольно грубо? — Вот всего лишь хороший, да?
— Прекрасный, — Михаэль смотрел на меня донельзя удивлёнными синими глазами, ещё не понимая, как он попал.
— Прекрасный, но тебе не нравится, — демонстративно поджала губы и обиделась. — Ты что-то против него имеешь…
— Отец драконов! — застонал Эдгар. — Михаэль, я тебе сочувствую, дружище… У меня отца так мать достаёт.
— Я? Достаю кого-то? — зря граф Змейш вмешался, очень зря. — Это ты решил меня так обидеть, да? Мало того, что вам почерк мой не нравится, вы ещё и в чём-то меня подозреваете? — шмыгнула носом и опустила глаза долу, пытаясь скрыть довольный взгляд. — Меня?! Бедную, несчастную и вами обиженную?
— Блин, дружище, ты попал, — сказал Эдгар обречённо. — Всё что ты скажешь, будет использовано против тебя.
— Я ничего не говорю, — кажется, Михаэль впал в прострацию от моего выступления и не знал, как правильно поступить.
— Да, вижу! Эдгар меня обижает, ты говоришь, что тебе не нравится мой почерк, и ты молчишь, не защищаешь меня! — сочетание несочетаемого и зашкаливание нелогичности в моём высказывании, кажется, взорвали парням мозг, даже Ангел выглядел прибалдевшим. — Нет бы защитить меня бедную! Никто меня не понимает, и не любит! Все только обижают… Так что там с Обрядом? — перевела внезапно тему, насладилась выражением лиц молодых людей, и добавила. — Вы мне должны за оскорбление. Прогулку по городу. А то как Штефана водить в бордель, так бегом. А как погулять мне и на мир посмотреть, так в кусты…
— Ты не говорила, что хочешь погулять, — заторможено произнёс Михаэль. — Это небезопасно без ошейника.
— Теперь ты знаешь. И вы же будете рядом! — мило улыбнулась и похлопала ресничками. — Так что там по Обряду?
— Яна, что это было? — тихо спросил меня очнувшийся Михаэль.
— Это? — пожала плечами и проследила за тем, как Ангел плюхнулся на плечо к Михаэлю, предатель. — Выяснение отношений… Иначе это называется — скандал. Правда, я не умею их устраивать. Надо учиться. Вот, тренируюсь. Готовлюсь к семейной жизни. Не ты, так Дорийский замуж возьмёт, если сниму его медальон. Надо быть во всеоружии к этому моменту. А у вас нет никакой литературы по брачному законодательству, или как это называется? Чтобы знать, какие там у меня права и обязанности. А то, может, там законы такие, что я предпочту остаться старой девой. А что? Вот выучусь… начну работать…
— На Драконью Империю, — разбил мои мечты о лучшей доле Штефан. — Не один год контракт надо будет отрабатывать.
— Значит, буду отрабатывать, — легкомысленно отмахнулась от его замечания. — Итак, мы остановились на Обряде. Должна же я понимать, замужем я или ещё нет! Вдруг зря тренировалась?
— А если замужем, то что ещё тренировать будешь? — спросил бесстрашный Эдгар и затаил дыхание, ожидая моего ответа.
— Волю и выдержку моего мужа. Битьём тарелок, — помолчала, подумала и задумчиво спросила: — Что там ещё в браке можно делать?
— Птенцов! — невозмутимо заметил Штефан.
— Нам выйти пока вы будете репетировать брак или остаться? — неугомонный Эдгард не смог удержаться от подколки.
— Будешь свечку держать? — спросила с сарказмом. — Ещё и видео снимать, а потом в Мыслехранилище выложишь?
— Михаэль! — Эдгар повернулся к другу, подошёл к нему, хлопнул по плечу, Анги пришлось взлететь, и он возмущённо показал язык парню. — Помоги подзаработать нищему графу! Такая идея для быстрого обогащения пропадает!
— Убью, — процедил сквозь зубы Михаэль. — Вы не даёте мне читать.
— И меня тоже убьёшь? — спросила, не удержалась, раз уж репетировать семейную жизнь, то добросовестно.
Как говаривала моя мама, хорошего скандала много не бывает. Она очень профессионально выносила мозг моему отцу… Было у кого поучиться. Взгрустнулось, весть о том, что родители меня не помнят, радостной точно не являлась.
Эдгар только застонал, но говорить ничего не стал, наученный прошлым опытом. Штефан заржал, зажал рукой рот и отвернулся. А я невозмутимо смотрела на Михаэля, ожидая его реакции. Взглядом он наградил меня ну очень многозначительным. А мне что? Я в танке!
— Молчишь? Отвечать не хочешь? — задала следующий вопрос с подвохом, не давая парню даже шанса. — Вот такие вы мужчины… убить грозитесь, чуть что не по-вашему. А у меня день рождения скоро. А ты даже не знал! И подарок мне не подготовил!
