— Я тоже кое-что изучил, — тоном доброго дедушки продолжил механик. — Например, то, что ты был одним из лучших пловцов Швеции.
— Это в прошлом.
С минуту они молча смотрели друг другу в глаза. Уродство Истада пугало Свена, но давать слабину швед не собирался. И всё же каждый раз, когда механик улыбался, где-то внутри Свена что-то умирало от страха: ведь одно дело видеть прокажённого по телевизору, а другое — прямо перед собой.
— Я будто слышу, о чём ты думаешь, — оскалился Истад. — Проказа не передаётся воздушно-капельным путём.
— Знаю, — соврал Свен.
— Славно. Видимо, ты и впрямь жаждешь умереть?
Свен кивнул. Старик что-то сказал, но его голос заглушил раскат грома. Катер качало из стороны в сторону, а в крошечном окошке каюты Свен видел беспокойные волны, над которыми зависли чёрные, будто гниющие тучи. С непривычной для себя поэтичностью швед подумал, что природа ополчилась на корабль прокажённого убийцы. А в том, что напротив сидит старый, дряхлый, больной, но всё же душегуб, он не сомневался.
Молния ударила совсем близко. Истад расхохотался. Впервые за многие годы Свен захотел помолиться.
— У «Стрелы» отказали приборы, и мы даже не могли подать сигнал SOS, — беспечно изрёк старик. — Я пошёл искать причину неисправности и увидел самого себя.
— Как это?
— Когда я зашёл в рубку, то споткнулся о сидящего на полу человека. Это был мой двойник. С такой же одеждой, волосами, кожей. Конечно, я подумал, что сошёл с ума. Но и двойник, казалось, не понимал, что от него требуется. Он сидел как потерянный ребёнок и смотрел в одну точку. Всё изменилось, когда я коснулся его руки.
— Что произошло?
Истад молча задрал рукав свитера. Среди бугорков вздувшейся кожи чётко виднелась то ли вытатуированная, то ли вырезанная цифра.
— На запястье появилась единица, — хмыкнул механик. — Только благодаря этому я жив.
Свен глумливо хмыкнул в ответ. Что ж, Истад запросто мог набить наколку после спасения, чтобы травить байки о собственной избранности. Значит, время «убийственной истории» ещё не пришло. Швед вновь глянул в окошко: гроза поутихла, и сквозь скопление туч робко пробился луч солнца. Отчего-то такая простая вещь, как этот луч, дала Свену надежду.
— И затем на борт «Стрелы» пришли беда и ужас? — вернулся к разговору Свен.
— Я отовсюду слышал крики. Мы все узрели то, что нам хотели показать.
— Бог? Дьявол? Воспетый каким-нибудь писакой невыразимый монстр?
— Последнее явно ближе, — хихикнул механик. — Мы не пытались атаковать двойников. И без них у нас было полно проблем. Но, как ни странно, лодка перестала тонуть. Я даже смог открыть вертикальный люк и вылезти наружу.
— Стоп, стоп, стоп. Куда вылезти? По отчётам, которые я прочитал, «Стрела» уже должна была достигнуть дна Баренцева моря…
— Ооо, — Истад встал из-за стола и возвёл руки к потолку. Глаза старика светились от счастья, будто он собирался поведать Свену самую важную тайну в истории человечества. — Я попал в рай. Но, если быть точнее, в глотку сожравшего нас монстра.
Пока Свен едва сдерживался, чтобы не высказать механику всё, что об этом думает, Истад подошёл к нему сзади. Швед не двигался. Лишь пальцы со всей силы сжимали спрятанный в кармане шприц.
А затем случилось самое странное, что Свен мог себе представить: старик наклонился, схватил его за голову, повернул к себе и поцеловал в губы.
— Ублюдок! — заорал Свен, когда механик отшатнулся от него.
— Ну, ты ведь согласился умереть, верно? — подмигнул Истад.
Свен вскочил со стула, пока старик отходил в угол каюты. Игла шприца блеснула в руке, но Истад лишь равнодушно улыбнулся:
— Лучше выйди на палубу и осмотрись. Уверяю, ты удивишься.
— Ну уж нет! Не думай, что я дам тебе достать пистолет…
Механик расхохотался и жестом показал Свену на выход. Затем старик, не обращая внимания на гостя, покинул каюту. Пробормотав иисусову молитву, Свен похромал следом.
Когда они поднялись на палубу, Истад помахал фигуре на берегу. Свен механически посмотрел в ту сторону. Его ноги тут же подкосились, а шприц выпал из вмиг ослабевшей руки.
Неподалёку от катера стоял двойник Свена. Слегка полноватый, в мокрой одежде, с такой же рыжей бородой.
— Миттельшпиль закончился, — сказал Истад. — Перейдём к эндшпилю?
Свен нервно кивнул, дрожащими пальцами достал из кармана пачку сигарет и тут же закурил. Мокрая папироска едва тянулась, и он не чувствовал никакого вкуса. Тварь, которую он видел, пусть и неуклюже, но повторила действия шведа.
«Но и двойник, казалось, не понимал, что от него требуется», — вспомнил Свен слова механика.
— Скоро ты бросишь курить. — Голос старика из язвительно-отеческого превратился в холодный и безразличный. — И отправишься туда, где мне, увы, не нашлось места.
Дождь кончился, и тусклое солнце кое-как, но всё же освещало этот забытый богом уголок мира. Свен курил третью сигарету подряд, хоть его и подташнивало уже после второй. На берегу двойник с небольшим опозданием копировал действия шведа. Истад с видом бывалого мореплавателя расхаживал по палубе и говорил так методично, будто читал какую-то лекцию.
