Активная разведка — страница 31 из 41

Но Борисов поздравил Егора с хорошей работой шашкой и призвал молодых бойцов и командиров учиться воевать так, как товарищ Лощилин.

После короткого отдыха эскадрон товарища Лучинского (и Егор с ним) на рассвете 15 октября был направлен на рекогносцировку к колодцам Кизылча-Куюсы. До них было семьдесят километров. Успешно добравшись дотуда, эскадрон обнаружил, что колодцы засыпаны. Такое случается и как результат природных процессов, да и как диверсия тоже. Отрывать их сложно, но в принципе возможно. Лучинский, посоветовавшись с командирами, решил уходить обратно. Запаса воды не было, а полечь возле бывших колодцев – такой задачи перед ними не стояло. Но надо вернуться за семьдесят километров по пустыне на непоеных и некормленых лошадях. Лошади и бойцы этот переход выдержали, хотя сто сорок километров марша – это не шутки, по пустыне особенно. Но справились.

Личному составу полка были предоставлены несколько дней отдыха в Ташаузе, а тем временем готовился верблюжий транспорт в качестве подвижной базы, чтобы можно было преследовать Джунаида в пустыне.

Поход по пескам и был без преувеличения героическим, Джунаида выбили в Персию и в сильно побитом виде. Егор в этом уже не участвовал – в Ташаузе у него разыгралась малярия. Видимо, Водяной Дед и был предвестником ее рецидива, а съеденных порошков не хватило, чтобы задавить болезнь в зародыше.

Полк находился в походе до конца ноября 1927 года, еще раз разбил Джунаида в пустыне. К сожалению, догнать и истребить его не представилось возможным. Всего кавалеристы полка прошли в этом походе свыше двух тысяч километров, еще пару раз показав суточный пробег в сотню километров и более. Три раза пришлось отрывать засыпанные и забитые падалью колодцы, ночевать на холодном ветру, от которого не спасали шинели и попоны. Две песчаные бури (авиаторы отмечали, что сквозь песок бури с 30 метров высоты плохо различается даже река Амударья). Горячей пищи не было больше недели. После того, как банда была застигнута и принуждена к бою, и тремя атаками последовательно сбита с рубежей обороны и разогнана по пустыне, личный состав остался в пустыне, и сам обессиленный, и на обессилевших лошадях. Они буквально падали с ног. А транспорт пришел почти что через сутки. Что делали люди – терпели и ждали. Кстати, в последнем сражении отряд полка был меньше, чем людей у Джунаида. Но пошли в атаку и сбили басмачей. Порыв атаки заменяет недостающих людей, а потом восставший из глубин души страх проигравших бой гонит их дальше, даже когда преследователи отстали. Нагрузки на конский состав были тяжелейшие, отчего пало 23 лошади, а многие оставшиеся еще долго восстанавливали форму, до нескольких месяцев. Убитых не было, но шестеро тяжело ранены, ну и больных тоже хватало.

В отчете об операции, который Егор составлял, он указал, что борьба с рейдирующими басмачами требует большей огневой мощи. Чтобы снести оборону джигитов в барханах, нужно бы иметь хоть одно орудие вроде горной пушки образца 1904 года. Она же и пригодится для разбивания стен старых крепостей, если за ними укроется банда. Да, вес орудия хоть и относительно невелик, но везти его надо и снаряды тоже. Но с артподготовкой атака увенчается успехом.

Автор указывал, что за рубежом уже было разработано то, что требовалось бы полку. Да, и это называлось 81-мм миномет Стокса-Брандта, созданный как раз между 1924 и 1927 годами. Весил он менее, чем 60 килограммов, и имел мину, по осколочному действию не уступавшую 76-мм снаряду. Существовала и более мощная мина. К сожалению, Красная Армия ознакомилась с этим орудием только в конце 1929 года, захватив после конфликта на КВЖД. А с 1936 года миномет, близкий по качеству, пошел на вооружение РККА.

В боях против басмачей в пустыне достаточно успешно применялись и ружейные гранатометы Дьяконова. Гранаты их при воздушных подрывах доставали басмачей, отрывших неглубокие окопчики в барханах.

Участники похода, отличившиеся в нем, были награждены. Егор, как угодивший в госпиталь еще в самом начале, на награждение не рассчитывал, но получил именной «маузер» от командования округа.

Глава десятая

В следующем году случилась очень интересная операция по разгрому Джунаида только силами авиации. Отсидевшись в пустыне и отдохнув, Джунаид мог решить вновь попытать счастья. К тому времени у него набралось около 80 джигитов, которые устроились на старом месте стоянки возле большой дождевой ямы. Кстати, перед последней схваткой в пустыне у него было около 150 джигитов. А при прошлогоднем вторжении он начинал с 350 (без ополчения). Их-то и решили разгромить внезапным ударом авиации, для чего собрали около тридцати самолетов. По плану должен быть нанесен удар этими самолетами, а вдоль границы «культурной полосы» поставлены заслоны с целью не пропустить мелкие отряды и одиночных бандитов, если они появятся. Утром 27 мая по месту стоянки был нанесен удар бомбами, а потом обстрел из пулеметов. Самолеты Р-1 брали для удара до 5 пудов бомб (бомбы весом в полпуда или пуд). Для штурмовки на самолете имелся синхронный пулемет Виккерса, и мог быть задействован турельный пулемет Льюиса у летчика-наблюдателя.