— А как он мог знать? — не выдержал Эдгар и вступился за своего друга. Молодец, уважаю! Но это он зря, ещё как зря. — Ты не говорила!
— А о таких вещах не говорят. О них намекают. А вы вынудили меня об этом прямым текстом, теперь мне стыдно, — без капли раскаяния смотрела на парней, и хлопала ресницами.
— А ты о его дне рождения знаешь? — всё ещё пытался давить на логику Эдгар, Михаэль не лез, просто внимательно слушал и гипнотизировал меня взглядом.
— Я девочка, мне и не нужно знать, — заявила с непередаваемым апломбом и улыбнулась. — У вас же патриархальный мир. Слово женщины ничего не значит… Всё решают мужчины. Вот вы — мужчины, вам и знать, и решать. Логично же?
От такого моего заявления кажется выпали в осадок все. А я повела плечиками, глянула на то, как Анги сидит на подлокотнике кресла, удивлённо хлопает глазами и добила парней:
— Так что теперь вы мне должны и прогулку, и подарки к Дню Рождения.
— Яна! — попытался призвать меня к порядку Михаэль.
— А что Яна? Ты вроде читать собирался? — кивнула на ежедневник у него в руках. — Я же от любопытства помру!
— Лучше тебе там найти сведения о том, что вы точно не женаты и разрыв ещё возможен, — с озабоченным лицом заявил Эдгар. — Мне жаль терять друга во цвете лет! Ты же повесишься через день совместной жизни с ней!
— Ты мне должен десять пирожных, — прикусила губу и склонила голову набок.
— За что? — возмутился Эдгар и отошёл подальше от Михаэля и от меня, на всякий случай, видимо, мало ли во что этот разговор ещё выльется.
— За оскорбление, — картинно тяжело вздохнула о том, что слёзы не удаётся из себя в нужный момент выдавить, в этом я мамочке уступаю по всем статьям. — Ты меня обидел! Михаэль?! — с требовательной интонацией обратилась к почти мужу.
— Я читаю! — открестился он от участия в этом разговоре и демонстративно принялся вчитываться в то, что было написано в ежедневнике.
— И что интересного удалось узнать? — отвлеклась от ерунды, потроллить Эдгара можно и позже, информация важнее.
— Откуда у тебя эти записи? — Михаэль оторвался от записей и с недоумением посмотрел на меня.
— Какие? — встала с места и подошла к нему. — Ты о чём? — склонилась над ежедневником и проспала момент, когда парень крепко обхватил меня за талию, дёрнул на себя и усадил к себе на колени, уронив тетрадь для записей на пол. — Эй! — возмутилась произволу.
— Вот так лучше! — удовлетворённо произнёс Михаэль и попросил Штефана. — Подашь тетрадь?
Друг не стал спорить, поднялся с места и выполним просьбу. Потом сел обратно и отвёл взгляд, стараясь не смотреть на нас с Михаэлем, свидетелем подобного поведения маркиза Драак он стал впервые. И это, судя по всему, его смутило.
— Я пролистал, — брюнет довольно хмыкнул, когда я попыталась соскользнуть с его колен и уйти, но не смогла, он удержал на месте. — Ты хорошо постаралась… Всё исписала поверх. Только скандалов не устраивай, ладно?! — наученный горьким опытом, он попытался поторговаться.
— А почему бы и не устроить? — фыркнула и снова попыталась встать.
— Потому что я не разрешаю, — спокойно сказал он и закрыл ежедневник. — Накажу, если не будешь слушаться.
— И как? — скептицизму моему не было предела. — Неужели пороть станешь?
— Зачем же сразу пороть? О наказании мы просто с тобой в постели поговорим, — довольно небрежно заметил он и добавил. — Хватит вредничать. Откуда у тебя записи из какого-то древнего учебника?
— Почему это древнего? — насторожилась, мне казалось, что информация в электронной версии и той книжке, что я принесла из Заброшенного корпуса довольно схожа.
— Термин мыслеизморозь, давно уже не используется, — ответил Михаэль, но я не поняла о чём.
— А что с этим термином не так? — заинтриговал он меня своими энциклопедическими познаниями.
— Всё так. Так раньше называли то, что происходит с драконом, если он не бережётся и использует слишком много личной мыслеэнергии, — пояснил парень и Эдгар кивнул, подтверждая его слова. — Вымораживается способность связно мыслить. Происходит свёртывание мыслительных процессов, их замерзание в статичном состоянии. Не идёт ни развития личности, ни стагнации. Полностью пропадают эмоции. Сейчас это состояние называют иначе. Умиранием памяти. Термин мыслеизморозь почему-то перестал использоваться. Его можно встретить только в древних учебниках. Откуда у тебя такой?