Они вдвоем подняли Амира и устроили на диване, а я осталась сидеть на полу. Эди склонился и снял с ректора кристалл.
— Тебе нужно идти уже сейчас, Эди, ты можешь не успеть.
— Я не могу бросить его одного.
— Ты ничего не сделаешь. Спаси сестру, это последний шанс. И возьми с собой это. — Она протянула мужчине темно-зеленый флакон, который тот спрятал в карман, после чего надел на шею кристалл и закрыл глаза. Минерал засиял холодным бледным светом, и Эди исчез.
Я перевела взгляд на Диану и увидела, что она уже стоит рядом с диваном на коленях, положив ладони на лоб Амира. Несколько томительных минут я наблюдала за целительницей, которая внезапно побледнела и сползла на пол. Тело ее сотрясала мелкая дрожь.
— Диана! — Я подбежала к женщине, подняла и прислонила спиной к дивану. Да что тут происходит?!
— Не могу, — целительница посмотрела на меня, в глазах ее стояли слезы, — у меня не хватает сил. Защита зацепила его, а я не могу излечить.
— Защита? Диана, меня тоже обожгло, но я в порядке.
— Тебя? — Целительница смотрела на меня непонимающим взглядом, а потом поднесла ладони ко рту и простонала: — Он твою боль забрал, Виолетта.
— Что?
— Он забрал твою боль. Где тебя обожгло, покажи.
— Я медленно повернулась спиной, а Диана тихо ахнула.
— Лопатки обожжены, а ты даже не чувствуешь. Так он тебя защитил, вот почему я не могу найти источник боли в его теле. Она в его голове. Он принял на себя удар и теперь мучается в агонии, а я ничего не могу сделать! Он так долго не выдержит. Настойка могла облегчить его боль лишь на немного, но он по-прежнему мучается.
— Не может быть! Вы ошиблись.
— Посмотри на него внимательно.
Я перевела взгляд на Амира. Он казался спокойным, словно спал, но изредка по его лицу будто пробегала тень, а мышцы были слишком напряжены.
— Объясните мне, Диана.
— Просто ты бы не выдержала, Виолетта. Я понимаю, зачем он это сделал. Это как пытка, люди от подобного сходят с ума. Не знаю, сколько времени у нас в запасе, чтобы спасти его разум. У него сейчас такое чувство, будто каждое сухожилие, каждую связку разрывают внутри, ломают кости… Я не могу помочь! — Она закрыла лицо руками и заплакала.
— Кто может? — схватила я ее за плечи. — Да придите в себя, не время плакать! Кто может ему помочь?
— Только целитель, который сильнее меня.
— Сестра Эди. Бэла! Она ведь сильнее?
— Я не знаю, Виолетта. Не знаю, что с ней стало и сколько сил каждый день вытягивает из нее Зор.
Я не ответила, просто села на диван рядом с Амиром. Диана тихо плакала на полу, и только эти всхлипы нарушали воцарившуюся тишину. А я думала, что же еще мы можем сделать? Амир больше не двигался, но дыхание его было слишком тяжелым, лоб прорезала глубокая морщина, мышцы на руках вновь напряглись.
Может, ему становится хуже? Протянув руку, погладила ректора по волосам. Вряд ли это поможет, но помню, что так всегда делала няня, когда я болела. Она садилась у изголовья кровати и ласково перебирала мои кудри, а мне как будто легче становилось. Вот и сейчас показалось, что дыхание мужчины стало ровнее, а мышцы лица немного расслабились.
Я коснулась пальцами морщинки на лбу, погладила по щеке. Почему он так поступил? После всех безобразных выходок зачем он забрал себе мою боль? Уж лучше бы оставил мучиться, я заслужила. Всегда думала только о себе, даже сегодня, когда пыталась помочь Эди. И это я попалась в ловушку, меня зацепило, потому что я отвлеклась на кристалл. А теперь даже не оправдаться перед самой собой, совесть кричит слишком громко, и стыдно смотреть людям в глаза.
Стрелка больших часов на стене медленно завершала свой круг. Диана притихла и уткнулась головой в колени. Внутри меня будто сжалась невидимая пружина, так сильно было напряжение. Я сидела и ждала — а что еще оставалось?! — ждала, когда Эди вернется, и не отходила от Амира. «Тик-так, тик-так», — отдавалось в голове. Сколько еще осталось времени в запасе?! Эди, Эди, ну возвращайся же скорей!
Глава 32Начнем все сначала
— Ах! — Мы обе дернулись, как от удара, когда яркая вспышка ослепила глаза, а на пол комнаты с шумом свалился Эди. Он крепко прижимал к груди тело бесчувственной девушки.
— Эди! — Я вскочила на ноги, Диана попыталась встать, но, кажется, силы оставили ее окончательно.
Эди осторожно опустил сестру на пол, очень бережно провел ладонью по ее щеке, и она открыла глаза.
— Бэла, — позвал он. Девушка перевела на его лицо растерянный взгляд, словно не узнавала. — Бэла, ты помнишь меня?
Мы все глядели на нее, а я как-то механически отметила, что она и правда красавица. Тонкая, хрупкая, с пышными волосами оттенка цветочного меда, с бархатистыми карими глазами, белой нежной кожей, сквозь которую просвечивали тонкие голубые вены. В отличие от «неземной» Дианы красота Бэлы была очень чувственной, эта чувственность проскальзывала в каждом жесте, даже в том, как она испуганно подтянула колени к груди и обхватила их руками, не отрывая широко раскрытых глаз от брата.
