“...На следующий день после твоего отъезда заявилась целая делегация Белых. Четыре владеющих Светом клирика – представляешь? Вал ходил при них словно в воду опущенный, зато пейзане все довольны были до безумия! Как же, всеобщие Литургии в каждой деревне, хоть несколько подряд, причём не только по часовням – в любом месте, куда большинство голосов укажет. Некоторые не то, что коров притащили докуда Свет доставал – до последней курицы живность умудрились обработать, и всё посадочное зерно. Мне иногда стыдно смотреть на это было, а клирики ничего – как будто так и надо.
Главный Белый из делегации, отец Митчелл, на сутки в нашем поместье застрял: лично расспрашивал меня и миледи Бертран на счёт того, как тварь появилась, что происходило и как вы с леди Марией чудовище убили. Если бы я ещё чего-то твёрдо помнила после того, как Снежинка сбросила меня с седла... Герцога тоже расспрашивал, вообще всех, кто хоть что-то видел. Джок потом говорил, что на месте, где секач появился, церковники едва ли не каждую травинку осмотрели и каждый листочек. И в топь сунулись – насилу вытащили тех двоих.
В итоге, через месяц после расследования Белых, Зар Шестой вызвал Эдмонда в столицу, де Берг взял с собой Карину. Наградили обоих, рыжая теперь капитан королевской гвардии, на герб разрешили добавить стебли рогоза в память о произошедшем и его Величество лично пожаловал нашей баронессе мундир. Правда, она его надевала ровно один раз, а таскает постоянно тот, что ты ей подарил.”
Начало осени в Нессарии мало чем отличается от лета – темнеть быстрее стало, и только. Даже ночи пока не особо холодные, а на деревьях – пока ни одного жёлтого листа. Зато солнце по вечерам совсем не злое: можно спокойно расположиться не в тени и наслаждаться, как живое, мягкое тепло медленно разливается по телу, словно хорошего вина в хорошей компании выпил. А может, солнце тут и ни причём.
“...Рыжая после поездки в столицу словно с дуба рухнула. Про дружину я тебе уже писала, но гоняет леди Бертран не только других, но и сама тренируется, пока натурально падать не начинает. Почему-то она решила, что может стать таким образом достойной тебя. Я пыталась ей объяснить, что загонять себя как лошадь – не способ что-то там доказать. Но ты же знаешь Кару, если уж она себе вбила что-то в голову – боевым молотом не выбить! Напиши ей, что ли, только у тебя на моей памяти получалось что-то ей доказать словами. Я-то, глупая, думала, что смогла у тебя этому научиться – но, как видишь, нет.
Дружинники и рекруты баронессу и боятся, и боготворят одновременно: каждое указание бегом выполняют и чуть ли не драться готовы, чтобы госпожа приказала именно им. Рехнулись вместе: только представь, она заявила, что возьмёт с собой лучших, когда его Величество в рамках очередной ротации пошлёт новые части своей гвардии затыкать нашу часть второй линии в районе Горловины Шрама! И это считается наградой! Наградой, Арн! Пойти и ни за что сложить свою голову там, где слегка облажались Рубежники. И ладно бы рыжая хотела герцогиней стать, а дружинники – до благородных возвыситься. Так нет же – доблесть им нужна!
И это безумие распространяется: сама видела, как крестьянские девчонки наравне с мальчишками с деревянными мечами по нашему двору носятся. Мне и раньше твоя идея со “школой ранней подготовки кадров” казалась спорной, особенно класс смешанным, как ты сказал, набрать, а теперь и вообще…”
Я перевернул последний лист и понял, что и осеннее солнышко может быть коварным. Щёки стало припекать, несмотря на то, что я сидел затылком к светилу.
“Твоя Милана”
И яркий отпечаток губ – моя несостоявшаяся невеста не пожалела дорогой помады.
“P.S. Рыжая уже неделю не может сочинить своё письмо. Совершенно случайно давеча заглянула к ней в кабинет (шла мимо, и дверь, представляешь, прямо передо мной сама открылась – ну ты знаешь, как это бывает) – целая гора скомканной бумаги и три сломанных пера. Потому больше не буду её ждать.”
Глухой бетонный забор, в нём ворота и отдельная дверь проходной. Табличка у двери “НПО “Новые горизонты”. А если пройти в дверь, упрёшься в турникет и сидящего рядом за стойкой охранника. Охранницу. Нет, это не окраина Москвы, это всё ещё Нессария.
– Ваш пропуск, уважаемый? – дежурно улыбнувшись, вежливо попросила химера. В отличии от пограничниц на государственной службе, она не носила чешуйчатый нагрудник-бронежилет, но что-то мне подсказывало, что её тёмно-синий форменный костюм в плане защиты не очень-то и уступает шкурке супер-коров. А ещё я впервые видел, чтобы живое оружие скучало за книжкой с метателем у пояса. Точнее, технически это был уже второй раз – в первый я познакомился с занимательными порядками НПО три недели назад, когда Свен, выполняя обещание, привел меня сюда.
