– Ты устала?
Я отрицательно качаю головой.
Вздохнув, самый пугающий монстр подхватывает меня на руки и направляется в сторону Кингстона.
Боже мой…
Мои жалкие инстинкты говорят мне быть начеку, но я даже не помню, куда делся мой пистолет. Мои веки тяжелеют, и я больше не могу сопротивляться желанию положить голову ему на плечо.…
– Не засыпай на моих руках, ангел. В конце концов, я могу похитить тебя.
Но я делаю именно это.
Я засыпаю на руках у монстра.
Примечание:
Внушение (лат. suggestio) – психологическое воздействие на сознание человека, при котором происходит некритическое восприятие им убеждений и установок. Внушение может использоваться для улучшения самочувствия человека и лечения психологических травм.
Глава 7Когнитивная беспомощность
«…Maybe I just wanna be yours
Может, я просто хочу быть твоим,
I wanna be yours, I wanna be yours
Я хочу быть твоим, я хочу быть твоим»
Эдинбург, Шотландия.
Тень.
Честно говоря, я мастер игнорировать некоторые важные события, которые произошли в моей жизни за последнее время. Вчера у меня, Эммы и Кэт был спа-день, и мы провели его в «Балморал» – в пятизвездочном отеле на Принсес-стрит.
Интересный факт: часы на башне всегда переводятся на три минуты вперед, так что вы никогда не опоздаете на поезд. О, и еще один: в люксе под номером 552 Джоан Роулинг закончила последнюю часть «Гарри Поттера». Само здание напоминает викторианский замок, а интерьер настолько роскошный и потрясающий, что становится понятно, почему здесь так часто останавливается Королева.
Я же говорю вам: мастерское отвлечение.
Никакого мрачного голоса, темных глаз и поцелуев-укусов.
Никаких сообщений, сыплющихся на мой телефон с завидным постоянством.
И никаких гребаных снов с его участием.
Я расслаблена и довольна, особенно после шестичасовой игры на скрипке и долгого массажа.
Не ври себе, Смит.
– Элеонор, ты слышишь?
– Да? – я перевожу взгляд на Катерину и думаю о том, как заставить свой мозг не воспроизводить одну и ту же сцену на повторе с завидным постоянством.
– Ты опять выпала из разговора. Ты чем-то огорчена?
О, Кэтти, «огорчена» – слишком мягкое слово для моего состояния.
Черт возьми, я в бешенстве.
– Нет. То есть не совсем. Я все еще не очень хороша в латыни.
Что? Это правда. Латынь – единственный предмет, который не хочет поддаваться моему завидному трудолюбию. Да, я не настолько помешана на учебе, как Катерина, но у меня никогда не было плохих оценок.
– Хочешь, я позанимаюсь с тобой?
Я улыбаюсь. Почему Кэтти такое солнце?
– Если тебе несложно.
– Что за глупости. Конечно, мне несложно, – Кэт садится на край кровати и сжимает мою руку. – Какую часть «Дневников Бриджит Джонс» мы выбираем?
– Ты еще спрашиваешь? – Эмма выходит из ванны с влажными волосами и одетая в бело-розовый халат от «Виктория Сикрет». – Ответ очевиден. Мы просто обязаны увидеть сексуальную драку Марка и Дэниэля.
Кэтти смеется и пересаживается, освобождая для нее место на кровати, где мы собираемся провести следующие двадцать четыре часа. Номер-люкс, уход за кожей, старые ромкомы, обсуждение книг и нездоровая доза фиш-энд-чипс в дополнении целого ведра клубничного мороженого – вот мое лечение.
«Мой очаровательный ангел хочет поиграть?..»
Глубоко вздохнув, я переворачиваюсь на живот и нажимаю на кнопки пульта, чтобы включить «Нетфликс».
Я. Сказала. К черту. Его.
Мне абсолютно плевать на горящий след от его гребаных зубов на моей шее, который я едва умудрилась замазать консилером. Мне абсолютно наплевать на то, что после произошедшего я проснулась в своей кровати практически голая (спасибо, что оставил нижнее белье, подонок). И мне абсолютно наплевать на гору белых лютиков, заполонивших всю мою комнату.
Мой телефон вибрирует, будто издеваясь надо мной, и я не могу удержаться от того, чтобы не взглянуть на экран.
Социопат:Ты решила спрятаться от меня, ангел? Весьма глупый поступок, учитывая то, что я для тебя готовлю. Заинтригована?
Социопат:Не игнорируй меня, детка. Я расстраиваюсь *плачущий эмодзи*.
Глубокий вдох. Долгий выдох. Капли дождя барабанят по окну и отвлекают от грохочущего пульса. Погода в Эдинбурге сегодня пасмурная и унылая, но дружелюбный коридорный разжег для нас камин, создав в комнате особенно уютную атмосферу.
– Кстати, Эмма, как прошло твое свидание? – спрашивает Кэтти, удобнее устраиваясь на подушках. Серые глаза подруги прищуриваются. – Ты ведь ответила на приглашение?
Ее светлые волосы сияют, обрамляя красивое лицо. Вот кто действительно похож на ангела – Катерина. Понятия не имею, почему он дал мне такое прозвище.
