Его перебил Чеслав.
— Все в дом! — гаркнул капитан. — Тащите в вагон ящики! Живо! Отче, не стой столбом!
Подкрепление к противнику могло подойти решительно в любой момент, мы повременили с расспросами и бросились выполнять распоряжение Чеслава, разве что волчицы остались подстраховать Смурного с забившимся в судорогах колдуном. Стрельцы не рискнули поднять его в вагон и уложили прямо на землю.
— Идите! — отпустили бойцов Ласка и Лиска. — Мы сами!
Те кинулись в дом, мы с Беляной рванули туда же, в дверях столкнулись с Ершом и Вьюном.
— Царь небесный! — в голос выдали босяки. — Думали, антипод!
Я пропустил вперёд девчонку, шагнул следом сам и поинтересовался:
— Вы здесь как?
Ответил нагнавший нас Огнич.
— Мы к паровозу подбирались, да знакомые этих двух, — кивнул он на босяков, — объявились!
— Подбирались! — фыркнул Сквозняк. — Сидели и высунуться боялись!
— Не важно!
Я огляделся и сразу понял, почему у нападавших так и не получилось выбить отсюда Чеслава и его людей: каменные стены оказались толщиной в аршин. Стальная дверь с ручкой-штурвалом стояла распахнутая настежь, все заскакивали в хранилище и выбегали с деревянными ящичками, теми самыми — опечатанными и весьма увесистыми.
«Что ж в них там такое⁈» — задумался я, а Огнич не удержался и спросил об этом вслух.
— Золото! — отозвался один из сопровождавших груз бойцов. — Что же ещё?
— Не болтай! — рыкнул Чеслав. — Да не толпитесь вы! Барышня, без тебя справимся!
— Идём! — позвал я Беляну и, желая как можно скорее оказаться под прикрытием зачарованных бортов броневагона, поспешил со своим ящиком на выход.
Девчонка бросилась следом, и мы уже подбежали ко входной двери, когда в середину железнодорожного кольца упала кровавая звезда! Сверкнуло и жахнуло, меня качнуло, от неожиданности я выронил ящичек — тот едва не угодил на ногу, грохнулся углом об пол и треснул, но — не до того. Пуд золота враз теряет всю свою привлекательность, как только на другую чашу весов кидают твою собственную жизнь. Наши — кинули.
Брату Смурному не повезло. Он оказался не в то время и не в том месте, взрыв разметал в клочья и его, и раненого тайнознатца. Багряное сияние расплескалось моросью порченой крови, под её напором зашипел и начал покрываться ржавчиной бронированный борт вагона. Магическая пакость дотянулась и до особняка, но только окатила его фасад и сразу подалась обратно, не сумев пробраться внутрь. Пока что — нет.
Разорвавший людей сгусток багрянца обернулся демоном с птичьей головой и зубастым клювом. Фигуру обитателя астрала покрывали не перья, но кровавая чешуя. Корявые лапы были трёхпалыми, сложенные крылья топорщились костяными клинками.
Прочь от него метнулись две призрачные фигуры, вдогонку из вскинутых рук выстрелили красные цепи с крючьями на концах. Одна волчица изловчилась увернуться, другая же понадеялась на свой атрибут, и демонический аркан не только пронзил призрачную плоть, но и обратным рывком выдернул девчонку в реальность.
Кровавая морось вмиг втянулась в глубокую рану, и Лиска захлебнулась криком, не сумела ничего предпринять, когда демон потянул её к себе. Чудовищное объятие переломало кости, зубастый клюв раскроил череп, а порча выжгла тело изнутри, на землю повалился гниющий труп.
Отец Шалый бросил ящичек с золотом и рыкнул:
— Беляна, прикрой!
Девчонка зло ругнулась, но всё же шагнула на улицу, не промедлив ни единого мгновения. Разошедшееся от неё лунное сияние выжгло витавшую в воздухе кровавую пакость, и хоть до демона не дотянулось, зато позволило сблизиться с ним ринувшемуся в атаку священнику. Я тоже отсиживаться под прикрытием стен не стал и выскочил к покачнувшейся от перенапряжения подруге, замер за ней и на всякий случай прикрыл девчонку пурпурным барьером, но только лишь этим не ограничился и сплавил аркан магической брони со своей жгучей аурой.
На сей раз части магического доспеха не появились в воздухе и не соединились, заковывая меня в латы, их словно бы выдавило из капилляров. Руки, торс и шею покрыла корка огненной крови — холодной, тягучей и вроде бы чрезвычайно прочной. И поскольку в надёжности своего щита я испытывал серьёзные сомнения, отдёрнул Беляну себе за спину.
Как знал! Если отец Шалый легко отбил демонический аркан, то вторая цепь прошла через мой защитный полог словно через газетный лист. Я едва успел перехватить магический крюк, и пальцы при этом не потерял исключительно из-за кровавой перчатки. Демонический аркан оплёл предплечье и рванул к птицеголовой твари. Я упёрся, и остриё крюка рассекло магический рукав, но глубоко в тело не вошло, только распороло кожу и соскользнуло, лишь каким-то чудом при этом не лишив меня кисти.
