Я кивнул. Так в два счёта до Рыбацкого квартала доберусь, ещё и знакомой дорогой пойду, точно не заплутаю. А повидаюсь с Беляной, и сразу к магистру Первоцвету рвану.
— Пустят нас там, думаешь? — заколебался Кабан.
— Договоримся, поди! — усмехнулся Огнич. — Всё же не шваль подзаборная, а пластуны Мёртвой пехоты. Мало ли по какой надобности в порт заявились?
— Вот и отправят на главные ворота!
— Отправят — пойдём! Они так и так в той стороне!
Этот аргумент решил дело, мы поспрыгивали с платформы и зашагали, переступая со шпалы на шпалу. Обходчик сунулся было, но разглядел нашивки и орать не стал, предупредил только, чтобы шли по насыпи, а не по путям. Мы его требование проигнорировали, а уже минут через пять и вовсе покинули территорию вокзала. Поначалу железнодорожная ветка тянулась через пустырь, затем начали попадаться какие-то развалюхи и ветхие сараи, а дальше им на смену пришли добротные склады. Справа маячила мрачная громада прикрывавшего гавань форта, слева из-за крыш жилых домов время от времени проглядывала вершина высившейся над городом пирамиды. Лично мне смотреть на неё нисколько не хотелось.
Въезд на территорию порта оказался перегорожен коваными воротами, но сбоку обнаружилась калитка, которую нам после недолгих препирательств с парочкой охранников всё же отперли.
— Обратно тут ходу нет! — крикнул вслед бородатый мужик с револьвером в кобуре на поясе. — Даже не суйтесь!
Отвечать ему мы не стали, углубились в лабиринт пакгаузов и очень скоро поняли, что единственная путеводная нить тут для нас — это железнодорожная ветка. По ней и шли, пока та не закончилась небольшим кольцом возле солидного каменного строения с узенькими оконцами неподалёку от пристаней. Там замерли паровоз и бронированный вагон, подходы к которому перекрыли черноводские морские пехотинцы, ну мы и свернули от греха подальше в боковой проезд. Чуток побродили из-за этого меж складов, но не так уж и долго, почти сразу выбрались к гавани.
Море! Солнце! Крики чаек, плеск волны!
— Ну и воняет тут! — скривился Сквозняк.
Благоухало в порту тухлой рыбой и гнилыми водорослями, дёгтем и краской. Ближе к причалам покачивали мачтами шхуны и баркасы, чуть поодаль замерли железные махины пароходов. Кто-то разгружался, кто-то отчаливал. Кругом — суета. Подводы заезжали на причалы одна за другой, с каких-то что-то снимали, на какие-то что-то укладывали. Хватало и праздношатающейся публики, но даже на их фоне мы выделялись бельмом на глазу — немудрено, что прицепился первый же патруль.
— Документы! — потребовал командовавший усиленным нарядом младший урядник, изучил увольнительные и объявил: — Пройдёмте!
— Зачем ещё⁈ — возмутился Огнич. — Куда⁈
— Для выяснения цели вашего пребывания на охраняемой территории! — отчеканил служивый, и я бы точно не стал прилюдно собачиться с ним, вот только остановили нас черноводские морские пехотинцы, да и в прошлый мой визит сюда о таких строгостях даже речи не шло.
Как пить дать, власть в голову ударила, вот и куражится. С такого станется до конца дня в камеру запереть. Терять время попусту я не собирался, поэтому скривился и с мерзкими интонациями Лучезара поинтересовался:
— А ты ничего не перепутал, лягушонок? Ты как со старшими по званию разговариваешь⁈
Рядовые явственно напряглись, а лицо командира патруля пошло красными пятнами. Он махнул рукой, и к нам трусцой приблизились два паренька — оба в форме с нашивками младших урядников, оба тайнознатцы.
Водовороты! Давно не виделись, чтоб их черти драли!
— Если не пойдёте доброй волей, мы будем вынуждены применить силу!
Но тут уж не выдержал Сквозняк.
— Дядя, ты совсем дурак? — процедил он. — Ты к кому силу применять собрался? Глаза разуй! Мы от вас мокрого места не оставим!
Я кивнул и потребовал:
— Верни документы, отдай честь и проваливай!
Кабан, Кочан и Огнич слегка расступились, парочка учеников школы Бирюзового водоворота растерянно переглянулась, и младший урядник сообразил, что перегнул палку, взявшись угрожать пластунам Мёртвой пехоты, ещё и тайнознатцам.
— Вас под трибунал отправят! — предупредил он, не спеша, впрочем, хвататься за оружие.
Я рассмеялся и выдернул у него из руки наши увольнительные.
— Да ты и впрямь дурак! Нас отправят штурмовать Новый Златогорск, а тебя прикопают на пустыре и забудут.
— И это если останется что закапывать! — поддакнул Сквозняк. — И не пугай трибуналом! Поставлен за порядком следить, вот и следи! Мы-то ничего не нарушали! А то сейчас нашего капитана кликнем, он тебе всю душу вынет!
Младший урядник криво ухмыльнулся, но всё же отступил в сторону и сделал приглашающий жест.
— Гуляйте! Но без последствий это не останется!
В ожидании какого-нибудь пакостного сюрприза я стиснул своей волей ядро, но нападения не последовало. Мы просто ушли.
— Ерунда какая-то! — чуть погодя заявил Огнич, оглянувшись. — Как-то слишком легко от нас отстали. Не похоже это на лягушат! Они сроду труса не праздновали, туда же самых отпетых берут!
