— Это недостойное предложение, — холодно ответила девушка.
— Недостойное⁈ — взвился торгаш. — Да ты знаешь, сколько девок за такое предложение в очередь встанут⁈
— Дядя Семен только вчера одной вертихвостке платье шелковое купил! — поддакнул Митрий. — За одну ночь!
— Заткнись, дурак! — рявкнул на него толстяк, но было поздно.
Девушка встала.
— Мне противно слушать ваши гнусности. Уйдите немедленно!
— Да что ты ломаешься-то? — жилистый Прохор преградил ей путь. — Мы ж по-хорошему! Семен Потапыч человек щедрый!
— И влиятельный! — добавил Митрий. — У него связи по всему Озерному краю!
— Вот именно! — толстяк попытался усадить девушку к себе на колени. — А коли будешь выделываться, тогда пожалеешь!
Она вырвалась и вскочила, но молодой приказчик загородил проход.
— Куда же вы, красавица? — заржал он. — Дядя Семен вас не обидит!
В карих глазах девушки мелькнуло отчаяние. И тут я понял — придется вмешаться. Мало того, что терпеть не могу таких типов, так еще и девушка явно заслуживала лучшего обращения. Да и вообще, что-то в ней было… интересное. Любые неправильности привлекают внимание, а она смотрелась в салоне третьего класса совершенно чужеродно.
Я спустился с лавки и к веселой компании с самым дружелюбным видом.
— Господа хорошие, — обратился я вежливо. — Не соблаговолите ли оставить даму в покое? Видно же, что ваше общество ей не по душе.
Все трое повернулись ко мне. Толстяк, тот самый дядя Семен, смерил меня оценивающим взглядом. Увиденное его не впечатлило. Такие люди всегда судят о вещах слишком поверхностно.
— А ты кто такой, чтобы указывать? — прорычал он. — Иди своей дорогой, пока цел!
— Может, я и пошел бы, — развел я руками. — Да некуда. То ли меня с вами тут заперли, то ли вас со мной. А сами-то что думаете?
— О чем это он⁈ — взвизгнул мелкий. — Ты нам что угрожаешь⁈
— Ты за языком следи! — взревел бородатый. — Ты чего, драться лезешь? Нас трое, а ты один!
— Математика — великая наука, — согласился я. — Но иногда качество важнее количества.
— Это он на что намекает? — растерянно спросил Митрий.
— На то, что вы втроем едва ли имеете шансы против меня одного, — пояснил я любезно.
Молодой приказчик побагровел:
— Да я тебя сейчас!..
— Что «меня»? — я изобразил живой интерес. — Продолжайте, не стесняйтесь. Что именно вы собираетесь со мной сделать?
— Заткнись! — рявкнул бородатый. — Последний раз говорю, вали отсюда!
— А если не свалю? — поинтересовался я. — Что тогда? Изобьете меня втроем? При всех этих свидетелях? — я обвел рукой трюм. — Уверены, что это хорошая идея для уважаемых торговцев?
— Свидетели? — бородатый оглянулся. — Да тут никто ничего не видит!
И правда, пассажиры старательно изображали слепоглухонемых. Но я знал, стоит начаться драке, и они все прекрасно «прозреют». Особенно если дело дойдет до разбирательства.
Поэтому старательно провоцировал торгашей на активные действия. Словами от них ничего не добиться, да и разговор мне наскучил.
— Последний раз предупреждаю, — сказал я, понизив голос. — Просто уходите. По-хорошему.
Толстяк побагровел:
— Да ты совсем охренел, щенок!
Он замахнулся своим мясистым кулаком. Медленно, неуклюже. Смешно.
Я чуть сместился в сторону, одновременно собирая влагу с пола под его ногами. В трюме всегда сыро, а уж после того, как тут целый день дышали десятки людей… В общем, материала для работы хватало.
Толстяк поскользнулся на внезапно ставшем скользким полу и с грохотом рухнул, снося ближайшую лавку вместе с чьими-то пожитками. Мешки и узлы полетели во все стороны.
— Семен Потапыч! — взвизгнул молодой приказчик.
Жилистый приказчик не стал ждать.
— Получай, сукин сын! — он бросился на меня, подбадривая себя воплем.
Пришлось проявить чуть больше изобретательности.
Резким движением руки я нагрел пот прямо на его коже. Не сильно так, градусов до шестидесяти. Но когда это происходит внезапно…
— А-а-а! — Прохор взвыл, хватаясь за обожжённые бока. — Горю! Горю!
Молодой попытался зайти сзади. Храбрости у него было как у мокрой курицы, но выслужиться перед дядей хотелось.
Я собрал капли влаги из воздуха и резко брызнул ему в лицо. Парень инстинктивно зажмурился и отшатнулся. Всего один толчок ладонью в грудь, и он рухнул на пол рядом с бородатым.
Трюм ожил. Женщины прикрывали детям глаза и ахали. Мужчины повскакивали с мест, с азартом разглядывая происходящее. Ещё немного, и ставки начали бы делать. Кто-то крикнул: — Охрана! Позовите охрану!
Впрочем, все понимали, что охране до третьего класса обычно нет никакого дела.
Братья-грузчики переглянулись с явным одобрением.
Даже дама с книгой подняла голову от чтения, хотя и старалась выглядеть незаинтересованной.
