Когда вы почувствуете, что тело под контролем, немного подвигайте бедрами, стараясь не шевелить коленями или плечами. Задействуйте только бедра. Способность контролировать движения – хорошая проверка профессионализма. Все наши упражнения направлены на то, чтобы вывести вас за привычные рамки. Контролируя голос или конечности, имитируя повадки животного, вам удается взглянуть на мир с другой стороны. Вы двигаетесь и звучите по-другому. В каждом из случаев вы реагируете на весьма специфические обстоятельства. Если ваша реакция правдоподобна, значит, в актерской игре не будет фальши.
Персонаж состоит не из чувств, а из поступков. Чувства возникают после того, как свершаются какие‐то шаги.
Занятие восьмоеУчимся действовать
В современном театре, который зародился в конце XIX века, первостепенным следует считать «обсуждение».
В начавшемся с Ибсена [44] театре, в пьесе должно быть как минимум две одинаково важные идеи – две точки зрения. Или еще лучше – две истины. Пьеса предлагает их публике в идеальном равновесии, и какую из них принять, каждый решает сам. В финале «Кукольного дома», когда Нора объявляет о своем намерении уйти от Торвальда, тот говорит ей: «У тебя есть священный долг перед мужем и детьми». В ответ героиня заявляет: «Нет. В первую очередь у меня есть долг перед самой собой».
Для тех, кто увидел спектакль впервые, утверждение Норы звучит шокирующе [45]. Сейчас мы принимаем это как должное, но пьеса срабатывает только в том случае, если мы чувствуем, что ценностью обладают не только идея Норы, но и слова Торвальда. Когда мы встаем на сторону героини, из пьесы исчезает противостояние.
Зрителей нужно подтолкнуть сначала к одной идее, затем – к другой, чтобы на выходе из театра они все еще размышляли над ними. Принцип многих современных драм – это возможность актеров обсуждать заложенные автором идеи. Чтобы в полной мере понять, что значит «обсуждать», полезно начать с других действий – «говорить», «болтать» и «беседовать».
Разговор – базовая форма общения. Мы постоянно говорим и не воспринимаем подобный навык как нечто серьезное. В повседневной жизни разговоры могут касаться глобальных вещей, ничего не значащих для нас, будь то национальная экономика или международная политика. Всю жизнь мы говорим о них и не переживаем о таких темах по-настоящему. Кроме того, во время разговора мы постоянно перебиваем друг друга.
Выберите себе партнера и поговорите о том, как покрасить грязные стены, починить сломанные светильники или диван. Говорите прямо, но без эмоций.
«Поболтать» – действие, намного более близкое к нашему повседневному разговору, не такое сухое и безэмоциональное, скорее, легкое и непринужденное. Чаще всего мы не обсуждаем и даже не затрагиваем какие‐либо вопросы мирового масштаба. Болтовня позволяет нам расслабиться и говорить ни о чем. «О, какая чудесная шляпка. Этот оттенок синего идеально сочетается с вашим платьем».
Даже когда мы спрашиваем друг друга: «Как дела?», нам на самом деле все равно. Это нужно всего лишь для того, чтобы завязать разговор и дать ему старт. Вот почему в ответ мы никогда не говорим что‐то вроде: «Спасибо, что спросил! Знаешь, у меня такая странная боль в левой лодыжке». Чаще всего ответ звучит банально: «У меня все хорошо, а у тебя как?»
Другим синонимом для глагола «болтать» будет выражение «говорить без умолку». Каждый из нас отлично знает, что болтать приятно и легко, это расслабляет и не перегружает разум. Однако болтовня – пустое действие. Она не имеет значения, от нее ничего не зависит. Это всего лишь один из способов скоротать время. Если погрузиться глубже, «болтать» – действие насквозь фальшивое. Когда я выхожу из квартиры и сажусь в машину, водитель знает, что я не настроена на общение. Я говорю: «Рада вас видеть», а он молча кивает и жмет на газ. Он знает, что это неважно. Часть нормы. Фальшивка.
Именно поэтому меня раздражает болтовня. Иногда я тоже болтаю, но подобное действие нельзя контролировать, поэтому стараюсь избегать его в повседневной жизни, как избегаю и сплетен. Смысл сплетен в том, чтобы обострить то, что я хочу сказать, заставить казаться более важным, придав ощущение секретности. Как будто то, что я говорю, никто другой не должен знать.
«Болтать» сознательно – хорошее упражнение. Это похоже на наши тренировки развития мышечной памяти. Они направлены на то, чтобы мышцы привыкали к разному весу вещей. Так же мы приучаем ментальные мышцы к разным видам разговора. В болтовне тяжести нет, она легка настолько, насколько возможно.
Конечно, для тех из вас, кто не знаком ни с одним из видов разговора, даже поболтать будет не просто. Попробуйте пообщаться с вашим партнером. Помните, что болтовня – своеобразная разновидность словесного бадминтона. Он не требует столько энергии, мастерства или усилий, как теннис. Здесь нужно просто отбивать воображаемый мячик.
