Долгорукий сжимал в руке гвардейский военный посох — свою гордость и боевое оружие. Эбеновое дерево было отполировано до зеркального блеска, на серебряном навершии красовался герб Огненного полка — Феникс, восстающий из пламени. Внутри, в специальном гнезде, пульсировал фокусирующий кристалл, готовый выплюнуть смертоносный заряд по первому мысленному приказу.
«Лариса,» — он поморщился, вспоминая вчерашнюю истерику любовницы.
Глупая курица, способная только хлопать крыльями и кудахтать. Но такая прибыльная! Драгоценности текли от нее рекой — кольца с изумрудами, броши с рубинами, серьги с жемчугом размером с горошину. Все шло в дело: на погашение карточных долгов в офицерском клубе, на поддержание видимости благополучия, на взятки квартирмейстеру за лучшее обмундирование.
А теперь этот проклятый ныряльщик все испортил. Нашел медальон, получил награду, а главное — Лариса теперь дергается от каждого шороха. Боится разоблачения. Истерит. А истеричная женщина действует на нервы.
«Пятьсот рублей на информаторов!» — Долгорукий стиснул зубы так, что заныла челюсть. — «Пятьсот грребаных рублей за адрес какого-то оборванца! Портовая шваль содрала с меня полмесячного жалования!»
Впрочем, после сегодняшнего вечера эта проблема будет решена окончательно. Один точный удар огненным зарядом — и нет свидетеля. Лариса успокоится, поток денег и подарков возобновится, жизнь вернется в привычное русло.
В тишине послышались шаги. Долгорукий выпрямился, активировал посох мысленной командой. Огненная энергия потекла из его источника в кристалл, закипела там, готовая вырваться наружу.
Из-за угла показался молодой человек в темно-синем костюме. Он шел не спеша, насвистывая какой-то веселый мотивчик. Все приметы совпадали. Довольный жизнью дурак, не подозревающий, что эти минуты — последние.
«Прощай, ныряльщик,» — Долгорукий прицелился в голову.
Огненный снаряд сорвался с острия посоха, прочертив в сумерках яркую оранжевую линию.
Магическое чутье дернуло меня в сторону за долю секунды до удара. Я рухнул на мостовую, не думая о новом костюме, перекатился через правое плечо. Огненный заряд прошел там, где мгновение назад была моя голова, отклонился от щита и врезался в кирпичную стену. Посыпалась крошка, запахло известкой.
Я вскочил на ноги одним движением, мгновенно оценивая ситуацию. Нападающий стоял в двадцати метрах — одет в темный плащ, лицо скрыто маской. В руках боевой посох, ноги расставлены на ширине плеч, корпус чуть наклонён вперед. Профессиональная боевая стойка.
«Кто это, черт возьми?» — мысли вспыхнули в голове, пытаясь вычислить врага.
Федор Мерзляков со своими дружками? Нет, те придурки не владели боевой магией такого уровня. Кто-то от Лазуриных? Слишком рано — они еще не должны знать, что Лазарь Аквилон жив. Тогда кто?
Второй заряд полетел, пока я размышлял. Принять его на щит я не мог. Банально не хватало сил.
Вместо этого я вновь выставил тонкую водяную пленку под углом. Огонь ударил по ней, зашипел и отклонился на несколько градусов — достаточно, чтобы пройти мимо. Огонь врезался в деревянную дверь какого-то магазина, и сухое дерево мгновенно занялось.
— Маг-огневик! — заорал я что есть мочи. — Потерял контроль над стихией! Огневик сошел с ума! Всем в укрытие!
Эта формулировка сработала гораздо лучше обычных криков о помощи. В городе, где магия была частью повседневной жизни, неконтролируемый стихийный маг представлял худший кошмар обывателей.
Эффект был мгновенным. Окна захлопали ставнями с пулеметной скоростью, где-то взвизгнула женщина, загремел засов. Но я знал — сейчас за каждой щелью, за каждой занавеской притаились любопытные глаза. Страх страхом, а зрелище пропускать никто не хотел.
«Огонь!» — паника Капли прокатилась по сознанию волной. — «Горячо!»
«Спокойно, малышка. Данила справится. Лучше следи, откуда полиция едет.»
«Капля следит! Уже слышно! Свистят!»
Выскочив из переулка я неожиданно оказался на широком бульваре, полном гуляющих.
Мое появление — растрепанного и в испачканном приличном костюме — произвело эффект разорвавшейся бомбы.
— С дороги! — рявкнул я. — Огневик с ума сошел! Спасайтесь!
Реакция была мгновенной и панической. Дамы завизжали разбегаясь. Кавалеры принялись утаскивать их во всевозможные укрытия.
А из переулка выскочил мой преследователь. Он остановился посреди улицы, огляделся. Свидетелей было предостаточно — из всех окон выглядывали любопытные физиономии. Но в позе нападающего читалась решимость довести дело до конца.
Заряды полетели один за другим. Он стрелял методично, с холодной яростью профессионала, у которого сорвался план. А вот мне пришлось постараться, чтобы отрикошетив, вспышки никого не задели.
«Полиция близко!» — отчиталась Капля. — «Два квартала! Много дядек! Свистят громко! И ругаются!»
