Джинн не дал ему закончить:
— Я легко могу принять более привычный простым смертным вид. — В доказательство своих слов он еще раз щелкнул пальцами, превратившись в человека, облаченного в сногсшибательный синий костюм. На голове красовалась огромная шляпа.
Правда, кожа его по-прежнему оставалась синей. Да и огромный рост никуда не делся.
Аладдин приподнял одну бровь:
— Да уж, привычнее некуда.
Джинн посмотрел на свою руку, а затем помахал ею в воздухе. Взметнулся магический дым, а когда он рассеялся, Джинн стал гораздо ниже. Головной убор тоже стал заметно скромнее.
Но цвет кожи так и оставался синим.
Раздосадованный кудесник повторил трюк.
Теперь, когда ветер развеял туман, перед Аладдином действительно возник обычный человек.
— Итак, что же ты будешь желать? — спросил он, удовлетворенно кивнув.
Аладдин пожал плечами:
— Я еще не придумал. — Это был не до конца честный ответ. На самом деле он провел не одну ночь в своей башне, мечтая, чтобы все у него было по-иному. Дни напролет он был занят поисками пропитания, но ни на миг паренек не переставал размышлять, что было бы, если… Но теперь необходимо было сформулировать все это в конкретные желания.
Услышав такой ответ, Джинн покачал головой.
— Ты определенно не один из них. — Хоть тон, которым это было сказано, и был неодобрительным, юноша не мог не заметить искру радости, мелькнувшую в глазах волшебника.
— А чего бы пожелал ты? — спросил он.
Джинна этот вопрос несказанно удивил.
— Ты знаешь, — произнес он после паузы, — прежде меня никто об этом не спрашивал. Но тут все просто. Быть свободным. Быть самому себе хозяином. Быть человеком.
— Ты не можешь сам себя освободить? — изумился Аладдин. — Разве это не одно из преимуществ всемогущества — делать все, что вздумается?
Джинн расхохотался так, что его смех разнесся далеко над песчаными дюнами пустыни. Наконец, успокоившись, он подтянул ковер к себе.
— Ты это слышал?
Тот кивнул, явно оценив юмор, который не понимал пока юноша. Переведя на него взгляд, Джинн пояснил:
— Я могу стать свободным, только если хозяин лампы использует на это одно из трех своих желаний, а такого никогда не случится.
— Я сделаю это, — тут же предложил юноша. — У меня ведь три желания?
— Два, — поправил Джинн. — Одно ты уже использовал.
Аладдин поднял брови, на губах появилась хитрая улыбка.
— Неужели? Я думал, для того чтобы загадать желание, надо потереть лампу.
Джинн прищурился, а затем вскинул руку вверх. Весь мир вокруг будто замер, и перед ними возникла картина того, что произошло в пещере. Аладдин воочию увидел всех их — Джинна, себя, Абу и ковер. События начали повторяться, и было видно, как ловко бродяга передал лампу Абу, прежде чем сказать заветные слова.
Когда все закончилось, изображение растворилось в воздухе, явив ошарашенное лицо мага.
— Ух ты, — пораженно произнес Джинн. — А ты у нас смышленый, да? Придется впредь держать ухо востро. — Он кивнул с явным уважением.
Аладдин пожал плечами:
— Видишь? Так что свое третье желание я вполне могу использовать для того, чтобы освободить тебя.
Джинн поднял голову и посмотрел в глаза Аладдину со смесью надежды и недоверия. Потом надежда в его глазах все равно угасла.
— У желаний есть такая особенность, — проговорил он, и в голосе его прозвучал тысячелетний опыт, — чем больше получаешь, тем больше хочется. Остерегайся этого. Я видел, как люди сходили от этого с ума.
Молодой человек покачал головой:
— Это не про меня. — Он в задумчивости замолчал. Но ведь Джинн сказал, что желать можно все, что угодно. Зачем же зря тратить такой дар на что-то несущественное? Особенно… Взор Аладдина затуманился, и он задумался о том единственном, что принесло бы ему истинное счастье.
Увидев мечтательное выражение, Джинн улыбнулся. Оно было ему знакомо.
— И кто эта девушка? — поинтересовался он. Ковер перелетел поближе, и волшебник улегся на него, подперев голову руками и разглядывая засмущавшегося Аладдина.
— Она принцесса.
— Они все принцессы, — согласно кивнул маг. — Я всегда говорю: со своей девушкой нужно обращаться как с королевой.
— Нет, она настоящая принцесса, — поправил молодой человек.
Джинн вскинул голову и сел.
