– Привет, Вася! С Днём подводника тебя!
– Привет, Петя! И тебя! Ну что, пошли солярку грузить?
А тут: хочешь – чай пей, хочешь – на диване лежи, хочешь – сходи на пирс покури и опять лежи. Ну как ещё лучше можно встретить праздник? А в том, что надо чего-то ждать, проблемы совсем и не было: подводники умеют ждать, как остальные люди дышать, – вовсе не задумываясь о процессе.
К обеду старпом поднялся на мостик: посмотреть, не едут ли, а там уже командир сидит и смотрит – не едут ли.
– Ну что, тащ командир, не видать Красной Армии?
– Не видать. Как всегда всё…
– Я тут вот что подумал…
– …ничего толком спланировать не могут…
– …сколько там членов будет в этой делегации…
– …нет бы конкретно: в пятнадцать ноль-ноль привезём…
– …ну шесть человек, ну восемь…
– …нет, сидите тут всю субботу, а то вдруг…
– …ну пусть девять. Куда им ящик коньяка?
– …и сиди тут, жди у моря погоды…
– …мы же с ними пить не будем – нам же на службе не положено…
– …бесцельное времяпрепровождение. А жизнь-то проходит. Что говоришь?
– Говорю, может, бутылочку коньячку-то, для настроения? Того?
– Дельная мысль, слушай. И как мне самому в голову не пришло?
– Так а я зачем? Я затем и есть, чтоб мне приходило в голову то, что вам не приходит! Как говорится: одна голова хорошо, а две – лучше! Не зря же молдавские милиционеры на лошадях ездят!
В кают-компании сверкало, бросалось в глаза белыми скатертями с васильками и красивой посудой. Нарезки и холодные закуски стояли в положенных емкостях и были заботливо прикрыты салфеточками.
– Лёня, а батоны где?
– В духовке, тащ командир, чтоб горяченькими подать!
– Молодец, соображаешь! А коньяк где?
– А вот – кок его лично охраняет!
– Это хорошо! Нам бутылочку в салон и закусочки сообрази какой.
– Бокалы?
Командир оглянулся на начищенные до блеска коньячные бокалы, заботливо расставленные ровными пузатыми рядами.
– Да из стаканов попьём. Не сильно-то мы и графья.
Хороший интендант никогда не задаёт вопросов командиру крейсера, кроме уточняющих. Лёня был отличным интендантом и даже уточнял редко.
Бутылка коньяка кончилась быстро.
– Как-то неудобно получилось, – вздохнул старпом.
– Так на диван пересядь.
– Да я не о том: надо было командиров боевых частей позвать.
– На бутылку коньяка?
– Так давайте ещё парочку возьмём! Я думаю, что их там не больше шести будет. Делегатов этих. Бутылка на двоих, ну не напиваться же, итого – двенадцати достаточно.
– Ну так собирай, чего ты мешкаешь? Лёня! Ещё три принеси и прикусить чего!
Третью даже открыть не успели, как прибежал дежурный по кораблю:
– Тащ командир, шушения!
– Говори.
– Дали отбой из штаба! Выбрали они там себе кого-то уже, к нам не поедут!
– Вот и чудненько!
– Объявлять сход?
– Не бежать впереди батьки в пекло! Собирай офицеров в кают-компанию, кроме тех, кто на вахте стоит. Лёня! Зайди!
– Да, тащ командир?
– Лёня, а что тебе сказали сделать со всем этим органолептическим изобилием, если не понадобится?
– Принести обратно!
– А если мы сейчас всё выпьем и съедим?
– Да на здоровье!
– А что тем скажешь?
– Ну скатерти с посудой вы вряд ли съедите, а про остальное скажу, что уронил, пока нёс.
– Поверят?
– Их проблемы меня не касаются!
Собрались быстро: когда из салона командира вкусно пахнет коньяком и туда вызвали командиров боевых частей, остальные офицеры уже надевают рубашки и ждут (большинство из них в седьмом отсеке) – на всякий случай.
Сидели шумно и весело: мало того, что праздник, так ещё все вместе, да ещё и столы вон как накрыты. Коньяка не хватило, принесли что у кого было и почти уже перешли от баек к песням, как опять прибежал дежурный по кораблю.
– Тащ командир, шушения! – сглотнул слюну дежурный. – Опять из штаба звонили! Едут к нам, всё равно хотят посмотреть! Пятое КПП проехали!
– Как это едут?
– Не доложили. На машине, предполагаю!
– Ну ступай, смотри там с мостика. Так. Сколько им до нас? Минут двадцать? Ну пока по пирсу их повожу, пока по кораблю… считай час-полтора. Лёня, что есть у тебя в провизионках?
– Яичный порошок, солёные огурцы, картошка консервированная и ещё там что-то валяется!
– Ага. То, что осталось, тут уложи красиво, следы зубов обрежь и мечи всё на столы: яичный порошок, огурцы, картошку и то, что там у тебя валяется! Доктор. У старпома возьми две банки «шила», да не лыбься ты, размечтался – сделаешь из него коньяк и в бутылки разольёшь! Откуда я знаю как? Я что – доктор? Товарищи офицеры! Перекур и все по боевым постам! Есть жвачка у кого?
Первым примчался командир дивизии. С устойчивым запахом отмечания праздника.
– Командир! Выпивали тут, что ли?
– Тащ контр-адмирал, да что вы такое говорите, как можно?
– А что за запах?
– Так от вас, может?
– Так коньяком пахнет! А я до коньяка ещё не дошёл!