— Нас проглотил не какой-то монстр из глубины. Скорее, мы попали в… Пусть будет Существо. Но поверь, оно гораздо больше, чем просто дремлющая на дне океана тварь. Меня уже просили рассказать, как оно выглядело, но, боюсь, это невозможно. Ведь как, например, можно описать цвет кислорода? Поэтому мы не видели Существо, а лишь чувствовали, что находимся внутри него. Оно заставило нас чувствовать. Пожалуй, спустя годы я могу сказать, что мы оказались в другом мире. Тогда же Существо и предложило жуткую сделку.
— Какую?
— Служить. Оно дало выбор: покориться или умереть. Никто не ответил, кроме доблестного капитана Амфи. Тот был уверен, что мы должны погибнуть как мужчины. Двойнику капитана понадобилось несколько секунд, чтобы разорвать нашего лидера на части.
— Как это — разорвать? — Свен закашлялся и выбросил окурок в море.
— Двойники обладали нечеловеческой силой. Конечно, со смертью Амфи погиб и его призрачный убийца. Все остальные члены экипажа тут же согласились покориться Существу. — Старик облокотился на бортик катера. — Лишь я оказался на берегу, — с ненавистью добавил он. — Меня не сделали избранным, как братьев, а заставили выполнять задание.
— Существа?
— Ну явно не короля Харальда! — то ли рассмеялся, то ли закашлялся Истад. — Единица. Один год. Один последователь. И так до бесконечности. Разумеется, я мог приводить слуг чаще, но Существо боялось привлечь внимание. А может, и не боялось. Ведь никто не знает, о чём думает бог, верно?
Механик закончил и молча разглядывал, как волны разбиваются о кряж. Свен поднял шприц с палубы и, хромая на больную ногу, подошёл к старику со спины.
— Что ты сделал с моей сестрой? — спросил он. — Мне плевать на коллективную галлюцинацию экипажа и на то, что вы убили собственного капитана. Тварь, которая стоит на берегу, мне тоже безразлична, ведь наверняка этому есть рациональное объяснение. Так что расскажи про Агду, и я покину Скарсваг.
Истад повернул голову к Свену. Полуприкрытые глаза старика были жёлтыми, как у какого-то кота. Десятки багровых и серых шишек устрашающе смотрели на гостя. Покрытые гнойными наростами губы зашевелились, и он медленно, почти по слогам, проговорил:
— Сначала я помог ей узреть Существо, а после лишил её девственности.
Свен закричал и занёс шприц для удара. Механик не двинулся с места. Швед ударил, но кто-то с ужасающей силой перехватил его руку. Свен зарычал от боли, выронил шприц, упал на палубу. В эту же секунду грянул гром, и небо за какой-то миг вновь встало чёрным. Прежде, чем Свен успел хоть что-то подумать, он услышал до боли знакомый голос.
— Существо знает, что каждый из нас прекрасен, — промолвила Агда Элмандер.
— Сестра?! Но как…
Агда улыбалась. Рука Свена отозвалась острой болью. Швед недоумевающе поглядел на девушку: при жизни толстушка-медсестра не обладала нечеловеческой силой.
— Присоединись к нам, братик, — продолжила она. — Мы всегда будем рядом.
Сестра сказала ещё что-то, но Свен не слушал. Он встал на ноги, подошёл к ней и зарылся лицом в её копну светлых волос. Сестра равнодушно приняла объятия, пока Свен, борясь со слезами, бормотал:
— Агда, милая, как всё это…
— Ты хоронил не меня, а двойника. — Сестра отстранилась от Свена, который так и застыл с протянутыми для объятий руками. — Спустя пару дней земле предадут и твоё тело. Двойник обладает знаниями и воспоминаниями хозяина, но он недолговечен. Главное, что копия безропотно умрёт вместо тебя, как было со мной и теми журналистами.
Свен перевёл взгляд на Истада. Тот кивнул. Безумная догадка поразила шведа.
— Значит, когда ты меня поцеловал? — спросил он.
— Существо даровало мне часть своей силы, — развёл руками Истад. — Не думаю, что важно, как это работает. Я говорил, что шторм прекрасен, но разве необходимо знать, почему волнуется море, капает дождь…
Свен перебил речь старика своим криком. Впрочем, монолог Истада прервался не по вине шведа, а потому, что наросты на теле механика лопнули с жутким хлюпающим звуком. Гной, кровь, мозги и глаза разлетелись в стороны, будто раскиданные ребёнком детали пазла. Так закончилась история единственного выжившего члена экипажа подлодки «Стрела».
Свен перестал кричать, когда заметил, что море стало белым. Он не видел, как это началось, но сейчас белоснежные волны сплелись в танцующую фигуру. Свен не взялся бы описывать её размер: на вид она едва не дотягивалась до неба. Фигура коснулась волн, и швед увидел множество сплетающихся лиц. Они менялись будто в каком-то калейдоскопе, пока Существо танцевало над ними. Хотя, скорее, оно дрыгало тем, что заменяло ему ноги.
— Наше тело лишь тюрьма, — услышал он голос Агды. — Я поняла это, когда Истад поведал мне историю «Стрелы». Я думала, что он бредит, но Существо позвало меня. Тогда же я написала тебе письмо, которое механик обещал передать, если Существо так захочет. Ты хотел найти меня? Прыгни в воду, утопни и воскресни рядом со мной. Твой двойник доберётся до Стокгольма и совершит самоубийство, которое спишут на депрессию из-за гибели сестры.