– Пожалуйста, – я в ответ протянул написанное от руки приглашение. Если бы я не знал, куда смотреть, не успел бы заметить, как затрепетали ноздри девушки, втягивая запахи от бумаги. Покруче биометрического сканирования будет – попробуй подделать. Печать подчинения химеры налилась зелёным светом, мигнула, посылая импульс – и тут же охранница кивнула мне:
– Директор Даррен ждет вас, – остроухая красавица нажала на педаль, разблокируя поворотный механизм “вертушки” турникета. – Прямо к двухэтажному дому с синей крышей, там на второй этаж, дверь с табличкой “директор”.
– Спасибо, найду, – пообещал я.
Строгий и аскетичный стиль административных помещений в республике мог бы серьёзно действовать на нервы, если бы не горы бумаг и книг на каждом рабочем месте. Книжные полки, полки под папки, отдельно – маленькие ящички под каталожную систему, какая-нибудь доска, полная приколотых на булавках записок. Что поделать – компьютеров-то нет, потому все носители информации исключительно “твёрдые”. Директор “Новых горизонтов” в этом плане значительно переплюнул ректора Вирна: его кабинет по факту занимал весь второй этаж, а личная зона, внутри которой помещался стол, кресла и прочее, была отгорожена от основной стенами из бумагонесущих стеллажей. Снаружи от этой своеобразной крепости бюрократа работали аж четыре секретарши, одна из которых была эльфийкой, а другая – химерой.
– Присаживайтесь, уважаемый Арн, – мужчина пригласил меня за отдельно стоящий стол переговоров. – Думаю, вы догадываетесь, почему я пригласил вас на личную встречу?
Выглядел Повелитель Жизни… честно говоря, никак. Среднего возраста тип, одежда тёмных тонов, лицо малоэмоциональное. Так и не скажешь, что он глава относительно крупной компании.
– Результат собеседования и “фактор обучаемости”, – гадать тут было особо нечего.
Разговорить Свена мне удалось в тот же день, причём абсолютно по той же схеме, что и полгода назад: я ему налил. И ещё, и ещё. Даже второй стеклянный бокал вытребовал у бармена “для уважения”. Кроме того, Лада тоже была не прочь поболтать со старшекурсником, а аэромант оказался из тех людей, которых впечатлить чем угодно можно максимум на пять минут. Нет, моей демонстрации он явно внял… но не распускать хвост перед симпатичной девчонкой было выше его сил.
Итак, промзоны Нессарии состояли преимущественно из предприятий и контор двух типов. Первый – “заводы” (если дословно, то словечко, применённое аколитом звучало бы примерно как “мануфакториум”), они же “фермы”, на которых массово выращивались/изготавливались товары ограниченного перечня. Те же химеры-коровы, например, алхимлампы, амулеты “воздушной стены” и “воздушного фильтра”. Второй тип – как раз научно-производственные объединения.
Услышав аббревиатуру “НПО” я самым натуральным образом подавился и раскашлялся. Собеседник странно на меня посмотрел, но тем не менее пояснил, что “объединение” нужно понимать буквально: несколько магов разных стихий собирались вместе и мутили научно-производственный союз, как правило, под эгидой самого маститого из них, уже заслужившего степень магистра Стихии. НПО занимали нишу передаточного звена между научно-магическими лабораториями и потоковым производством, грубо говоря они брали какую-нибудь относительно недавно открытую фигню и создавали методы её массового использования. А потом или продавали принцип вкупе с соответствующим описанием, либо сами занимались пуско-наладочными работами.
Понятно, почему такие объединения физически тяготели к центрам научной мысли человеческой Ойкумены: поближе к библиотекам и архивам, куда стекались разрозненные ручейки открытий и разного рода статистической информации. Мануфакториумы же поступали так же по иной причине: им нужны были одарённые рабочие для рутинных операций и лучше всего для этого подходили всё те же студенты.
Преподаватели только поощряли подобную занятость: дополнительная практика никогда не была лишней. А в некоторых случаях “затыки” в восприятии информации можно было преодолеть только так: после десятка тысяч повторений одного и того же действия до аколита наконец доходило, что же он всё-таки делал! Опять же, заводы с удовольствием трудоустраивали на длительный срок тот небольшой процент отсева аколитов, что по каким-то причинам не смогли стать полноценными магами с дипломом.
Как мне поведал уже изрядно набравшийся словоохотливый Свен, подобный “промышленный пояс” был только вокруг Нессарийского университета: вокруг остальных учебных центров было лишь очень и очень слабое подобие. Ни академия Арлонда, ни институт Велероны не могли себе позволить массовое производство чего-либо магоёмкого, так что там были обычные мануфактуры, что-то клепающие исключительно под заказ. Зато, конечно, на этих заказах сидели едва ли не виртуозы от магического ремесла. Аэромант проболтался мне, когда Лада ненадолго отошла, что его наставник специально потащил неофита-раздолбая через половину континента поступать именно в университет Нессарии, потому что был не до конца уверен в способности подопечного самозабвенно грызть гранит науки и не забить в один “прекрасный” момент.