Мой телефон снова вибрирует.
Социопат:Я купил тебе скрипку. Тебе нравится?
Перед моими глазами появляется инструмент с подчеркнутым светло-красным оттенком. Скрипка очень похожа на изделие Страдивари, но, конечно, он не будет тратить на меня десятки тысяч фунтов.
Мои пальцы дрожат. Зачем он делает это? Это что, какая-то извращенная система сталкерских ухаживаний?
Социопат:Советую ответить мне, прежде чем я решу перейти к менее приятным методам воздействия.
В нашу первую встречу он кончил мне на язык после того, как заставил меня отсосать его заряженный пистолет. Что, черт побери, значит менее приятным методам воздействия?
– Да, – Эмма зачерпывает целую ложку мороженого. – Но в последний момент решила не идти.
– Почему? – спрашиваю я. – Тебе же понравился Эндрю. Он милый, умный и имеет множество наград по поло. Сексуальный спортсмен в твоем вкусе, разве нет?
Эмма щелкает меня по носу.
– Еще и виконт, – добавляет Кэт. – Ты бы обращалась к нему «Мой Лорд»?
Теперь достается Катерине: Эмма кидает в нее синей подушкой и морщится, как от зубной боли.
– Иисус Христос, нет. Я не буду изменять Волан-де-Морту.
– Просто признайся: ты все еще питаешь надежды выйти замуж за Гарри Стайлза.
Эмма отмахивается от меня и закатывает глаза.
– Вы не будете такими саркастичными, когда я получу его фамилию. И знайте, я выберу самый отвратительный цвет платья подружек невесты… Какой-нибудь лимонно-оранжевый.
Мы смеемся, когда на экране телевизора появляется Бриджит со своим списком «Никогда больше». Ну что ж, я присоединяюсь к этой иконе и отныне вхожу в свой собственный личный список, где первым пунктом будет «Я больше никогда не подумаю о нарциссическом подонке с манией величия».
– Мы одиноки в восемнадцать лет, – вздыхает Кэтти. – Разве это не печально?
– Технически тебе еще семнадцать, – напоминает Эмма, улыбаясь. – Что за меланхолия, Катерина? Ты снова проходишь фазу Остин?
Катерина прищуривается, возвращая Эми подушку.
– Не называй это фазой. Джейн – настоящая королева.
– Да, королева драмы. А что у тебя, Эль? Пожалуйста, скажи, что ты скрываешь от нас кого-нибудь? У меня развилась одержимость ромкомами c тропом «тайный роман».
Я замираю, застигнутая врасплох шуткой Эммы, а затем прочищаю горло и цитирую цитату из «Гордости и предубеждения»:
– Только глубокое чувство может толкнуть меня под венец…
Катерина подхватывает, и остаток фразы мы говорим вместе:
– Поэтому быть мне старой девой.
И снова звук нового уведомления.
Социопат:Я очень хочу похитить тебя, ангел. Поэтому если ты не ответишь мне в течение одной минуты, то я выкраду тебя из гребаного Балморала.
Мое сердце замирает, когда я вспоминаю хриплые, жестокие ноты в его голосе. Он не мог последовать за мной до самого Эдинбурга. Это, мать твою, невозможно.
Элеонор: То, что ты делаешь, уголовно наказуемо. Я буду давать показания полиции до тех пор, пока тебя не поймают.
Социопат:Блядь, ты такая сладкая… Я съел так много персиков сегодня, но ничего из этого не сравнится со вкусом твоей кожи. Я поцелую и оближу тебя при встрече, мышка.
Мое лицо так разгорается, что я отвожу взгляд в окно, заставляя себя отвлечься.
– Эль?
– Мм? – я выключаю телефон и откладываю его в сторону.
– В последнее время ты сама не своя. Кто тебе пишет? – Катерина смотрит на меня, как мама-медведица.
– Блейк. Родители утверждают время ужина в Лондоне.
Мой ужасный сводный брат действительно писал мне утром.
– И ты пойдешь?
– Да. На самом деле это отличная возможность найти новых спонсоров для благотворительной программы Риз.
Эмма наклоняет голову.
– Я узнаю Терезу-тире-Элеонор, но какого черта ты такая красная?
Прикусив губу, я киваю в сторону камина.
– Здесь жарко.
– Правда?
– Может, попросить отключить его? – предлагает Катерина.
Я качаю головой, возможно, даже немного нервно.
– Нет, все в порядке. Давайте лучше посмотрим фильм?
– Ну хорошо, – я знаю это выражение лица Эммы, обычно оно означает «я допрошу тебя позже».
Как я могу сказать им, что у меня происходит?
Знаете, меня, кажется, преследует серийный убийца, у которого нездоровая обсессия на моем голосе и который любит дарить мне цветы. И скрипку.
Ах да, кажется, я впервые проспала восемь часов, ни разу не просыпаясь. Связано ли это с тем, что сначала он чуть не довел меня до сердечного приступа, напомнив о ценности жизни, а потом заставил ощутить контроль? Без понятия. Но я до сих пор помню несколько секунд моего освобождения: мрачный приказ, нажатие на курок и расслабление пружины, мучившей меня долгое время.
«Хорошая девочка…»
Матерь божья.