Раз — и унеслись! А я — остался. Влип!
За спиной раздались быстрые шаги, и я не просто окутался жгучей аурой, но и выплеснул из себя пурпурное пламя настоящей ударной волной.
Гори!
Только — нет, от ожогов охранников постоялого двора уберегли защитные амулеты, вспышка лишь отшвырнула их прочь. Один врезался в тележное колесо и завыл, корчась с перебитым хребтом, другому повезло больше — покатившись по земле, он разве что дубинку выронил.
Захлопали карабины ватажников, начал палить из револьвера Псарь. Пули врезались в пелену бушевавшего вокруг меня порченого пламени и не плавились в нём, а попросту рассыпались гнилью. На уничтожение каждой атрибут расходовал примерно столько же небесной силы, сколько уходило на простенький ударный аркан, запасы энергии резко пошли на убыль, но бросаться наутёк я повременил. Вместо этого прикрылся от парней с карабинами отторжением, а дальше шибанул огненным арканом по сбитому с ног охраннику. Его защитный амулет оказался разряжен, и пурпурный всполох разворотил грудную клетку, едва при этом не разорвав торс надвое.
Лёгкость, с которой я расправился с троицей головорезов, заставила Пламена поторопиться и врезать простеньким воздушным кулаком. Я на него даже отвлекаться не стал, понадеявшись на завесу пурпурного огня, и лишь когда слабенький аркан с хлопком развеялся, осознал, что под его прикрытием в меня отправили несравненно более мощное заклинание. Извернулся и сместил свой магический барьер, но дополнительно наполнить его пурпурным огнём не успел — ударные чары Пламена легко прошили щит и рванули уже только в жгучих объятиях ауры. В прозрачную силовую сферу оказалось закачано страсть сколько энергии, взрыв разметал завесу огня, оглушил меня и откинул, при этом с ног всё же не сбил, только заставил крутануться на месте.
Любой иной защитный аркан я бы под контролем не удержал, но атрибут намертво врос в мой дух, порченое пламя лишь мигнуло и разгорелось вновь.
— Сдохни!
Выскочивший из-за фургона приблудыш-Яр вскинул магический жезл, и удивление при виде вроде как зарезанного поганца едва не оказалось роковым. Впрочем, оно же заставило прыгнуть выше головы, точнее — подтолкнула к тому лютая ненависть. Выпростав из себя кровавую руку аж двухсаженной длины, я перехватил сорвавшийся с конца волшебной палочки сгусток ослепительного сияния аккурат посередине между нами!
Даже не попытался сжать атакующий аркан, просто подставил под удар растопыренную пятерню да ещё качнул в неё небесную силу. Взрыв взметнул в воздух комья земли, и кругом расползлось облако пыли, я промчался через него и выскочил к Яру, а очередной аркан Пламена потерял стабильность и рванул за спиной, меня лишь качнуло.
Белобрысый выродок, не будь дурак, бросился наутёк, только куда там! Жила кровавого гарпуна захлестнула его шею и рванула обратно. Я притянул к себе племянника Псаря, а когда пурпурное пламя спасовало перед его защитным амулетом, приставил к горлу лезвие ампутационного ножа.
Беглый охотник на воров немедленно опустил револьвер и крикнул:
— Стойте! — После обратился ко мне: — Давай поговорим! Это всё какое-то недоразумение!
Стрельба стихла, но впустую терять время ватажники не стали и взялись перезаряжать карабины, что меня конечно же устроить не могло.
— Зря вы так с Рыжулей! — шепнул я на ухо Яру и вскрыл ему глотку, но резанул не слишком глубоко, просто рассёк кожу, перед тем втолкнув в зачарованную сталь малую печать воздаяния.
Яр взвыл и начал раздирать себе ногтями горло. Я тычком в спину отшвырнул его от себя и в развороте метнул в стрелков сбалансированный взрывной шар, напитанный проклятым пламенем своего атрибута. Ухнул в атакующий аркан едва ли не половину остававшейся в моём распоряжении небесной силы, и амулеты прикрыли головорезов лишь от ударной волны рванувшего между ними заклинания, а вот брызги фиолетово-чёрного пламени дешёвые поделки сдержать уже не сумели — те окатили обоих стрелков с ног до головы и враз превратили их в живые факелы.
— Тварь! — рявкнул Псарь, и пальнул из револьвера, но пальнул только раз — дальше боёк клацнул по уже стреляному капсюлю.
Я перескочил через бившегося в агонии Яра, метнулся к беглому охотнику на воров, и вновь Пламен сумел меня неприятно удивить. Взревел ветер, сгустившийся воздух стиснул в своих неласковых объятиях, сдул пурпурное пламя и начал ломать, будто злой ребёнок нелюбимую игрушку.
Ну уж нет! Хрен тебе!
В первый миг спасла второй кожей облепившая торс и руки магическая броня, а дальше я закрылся от карающего вихря, как закрывался в заброшенном городе антиподов от огненного смерча. После напрягся и сбросил с себя его хватку, не дав впиться в дух и парализовать. Уцелел. И остался с едва ли не пустым ядром.
Беда!
Псарь ещё впихивал в каморы барабана патроны, а вот Пламен хрипло выдохнул и сразу с двух рук метнул в меня по воздушному серпу. Те расплылись в полупрозрачные диски, я только и успел что принять один на отторжение да отвернуться от второго.
