Сестра Святого Лазаря
Свен не завидовал соседке, которой оставил ключи от своей стокгольмской квартиры в канун 1970 года. Теперь наверняка фру Вальстедт примет его за сумасшедшего — если, конечно, не думала так раньше.
Что найдут у него дома, кроме облезлого кота? Окурки и пыль? Нераспечатанные письма от друзей и бывших коллег? Не важно. После того, как он умрёт, свежий номер «Экспресса» украсят фотографии газетных вырезок, развешенных в комнате, кухне и даже туалете.
«Самое загадочное дело в истории Норвегии», «Гибель подлодки в Баренцевом море», «Единственного выжившего члена экипажа находят на островах Северной земли», «Власти засекречивают полученную информацию от выжившего механика „Стрелы“ Нута Истада»…
И ни соседка, ни фотографы «Экспресса» не заинтересуются стеной с изображениями молодой женщины. Её биография не имела ничего примечательного, кроме самоубийства в двадцать лет. Но разве мало людей так заканчивают жизнь в угрюмых городах Скандинавии?
Свен не смирился с гибелью младшей сестры по одной простой причине: она работала медсестрой в больнице, где от воспаления лёгких лечился Истад. А до её смерти после общения с механиком «Стрелы» покончили с жизнью, по крайней мере, два человека. Свен изучил биографии покойных: журналисты, что особо назойливо рылись в прошлом старика. Но какие бы тайны не хранил Истад, Свен решил, что не отступит даже перед лицом Люцифера, ведь сестра была его единственным родственником.
Два года со дня её смерти Свен потратил на сбор информации о «Стреле». Он добровольно оборвал все прошлые связи и стал затворником, который без устали копался в прошлом. Теперь он знал о «Стреле» всё: от биографий членов экипажа до механизма подлодки. Каждый день Свен звонил и рассылал письма всем, кто когда-то был знаком с Истадом. И наконец судьба, бог или удача вознаградили Свена. Вчера он получил письмо, которое было подписано Нутом Истадом.
«Скарсваг, Норвегия, катер, быстрее».
Это всё, что написал выживший механик.
— Как найти Нута Истада?
— О, гость из Швеции! — Рыбак повернул голову к Свену, закряхтел и поднялся с мостика, едва не задев ногой ведёрко с уловом.
Рассвет в норвежском посёлке встретил Свена промозглым ветром и моросящим дождём. Бороться с октябрьским холодом помогал термос, в котором плескалась смесь кофе и коньяка. Что поделать: после безуспешных попыток найти механика Свен зачастую прикладывался к бутылке. О том, что когда-то он был одним из лучших пловцов Швеции, Свен уже подзабыл. Из-за бороды, лишних килограммов и мятой одежды он напоминал обычного пропойцу, коими полнится любой город.
— Механик со «Стрелы», — добавил Свен. — Мне нужно найти его катер.
Рыбак сложил удочку, заглянул в ведёрко с уловом и одобрительно хмыкнул. Свен огляделся по сторонам: ни одного собеседника, кроме этого старого норвежца. Хозяева нескольких домов, где, несмотря на ранний час, горел свет, дверь незнакомцу не открыли.
— Датчанин, исландец, теперь швед. Понимаешь, к чему я веду?
— Национальности журналистов, которые покончили с жизнью после разговора с Истадом.
Мужчина жестом попросил у Свена сигарету. Тот протянул пачку. Рыбак вытащил сразу три папиросы.
— Я рыбачу здесь каждый день на протяжении двадцати лет, — задумчиво произнёс он, окутав лицо клубами сизого дыма. Оставшиеся две сигареты он спрятал за уши. — Те парни тоже спрашивали дорогу. После разговора с Нутом они выглядели разочарованно.
— Настолько, что один вскрыл вены, а другой вышел в окно?
— Не знаю. Но помяни моё слово, если хочешь жить.
— Сколько ты попросишь в обмен на то, чтобы подождать меня у его катера? Если Истад загипнотизирует…
— Гипноз? — хохотнул рыбак. — Скорее, он просто тебя напугает.
— Почему?
Лицо незнакомца вмиг стало серьёзным. Он высморкался в ладонь, потряс ей, но так и не избавился от висящей на пальцах сопли.
— Он разделил судьбу Святого Лазаря. Год назад Истада сразила проказа.
Рыбак наконец объяснил Свену дорогу, и теперь швед брёл вдоль берега моря. Вода то и дело норовила дотянуться до ботинок, а узкая линия пляжа не давала пространства для манёвра. Но другого пути к катеру Истада не было.