Следующий шаг на пути к «обсуждению» – «беседа». Она чем‐то похожа на болтовню, поскольку находится примерно на том же уровне. В беседе ненамного больше серьезности, но она обладает особыми социальными обстоятельствами. Подразумевается, что разговор ведется между людьми, принадлежащими к среднему или высшему классу.
В результате приглашения на официальный ужин с теми, кого вы можете знать (или нет), вполне возможно, между вами возникнет достаточно взаимопонимания, чтобы ваш разговор перешел на уровень «обсуждения». Однако особого желания достучаться до собеседника у вас, скорее всего, не будет. Вы навряд ли попытаетесь убедить случайного незнакомца в какой‐то идее. Причин для излишней откровенности у вас тоже не появится. Вы просто слушаете, отвечаете и не перебиваете.
В беседе нет обезличенности, как в болтовне, и у нее нет большой глубины. Умение вести беседу – это социальный навык, способ вести себя дружелюбно с человеком, которого вы толком не знаете, но при этом сознательно сохранять дистанцию. Раньше, когда вы летели в самолете рядом с кем‐то, то могли поболтать или поговорить с ним, чтобы убить время. Это способ быть дружелюбным и вежливым, но он не приводил к близости или интеллектуальной глубине обсуждения, ровно наоборот.
В наше время подобных вежливых разговоров в самолетах почти не возникает. Все пассажиры сидят, уткнувшись в свои книги или журналы, игнорируя окружающих.
Как только мы научимся различать градации между «разговором», «болтовней» и «беседой», будем готовы начать «обсуждать». Обсуждение идей занимает центральное место в современном театре. В каждой великой пьесе, начиная с произведений Ибсена, можно найти то, что мы называем элементом дискуссии, – от Бернарда Шоу и Шона О’Кейси [46] до Сэмюэла Беккета и Гарольда Пинтера, от Юджина О’Нила и Клиффорда Одетса до Артура Миллера, Теннесси Уильямса и Эдварда Олби. Современный натуралистический театр – это театр идей, цель которого заставить зрителя задуматься над главными вопросами бытия.
Если два человека просто соглашаются друг с другом на сцене, все кончено. Пьеса перестает существовать, и говорить больше не о чем. Современный театр основан на нашей способности учитывать разные точки зрения. В любой драматической ситуации обсуждаемая идея может получить мою полную поддержку, а мой партнер может яростно выступать против нее. Торвальд ратует за долг Норы перед ним и ее семьей. Нора – за долг перед собой. Высказаны два противоречивых мнения, а зрителям предстоит выбрать между ним или принять собственное решение. Когда дискуссия заканчивается, никто не остается в выигрыше.
Она появилась в театре, когда рост среднего класса положил конец манерам и этике – моральным ценностям, которые раньше легко определялись и были широко распространены. Именно они были частью резко очерченной классовой структуры. У среднего класса есть только ценности, впитанные им. Неуверенность его представителей означает, что каждый вопрос рассматривается минимум с двух точек зрения. Следовательно, современный театр не может провозглашать единственную истину.
В дискуссии необходимо признать разницу между вопросами разного масштаба и важности. Согласитесь, между такими вопросами, как неизбежность смерти и за какого кандидата в президенты вы собираетесь голосовать, разница точно есть.
С мнением о том, что Нью-Йорк переполнен, я могу согласиться, и этот вопрос можно поднять на более высокий уровень: перенаселенность – характерная черта городской жизни. В каждом городе мира количество жителей будет расти. Можно принять это как позитивный момент или бояться жестоких последствий – болезней, выгорания и высокой смертности. В театре интерес вызывает наличие своего мнения. Причем в вашей жизни оно может быть одним, а на сцене – совершенно другим. Например, когда вы начинаете дискуссию о перенаселении городов, вам следует придерживаться этой темы и не касаться мимоходом других эпических идей. Заходить в обсуждении чересчур далеко или обобщать вы не имеете права.
Первое, что отличает «обсуждение» от всех остальных форм разговора («говорить», «болтать» или «беседовать») – отношение к собеседнику. Вы можете быть знакомы или незнакомы, и это не имеет значения, потому что связь между вами не укрепляется.
Чтобы вести настоящую дискуссию, оба партнера должны быть серьезно настроены на обсуждение. Ее содержание по-настоящему значимо. Этот разговор – не просто способ скоротать время, проявить вежливость или поделиться обезличенной информацией. У каждого из партнеров собственная точка зрения, и они могут не менять мнения, но они внимательно слушают друг друга. Это не болтовня и не беседа. Вот в чем заключается суть дискуссии.
В ходе обсуждения оба партнера должны проявлять искренний и взаимный интерес к обсуждаемым идеям. Будучи актерам, вам стоит развить навык принятия любой стороны, поскольку если такого навыка не будет, вы сможете сыграть только самого себя.