Вечером Габриэль как бы случайно столкнулся с хмурым Лемье возле полицейского комиссариата. Завидев его, Анри насупился еще пуще.
– У меня нет для вас ничего нового, – выдавил он из себя.
– У меня только один вопрос, – жизнерадостно парировал Габриэль. – Каким образом с делом Рошара связан Оноре Парни, а?
– Кто-кто? – опешил инспектор.
– Эх вы, полицейские, – с притворным сочувствием вздохнул Габриэль. – Дама, которая нашла тело, приходила к вдове и спрашивала ее об Оноре Парни. Да-да, том самом, который сгорел в Париже месяц тому назад.
– Зачем она это сделала? – начал инспектор, но тут же спохватился. – Вам-то откуда известно, что…
– Ветерок принес, – бодро отрапортовал Габриэль, глядя на него светло-серыми смеющимися глазами. – Ветер иногда нашептывает такие интересные вещи! Если бы вы почаще его слушали, инспектор, вам бы цены не было.
– Послушайте, юный проныра…
– Да ладно вам, древний старец, – хмыкнул Габриэль. – Будьте человеком, угостите меня пивом, и я вам обещаю придержать эту информацию.
– Пивом? А может, еще шампанским?
– Ничего не имею против, старик… Эта дама замешана или как?
– Говорю вам, мне ничего не известно, – с неудовольствием пробурчал Анри. – Мы ищем свидетелей убийства, но их нет. Врагов у Рошара не было, они с женой жили тихо, их сын сейчас во флоте. С баронессой Корф он никак не пересекался, я имею в виду убитого.
– Жаль, – вздохнул неисправимый Габриэль. – А то я уже приготовил такие заголовки для хроники! «Баронесса-убийца»! Не разгуляешься с вами, полицейскими…
– Вы что, один ведете всю хронику? Я думал, вы только фотограф…
– Я и фотограф, и интервьюер, и мастер на все руки, – пожал плечами Габриэль. – Мы ж не в Париже! В газету дают не так много рекламы, доходы небольшие, поэтому мне и приходится всем заниматься. Так у вас все-таки нет никаких соображений по поводу того, кто ухлопал Рошара?
– Нет. И вообще, – решился инспектор, – дело это какое-то мутное, я нутром чую. Пошли.
– Куда?
– Пить пиво.
– Как скажете, начальник! – развеселился Габриэль. – Только, чур, вы мне дадите знать, как только что-нибудь прояснится?
– Непременно. Если заплатишь за нас обоих.
Габриэль расхохотался.
– За что я люблю нашу полицию, так это за то, что она своего не упустит… Идем в «Сирену», старик, там у меня неограниченный кредит!
Глава 3Надпись помадой
– Мама, проснись!
Амалия открыла глаза. Встревоженная Ксения трясла ее за плечо.
– Мама, там тебя спрашивают… Срочно.
– Кто?
– Полиция.
– В чем дело? Чего они хотят?
– Это не связано с приютом для беженцев… Произошло еще одно убийство.
– Скажи, я спущусь через пять минут.
Амалия встала, оделась, наскоро причесалась и, подумав, сунула в карман сложенный газетный лист – фото обгоревшей стены «Лорьяна» с выведенным на нем номером два.
Внизу с отсутствующим видом сидел инспектор Лемье в мятом плаще и серой шляпе. Возле стены стоял мрачный блондин, казавшийся старше своих лет – Михаил.
Завидев Амалию, инспектор поднялся с места.
– Я хотел бы задать вам несколько вопросов, сударыня.
– Да, конечно… Вы можете снять плащ.
– Нет, благодарю вас.
Она покосилась на Михаила. Он понял и вышел. В гостиной остались только Анри и Амалия. Под глазами инспектора лежали темные круги. Шляпу он все-таки снял.
– В чем дело, инспектор?
– Вы не отрицаете, что это ваша карточка?
Он вытащил из кармана свернутый в некое подобие конверта листок бумаги и, повозившись, аккуратно раскрыл его. Внутри лежала визитная карточка баронессы Корф, разодранная на множество мелких кусков.
– Мы нашли ее в доме Рошаров, – пояснил инспектор, испытующе глядя на Амалию.
– Да, я заходила к мадам Рошар и оставила ей свою карточку.
– Зачем?
– Мне показалось, что я знаю, кто был номером вторым.
И Амалия, достав газету, предъявила ее полицейскому.
– Не понимаю, – пробормотал он.
– Взгляните на фото.
Инспектор Лемье увидел нарисованный мелом номер, и его брови поползли вверх.
– Однако… Но…
Больше он ничего не сумел сказать.
– Я подумала: каким образом Оноре Парни мог быть связан с Жозефом Рошаром? Проще всего было спросить об этом у жены убитого.
– И что она вам сказала?
– Она все отрицала. Однако я поняла, что она лжет. Она напряглась, услышав это имя. Видите, как она разорвала мою карточку? На множество мелких кусков, с большим ожесточением… Мой визит оказался для нее крайне неприятным, потому что я спросила ее о том, о чем она, скорее всего, не хотела вспоминать.
– Почему вы не обратились ко мне?
– А что именно я могла вам сказать? Я увидела фото в общедоступной газете, только и всего. Мадам Рошар все отрицала. Я ей не поверила, но какие доказательства у меня были? Выражение ее лица, интонации голоса? Это не улики.
В комнате наступило молчание.
