Акулы из стали. Аврал — страница 40 из 49

– Они говорят, им очень надо ненадолго и пажалуста!

– Товарищ командир – Центральному!

В ответ щелчок и грустный вздох.

– Товарищ командир?

– Ну что – не слышно, что я включил и грустно вздыхаю? Что ты командиркаешь?

– Ну, положено же это… ответ получить.

– Положено? Надо же какие мы приличные в среду, а? А в краткосрочном увольнении вчера тоже положено тебе было напиваться до скотского состояния? А?

– Ну тащ командир…

– Что «тащ командир»?

– Они не уходят и говорят «пожалуйста»…

– Кто «они»?

– Милиционеры.

– Какие милиционеры?

– Ну которые вас звали!

– Меня звали? Куда? Ты пьяный, что ли, всё ещё?

– Ну тащ командир!

– Да ладно, шучу я. Сейчас поднимусь – зубы только почищу, а то вдруг целоваться полезут, а у меня зубы не чищены. Правильно? Красивые хоть?

– Кто?

– Кони в сапогах и пальто! Милиционеры, или там ещё кто тела командирского домогается?

– А я откуда знаю? Я наверх не выходил, Абакулов там их сдерживает у трапа.

– Абакулов?

– Так точно!

– Ну тогда я ещё чайку хлебну – пусть постоят там и проникнутся Абакуловым.

Минут через десять появляется в РБ и лысине (на улице ещё не совсем кончилось лето и тянет на такие, знаете, дерзкие поступки, как, например, выйти наверх без головного убора, что для военного считается практически голым).

– И не подсматривать тут! – строго наказывает командир.

– Есть! – соглашается штурманёнок Слава, который дежурит по кораблю, и тут же переобувается из ботинок в тапки, чтоб не стучать по трапу, когда будет лезть подсматривать. Спускается вниз быстро, минут через десять, буквально.

– Ну что там?

– Ментов двое было – один точно майор, другого не разглядел. Расшаркались друг с дружкой, лапы пожали, те что-то нашему говорили, он молча стоял, потом какую-то бумагу ему вручили, ещё раз лапы пожали и укатили.

– Мутно как-то всё…

– Есть такое ощущение!

Спустился командир.

– Ты почему подглядывал, если я велел не подглядывать?

– Тащ командир! Да я тут вот сидел, спросите у ребят!

– Чтоб и они свои души скормили лжи, защищая твою шкуру от моего праведного гнева?

– Та-а-ащ командир…

– Ой, всё! Ты в ботинках был, когда я выходил, а теперь в тапках. Я что, слепой, по-твоему, или дурак?

– ….

– Ты не можешь решить слепой я или дурак?

– Никак нет!

– Можешь?

– Никак нет!

– Чо ты неткаешь? Заклинило тебя?

– Никак… тьфу ты!

– Ладно. Всех офицеров собрать в кают-компании через тридцать минут. Вахтенным замениться мичманами и тоже присутствовать.

Офицеры собрались быстро и сидят, волнуясь, потому как неожиданный сбор офицеров – это всегда несколько волнительно и сулит неизвестно что. Ладно там планово: на подведение итогов, расстановку задач или партсобрание какое – тут всё понятно, а вот так, не пойми с чего, да ещё и из центрального рассказали, что милиция приезжала. Те, кто вчера не сходил на берег, глядят уважительно на тех, кто сходил, а те, кто сходил, мучительно перебирают в памяти события и недоумевают. Входит командир.

– Товарищи офицеры! – командует старпом и все уважительно встают.

– Товарищи офицеры, – разрешает командир всем сесть обратно.

Садится и сам во главе своего стола, кладёт перед собой газету – в газете что-то лежит. Обводит всех взглядом – все дерзко и смело смотрят в ответ (положено так).

– Двое из минного ларца, одинаковые с лица! – обращается командир к минно-ракетному столу.

Ваня и Саня встают – они и правда похожи: размерами, цветом волос, причёсками и стальными глазами.

– Встаньте-ка, будьте добры, вон там вон, на раздаче, чтоб на вас всем любоваться было сподручнее. Ну – рассказывайте!

– Что рассказывать-то? – это Ваня. Саня смотрит в пол молча.

– Рассказ. Ну ладно, тогда я начну: жили у бабуси два весёлых гуся. Один – серый, другой – белый: оба…. кто?

– Пидарасы? – пытается угадать замполит.

Он минут сорок назад вернулся на корабль, и от него не то что перегаром, а вот прямо свежаком обильно пахнет. Он лежит на стуле, свесив с него все конечности в пол, и пытается придать серьёзное выражение своему лицу губами – остальные мимические мышцы его не слушаются, и оттого выглядит он смешно и даже отчасти умилительно.

– Минёры! – укоризненно смотрит на зама командир. – Мочили гуси клювики в ресторане уютненьком…

– Так себе рифма! – комментирует зам.

– Ну так придумайте получше – вы же артист у нас разноплановых жанров, – и этим предложением командир подвешивает зама на некоторое время. Ну, гуси, что? Дальше сами продолжите?

Командир встаёт и подходит к минёрам – бить, что ли, будет? Смотрит в глаза обоим по очереди, те в ответ слегка краснеют. Первым вступает Саня:

– Мы гулять вчера пошли – ну проветриться там и ноги размять. Погода же хорошая была, тепло…

– Хорошее лирическое вступление, но давайте ближе к сути – у нас выход в море на носу.

