шее творение моего учителя, — ответил некромант, — Я догадывался, что тебе это не совсем понравится, но не буду же я при всех объяснять тебе мотивы этого поступка? Я надеялся, что расскажу тебе чуть позже… Ладно, мероприятие еще не окончилось. Пойдем обратно.
— То есть это был не романтический, а чисто некромантический интерес? — не отставала я, подозрительно глядя в глаза учителю.
— Я знал, что ты остро это воспримешь, поэтому не хотел соглашаться. А ты как обычно подумала, что тебя обидели, с тобой не танцевали, тебя оставили одну, забыли о бедной Нике, бросили, покинули, предали… — усмехнулся Асфард, — Я, сознаться честно, терпеть не могу танцевать. Но иногда приходится это делать.
— Ага, расскажи мне. И где же вас учили танцевать, сударь? — с издевкой спросила я, вспоминая, сколько наш «10- А» бился над выпускным вальсом в школе, и с каким позором топтался на месте в самый торжественный момент.
— Когда мы учились восемь лет, нас учили придворному этикету, танцам, манерам. Давным-давно чародеи занимали почетные места среди министров, были придворными и пользовались определенными привилегиями. А вращаясь в таких кругах, каждый обязан знать как себя правильно вести, — вздохнул Асфард, — «Хорошие времена когда-нибудь вернуться» — полагали в Академии и учили нас на всякий случай. А вдруг пригодится?
Если на выпускной нужно будет скидываться на подарок Академии, я с удовольствием скинусь на губозакатывательную машинку! Варианты: новая статуя, очередной портрет, какой-нибудь плазменный кристалл в сорок два дюйма, занавески в у…ебный отдел, я не рассматриваю.
Спустившись в зал, мы немного постояли у стеночки, а потом учитель посмотрел на меня и предложил свою руку. Мол, ты меня вынудила? Получай, фашист гранату.
— Нифига! Я не хочу! Уже не хочу! Раньше надо было! — надулась я, отворачиваясь.
— Чтобы потом не было обид, нытья, взглядов, выражающих упрек, словно я заставил тебя выучить всю библиотеку наизусть! — спокойно ответил Асфард, отрывая меня от стены, под которую я мимикрировала в полумраке.
— Теперь точно не хочу! — возмутилась я, надувая губы и вырывая руку, — Не надо мне делать одолжение! Терпеть не могу, когда мне делают одолжение!
— Рот закрой, — улыбнулся некромант, хватая меня за руку и с силой сжимая мое запястье, — Просила — получай.
Он вытащил меня на свет, просунул руку под накидкой. Я почувствовала, как прохладная рука легла на мою теплую талию. «Так и почки застудить недолго!» — мысленно проворчала я, как старая бабка, все еще переживая и пережевывая свою обиду. Я положила руку ему на плечо. Настроиться на музыку и на ритм у меня не получалось.
— Ника, давай определимся, кто кого ведет… Ты меня или я тебя? — с усмешкой заметил Асфард, — Если хочешь, веди ты…
Я упорно тащила его за собой, с силой сжимая его плечо, с горечью осознавая, что в очередной раз попала в ловушку собственного упрямства.
— Все, выдыхай. Давай я поведу. Расслабься, чего ты так напряглась? — усмехнулся некромант, нежно проводя рукой по моей спине, — У меня такое чувство, будто я окоченелый труп таскаю за собой по паркету.
Сравнение с трупом меня порадовало. Спасибо, это — лучший комплимент в моей жизни! Что дальше? «Трупушка ты моя, окоченелая», «Черепушка ты моя, белоснежная», «Зомбушка ты моя, кровожадная»…
— А ты на трупах тренировался? — съехидничала я, вспоминая, как в детстве училась целоваться на помидорах. Что-то помидоров я здесь еще не видала и не едала. Не хочу знать, на чем учатся целоваться некроманты. Не-хо-чу!
— И на трупах тоже, — вздохнул Асфард, — Надо же было как-то сдавать экзамен?
— Ты шутишь? — подозрительно спросила я. Сознаться честно, грешна. Я тоже танцевала во время дежурства с пластмассовым скелетом. А что? У нас классная руководительница — биологичка. У меня в дневнике даже красная запись сохранилась «Вместо дежурства издевалась над учебным пособием! Срочно примите меры!». Ниже было написано рукой моей мамы и синей пастой: «Сломала?». «Нет!» — был ответ. «А в чем тогда проблема?» — поинтересовалась уставшая от моих выходок мама. На том переписка закончилась.
Я буду тебе очень признателен, если ты немного помолчишь, — заметил некромант, ведя меня по залу, — Не надо сейчас искать повод для ссоры.