Торгаш с трудом поднялся, отряхивая свой дорогой сюртук. На его лице боролись ярость и опаска. Тощий приказчик стонал, ощупывая обожженное тело. Впрочем, явных следов там остаться не должно. Этот фокус я еще в тюрьме отлично отработал на буйных сокамерниках. Ни разу не подводил.
Мелкий жался к стене, явно не желая продолжения.
— Еще встретимся! — прошипел торгаш. — Я тебя запомнил, щенок! У меня связи есть!
— Буду с нетерпением ждать, — ответил я с легким кивком.
Троица поспешно ретировалась в дальний конец трюма.
Пассажиры глядели на меня с уважением. Старый речник даже оторвался от карт и показал большой палец.
Девушка же взглянула со смесью благодарности и настороженности. В ее глазах читался немой вопрос. Кто я такой и чего жду взамен за её чудесное спасение?
— Благодарю вас, — сказала она тихо. — Я… я не знаю, что бы делала без вашей помощи. Простите, что причинила вам беспокойство.
Голос у нее оказался приятный, мягкий, с ожидаемым столичным выговором.
Я заметил, как она машинально поправляет выбившуюся из прически прядь светлых волос. Движение было таким естественным, изящным. Еще одно подтверждение хорошего воспитания.
— Не стоит извинений, — ответил я. — Позвольте предложить вам пересесть? Здесь, боюсь, эти господа еще долго будут коситься в вашу сторону и могут повторить свою попытку.
Она заколебалась. С одной стороны — я только что защитил ее. С другой — вдруг я такой же, просто более ловкий?
Я обратился к братьям-грузчикам, сидевшим на нижней полке прямо под местом, которое выбрал для себя:
— Господа, не будете ли вы любезны подвинуться и освободить место для дамы?
После демонстрации моих боевых навыков они охотно согласились.
— Конечно, конечно! — закивал один. — Мы как раз покурить пойти собирались.
Второй подхватил.
— Точно! Духота тут собачья. Пойдем, брат.
Они освободили целую лавку и даже притворно отряхнули ее от невидимой пыли.
Девушка поднялась, и я впервые увидел ее багаж. Добротный, но небольшой, я бы даже сказал крохотный чемодан и объемный, тяжелый саквояж.
— Позвольте помочь, — предложил я, указывая на саквояж.
— Благодарю, — она явно устала таскать тяжести.
Взяв саквояж, я удивился его весу. Внутри что-то глухо звякнуло металл о металл. Инструменты? Странный багаж для благородной барышни.
Мы устроились на освободившейся лавке. Вокруг гудел народ, создавая своеобразную звуковую завесу.
— Данила, — представился я используя своё новое имя. — Данила Ключевский.
— Надежда Светлова, — представилась она после паузы. — Можно просто Надя.
Я обратил внимание на эту заминку, кажется мы оба играли в одну и ту же игру. Притворялись теми, кем не были.
— Вы часто защищаете незнакомых дам? — спросила она с легкой улыбкой.
— Только по четным дням, — ответил я серьезно. — По нечетным спасаю котят и щенков.
Она фыркнула, прикрыв рот ладонью. Очень милый жест.
— А если серьезно? — настаивала она.
— Если серьезно, то терпеть не могу хамов, — признался я. — Особенно когда они пользуются своим положением или численным превосходством.
— Опыт личный?
— Можно и так сказать. А вы часто путешествуете одна?
— Первый раз, — она помялась. — И если честно… это оказалось сложнее, чем я думала.
— В каком смысле?
Волнение стремительно отпускало её, и наконец почувствовав себя в безопасности она захотела выговориться.
— Ну… — она развела руками. — В институте все казалось таким простым. Получу диплом, найду работу…
— Институте? — я приподнял бровь, словно это показалось мне неожиданным. — А кто вы по специальности.
— Я врач, — она гордо выпрямилась. — То есть… официально врач. Диплом получила на прошлой неделе.
— Врач? — я не скрывал удивления. — Прошу прощения, но вы выглядите слишком…
— Молодо? — она усмехнулась. — Мне двадцать два. Поступила в шестнадцать, училась шесть лет. Все как положено.
— Нет, я хотел сказать — слишком… — я замялся, подбирая слова.
— Слишком что? — она прищурилась. — Слишком женственно? Слишком неопытно?
— Все вместе, — честно признался я. — Простите, если обидел. Просто не ожидал встретить дипломированного врача в каюте третьего класса.
— А где, по-вашему, должны находиться молодые врачи без денег и практики? — вспыхнула она. — В первом классе едут те, кто лечит хандру у заскучавших аристократов и прыщики на носу у графинь.
— И сразу в Озерный край? Не боитесь?
— Боюсь, — призналась она. — Но именно там нужны врачи. В столице все гонятся за гонорарами. А там… там настоящая работа.
— Вы об эпидемии?
— Вы тоже слышали? — она оживилась. — Это же катастрофа! Люди болеют, умирают, а никто не знает, что делать! Местные врачи в растерянности, власти отмалчиваются…
— И вы думаете, что сможете помочь?
— Не знаю, — она честно пожала плечами. — Но я хотя бы попытаюсь. У меня есть некоторые идеи… В институте я специализировалась на болезнях, связанных с водой.
— Любопытное совпадение, — заметил я. — Учитывая, что эпидемия как раз связана с водой.