Мне было что на это возразить, но лишь передёрнул плечами.
— Начать с того, что они вообще к нам прицепились против правил!
— Вот тоже странно! — кивнул Сквозняк. — Какая муха их укусила?
Кабан только рукой махнул.
— Да и плевать! Конокрад, где пиво и девки? Время поджимает!
— Идёмте!
Таверна, где мы в прошлый раз сидели с босяками, располагалась чуть поодаль от причалов, но блуждать меж пакгаузов не пришлось — только прошли трёхэтажное здание здешней администрации, и Огнич указал на террасу питейного заведения через два дома.
— Для начала там горло промочим, а дальше ещё в одно местечко наведаемся.
Но опять-таки — не пришлось. Я даже распрощаться с парнями не успел — только обернулся посмотреть, не увязались ли за нами лягушата, как приставивший ко лбу ладонь Кочан охнул:
— О! Сидят!
И точно — на террасе за одним из столов обнаружились Вьюн и Ёрш. Ну и подошёл со всеми поздороваться, благо босяки были в форме портовых служащих, а значит, собирались заступать на смену и надолго наше общение затянуться не могло.
Почему именно заступать? Да просто после работы они бы точно пиво, а не кофе пили.
Вьюн первым делом спросил:
— Вы надолго в Тегос? — А узнав, что лишь до вечера, досадливо протянул: — Вот же ж! А у нас смена через час начинается!
Через час? Час — это долго. Терять столько времени попусту я не собирался и всё же задержался, поскольку из-за паровозного дыма отчаянно саднило глотку и нестерпимо хотелось пить.
Ёрш озадаченно глянул на приятеля.
— Может, подменимся?
— Поздно уже, — покачал тот головой и насел с расспросами: — Да вы рассказывайте как жизнь! Воевали, поди?
— А то! Всё это время! — подтвердил Огнич и помахал рукой выглянувшему в дверь буфетчику. — Пива на всех!
— Мы не будем, — за себя и товарища ответил Вьюн.
Огнич только рассмеялся.
— Да уж осилим как-нибудь! — заявил он и прищёлкнул пальцами. — Слушайте! А успеете нас в тот бордель проводить, куда в прошлый раз ходили? Девочки там прям огонь!
— Сам, что ли, дорогу не найдёшь?
— Найти-то найду, а пустят?
— Нас назовёшь — пустят, — уверил фургонщика Вьюн и спросил: — Только хорошо бы вам сначала в купальни заглянуть. Откуда такие чумазые?
— Чумазые? — округлил глаза Кочан. — Ты бы нас после пяти месяцев в джунглях видел!
— Ага! Сейчас мы сама чистота! — кивнул Огнич. — Это вы тут крысы тыловые жизни не нюхали!
— Но-но! — возмутился Ёрш, оттянул стоячий воротничок и продемонстрировал свежий рубец. — Мне чуть голову не откусили!
— Да ну? — округлил глаза Кабан. — Брешешь, поди?
— Какой там! Погани всякой развелось — ночью из дома выйти страшно!
— Да ты просто сам зевнул, — пихнул в бок приятеля Вьюн.
— Я тоже зевнул, — вздохнул Кабан и поднял левую руку, на которой у него не хватало мизинца и безымянного пальца. — Можно отрастить, но дорого. Денег пока нет.
— А боевые как же? — округлил глаза Ёрш. — Слышал, вы там в золоте купаетесь!
— Так долги закрыл! — пояснил крепыш. — Нет, отложил кой-чего, но запас карман не тянет.
В этот момент на террасу прошла грудастая девица с заставленным кружками подносом, и Огнич оживился.
— Пиво!
Сквозняк и вовсе не стал ждать, сделал хватательное движение, и одна из оловянных кружек проплыла к нему по воздуху, ткнулась точно в растопыренную пятерню.
— Ловко! — восхитился Ёрш и глянул на товарища. — Может, по одной?
Вьюн покачал головой.
— Перегар учуют — взгреют. Хочешь перевод в стрельцы схлопотать?
— Не надо тебе этого, Ёрш, — уверил босяка Кочан, хлебнул пива и одобрительно крякнул. — Платят у нас неплохо, но и прихлопнуть могут.
Все разобрали выставленные на стол кружки, и Вьюн спросил:
— Много наших полегло?
— Да мы особо никого и не видели даже, — пожал плечами Огнич и уставился на Сквозняка: — Слушай, а ты это как, чтоб кружка и по воздуху в руку сама собой?
Ученик школы Карающего смерча отшутился:
— Контроль и равновесие — как ещё?
Кочан хлебнул пива и кивнул куда-то нам за спину.
— О! Топают!
Выдув в несколько длинных глотков половину кружки пива, я совсем уж было собрался распрощаться с сослуживцами и рвануть в Рыбацкий квартал, но к зданию портовой администрации как раз подходил давешний патруль морских пехотинцев, так что торопиться с этим не стал.
Вьюн проследил за взглядом Кочана и поинтересовался:
— А что такое?
— Да прицепились! — зло бросил Кабан. — Для выяснения чего-то там загрести хотели. Еле отбрехались.
— Руки коротки! — усмехнулся Вьюн. — Прав у них таких нет, их сюда имущество торгашей караулить поставили.
— Они вообще в последнее время страх потеряли, — скривился Ёрш, с тоской поглядел на хлебнувшего пива Сквозняка и судорожно сглотнул.
— Да погодите вы! — возмутился Огнич. — Объясните уже, как кружка по воздуху летела!