Пещера вновь грозно загрохотала.
Бродяга ничего не понимал. Он взял только лампу. Больше ничего. Абу давно бросил злополучный камень. Почему же пещера по-прежнему рушится? Если только… Прищурив глаза, молодой человек хмуро взглянул на друга.
— Абу? — Вопрос остался без ответа. Обезьянка лишь передернула плечами и отвернулась. — Абу! — повторил Аладдин строже. На сей раз зверек плутовато ухмыльнулся и продемонстрировал полный рот блестящих камушков.
Под суровым взглядом Аладдина Абу выплюнул драгоценности. Ковер во всю прыть несся к выходу из пещеры. Но подземные толчки становились все сильнее, с потолка сыпались камни, стены вокруг стремительно рушились. Падая в лаву, осколки скал посылали вверх огромные фонтаны жидкого огня. Виляя вправо-влево, ныряя вниз и взлетая вверх, ковер чудом уворачивался от камней и лавы, но выход был все еще далеко. Подбадривая своего нового друга, Аладдин вцепился в лампу и затаил дыхание.
Длинная и шаткая лестница, по которой они спускались, исчезла. У верхних уцелевших ступеней плескалась лава. Вместо огромной пасти на месте входа зияло лишь маленькое отверстие. Прищурившись, Аладдин разглядел Джафара, чей факел, будто светоч, озарял путь к спасению.
«У нас получилось! — подумал Аладдин. — Вот погодите, расскажу обо всем Жасмин!»
И в этот самый момент особенно большой камень, отвалившийся от потолка, пронесся вниз и задел ковер. Аладдин и Абу, больно ударившись, упали на уступ как раз перед входом в пещеру. Воришка схватил лампу, стараясь удержаться вместе с другом на скале. Джафар заметил их и подбежал.
— Дай руку! — крикнул Аладдин.
— Сначала лампу! — прокричал в ответ Джафар.
— Сначала руку!
— Ты должен мне верить, Аладдин, — велел визирь. — Давай лампу.
Уступ под юношей зашатался. Скала начала обваливаться в лаву сперва медленно, потом все быстрее и быстрее. Абу вцепился в шею Аладдина так, что тот едва дышал. Лампа висела на поясе и билась о ноги, которые уже начинали соскальзывать с уступа. Парень ухватился за стену, но понимал, что долго так не провисит. Выбора не оставалось. Да и в конце концов в эту переделку они попали именно из-за лампы. Он обещал отдать ее Джафару, так почему бы и не сейчас? Если промедлит, упадет и погибнет. Подняв лампу, молодой человек протянул ее визирю.
— А теперь вашу руку.
— А как насчет ноги? — неожиданно ответил советник султана. С быстротой молнии он выхватил лампу и сунул в висевшую через плечо сумку, а потом наступил Аладдину на пальцы. Тот закричал от боли, а Джафар повернулся и заспешил к выходу из пещеры, боясь, что тот обрушится. Юноша остался висеть на краю пропасти.
Если б он мог, Аладдин бы себя стукнул. Как он мог так попасться? Джафар ведь признался, что был мошенником. Конечно же, он провел его, как последнего дурака! И вот теперь обманщик уходил с драгоценной лампой, а Аладдин остался один на один с надвигающейся смертью.
Но Абу не собирался так просто сдаваться. Со злобным визгом он оттолкнулся от хозяйской головы и выбрался на твердую землю. Догнав Джафара, он вскочил ему на плечо и вцепился в лицо. Тот закричал и замахал руками, пытаясь сбросить зверька, но обезьянка держалась крепко.
Пещера в последний раз содрогнулась, и сильный толчок отбросил Аладдина назад. Джафар наконец отцепил от себя Абу и отшвырнул его прочь, а затем выскочил из пещеры в ту самую секунду, когда огромная пасть льва захлопнулась.
Когда дрожь и грохот прекратились, Пещера Чудес исчезла в облаке пыли, а Аладдин и Абу вместе с ней.
ГЛАВА 10
Аладдину не хотелось открывать глаза. Шум стих. Все замерло. Возникло ощущение странного умиротворения. Он будто парил, не касаясь жесткой земли или того, что от нее осталось…
Парил!
Глаза юноши мгновенно распахнулись. Бродяга огляделся и понял, что действительно висит в воздухе. Он сидел на краю ковра, который планировал над дном пещеры. Но что важнее, он был жив! Чудесный новый знакомый, видимо, подхватил его, прежде чем он успел упасть и разбиться насмерть.
— Не может быть, мы живы! Спасибо тебе, Коврик! — прокричал Аладдин, распластываясь в объятии.
Ковер радостно замахал кистями ему в ответ. Аладдин принялся осматриваться. Улыбка на его лице быстро уступила место обеспокоенности. Пространство вокруг было покрыто черной пылью и пеплом, приглушившим сияние уцелевших драгоценностей. Расплавленное золото застыло в виде уродливых колонн. Огромная часть потолка обрушилась, лестница исчезла под слоем остывающей и твердеющей лавы. Выхода нигде не было видно.
Они в ловушке.
Услышав странный звук, Аладдин повернул голову и увидел, как Абу то ныряет в кучу драгоценностей, то показывается оттуда, будто дельфин, играющий на волнах. Юноша прищурил глаза и склонил голову набок.
— Не уверен, что сейчас самое время так развлекаться… — начал было он и осекся, увидев то, что стояло на земле рядом с Абу. Лампа! Аладдин издал ликующий вопль. — Она у нас! У нас, хитрый ты пройдоха! — Можно было только догадываться, как разъярится Джафар, когда поймет, что лишился своей драгоценной добычи. Оживившись, юноша посмотрел на друзей. — Ну что ж, теперь осталось только найти выход.