Когда Свен поскользнулся на гальке, волна тут же промочила его одежду и вырвала из рук термос. Свен погнался за ним, но вновь упал и охнул от боли: кажется, он подвернул ногу.
Следующий километр пути Свен едва волочился, но то и дело напоминал себе, что близок к разгадке гибели сестры. Когда он увидел старенький катер, то закурил и прикоснулся к спрятанному в кармане шприцу. Если Истад попробует что-нибудь сделать, он обездвижит его, а после задаст интересующие вопросы.
— Уходи, — раздался голос из-за гряды камней, охраняющих окраину посёлка от моря.
Свен обернулся. Подлодка «Стрела» пропала в 1930 году, а Нут Истад родился в 1899. На фотографиях после спасения он выглядел безумно: выпученные глаза, седые волосы, скрюченные руки. За сорок лет из седого, но всё же молодого мужчины, вышедший из-за камней Истад стал человеком, которого можно было демонстрировать в цирке уродов. Его губы и уши превратились в огромные наросты шелушащейся плоти, а глаза едва виднелись под полуопущенными веками. Щёки старика ввалились внутрь, отчего казалось, что раздутые скулы вот-вот упадут ему на плечи. Одет Истад был просто: рыбацкие сапоги, тёмные штаны и серый поношенный свитер.
— Ты из лепрозория? — спросил бывший механик.
— Нет.
— Славно, — прохрипел Истад. — Эти ублюдки меня не поймают. Но и тебе я не рад.
— Ты прислал мне это. — Свен вытащил из кармана промокшее письмо. Истад недоверчиво протянул руку. Швед улыбнулся: тщедушный мужчина едва дотягивал до метра семидесяти, так что вряд ли создаст проблемы.
Истад взял бумагу, хмыкнул и бросил в море.
— Тебе пора домой, — пояснил он недоумевающему Свену.
Когда старик повернулся к нему спиной, Свен схватил его за плечо и развернул к себе.
— Моя сестра лечила тебя. Агда Элмандер.
По лицу механика — если то, что от него осталось, можно было так назвать, — потекли слёзы. Свен тут же отпустил его плечо.
— Датский газетчик верил в то, что я расскажу историю о призраках, а исландский мечтал услышать какую-нибудь теорию заговора, — глухо сказал Истад и вытер слёзы. — Но судьба «Стрелы» гораздо безумнее и удивительнее. Ты готов уже сегодня наложить на себя руки?
— Разумеется. Иначе зачем я прибыл из Стокгольма в эту дыру? Да и письмо…
— Я не присылал письмо, — перебил старик. — Это сделала твоя сестра.
Свен не успел ответить: моросящий дождь превратился в ливень. Несмотря на старость и болезнь, механик бодро потопал в сторону катера. Свен чертыхнулся, выбросил докуренную сигарету и похромал следом.
Поднявшийся шторм едва не сбил Свена с ног, когда он поднимался на борт. Истад уже стоял на палубе и, казалось, наслаждался непогодой.
— Потрясающее зрелище, — изрёк Истад. — Стихия, перед которой человек — ничто. Пройдём в каюту?
Свен кивнул и вновь нащупал шприц. Он ни на секунду не поверил в бредни старика про письмо. В конце концов, Свен был на похоронах, целовал бледный лоб сестры и держал её чуть пухлые ладошки. В том, что Истад сумасшедший, он не сомневался. Как можно после гибели всех членов подлодки, где ты служил, разглагольствовать о красоте шторма?
Когда Свен оказался в каюте, то чуть ли не вслух поблагодарил бога за этот подарок. В крохотной комнатушке было тепло и пахло свежей выпечкой.
— Фру Ингред страшно обидится, если узнает, что я принимал визитёра и не предложил её пирожки, — будто прочитал мысли Свена механик.
— Не откажусь, — шмыгнул носом гость. Он не думал, что старик попробует отравить его. Судя по всему, такие убийства были явно не в его вкусе.
Истад полез в крохотный шкафчик около столика. Свен поглядел в окошко каюты: капли дождя разбивались о палубу, чёрные тучи спрятали солнце, и, казалось, что вместо рассвета над Скарсвагом воцарились сумерки.
Наконец Истад положил на стол тарелку с пирожками и разлил кофе из своего термоса в две крошечные чашки. Затем старик пригласил гостя сесть и плюхнулся на стул напротив.