Усилием воли я передавил повреждённые жилы, а миг спустя демон подпрыгнул и распахнул крылья. Намеревался он сбежать или атаковать — не знаю, отец Шалый предупредил рывок церковной волшбой, и соткавшаяся над гадиной печать небесного сияния рухнула вниз подобно стопудовой гранитной плите. Крылья смяло и оторвало, а демона по колено вбило в землю, но атака не сумела его прикончить, только ранила и ошеломила.
Беляна обхватила меня руками за шею и повисла, исходившее от неё сияние разом усилилось и дотянулось до потусторонней твари. Багряная чешуя задымилась, и тогда ударили засевшие в вагоне монахи. Один сотворил сверкающее копьё, другой приложил демона блистательным мечом. Защита оказалась пробита, из ран ливанула вонючая кровь, а затем отец Шалый подступил к обездвиженному противнику вплотную, что-то выкрикнул, и того разметала вспышка ослепительного сияния.
— Уходим! — хрипло выдохнул священник, да я уже и без его понукания потащил Беляну к бронепоезду.
Ласка кинулась к телу погибшей подруги, но Шалый перехватил волчицу, влепил крепкую затрещину и толчком в спину отправил вслед за нами. Беляна кое-как забралась по лесенке в вагон, я оставил её и метнулся в дом. Навстречу пробежали тащившие опечатанные ящики босяки, за ними уже спешили Кабан и Кочан. В дверях я разминулся со Сквозняком и задержался пропустить парочку стрельцов, но в итоге налетел-таки на Огнича. Тот оступился и обронил свой ящик.
— Да чтоб тебя, Боярин! — ругнулся фургонщик, и тут на улице загрохотали выстрелы!
Сквозняк всплеснул руками и замертво повалился на землю с простреленным затылком, следом упали бежавшие позади него стрельцы. Кочан закинул в вагон ящик, получил пулю в бок и скорчился, но его затащил внутрь приятель.
Паровоз опутался паром и тронулся с места, начал медленно-медленно набирать ход. Огнич взвизгнул и едва не выскочил под выстрелы, Чеслав удержал его и рявкнул в ухо:
— Жди!
И точно: паровоз остановился, стоило только бронированному вагону поравняться с проездом, в котором засели стрелки. Засверкали частые-частые дульные вспышки картечниц, и обстрел сразу сошёл на нет, но Чеслав всё равно скомандовал:
— Ставьте щиты! — Ещё и сам сотворил магический барьер, прежде чем с ящиком в руках метнуться через железнодорожное кольцо.
Огнич последовал его примеру, ну а я просто побежал рядом с ними, поскольку все силы сейчас уходили на сопротивление проникшей в кровь демонической порче.
От вагона рванули босяки и Кабан, они подняли с земли ящики с золотом и поспешили обратно под прикрытием наших щитов. По лесенке я едва поднялся, а когда вагон качнулся и тронулся с места, то сполз по борту на пол, скорчился и принялся выдавливать из себя порчу. Аура в левой руке потеряла должную однородность, и помимо тела пришлось чистить ещё и дух, но наловчился справляться со зловредными чарами, да и после принятия кровавого аргумента с энергией красного диапазона работать стало куда сподручней прежнего — начали удаваться столь тонкие манипуляции, о каких и помыслить раньше не мог.
Дальше помогла Беляна, залечила распоротую руку. Она и Кочана в порядок привела, после того как Ласка достала засевшую у него в потрохах пулю.
Оплеуха священника определённо вправила волчице мозги, и это было просто здорово, ведь ничего ещё не кончилось, впереди нас ждал вокзал.
Глава 12
С территории порта мы выехали, попросту снеся закрытые ворота. Не стали даже замедлять ход, как не сбросили скорость и на подъезде к вокзалу. Дальше — пришлось. Оба раза сделали это, дабы монахи успели забежать вперёд и перевести стрелки. И если покинуть запасные пути получилось без каких-либо осложнений, то после того, как миновали склады и покатили мимо главного здания, за нами увязались стрельцы с красными нарукавными повязками. Пришлось сыпануть по ним из картечниц, и остановка вышла нервной, но Сиплый и Кроткий не подвели — паровоз набрал ход прежде, чем нас успели обложить всерьёз.
Покатили, покатили, покатили и вырвались из города! В какой-то момент пропало биение потустороннего сердца, стало легче дышать, показалось даже, что посветлел сам воздух, будто бы из него пропала некая нездоровая краснота.
— Ушли! — с облегчением перевёл дух отец Шалый.
Капитан Чеслав тотчас насел на священника с расспросами, к разговору присоединились босяки и Ласка, а вот Огнич перебрался ко мне и спросил:
— Боярин, ты чего как чучело огородное вырядился?
Беляна фыркнула и стянула с руки красную повязку.
— То есть, что я в форме стрельца, тебя не смущает?
Фургонщик кивнул.
— Ерунду сморозил, признаю.
Я поглядел на прочертивший внутреннюю сторону предплечья от локтя и до запястья рубец, беззвучно чертыхнулся. Уж на что прочен был магический доспех и вот же — располосовало! Самой малости не хватило, чтобы ранения избежать!
Подумал об этом и соединил аргумент кровавой руки с защитным арканом, распространил его действие лишь на кисть и предплечье — будто перчатку из застывшей крови натянул. Тёмный пурпур выступил из пор и сгустился, облепил кожу и обтянул пальцы. Те заметно удлинились за счёт чёрных когтей, да и сама кисть на человеческую теперь уже не слишком-то и походила.