Мы молча танцевали. Каждый думал о чем-то своем. Я, например, думала о том, что мне, наверное, действительно в чем-то повезло. Другой бы учитель просто молча бы перешагнул через мой труп, если бы меня случайно убили на экзамене. И не факт, что просто перешагнул бы. Может быть, даже ноги вытер о мое бездыханное тело, с комментарием, мол, в следующем году пусть ему повезет больше. Я завидовала Мэри Сью и тому, как о ней заботится Лорд Шеат. А теперь я знаю, что она — его родная дочь. Дочери. Я честно, не видела, чтобы кто-то из учителей сильно переживал и беспокоился за своих учеников. Разве, что Бабушка Кейни. Но ее забота пахнет откровенным садизмом. «Встречай, учи и снова расставайся». И так каждый год. А смысл привязываться к очередному парнишке или девчонке, если через год ты ее больше никогда не увидишь? А может даже и раньше. Тут как повезет… И, наверное, я должна быть благодарна за то, что ко мне относятся не как к очередной детали с нескончаемого конвейера, а как к человеку. Мне помогают, меня лечат, меня, защищают и терпят. Мне хочется ему поверить… Очень хочется… Но я не могу. Я видела, как он мастерски меняет маски, как талантливо может изобразить любую эмоцию, если ему это выгодно. Как можно верить тому человеку, который способен разыгрывать такие сложные партии, что в голове не укладывается? Как можно поверить чудовищу, которое копалось в твоей душе? Чудовищу, у которого на полке стоят мои предшественники, которых он, скорее всего и убил? Чудовищу, которое очень скоро узнает про осколок? Перед глазами встал мой рисунок с косоглазой вороной, сидящей над могилой «среднестатистического боевого мага». Только на могильной плите написано «Берениса, 17 лет. Это был несчастный случай. Без нее мир будет лучше!». Я вздрогнула, представив, с каким удовольствием канцелярия и учебный отдел будут сочинять мне эпитафию. А на обратной стороне будет красоваться надпись «Маленькое чудовище».
— Что-то не так? — спросил Асфард, внимательно глядя мне в глаза и осторожно придвигая меня к себе, — Что-то случилось?
— Да нет, все нормально… — ответила я, отводя взгляд.
— Ника, все хорошо. Не переживай, — улыбнулся некромант, сжимая мою руку, которую я положила поверх его.
— О чем вы говорили с Мэри Сью? — коварно спросила я, вырывая свою руку из его руки. Я думала, что танец окончен, но мы продолжали танцевать. Одну руку я все еще держала на его плече, а он все еще обнимал меня за талию. Странно как-то. Танец закончился, а мы все еще стоим, вцепившись друг в друга, словно выжидаем, кто первый уберет руку.
— О тебе, — с улыбкой сказал Асфард, убирая прядь волос с моего лица, — Ника, скажу тебе вот что. Не откровенничай больше с ней. То, что знает Сьюзанн, знает и Мариэнн. И как бы Сьюзанн не пыталась хранить секреты, у нее это не получается. Мне неприятно такое говорить, но все твои слова передаются Лорду Шеату. И мне бы не хотелось, чтобы он был осведомлен о наших с тобой проблемах и отношениях. Это тебе на будущее. Информация к размышлению.
— То есть ты…
В коридоре раздались крики, грохот. Дверь в зал просто вылетела. Следом из нее на огромной скорости влетела огромная яркая шаровая молния, которой никто явно не ожидал. Эпическая сила! Мне не говорили, что будет салют!
— Пригнитесь! — заорал чей-то голос. Асфард резко дернулся в сторону, увлекая меня за собой. Мы упали прямо на пол. Молния разорвалась в воздухе, отметая всех от эпицентра взрыва. «Шар, диаметром два с половиной чего-то та движется на боевого мага с какой-то там скоростью с расстояния десять метров. Каковы шансы у среднестатистического боевого мага отразить удар и поставить магический щит?» Никаких. Я правильно решила задачу! Ни-ка-ких! И пусть кто-нибудь прямо сейчас докажет обратное!
— Сюда! — приказал мне Асфард, затаскивая меня за колонну.
Некромант присел на корточки, накинул капюшон мне на голову и сказал:
— Сиди здесь и не высовывайся. Поняла меня? Без глупостей!
Слушайте, он меня явно перепутал с Гарри Поттером! Как будто я сейчас как выскочу, как выпрыгну, как побегу всех спасать, размахивая волшебной палочкой и самомнением! Пусть вон, Фейлор геройствует. Ой! А куда это он пополз? Пусть поворачивает и ползет в сторону врага, а не прячется за перевернутый стол. Враг там, Фейлор, позади тебя! Подвиг ждет! Награда ищет своего героя! Такая возможность увековечить свое имя в веках!
Я осторожно выглянула и увидела, что неподалеку от меня лицом вниз лежит незнакомая девушка, в белом платье. Может быть, метнуться за ней и затащить ее сюда? Жалко ее все-таки!
— Уберите его отсюда, пока он никого не покалечил! — раздался пронзительный голос Альриши, переходящий в истерический визг, — Все назад! Я не могу его отсюда достать! Я боюсь зацепить людей!
— У него усиливающий амулет! — крикнул кто-то.
Кого убрать? Заклинания летели одно за другим. Я предпочла сильно не выглядывать из своего убежища, наученная горьким опытом. Колонна напротив меня пошла трещинами.
«И тогда в Берлине под обстрелом полз боец, и телом заслоня, девочку в коротком платье белом осторожно вынес из огня!» — пронеслись в голове строчки, вызывая ассоциации с гвоздиками, тюльпанами и ветеранами. Не прошли даром уроки патриотического воспитания.
Ладно! Рискнем! Я поползла в сторону девушки, вцепилась в нее и потащила за колонну. Тяжеленькая. Покушала, небось… Девушка, садись на диету, иначе тебя никто спасать не будет. Еще немножечко. Есть! Туфлю мы потеряли по дороге, но думаю, она не сильно расстроится. Так, Золушка, еще рывок, и мы в относительной безопасности! Считай меня своей крестной феей. Я прислонила ее к колонне рядом с собой и села отдыхать. Может, кого-нибудь еще вытащить? У меня сегодня акция! Но, увы, больше желающих-умирающих я не видела. Одно очко плюс в мою карму! Надеюсь, что на том свете мне зачтется. Главное, раньше времени туда не попасть!