Из южноаравийской астральной триады аксумская сохранила только Астара, но и он, по-видимому, получил новое значение. Боги Луны и Солнца выпали из триады; их символы, изображения солнца и луны, перешли к Махрему.
Судя по термину Эгзиабхер («бог Бехер», или «господь земли», — название бога у эфиопских христиан), Бехер был мужским божеством. Медр — слово, которое в нарицательном значении было женского рода и обозначало женское божество; Медр напоминает богиню-мать земледельческих культов.
В роли небесного бога аксумитов выступал Махрем (Запретный). Должно быть, он имел и другое имя, запретное для произношения. Не совпадало ли оно с одним из имен лунарного божества? Многими чертами Махрем напоминает семитского бога Луны. На стелах из Аксума, Матара и Анза, на монетах языческих царей Аксума изображены солнечно-лунные символы. Они, вероятно, относятся к Махрему — династическому и племенному богу аксумитов. В билингве Эзаны Махрем эфиопского текста[714] назван по-гречески Аресом[715]. Имя Ареса дают все греческие надписи аксумских царей[716] (кроме надписи Сембритэса, где имя бога отсутствует). Как известно, афинский Арес считался богом войны, грозы. Очевидно, его двойник Махрем также почитался как бог войны, молнии, грозы, а следовательно, и дождя. В надписях Эзаны Махрем в качестве бога войны по-эфиопски именуется «непобедимым для врага»[717]; в греческом тексте билингвы[718] и в греческой надписи из Абба-Панталевона[719] Арес также назван «непобедимым». В Адулисской надписи царь называет Ареса «своим величайшим богом», дарующим ему победу[720]. В греческой надписи аксумского царя из Мероэ победа аксумитов также приписывается милости Ареса[721]. В качестве племенного бога-прародителя в надписи из Абба-Панталевона Арес именуется «богом аксумитов»[722]. Как династического бога цари называют Ареса-Махрема «своим величайшим богом» (в Адулисской надписи), богом, родившим царя (в надписях Эзаны)[723]. Таким образом, Арес-Махрем был: во-первых, богом неба; во-вторых — племенным богом аксумитов; в-третьих — непобедимым богом войны; в-четвертых — родоначальником и родителем царя, основателем царского рода, причем каждый царь считался земным воплощением Махрема; в-пятых, Махрем считался богом-царем. Цари Аксума посвящали ему победные троны в столице и Адулисе.
Махрем — бог войны и монархии — явно господствует над земледельческой триадой, подобно тому как небо господствует над землей, как священная монархия господствует над народом; в то же время в лице Махрема война берет верх над мирным трудом, приобретая невиданное прежде значение в общественной жизни Аксума, становясь более почетным и богоугодным делом, чем освященный заветами предков крестьянский труд. В религии раннего Аксума видны характерные черты раннеклассовой идеологии, идеологии становящегося феодального общества. Она освящает и морально возвышает военный грабеж, военную силу и все возрастающую власть царя над массой мелких производителей.
Влияние древней греческой религии на религию аксумитов сказалось лишь в отождествлении Махрема с Аресом в греческих надписях аксумских царей. Прокопий Кесарийский[724] и «Подорожные от Эдема» упоминают «эллинские верования» аксумитов и блеммиев, но это, по терминологии того времени, значит просто «языческие культы»[725].
Многочисленные выходцы из Египта принесли в Аксум древнеегипетскую религию в ее наиболее поздних формах. Брюс, посетивший Аксум в XVIII в., обнаружил здесь мраморное изваяние Гора, снабженное иероглифической надписью[726]. Судя по рисунку Брюса, это изображение относится к эллинистическому или римскому периоду и сделано в самом Египте[727]. Оно, вероятно, предназначалось для культовых нужд египетской торговой колонии. Отдельные элементы египетской религии могли проникнуть в среду местного населения. В Адулисе (раскопки Парибени 1907 г.) обнаружен стеклянный скарабей[728]; время его изготовления неизвестно, но, вероятно, он синхроничен статуе Гора. При раскопках 1959 г. в Хаулти — Мелазо были обнаружены две фигурки из голубого фаянса; это египетские амулеты Хатор и Птаха, вероятно, римского времени[729]. В средневековых эфиопских «житиях святых» упоминается поклонение Гору и Серапису; но это, по-видимому, литературная реминисценция. О сакральных функциях аксумских царей и об их обожествлении сказано выше.