Следующие пару минут Свен был занят едой: фру Ингред и впрямь умела готовить. Лишь чёрный кислый напиток портил завтрак. Нет, ну как можно пить кофе без коньяка?!
— Не буду тянуть, — начал Истад — «Стрела» погибла. Всё как всегда: брешь в корпусе, ледяная морская вода, утопленники с лиловыми лицами и раздутыми телами.
— Но…
— Как я выжил? Перед тем, как мы вышли из Тромсё, я и старший механик Филин проверили «Стрелу» на исправность. Мы доложили капитану Амфи и вскоре начали погружение. Наше задание было простым: охранять границы Норвегии.
— Это официальная версия.
— Хочешь переодеться? В такую непогоду и заболеть недолго, — заботливо проворковал Истад.
— Зачем? Я хочу умереть в своей одежде.
Механик расхохотался, но тут же так сильно закашлялся, что Свену пришлось встать и похлопать его по спине. Когда Истаду стало лучше, он погрозил собеседнику пальцем и сказал:
— Шутник! Но это хорошо, ведь смерть…
— Я знаю о «Стреле» всё, — перебил Свен, вновь садясь на стул, где прежде наверняка восседали погибшие журналисты. — Поэтому не будем тратить время. Что на самом деле произошло с подлодкой?
— Она утонула.
Голос старика не выражал эмоций. Он говорил о гибели сослуживцев, а может, и друзей, так спокойно, будто рассказывал кому-то о просмотре документального фильма, который его не сильно впечатлил.
— Вдруг история «Стрелы» не так проста? И те, кто в неё не верил, умирали? — прошептал Истад и потеребил себя за щёку. Частички кожи тут же посыпались с неё, будто перхоть с давно немытой головы.
— Но моя сестра…
— О, она великая женщина! Пусть ей и было всего двадцать лет.
Для того чтобы не испепелить старика взглядом, Свен поглядел на настенные часы: семь утра. Что ж, он готов ждать сколько угодно.
— Я тоже кое-что изучил, — тоном доброго дедушки продолжил механик. — Например, то, что ты был одним из лучших пловцов Швеции.
— Это в прошлом.
С минуту они молча смотрели друг другу в глаза. Уродство Истада пугало Свена, но давать слабину швед не собирался. И всё же каждый раз, когда механик улыбался, где-то внутри Свена что-то умирало от страха: ведь одно дело видеть прокажённого по телевизору, а другое — прямо перед собой.
— Я будто слышу, о чём ты думаешь, — оскалился Истад. — Проказа не передаётся воздушно-капельным путём.
— Знаю, — соврал Свен.
— Славно. Видимо, ты и впрямь жаждешь умереть?
Свен кивнул. Старик что-то сказал, но его голос заглушил раскат грома. Катер качало из стороны в сторону, а в крошечном окошке каюты Свен видел беспокойные волны, над которыми зависли чёрные, будто гниющие тучи. С непривычной для себя поэтичностью швед подумал, что природа ополчилась на корабль прокажённого убийцы. А в том, что напротив сидит старый, дряхлый, больной, но всё же душегуб, он не сомневался.
Молния ударила совсем близко. Истад расхохотался. Впервые за многие годы Свен захотел помолиться.
— У «Стрелы» отказали приборы, и мы даже не могли подать сигнал SOS, — беспечно изрёк старик. — Я пошёл искать причину неисправности и увидел самого себя.
— Как это?
— Когда я зашёл в рубку, то споткнулся о сидящего на полу человека. Это был мой двойник. С такой же одеждой, волосами, кожей. Конечно, я подумал, что сошёл с ума. Но и двойник, казалось, не понимал, что от него требуется. Он сидел как потерянный ребёнок и смотрел в одну точку. Всё изменилось, когда я коснулся его руки.
— Что произошло?
Истад молча задрал рукав свитера. Среди бугорков вздувшейся кожи чётко виднелась то ли вытатуированная, то ли вырезанная цифра.
— На запястье появилась единица, — хмыкнул механик. — Только благодаря этому я жив.
Свен глумливо хмыкнул в ответ. Что ж, Истад запросто мог набить наколку после спасения, чтобы травить байки о собственной избранности. Значит, время «убийственной истории» ещё не пришло. Швед вновь глянул в окошко: гроза поутихла, и сквозь скопление туч робко пробился луч солнца. Отчего-то такая простая вещь, как этот луч, дала Свену надежду.