– С ней что-то произошло? – наконец спросила Амалия.
– Да. Ей проломили голову. Тело нашла служанка и сразу же вызвала нас.
– Сюзанна?
– Вы даже имя ее запомнили? Да, это она.
И он добавил, поднимаясь с места:
– Я бы хотел, чтобы вы поехали со мной.
– Вы собираетесь меня задержать? – на всякий случай спросила Амалия.
– Нет. Я бы хотел, чтобы вы взглянули на место преступления. Вы там были вчера, может быть, вам удалось запомнить или заметить что-то ценное.
– Хорошо. У вас нет никаких соображений, какая связь была между Оноре Парни и Рошаром?
– Я только вчера вечером узнал о Парни. То есть…
Он покраснел, сердясь на себя.
– Кто-то подслушал мой разговор с вдовой, – заметила Амалия в пространство. – Так?
Инспектор исподлобья покосился на нее, изо всех сил стараясь сохранить достоинство, и неожиданно Амалии стало смешно.
– Скажите, Анри, только честно: сколько вам лет?
– Двадцать два.
– И сколько убийств вы уже расследовали?
– Дюжину, может, больше, – вздохнул молодой человек. – Но там все было более-менее ясно. А тут я ничего не понимаю.
– Вы на машине?
– Да.
– Тогда едем.
Через несколько минут они уже были возле «Плюща». Стоявший у дверей полицейский пропустил инспектора, с любопытством покосившись на Амалию.
– Сюда…
Кот сверкнул на лестнице желтыми глазами и пропал. Амалия и инспектор Лемье вошли в гостиную. Первое, что увидела Амалия, была надпись алыми буквами на зеркале:
«Номер четыре».
И более ничего. Осмотревшись, Амалия заметила, что дверь забрызгана кровью.
– Ее убили здесь?
– Да. Она пыталась отползти, в коридоре он настиг ее и ударил еще несколько раз.
– Он?
– Убийца.
– Орудие?
– Доктор сказал, скорее всего, кастет.
– Когда это случилось?
– Около пяти утра. Убийца выждал момент, разбил окно и забрался в дом. На жертве была ночная сорочка, предположительно мадам Рошар поднялась с постели, услышав шум. Он ударил ее здесь, потом настиг и ударил снова, на сей раз удар оказался смертельным.
– Свидетели есть?
– Старик Бельо говорит, что видел неподалеку какую-то машину.
– В пять утра?
– У него бессонница.
– Что еще он сказал?
– В машине был один человек.
– Мужчина?
– Он говорит, что да.
– Приметы?
– Он не обратил на него внимания. Кроме того, тот двигался, избегая освещенных мест, а на этой улице горят всего два фонаря…
– Понятно. А что с машиной?
– Темная машина, марку он не знает, номер не заметил. Она тоже стояла вдали от фонарей.
Амалия вздохнула и, подойдя к зеркалу, принялась рассматривать надпись.
– Похоже на помаду, – заметила она.
– Это и есть помада.
– Откуда?
– Простите? – удивился инспектор.
– Я хочу сказать, мадам Рошар была не той женщиной, которая станет использовать помаду такого цвета, – пояснила Амалия. – Так откуда эта помада?
Инспектор поглядел на Амалию, хмурясь, затем быстро вышел. Баронесса Корф еще раз поглядела на надпись и недовольно покачала головой.
Итак, номер один – неизвестен, номер два – Оноре Парни, номер три – Жозеф Рошар и четыре – его жена.
Кто же был номером первым? И главное, мрачно помыслила Амалия, кто станет пятым?
Анри Лемье вернулся и тщательно притворил за собой дверь.
– Я расспросил Сюзанну. Она приходящая прислуга, но держит в доме кое-что из мелких вещей. Так вот, таким цветом помады она не пользуется. Насчет хозяйки вы тоже оказались правы – она вообще не использовала косметику.
– Итак, мы имеем мужчину, приехавшего на автомобиле. Он старательно избегал освещенных мест, залез в окно и убил мадам Рошар – всего через день после того, как был застрелен Жозеф Рошар. Кстати, тот был убит на дороге.
– Я помню, – кивнул инспектор. – Похоже, наш автомобилист времени даром не теряет.
– Мало того, убийца не поленился принести с собой красную помаду и оставить на зеркале известную нам надпись.
– Сумасшедший? – без особого энтузиазма предположил Анри.
– Не думаю, – медленно ответила Амалия. – Между несчастным случаем номер два и убийством номер три прошел месяц. Третье и четвертое убийство сразу же следуют друг за другом…
– А не могла ли смерть Оноре Парни тоже быть убийством? – внезапно спросил инспектор.
– Не знаю. Теоретически – да, но, чтобы узнать это, надо ехать в Париж. Однако меня беспокоит быстрота, с которой были убиты друг за другом супруги Рошар. – Амалия поморщилась. – Скажите, кто еще, кроме вас, мог знать, о чем я говорила с вдовой?
– Думаете, ее убили из-за того, что она не пожелала вам сообщить?
– Я не исключаю, что кто-то узнал содержание нашей с ней беседы. Так как, инспектор?
– Мне сказал о Парни Габриэль Форе, – сдался Анри.
– Репортер? Кому еще он мог сказать об этом?
– Я полагаю, всей Ницце, – проворчал инспектор. – Любому, кто пожелал бы слушать. Хотя сам он, конечно, будет все отрицать.