По прежнему опыту было известно, что басмачи уходят от авиаудара, бросая имущество и скот, а потом возвращаются и собирают то, что не пострадало. Оттого в тот же день летали еще две группы, поменьше, которые обстреляли небольшие группки басмачей из пулеметов.

По мнению летавших пилотов, банда начала отход на запад.

Утром следующего дня разведка с воздуха обнаружила около сорока конных и 10–15 пеших басмачей, отходящих на запад. Обстреляв их из пулеметов, самолеты вернулись и доложили об увиденном. По ним в середине дня и был организован повторный удар двумя группами самолетов Р-1. Басмачи быстро рассредоточились в зарослях саксаула. И каков был результат удара – установить сложно. Запас бомб этими двумя ударами в основном израсходован. Бензин еще был, но уже не в прежних объемах. Поэтому разведывательные полеты продолжались, но банду вновь обнаружить не удалось. В пустыню была отправлена разведгруппа кавалерии, которая осмотрела место первой из бомбежек. Следы отхода банды обнаружены, но не она сама.

И как быть дальше? Возникла идея высадить небольшой авиадесант в районе второй бомбежки и разведать на местности, что осталось после нее. Если там будут мелкие группы басмачей – их разогнать либо уничтожить.

Спешно организовали группу добровольцев-десантников из 9 человек на трех самолетах (члены экипажей в расчет сил входили, так что итого 15 человек, два легких пулемета и один станковый пулемет). Поддержка с воздуха – еще три самолета. Авиадесант собрали из добровольцев комсостава. Из известных Егору участников – были сам Борисов и командир пулеметного эскадрона полка Лилиенталь.

Запас патронов – минимальный, на тот же «максим» всего две ленты. Если дело ограничится поиском на местности следов того, что случилось 28 мая, и встретятся только убитые, то вроде как и ничего. А если хотя бы полбанды… Надежда лишь на то, что басмачи, наткнувшись на организованный пулеметный огонь, активничать не будут. Но смелость города берет. И смелым зачастую везет. Повезло и отряду Борисова – джунаидовцы уже ушли, поиск их тоже не нашел, надо выбираться. Тут начались приключения, ибо один самолет при взлете этого сделать не смог – что-то там с мотором. А два других самолета улетели. Но через некоторое время вернулись и сели. Общими усилиями мотор починили и отправились домой. На этом приключения закончились. Джунаид не прорвался в «культурную полосу», а ушел за границу. Какие-то потери он понес, но сложно сказать, насколько они тяжелы, ведь то, что у него было 80 джигитов и 500 верблюдов, – это разведданные. И, возможно, преувеличенные. Да и меньшее число отходящих басмачей не обязательно потому, что прочие убиты – они могли и уйти другим маршрутом.

Разнести такую банду одной авиацией пока еще нельзя. Но опыт потихоньку копится. И уже есть понимание, что авиация может многое, и даже то, о чем раньше не было и представления. Об этом Егору рассказал комполка Борисов, с которым Егор пересекся в Ташкенте.

Он, кстати, спросил:

– Если бы вы, товарищ Лощилин, были поблизости, согласились бы участвовать?

Егор честно ответил:

– Не знаю, товарищ комполка! Оказаться в тылу врага на разведке я бы согласился. А вот полет на самолете – не знаю. Никогда не пробовал. Так что, если бы можно как-то сразу перенестись в пустыню без полета – пошел бы. Но вот как?

В следующем году под Гармом была проведена высадка группы десантников, помогших нанести поражение басмачам.

А в 1930 году произошла первая высадка десанта на парашютах. Первый советский воздушный десант – 12 человек, спустившийся с небес второго августа.

Двадцать девятый год грозил переменами, сначала за афганской границей, а потом и здесь. Владыка Афганистана Аманулла-хан, получив власть, занялся модернизацией страны, причем достаточно энергично. Если попытки Амануллы модернизировать армию широкие народные массы особенно не задевали, то распоряжения о ношении европейской одежды, рост налогов, запрет многоженства, отмена обязательного ношения чадры женщинами вызвали резкое неприятие тех самых народных масс. Реформы также встретили отрицательную (это мягко сказано) реакцию духовенства. Возможно, дело было в скорости их проведения, ведь подобные реформы проводились и в Турции Кемалем. Возможно, раздувание недовольства английскими агентами влияния лучше работало в Афганистане, чем в Турции. Возможно, Афганистан был куда более многонациональным, и игра на межэтнических противоречиях работала успешнее. В итоге в конце 1928 года против Амануллы вспыхнуло восстание, которое возглавил авантюрист Хабибулла, более известный под прозвищем Бача-и-Сакао, то есть «сын водоноса», Бывший военный, а потом разбойник, всплыл на верхушку волны народного гнева и успешно продвигался к столице, благо афганская армия воевать за Амануллу не хотела. В итоге в январе 1929 года Аманулла передал бразды правления брату и бежал из страны. Брат оказался из того же теста и исчез с политического горизонта.