— И затем на борт «Стрелы» пришли беда и ужас? — вернулся к разговору Свен.
— Я отовсюду слышал крики. Мы все узрели то, что нам хотели показать.
— Бог? Дьявол? Воспетый каким-нибудь писакой невыразимый монстр?
— Последнее явно ближе, — хихикнул механик. — Мы не пытались атаковать двойников. И без них у нас было полно проблем. Но, как ни странно, лодка перестала тонуть. Я даже смог открыть вертикальный люк и вылезти наружу.
— Стоп, стоп, стоп. Куда вылезти? По отчётам, которые я прочитал, «Стрела» уже должна была достигнуть дна Баренцева моря…
— Ооо, — Истад встал из-за стола и возвёл руки к потолку. Глаза старика светились от счастья, будто он собирался поведать Свену самую важную тайну в истории человечества. — Я попал в рай. Но, если быть точнее, в глотку сожравшего нас монстра.
Пока Свен едва сдерживался, чтобы не высказать механику всё, что об этом думает, Истад подошёл к нему сзади. Швед не двигался. Лишь пальцы со всей силы сжимали спрятанный в кармане шприц.
А затем случилось самое странное, что Свен мог себе представить: старик наклонился, схватил его за голову, повернул к себе и поцеловал в губы.
— Ублюдок! — заорал Свен, когда механик отшатнулся от него.
— Ну, ты ведь согласился умереть, верно? — подмигнул Истад.
Свен вскочил со стула, пока старик отходил в угол каюты. Игла шприца блеснула в руке, но Истад лишь равнодушно улыбнулся:
— Лучше выйди на палубу и осмотрись. Уверяю, ты удивишься.
— Ну уж нет! Не думай, что я дам тебе достать пистолет…
Механик расхохотался и жестом показал Свену на выход. Затем старик, не обращая внимания на гостя, покинул каюту. Пробормотав иисусову молитву, Свен похромал следом.
Когда они поднялись на палубу, Истад помахал фигуре на берегу. Свен механически посмотрел в ту сторону. Его ноги тут же подкосились, а шприц выпал из вмиг ослабевшей руки.
Неподалёку от катера стоял двойник Свена. Слегка полноватый, в мокрой одежде, с такой же рыжей бородой.
— Миттельшпиль закончился, — сказал Истад. — Перейдём к эндшпилю?
Свен нервно кивнул, дрожащими пальцами достал из кармана пачку сигарет и тут же закурил. Мокрая папироска едва тянулась, и он не чувствовал никакого вкуса. Тварь, которую он видел, пусть и неуклюже, но повторила действия шведа.
«Но и двойник, казалось, не понимал, что от него требуется», — вспомнил Свен слова механика.
— Скоро ты бросишь курить. — Голос старика из язвительно-отеческого превратился в холодный и безразличный. — И отправишься туда, где мне, увы, не нашлось места.
Дождь кончился, и тусклое солнце кое-как, но всё же освещало этот забытый богом уголок мира. Свен курил третью сигарету подряд, хоть его и подташнивало уже после второй. На берегу двойник с небольшим опозданием копировал действия шведа. Истад с видом бывалого мореплавателя расхаживал по палубе и говорил так методично, будто читал какую-то лекцию.
— Нас проглотил не какой-то монстр из глубины. Скорее, мы попали в… Пусть будет Существо. Но поверь, оно гораздо больше, чем просто дремлющая на дне океана тварь. Меня уже просили рассказать, как оно выглядело, но, боюсь, это невозможно. Ведь как, например, можно описать цвет кислорода? Поэтому мы не видели Существо, а лишь чувствовали, что находимся внутри него. Оно заставило нас чувствовать. Пожалуй, спустя годы я могу сказать, что мы оказались в другом мире. Тогда же Существо и предложило жуткую сделку.
— Какую?
— Служить. Оно дало выбор: покориться или умереть. Никто не ответил, кроме доблестного капитана Амфи. Тот был уверен, что мы должны погибнуть как мужчины. Двойнику капитана понадобилось несколько секунд, чтобы разорвать нашего лидера на части.
— Как это — разорвать? — Свен закашлялся и выбросил окурок в море.
— Двойники обладали нечеловеческой силой. Конечно, со смертью Амфи погиб и его призрачный убийца. Все остальные члены экипажа тут же согласились покориться Существу. — Старик облокотился на бортик катера. — Лишь я оказался на берегу, — с ненавистью добавил он. — Меня не сделали избранным, как братьев, а заставили выполнять задание.