Своим богам аксумиты приносили жертвы. По-видимому, животные жертвы составляли главную часть жертвоприношений. До сих пор эфиопы — христиане, мусульмане, иудеи-фалаша, кеманты, «язычники» — приносят животные жертвы. Амхара, тиграй, галла, данакиль, агау, народы Южной и Юго-Западной Эфиопии совершают жертвоприношения козы (реже овцы) при вступлении (вернее, внесении) невесты в дом жениха и новорожденного в отчий дом. Жертвоприношение быка («курбан», как у древних арабов) совершается у тиграй и тигре на поминках (тазкар) по истечении семи лет после смерти родича. Поллера[730] доказал, что тазкар представляет собой в сущности искупительный обряд, очень близкий к соответствующему обряду у древних евреев. Вероятно, это общесемитский обычай, проникший в Эфиопию и Палестину из Аравии вместе с семитоязычными переселенцами. Гураге приносят в жертву корову, козу или овцу перед коллективной обработкой посадок бесплодного банана. Этим жертвоприношением они стремятся обеспечить защиту посадок от насекомых. В то же время эротические пляски во время жертвоприношения говорят о связи с обрядами плодородия. Половина жертвенного мяса поедается участниками жертвоприношения вечером, сразу же после принесения жертвы; другая половина мяса съедается на следующий день.
В некоторых случаях для жертвоприношения оказывают предпочтение бесплодной корове. Возможно, здесь сыграл свою роль исконный практицизм крестьян, подкрепленный сакральными мотивами. Жертвоприношение бесплодной коровы отмечено у тиграй Аккеле-Гузай (в Эритрее)[731]. У барйа убийца приносит в дом убитого бесплодную корову как погребальную жертву[732]. В надписи из Сафра также, по толкованию Древеса, фигурируют бесплодная корова и бесплодная овца[733].
О принесении в жертву Махрему сразу 100 быков сообщает одна из надписей Эзаны[734]. Надпись из Сафра также связывается с жертвоприношением коровы и содержит, по мнению издателя, ряд специфических терминов, относящихся к ритуалу жертвоприношений[735]. В частности, здесь фигурирует жрец заклатель (sewa'i)[736]. О заклании скота говорят надписи из предаксумской Эфиопии[737]; предания о царе-змее также рассказывают о жертвоприношении коз.
В дополнение к животным жертвам, судя по надписи из Сафра, приносились и жертвы продуктами земледелия и пчеловодства. Пока неизвестно, воскурялись ли аксумским богам благовония, но и этот вид жертвы вполне вероятен.
Уже в предаксумский период происходит замена животной жертвы дарением божеству статуи животного. До нас дошли бронзовые и каменные статуэтки жертвенных быков, баранов, коз, верблюдов, диких животных и выгравированные на камне изображения каменных баранов, быков и газелей с посвятительными надписями; все они предаксумского и начала аксумского периодов. Бронзовая статуэтка быка из Зебан-Кутур имеет надпись, говорящую о посвящении Астару молодого бычка (lg') или овцы (bg') «здесь и там»[738]. Она датируется концом II — началом III в.
Текст «D» надписи из Сафра вводит нас в круг обрядов и идей, связанных с жертвоприношениями. Дар, состоящий из монеты и сливочного масла, приносился в ритуально чистой одежде; для приношения дров и растительного масла это было необязательно (см. стр. 177). Рейкманс, объяснивший текст, нашел аналогии у древних евреев (Gen., XXXV, 2; II Reg., X, 22; Reg., XXII, 14), а также у сабеев (покаянная табличка, опубликованная И. Ю. Крачковским[739], затем Рейкмансом[740]) и мусульманский обычай ношения ихрама в период хаджа[741].
Раннеклассовый характер аксумской религии подчеркивается обычаем человеческих жертвоприношений. В Адулисской надписи говорится только о принесении жертв, но не сказано каких именно[742]. В надписи Эзаны о походе на Афан указана жертва Махрему: 100 быков и 50 пленников[743]. В легендах о царе-змее упоминаются человеческие жертвы. Жертвы приносились, возможно, на пьедесталах стел, выполненных в форме алтарей. Кровь стекала в углубления, высеченные в форме чаш.