– Ну вот. Значит. Зашли в ресторан. Там обстановка такая уютная, оркестр опять же играл. Живой. Взяли салаты себе…

– Водки?

– Коньяку.

– Это правильно. И?

– Ну и захотелось мне потанцевать. С женщиной. Давно не танцевал просто. С женщинами.

. – Понятно, что не с кошками – меньше слов-паразитов.

– По… дд… дд… ддерживаю! – вступил замполит три раза споткнувшись на двойной «дэ».

– Ну, и там, пошёл одну пригасить.

– Красивую?

– Ага. Но она с мужем сидела, как оказалось.

– Что значит «оказалось»? Он под столом сидел до того, как ты подошёл?

– Что муж, оказалось. Так-то сидит мужик какой-то с ней и сидит себе, куру кушает, а тут говорит: я, мол, муж, не хотите ли у меня разрешения спросить? А я ему говорю: что за буржуазные замашки такие под закат двадцатого века? У нас женщины давно обрели свободу и равноправие с остальными людьми и вполне способны сами решать, хотят они потанцевать с красивым моряком или очень хотят. Да и вообще, институт брака – это отнюдь не институт исполнения наказаний, чтоб на всё разрешения спрашивать у каких-то непонятных личностей, которые даже вилку не в той руке держат…

– Так-так…

– Ну и тут она говорит, да ладно, Вася, ну что ты, в самом деле: что плохого случится, если я с парнем потанцую один танец? И пошли мы поближе к оркестру, те как раз «Сиреневый туман» играть начали…

– Ну и?

– Ну и танцуем, а тут он ни с того ни с сего ка-а-ак бросится на меня с кулаками!

– Прямо вот ни с того ни с сего?

– Ну практически!

– А точнее?

– Он её за жопу хватать начал, – не выдержал томительного молчания Ваня.

– За жопу? Александр. Как это за жопу незнакомую даму можно хватать голыми руками? Я и жену-то свою лишний раз, бывает, стесняюсь.

– Ну вот… что-то… как-то… так получилось…

– Как получилось? По какой причине?

– Больно уж жопа у неё красивая была!

– Да ты опасен! – командир резко отошёл на шаг назад и посмотрел себе за спину. – У меня-то хоть не красивая?

– Некрасивая, тащ командир! – поспешил его успокоить замполит. – Не волнуйтесь!

– Сергей Анатольевич! Я вот за вас волноваться не могу перестать! Вы, может, отдохнуть в каютку сходите на пару часов? Или там словарь рифм полистать – у вас же есть словарь рифм? На вас же командирское поручение висит по подбору рифмы к слову «клювики».

– Ни-и-икак нет, тащ командир! Как я могу отдыхать, когда тут такое возмутительное пэпр… папр… пыпр… попрание моральных устоев! Я должен присутствовать, я щетаю!

– Ну ясно, да. Ну так что там дальше было, гуси?

– Ну и мужик ейный не выдержал, конечно, надругательство над своей собственностью…

– Это ты про жопу сейчас?

– Про жену. И кинулся Сане в морду дать…

– Логично! И?

– Ну и мы же боксёры с Саней…

– Это заметно, да.

– Саня хоп – сгруппировался, оп – уклонился, чик – стоечка, хук справа – на! И муж в барабанной установке. А с аккордеоном чувак вскакивает и такой: «Да вы охуели инструменты ломать!», а я ему: «Да ты охуел матом ругаться: тут же женщины и люди в зале!» и в лоб ему – на! И тут началось: люди откуда-то набежали – кто музыкантов бьёт, кто нас, кто друг друга…

– То есть битва началась?

– Ага. Ну нормальная такая, благородная, без ножей и бутылок всяких – руками и стульями все бились…

– А женщины?

– А женщины в сторонке стояли и волновались.

– А потом?

– А потом облава: милиция, ОМОН, крики, ругань и кавардак…

– Стоп! Товарищи офицеры! Внимание: теперь вы знаете преамбулу в деталях и уже представляете себе последствия, да?

– Да! – загудели все в ответ, а зам всхрапнул.

– А вот и нет!

Командир решительным шагом идёт к своему месту, разворачивает газетку и достаёт из неё… почётную грамоту.

– Вот! – трясёт ей над головой. – Зам начальника ОВД лично привёз! Зачитываю: «ОВД города Северодвинска выражает благодарность лейтенантам Такомуто и Такомуто и просит командование войсковой части поощрить их за оказанную помощь в задержании нарушителей общественного порядка и погрузку их в дежурную машину наряда милиции. Начальник ОВД Такойто. Подпись. Печать».

Командир помолчал пару минут, чтоб все точно усвоили, что он только что прочитал, и спросил:

– Ну?

А все молчат: что «ну» – то? Что тут скажешь? Ну, охуеть поворотик, да.

– Ну что? Какие будут предложения? Что делать с этими танцорами?

– На-ка-зать! – встрепенулся зам. – По всей строгости! С занесением! И вынесением! И в боевой листок их! И в личную карточку записать!

– Позвольте! – не выдержал старпом. – За что же их наказывать? Да и на каком основании? Кто мы такие, чтобы спорить со слугами закона! (старпом поднял вверх палец). Написано: «поощрить», значит надо поощрять! И никаких гвоздей! Каждый! (старпом встал и обвёл всех взглядом) Каждый может попасть в такую ситуацию! Но! Чтоб так из неё выпутаться! Это надо в школе преподавать. Детям!