— Существа?
— Ну явно не короля Харальда! — то ли рассмеялся, то ли закашлялся Истад. — Единица. Один год. Один последователь. И так до бесконечности. Разумеется, я мог приводить слуг чаще, но Существо боялось привлечь внимание. А может, и не боялось. Ведь никто не знает, о чём думает бог, верно?
Механик закончил и молча разглядывал, как волны разбиваются о кряж. Свен поднял шприц с палубы и, хромая на больную ногу, подошёл к старику со спины.
— Что ты сделал с моей сестрой? — спросил он. — Мне плевать на коллективную галлюцинацию экипажа и на то, что вы убили собственного капитана. Тварь, которая стоит на берегу, мне тоже безразлична, ведь наверняка этому есть рациональное объяснение. Так что расскажи про Агду, и я покину Скарсваг.
Истад повернул голову к Свену. Полуприкрытые глаза старика были жёлтыми, как у какого-то кота. Десятки багровых и серых шишек устрашающе смотрели на гостя. Покрытые гнойными наростами губы зашевелились, и он медленно, почти по слогам, проговорил:
— Сначала я помог ей узреть Существо, а после лишил её девственности.
Свен закричал и занёс шприц для удара. Механик не двинулся с места. Швед ударил, но кто-то с ужасающей силой перехватил его руку. Свен зарычал от боли, выронил шприц, упал на палубу. В эту же секунду грянул гром, и небо за какой-то миг вновь встало чёрным. Прежде, чем Свен успел хоть что-то подумать, он услышал до боли знакомый голос.
— Существо знает, что каждый из нас прекрасен, — промолвила Агда Элмандер.
— Сестра?! Но как…
Агда улыбалась. Рука Свена отозвалась острой болью. Швед недоумевающе поглядел на девушку: при жизни толстушка-медсестра не обладала нечеловеческой силой.
— Присоединись к нам, братик, — продолжила она. — Мы всегда будем рядом.
Сестра сказала ещё что-то, но Свен не слушал. Он встал на ноги, подошёл к ней и зарылся лицом в её копну светлых волос. Сестра равнодушно приняла объятия, пока Свен, борясь со слезами, бормотал:
— Агда, милая, как всё это…
— Ты хоронил не меня, а двойника. — Сестра отстранилась от Свена, который так и застыл с протянутыми для объятий руками. — Спустя пару дней земле предадут и твоё тело. Двойник обладает знаниями и воспоминаниями хозяина, но он недолговечен. Главное, что копия безропотно умрёт вместо тебя, как было со мной и теми журналистами.
Свен перевёл взгляд на Истада. Тот кивнул. Безумная догадка поразила шведа.
— Значит, когда ты меня поцеловал? — спросил он.
— Существо даровало мне часть своей силы, — развёл руками Истад. — Не думаю, что важно, как это работает. Я говорил, что шторм прекрасен, но разве необходимо знать, почему волнуется море, капает дождь…
Свен перебил речь старика своим криком. Впрочем, монолог Истада прервался не по вине шведа, а потому, что наросты на теле механика лопнули с жутким хлюпающим звуком. Гной, кровь, мозги и глаза разлетелись в стороны, будто раскиданные ребёнком детали пазла. Так закончилась история единственного выжившего члена экипажа подлодки «Стрела».
Свен перестал кричать, когда заметил, что море стало белым. Он не видел, как это началось, но сейчас белоснежные волны сплелись в танцующую фигуру. Свен не взялся бы описывать её размер: на вид она едва не дотягивалась до неба. Фигура коснулась волн, и швед увидел множество сплетающихся лиц. Они менялись будто в каком-то калейдоскопе, пока Существо танцевало над ними. Хотя, скорее, оно дрыгало тем, что заменяло ему ноги.
— Наше тело лишь тюрьма, — услышал он голос Агды. — Я поняла это, когда Истад поведал мне историю «Стрелы». Я думала, что он бредит, но Существо позвало меня. Тогда же я написала тебе письмо, которое механик обещал передать, если Существо так захочет. Ты хотел найти меня? Прыгни в воду, утопни и воскресни рядом со мной. Твой двойник доберётся до Стокгольма и совершит самоубийство, которое спишут на депрессию из-за гибели сестры.