– Ну-у-у не знаю, может, просто коньяка сильно хочется?
– Есть у тебя?
– Для вас? Найдём. О, едут.
Делегация выглядела солидно, не подкопаешься. В сопровождении замполита флотилии и парочки офицеров поменьше калибром хорошо одетые мужчины (не поверите – вот прямо в костюмах и пальто!) шли по пирсу и старались не шататься. Замполит флотилии был явно чем-то раздосадован, офицеры калибром поменьше устали и хотели домой.
Командир с командиром дивизии ждали у трапа и перешёптывались уголками ртов.
– Тащ контр-адмирал, а кто там главный у них?
– Саша, да в душе не ебу! Кто первый заговорит – тот и старший. А вообще, главный тут – ты!
– Вы же главнее.
– Я в дивизии главнее, а на корабле – ты. Твой корабль же?
– Мой.
– Ну дык и всё.
– Ну дык и да.
– Товарищи! – заговорил член делегации, подходя. – Какая же она у вас огромная! Как вы на ней в море ходите?
– Как у боженьки за пазухой! Командир подводной лодки…
– А я знаю вас, да! Видел кино и фотографии в газетах! Вы же тот самый, да?
– Не знаю, про кого вы имеете в виду, что тот самый, но я тот самый, да.
– Товарищи! – обратился главный к остальным. – Вы только посмотрите, а? Представляете? Нет, ну вы представляете? Это же подводная лодка при этом! А сколько металла на неё пошло! Нам можно же спуститься, да?
– Ну конечно! Я вам лично экскурсию проведу. Вот пойдёмте на срез пирса сначала – хвост покажу, а потом уже и вниз.
Как командир и рассчитывал, на экскурсию ушло больше часа: ходили неторопливо, всё осматривали и щупали, внимательно слушали командиров боевых постов, спрашивали, а можно ли тут на что-нибудь понажимать или покрутить, удивлялись, как это тут все ходят постоянно с ПДА, так неудобно (а начхим им всем выдал под роспись в красивом журнале и строго велел держать при себе – это же подводная лодка, нахмурив брови, сказал он, вы же понимаете, опасность на каждом дюйме), и фотографировались в зоне отдыха. Командир предложил вытопить сауну, но делегация с явным сожалением отказалась, с укором посмотрев на замполита флотилии и сказав, что вот если бы сразу, вчера ещё, то они бы да, конечно, с превеликим удовольствием, а сейчас никак: самолёт долго ждать не будет, хотя тут и бассейн. Ну от флотского гостеприимства как хотите, сказал командир, но отказаться я вам не позволю, хоть и самолёт, и пригласил всех в кают-компанию для окончательной фиксации впечатлений.
Лёня, конечно, доказал своё резюме кудесника и столы накрыл на зависть. Из солёных огурцов нарезали розочек и гвоздик, из яичного порошка нажарили омлета и подали его в виде канапе. То, что валялось ещё в провизионке, красиво выложили на тарелки вперемешку с остатками колбасы, сыра и красной рыбы. Икра стояла отдельно – в те годы её мало кто ел из военных моряков: относили жёнам и детям. Как и красную рыбу – она просто в глотку никому не лезла уже. А запах свжевыпаренного хлеба такой стоял, что слюнки начинали течь ещё на верхней палубе седьмого отсека.
Не знаю, что там доктор делал с «шилом», но «коньяк» ушёл, как дети в школу: надо же, какой хороший, а дадите нам с собой бутылочку – коллегам отвезти попробовать? А вот это вот что у вас с колбасой лежит? Такое вкусное, надо же. А батоны какие, слушайте, куда там багеты с круассанами! Дадите нам тоже с собой? Ой, право слово, как замечательно! А вам правда в море вино дают? А воздух вы откуда берёте? А воду? С собой возите? Вас там прошлые товарищи водовозами называли поэтому? Не возите? От зависти называли? А вы их как называете? Никак, просто коллегами? Благородно! Ну надо же, как удивительно! Ой, омлет какой! Домашние яички? Как нет кур? Вообще нет сельского хозяйства? Ого. Сурово тут у вас, да. Картошечка жареная вот просто м-м-м-м-м. А вы давайте с нами! Ну мы понимаем, что нельзя, но символически, три тоста, буквально. Ну просим, просим! За тех кто в море, да? Как у вас принято? А за дам? С третьего до тридцать второй? Экие вы!
На пирсе прощались долго. Замполит флотилии всё мялся с ноги на ногу и поглядывал на часы, а делегация лила и лила восторги: как у нас тут всё грандиозно и как это вообще невозможно представить, пока не увидел, сколько им не рассказывали, но чтоб вот настолько вот и как хорошо, что они настояли, а то их и везти уже сюда не хотели, и люди какие, боже, какие люди приветливые, вы там извинитесь от нас, что в субботу им пришлось работать, нет, ну мы понимаем, что не привыкать, но всё-таки! Извинитесь – ладно? Категорически будем настаивать, чтоб взять шефство над вами! Ка-те-го-ри-чески! Вы не против же, нет? Вот и отлично, вот и замечательно-то как, товарищи, нам пора уже, к сожалению, ну не прощаемся! Увидимся теперь, и не раз! Мы вас уверяем, не смейте даже и сомневаться! И вы к нам в гости! В обязательном порядке! И помощь мы вам любую, любую, только не стесняйтесь, говорите, что нужно!
Командир дивизии и чуть позади него командир со старпомом махали пилотками вслед удаляющейся делегации.