Полицейские свистки становились все громче. Мой противник это слышал — он озирался, явно прикидывая, сколько времени осталось.
И тут меня осенило. Убить огненного мага я смогу.
Противник силён, но предсказуем. К тому же он не ждёт от меня угрозы. До сих пор мне вполне успешно удавалось изображать обычного неодарённого недотёпу.
Но сделать это незаметно при десятках свидетелей? Исключено.
А вот если позволить полиции арестовать нас обоих… С меня обвинения снимут — очевидно, кто тут жертва, а кто нападавший. Зато с него сдернут маску, установят личность. И я наконец узнаю, кто пытается меня убить.
Решение пришло мгновенно. Я замедлил бег, позволяя противнику сократить дистанцию. Он воспринял это как слабость жертвы. Остановился посреди мостовой, взяв посох двумя руками и тщательно прицеливаясь.
«Капля, живо к пожарному гидранту!»
«Лечу-лечу-лечу!»
Водный дух помчался по подземным трубам быстрее мысли. Я мысленно прощупал систему водоснабжения. Ржавчина, известь, прогнившие стыки. Соединения держались на честном слове и вере в лучшее.
Мой противник завершил подготовку. Весь огонь его источника сконцентрировался в кристалле посоха. Он прицелился, готовый выпустить заряд, который не оставит от меня даже пепла.
«Капля, давай!»
Пожарный гидрант взорвался, как артиллерийский снаряд.
Струя воды ударила вверх трехметровым фонтаном, а потом, повинуясь моей воле, изогнулась и накрыла боевого мага точно в момент выстрела.
Огненная энергия встретилась с водой в воздухе. Белое облако накрыло улицу, превратив ее в баню. Видимость упала до нуля. Где-то звенело разбитое стекло, кто-то истошно вопил о конце света.
— Стоять! Руки вверх! Оба! — раздались крики.
На улицу высыпали полицейские. Не какие-нибудь ленивые регулировщики. Крепкие и здоровые городовые с оружием.
Я заметил даже двоих магов-энергетиков с посохами. Правда, увидев какая вокруг стоит сырость, к своему оружию они даже не прикасались.
— Степанов, Росляков — проверьте того, мокрого! — распоряжался седоусый сержант. — Только осторожно, если маг — может еще чего выкинуть!
Я послушно продемонстрировал руки, показывая миролюбие:
— У меня нет оружия, господин сержант. И магических способностей тоже нет. Этот человек пытался меня убить. Напал из засады в переулке.
— Ага, конечно! — сержант сплюнул в сторону. — Все так говорят! Небось сам на рожон полез, а теперь невинную овечку из себя строишь!
Двое городовых склонились над поверженным магом. Младший — рыжий парень с веснушками сдёрнул с головы маску. В свете газовых фонарей все увидели красивое холеное лицо с правильными чертами. Усы, несмотря на водные процедуры, все еще сохраняли следы тщательной укладки.
И тут меня озарило. Я видел это лицо! Не во плоти, но в памяти воды, когда Капля показывала мне потерю медальона. Мужчина, склонившийся над водой у пристани. Тот самый, из-за кого Лариса Громова потеряла фамильную драгоценность!
— Эй, глядите-ка! — второй городовой поднял посох, разглядывая навершие. — Да тут герб какой-то! Птица огненная!
— Дай сюда! — сержант выхватил оружие, поднес ближе к фонарю. — Мать честная… Да это ж Феникс! Герб Огненного полка императорской гвардии! Этот хлыщ — гвардеец!
Атмосфера мгновенно изменилась. Гвардейцы — это не уличная шпана и не купеческие сынки. У них своё начальство, связи при дворе. Арестовать гвардейского офицера — все равно что сунуть голову в пасть льву.
— Так, — сержант почесал затылок, явно прикидывая варианты. — Значит, так. Обоих доставить в участок. Живо, но аккуратно! Чтобы ни царапины! Особенно на этом, — он ткнул в сторону гвардейца. — Не дай бог покалечим — нам потом всем не отмыться. Начальство с нас три шкуры сдерет, а потом еще и из гвардии придут разбираться.
— А может, отпустим? — робко предложил рыжий городовой. — Ну, типа, не наше это дело…
— Дурак! — рявкнул сержант. — Полквартала свидетелей! Все видели! Отпустим — завтра в газетах напишут, что полиция бездействует! Нет уж, пусть начальство разбирается. Наше дело — доставить, а там хоть трава не расти!
Полицейский участок на Портовой располагался в приземистом каменном здании, которое когда-то было складом. Об этом напоминали мощные стены, способные выдержать осаду, и маленькие окна под самым потолком. Идеальное место для содержания буйных пьяниц и мелких воришек.
Меня с моим мокрым противником развели по разным комнатам — предосторожность разумная, хоть и запоздалая. Я просидел в маленькой комнатке минут двадцать, разглядывая облупившуюся краску на стенах и считая трещины на потолке, прежде чем меня привели в кабинет следователя.
Кабинет оказался на удивление просторным, хоть и обставленным с казенной экономией. Стены были выкрашены в тот специфический оттенок зеленого, который способен вызвать депрессию даже у самого жизнерадостного человека. На потолке пятна от протечек складывались в загадочные узоры — вон то похоже на медведя, а это определенно карта неизвестного континента.