Агда замолчала, пока танцующая фигура всё дальше и дальше ползла к горизонту. Когда она исчезла, Свен посмотрел на останки механика, с трудом сдержал рвотный рефлекс и перевёл взгляд на морскую даль. Непогода, терзавшая Скарсваг всё утро, окончательно сменилась на солнце и чуть прохладный ветерок. И, конечно, море вновь стало синим. Интересно, кто-нибудь из жителей посёлка видел танцующую фигуру, тварь на берегу и белую воду? Отчего-то Свен в этом сильно сомневался.
Лишь двойник всё ещё стоял на берегу. Швед помахал ему рукой, и тот неуклюже повторил жест. После Свен вновь достал сигарету и закурил. Конечно, двойник перенял и эту вредную привычку.
А затем Свен исчез.
Доказательств, что швед убил механика, не нашли. Но жизнь Свена превратилась в ад.
Около полугода он сидел в тюрьме, пока шёл судебный процесс. После к нему домой неоднократно приезжали люди из правительства, которые пытались выведать тайны Истада. Десятки журналистов толпились у двери в квартиру Свена, а сотни бродили около дома. Он пускал только тех, у кого с собой был кокаин или ЛСД. По крайней мере, так жить веселее.
Долгие часы Свен думал над одними и теми же вопросами. Какие цели преследует Существо? Сколько людей, подобно Истаду, ищут новых приспешников для владыки океана? Существо даровало механику смерть для того, чтобы старик не мучался? Или наказало за плохую службу? Ведь тот отговаривал шведа подниматься на катер…
Однажды на улице в Свена врезался неприметный человек, который, впрочем, тут же извинился и, будто сдаваясь, поднял руки. На запястье у него была такая же цифра, как у Истада: один.
— Оно довольно? — спросил Свен, прежде чем незнакомец смешался с толпой людей на площади Стурторьет.
Новый — а может, и старый рекрутёр, — обернулся и кивнул. Больше Свен его никогда не видел.
Когда кокаин, барбитураты, мескалин и все средства, которые можно было достать в одном из крупнейших городов Европы, перестали спасать Свена от реальности или иллюзий, он попробовал героин.
Всю эту картину Свен видел, пока докуривал последнюю сигарету из пачки. Там, куда он отправится, чёртов никотин не пригодится. А в том, что он последует за Существом, Свен уже не сомневался. Жизнь, которую оно показало ему, была ужасна. Да и как существовать дальше, зная, что есть другой мир, в котором ты будешь как минимум избранником божьим?
Свен прикрыл своей одеждой останки Истада и прыгнул в море. Агда не обманула брата. Каждый из них был прекрасен, и каждый тянул его на дно. Свен боролся, но силы были неравны. Когда воздух в лёгких закончился, он увидел, как его тело идёт ко дну.
— Оно тебе больше не нужно, — услышал он голос Агды. — Каждый из нас невидим, но реален так же, как плывущие мимо рыбы. Не бойся. Если Существо позволит, то ты явишься на сушу, как сделала я.
Свен не знал, когда они получили задание. Времени больше не существовало. Может, прошёл год, а может, вечность. Они уже сделали много важных вещей, но главное — познали мудрость, которую им дарило Существо. Наконец-то у них будет возможность его отблагодарить!
Агда и Свен плыли туда, куда указал их бог. Вокруг хохотали братья и сёстры: они знали, что рано или поздно вместе с Существом обрушат гнев на агонизирующую планету и смоют все её грехи.
— Каждый мой ребёнок вышел из воды, — шептало Существо. — И каждый в неё вернётся.
Но Свен понимал: торопиться не следует. Земля должна мучаться столько же, сколько ползущие по ней насекомые причиняли боль тому, кто их когда-то породил. Как добрый родитель, Существо возьмёт непутёвых детишек назад. Кого-то перевоспитает, а кого-то уничтожит.
Они остановились неподалёку от подлодки, которую поглощало Существо. Вот-вот отсеки наполнятся двойниками всех членов экипажа. Свен замер рядом со старшим механиком Филиным. На этот раз у Существа не получилось сделать всё быстро: люди внутри подлодки сопротивлялись его воле и даже смогли перебить нескольких двойников.
Наконец оно приказало уничтожить лодку. Из ублюдков не получится новых последователей.
Название подлодки складывалось из пяти букв, которые Свен прочитать не мог. По большому счёту, ему было всё равно, но всё же он спросил у братьев и сестёр:
— Как называется подлодка?
— «Курск», — ответил Филин.
Они врезались в её корпус. Они корёжили, разрывали, топили.
Существо будет довольно.