К несчастью, это оказалось не так просто.
— Слушай, Коврик, ты не знаешь, есть ли тут черный ход или вроде того? — спросил молодой человек.
В ответ ковер отрицательно потряс кисточками.
Со вздохом Аладдин нагнулся и поднял загадочную лампу, из-за которой они попали в этот переплет. Покрутил в руках, разглядывая ее исцарапанные бока, давно поблекшие и потускневшие. Непонятно. Зачем Джафару понадобилось это старье? На рынке в Аграбе были экземпляры и получше. Не говоря уж о том, что стоимость ее не шла ни в какое сравнение с разбросанными по пещере драгоценностями. Может, там внутри что-нибудь есть? Крышка не поддалась. Через длинное узкое горлышко тоже ничего было не разглядеть. Уже собираясь поставить ее обратно, бродяга заметил на боку какую-то полустертую надпись.
— Что это тут написано? — произнес он вслух и принялся стирать грязь, мешавшую прочитать знаки. Показались буквы, но разобрать текст все еще было невозможно. Заинтригованный, он принялся тереть с новой силой.
Вдруг из горлышка показалась струйка голубого дыма. Аладдин в ужасе бросил лампу и отскочил, а дым стал вырываться все быстрее и быстрее, грозя заполнить всю пещеру. Абу взлетел хозяину на плечо, тревожно запищав. Раздался грохочущий звук, который, отразившись от стен, чуть не сбил друзей с ног. Паренек отчаянно оглядывался в поисках чего-нибудь, чем можно было бы заслониться от того, что скрывалось в дыму, но ничего подходящего рядом не обнаружилось. Единственное, что оставалось, — это ждать, что будет дальше.
Дым сгустился, приобрел очертания, и перед испуганным воришкой предстала огромная синяя фигура. Там, где у появившегося существа должны были быть ноги, клубился густой туман. Два золотых браслета на запястьях сверкнули в тусклом свете пещеры, когда великан поднял руки и… потянулся, будто пробудившись от долгого сна.
— О великий, кто вызвал меня, о ужасный, кто повелевает мной, — громовым голосом произнес он, — я верен своей клятве, которую… — голос замер, когда гигант глянул вниз на Аладдина и Абу. Те пялились на него снизу вверх, разинув рты. Существо прокашлялось: — Я сказал: «О великий, кто вызвал меня, о ужасный…» — Он замолк, увидев, что хорошо отрепетированные комплименты по-прежнему не вызывают ожидаемой реакции, и вздохнул. — Парнишка, где твой хозяин?
Пока Аладдин глазел на чудо, появившееся из лампы, его мозг лихорадочно работал. Что здесь происходит? Как такое возможно? Это что, фокус такой? В голове роились тысячи вопросов, но говорить почему-то не получалось. Он прирос к месту и не мог оторвать глаз от чудесного создания.
— Если бы я намеревался сам с собой разговаривать, остался бы в лампе, — сказал большой голубой человек. — Так, для справки, рот у тебя уже разинут. Оттуда должна вылетать не только слюна, но и слова.
— Я… я… — залепетал Аладдин.
— Говори как большой мальчик, — несколько раздраженно посоветовали ему.
Воришка потряс головой. Детина был прав. Он выглядел совершенным дураком, но довольно сложно было взять в толк, что происходит.
— Я беседую с великаном, сделанным из дыма, который только что…
Подняв палец, гигант прервал его. Палец был почти в два раза больше самого Аладдина, так что паренек в страхе отступил.
— Начнем сначала. Я не великан, я джинн, — поправило существо. — Это совсем другое. Великаны ненастоящие. — Заметив, что его слова все равно ничего не прояснили, Джинн еще раз тяжело вздохнул. — Как тебя звать? — спросил он. Аладдин тихо произнес свое имя. Джинн удрученно покачал головой. — Чудно. Где твой хозяин?
— Мой хозяин? — недоуменно повторил бродяга.
Гигант одарил его таким взглядом, от которого Аладдин почувствовал себя еще меньше, а ведь по сравнению с новым гостем пещеры он и так был крошечным.
— Я уже не первое тысячелетие этим занимаюсь, — объяснили ему. — Всегда, когда меня вызывают, лампу держит какой-то тип. Они все похожи, как братья. Ну, знаешь, подбородок, брови, суровое такое лицо. Он обязательно кого-то обманул, закопал или… ну ты меня понимаешь. — Джинн оглядел оборванного бедного парня с ног до головы. — Ты описанию не соответствуешь. Так где же этот тип, что тебя послал?
Перед глазами Аладдина тут же возник образ Джафара.
— А, он… Ну, он снаружи, — ответил Аладдин.
Джинн приподнял одну невероятно большую бровь. Золотые кольца в ушах закачались, когда он наклонился ближе к молодому человеку.
— Получается, здесь только ты и я? — уточнил он. Абу возмущенно взвизгнул, недовольный тем, что его проигнорировали. Ковер равнодушно покачнулся. — Ага, и обезьянка. — Он замолчал, будто впервые по-настоящему увидел Аладдина. Внимательно осмотрел грязные лохмотья, стоптанные босые ноги, задержался на лице и отметил, что глаза были мудрее и печальнее, чем можно ожидать от паренька такого возраста. — Значит, это ты потер лампу? — Аладдин кивнул. — Ладно, я столько лет просидел скрючившись в три погибели, мне бы малость размяться, ты не возражаешь?