— Зелье забвения, — шепнула Диана. А я вдруг поняла, что эмоции — это самая ужасная вещь на свете. Именно из-за них люди утрачивают волю, именно из-за них прогибаются под обстоятельства. Иногда слишком сильные эмоции способны затуманить разум, смешать ориентиры, как сейчас у Эди. Он так смотрел на сестру, что мне самой стало больно.
— Эди! — крикнула я, привлекая его внимание. — Если она под действием эликсира покорности, прикажи ей излечить Амира. Мы больше не можем тянуть. — «Может, уже слишком поздно», — едва не добавила я, но вовремя прикусила язык.
Я видела, что ему очень сложно взять себя в руки, но он совершил поистине героическое усилие и, поднявшись на ноги, громко и властно произнес:
— Ты сейчас же излечишь этого человека, пострадавшего от кровной защиты. Ты поняла меня?
Девушка испуганно кивнула, а лицо Эди исказилось от боли.
— Приступай! — велел он, и голос его едва заметно дрогнул.
Бэла поднялась и подбежала к Амиру и так же, как Диана, положила ему руки на лоб и закрыла глаза.
Я даже ладони сжала от волнения, силясь рассмотреть, происходят ли какие-то изменения. Вдруг Амир вздрогнул всем телом, а я вместе с ним. Руки Бэлы скользнули вдоль его лица, и она повалилась навзничь. Эди бросился к сестре и вновь подхватил на руки, крепко прижав к себе.
— Диана, есть еще тот эликсир для восстановления сил?
— Нет, я отдала тебе последний.
— Ей удалось? — спросила я Диану.
— Не знаю, но она отдала все силы, потому и лишилась сознания.
Мы одновременно перевели взгляд на Амира. Диана с трудом развернулась лицом к дивану и даже привстала на колени. Я затаила дыхание. Эди не отрывал взволнованного взгляда от друга, продолжая крепко прижимать сестру к груди.
Глубокий вздох прозвучал в тишине так громко, как удар тонкой палочки по туго натянутой барабанной коже. Амир пошевелился, раскрыл глаза, а потом медленно повернул голову и обвел взглядом наши лица.
Я силилась понять, узнает ли он нас, когда он едва слышно спросил:
— Все живы? Или я попал на чьи-то похороны?
Я бы, наверное, улыбнулась шутке, если бы не его слабый голос, эта неестественная бледность и отголосок нечеловеческой боли в зеленых глазах. Диана разрыдалась в голос, а у Эди мелко затрясся подбородок.
Не дождавшись от нас ответа, Амир протянул руку к Диане, успокаивающе погладил ее по голове.
— Теперь все в порядке. Все хорошо. Не плачь.
Когда Амир окончательно пришел в себя и помог Эди отнести обеих целительниц в лазарет, я поняла, что теперь буду только мешать, и поднялась в свою комнату. С тех пор лежала на кровати и смотрела в потолок, не желая даже двигаться лишний раз. Элинна, как обычно, не сказала ни слова, Мелинда встревоженно посмотрела на меня, но не стала задавать вопросов.
Я вдруг вспомнила, что у меня ожог на спине и стоило, наверное, пойти со всеми в лазарет, но прогнала от себя эту мысль. Мне ничего сейчас не хотелось, а тем более хвастать своими успехами, сообразительностью или тем, как я помогла Эди и Амиру добыть кристалл.
Негромкий стук отвлек соседок от выполнения домашних заданий. Мелинда отворила дверь, и до меня донесся голос Эдвара:
— Здравствуй, Мелинда, мне нужна Виолетта.
— Летта! — Девушка обернулась ко мне, а я села на кровати, а потом нехотя встала. Уже на выходе услышала испуганный возглас обеих подруг, узревших мою спину, но решительно захлопнула за собой дверь.
— Идем. — Эди взял меня за руку и повел в сад.
Мы сели на скамейку недалеко от красивого мраморного фонтана. Вокруг уже загорелись небольшие фонарики, мягко освещавшие посыпанные разноцветными камушками дорожки и листья разросшихся вокруг кустов. На небе только загорались первые звездочки.
— Повернись, — коротко велел преподаватель, и я послушно развернулась, отводя со спины волосы.
Эди что-то нанес на кожу, и в вечернем воздухе разлился аромат мяты.
— Теперь раны затянутся, раз привязка разрушена.
— Расскажи мне про эту защиту, Эди.
— Затем я и позвал, чтобы все рассказать. Только сперва объясни, как догадалась, где находится кристалл. Амир поведал, что тайника там не было, сама цепочка была очень искусно вплетена в монограмму, а кристалл скрывался под тонкой деревянной дощечкой. Очень ловко Зор придумал его спрятать. Ведь тайник всегда можно найти, стоит только обнаружить пустое пространство там, где его не должно быть. А тут все на виду.
— Когда я гостила у жениха в замке, я ходила в библиотеку. Там тоже стоял подобный стол. Это мебель эпохи короля Франциска, очень популярная в среде богатых аристократов. Вот такие письменные столы изготавливают на заказ только в одной лавке в городе. В них много потайных отделений, которые открываются при нажатии, ящички могут вставать на место друг друга, стоит потянуть за рычаг, и еще много подобных секретов.
В целом столы очень удобны. Только чтобы все превосходно работало, их изготавливают согласно старой технологии, придуманной самим королем. Отступишь немного, и какая-то деталь обязательно придет в негодность. Франциск был большим выдумщиком и очень талантливым изобретателем. Я помню, что у Эрина в замке есть точная копия королевского стола, а когда увидела монограмму, вспомнила, что на столе Эрина ее не было. Король проставлял свои инициалы на крышке с внутренней стороны.