Первый аркан легко распорол защитный полог, но утратил при этом верный баланс и угодил в землю, пропахал по двору борозду в сажень длиной, а вот другой ударил меня в бок и бросил на колени, вгрызся со свирепостью циркулярной пилы. Правда, лишь прорезал магический доспех и рассёк кожу, а до рёбер не достал, соскользнул и унёсся прочь.
И сразу — клацнуло!
Псарь привёл револьвер к бою, я протянул к нему кровавую руку. Изначально собирался вырвать оружие, но будто наитие какое-то снизошло: сложил должным образом пурпурные пальцы, напрягся, и магическая кисть стиснула рукоять ампутационного ножа. Взял и всадил его в брюхо беглого охотника на воров!
Метил я в печень, туда и попал, а вот вогнать в противника малую печать воздаяния помешал Пламен, который метнул вторую пару воздушных дисков — не столь стремительных и мощных, но всё же способных раскроить череп или снести с плеч голову. Пришлось валиться на бок и перекатываться в сторону. Один аркан впустую прогудел над головой, другой перебил жилу кровавой руки, и та пролилась на землю порченой кровью, оставив ампутационный нож в животе Псаря.
Беглый охотник на воров упал на колени, схватился за рукоять скальпеля и уставился на меня выпученными от боли глазами, напрягся было и сразу кулём повалился на землю.
Легко отделался!
Скрипнув зубами от боли в порезанном боку, я потратил последние крохи энергии на остановку кровотечения, но Пламен этой моей заминкой не воспользовался. С лица его градом катился пот, грудь ходила ходуном, волосы и одежда растрепались.
Он был выжат ничуть не меньше моего, не иначе поэтому и спросил:
— Кто ты, чёрт тебя дери, такой⁈
И, конечно же, потянул в себя небесную силу, но я и сам взялся наполнять ядро, а поскольку в этом оппонента совершено точно превосходил, то счёл нужным ответить:
— Ты знаешь, Пламен! Ты знаешь!
Лицо бывшего подручного Бажена враз заострилось, глаза сощурились.
— Серый! — прошипел он, будто грязное ругательство выплюнул. — Не обознался, выходит! — Но замешательство Пламена не продлилось долго. — Так ты Рыжулю ищешь? Подсказать, где она?
Очередная порция небесной силы обожгла входящие меридианы жгучим пламенем, но бросил я в ответ беспечней некуда:
— Уже не ищу. Уже нашёл.
— Вот как? — оскалился Пламен. — Мы тогда с ней знатно позабавились! И даже не обманули, сдержали обещание Луку не убивать! — Он хохотнул. — Его ведь тоже нашёл? Так это не мы! Сам сдох!
Захотелось кинуться на него и удавить собственными руками, но сдержался, указал на ещё подрагивавшее в агонии тело Яра.
— И стоило оно того?
Пламен поёжился, а вот после моего кивка себе за спину, неожиданно весело рассмеялся.
— Стоило, Серый! Стоило! Я уж и не чаял тебя сыскать, а ты сам объявился! — Он облизнул губы и сложил пальцы, как будто кого-то душил. — А что до твоей Рыжули, так это я её удавил. Но тоже всё по-честному, сама упросила! Так что — да, малыш! Оно того стоило!
Я ничего на это не ответил. На пределе возможностей я тянул в себя небесную силу и попутно следил, как бы не высунулся откуда очередной лиходей, а заодно прикидывал, какие на руках у Пламена карты.
Вот что у него за атрибут, а?
Первое колено — точно не воздушный кулак. Слишком слабенький аркан, никто бы на такой атрибут не позарился. Наверное, там у него взрывные чары — что-то вроде огненного репья, только в другом аспекте. Или те драные серпы — уж больно лихо он ими в меня швырял. Ну а второе колено атрибута точно нацелено на защиту — это общий подход всех захолустных школ: атака, защита, урон по площадям. Пламен определённо тяготеет к аспекту воздуха, и раз уж в окрестностях Южноморска кроме школы Карающего смерча с этой стихией больше никто не работает, значит, у него в рукаве припрятан вихрь — аркан, который почти невозможно пробить, но чрезвычайно сложно контролировать.
Как это объяснял Сквозняк? О чём по тому же поводу толковал Чеслав?
Равновесие! Равновесие и баланс!
О да!
Пламен умолк и явно сосредоточился на сотворении какого-то затейливого аркана — вроде карающего вихря, которым едва не разорвал меня на куски пару минут назад, поэтому тянуть и дальше я не стал. Будто снова наставника Девясила услышал: «станете действовать от обороны — сдохнете!», вот и оскалился, врезал огненным ударом, а когда тот угодил в магический барьер и расплескался, шибанул ещё дважды. С левой и сразу с правой! Но с правой метнул кровавую искру!
Первые два удара Пламен отбил отторжением, а сгусток пурпура отвёл в сторону пыльный смерч. Искра пронеслась мимо цели и врезалась в фургон, оставила здоровенную дыру в его дощатом борту. Дальше прикрываться вихрем Пламен не стал и позволил ему рассеяться, единственным моим достижением стало разрушение незавершённого противником аркана.
— Не кипятись так, Серый, а то всё закончится слишком быстро! Надо растянуть удовольствие!
Но веселья в глазах Пламена не было, это и позволило не проморгать неожиданную контратаку. Он ещё только вскидывал руку, а я уже сотворил защитный аркан, сплавив воедино отторжение и жгучую ауру.