— Как я уже говорил, я не в силах заставить кого-то полюбить тебя. Так что, если ты ей не приглянулся, я ничего не смогу сделать.
— Нет-нет, у нас все взаимно, — возразил Аладдин.
Джинн обратился к Абу:
— Это правда?
Зверек нахмурился и с неохотой кивнул.
Не обращая внимания на обезьянку, молодой человек продолжал:
— Она умная, добрая, красивая. Но должна выйти замуж за принца. — Его голос замер, глаза заблестели. — Слушай, а можешь сделать меня принцем?
Джинн улыбнулся. Вот это другое дело. Он объяснил, что сделать Аладдина принцем в его власти, но формулировать желание следует очень внимательно. Волшебник рассказывал, что за многие годы его жизни бесконечное количество людей обращались к нему с подобными просьбами. Но результат не приносил им счастья, потому что они не понимали, что, а точнее, как следует просить. Один человек потребовал: «Пусть будет принц», и Джинн именно это и сделал, в буквальном смысле. Он сотворил принца не из него, а для него. В итоге бедолаге пришлось всюду таскать за собой капризного малого королевских кровей. Другой пожелал, чтобы его любили женщины. Хватило его ненадолго — уже через пару минут он умолял вернуть все как было и избавить от толпы дам, набросившихся на него.
— Мораль такова, — подытожил Джинн, закончив напутствия, — что формулировать свое желание надо очень точно. Ты вот хочешь стать принцем. — Он серьезно взглянул на Аладдина. — Если ты ей и так нравишься, ты точно уверен…
— Она должна выйти замуж за принца, — прервал его молодой человек. Он выслушал предупреждения, но все они не имели значения. Он знал, чего хочет, что ему было нужно. Если уж к его услугам вся сила Джинна, нужно использовать ее по полной.
Джинн кивнул:
— Хорошо. Я могу это сделать. Теперь ты должен сформулировать свое желание, и я занесу его в протокол, который отныне буду вести. — Он сурово глянул на хитрого парня.
Тот невинно улыбнулся. Конечно, он заслужил этот взгляд. Но ведь на то он и уличный вор. Поглубже вдохнув, юноша посмотрел прямо на Джинна:
— Хочу…
— Лампу! — прервал тот, указывая на пустые руки говорящего.
— Ой да, конечно, извини.
Аладдин поднял лампу с земли, еще раз глубоко вдохнул и принялся тереть ее медные бока. Когда металл под его руками начал согреваться, по всему телу пробежала дрожь. А что, если это больно? Или с ним случится то же, что с теми людьми до него? Или того хуже, он станет принцем, а Жасмин не захочет иметь с ним ничего общего? Молодой человек потряс головой, отгоняя сомнения. Так или иначе, а выяснить ему придется. Терять все равно нечего.
— Джинн, — произнес он решительно, — я хочу стать принцем.
Волшебник улыбнулся:
— Мне потребуется побольше места для работы.
Не успел Аладдин спросить зачем, песок, солнце — все вокруг него вдруг исчезло в облаке голубого дыма.
ГЛАВА 12
Жасмин на секунду остановилась в дверях в кабинет отца. Не зная, что за ним наблюдают, султан сидел за столом с листком бумаги, истрепавшимся от частых прикосновений. В глазах его блестели слезы, а пальцы скользили по написанным строкам. Это было одно из последних писем его любимой жены.
Жасмин почувствовала знакомый укол в сердце. Ее мать была той скалой, на которой покоились и ее жизнь, и жизнь ее отца. Безвременная кончина султанши разбила им сердца, лишила опоры. Никто из них не решался искать утешения в другом и грустил в одиночку. Только Жасмин горевала открыто и пыталась забыться, изучая свое королевство, а султан носил страдания в себе, отгородившись от остальных и предоставив Джафару заниматься государственными делами.
По мнению принцессы, это была чудовищная ошибка.
Ошибка, которую ей бы очень хотелось исправить.
— Папа, — мягко произнесла она, чтобы не испугать отца, и вошла в комнату. За ней последовал Раджа. В кабинете тигр чувствовал себя спокойно и непринужденно. — Я тут подумала, — продолжила девушка, — может, в этом году перенесем Праздник урожая из дворца на городскую площадь, как прежде?
Правитель вздохнул и протянул руку почесать Раджу. Движение было привычным, и тигр заурчал, прижавшись к ногам султана, как домашний котик.
— Хорошая мысль, но в городе слишком опасно.
Жасмин покачала головой. Руки сжались в кулаки.
— Тебе нужно там побывать, — принялась убеждать она. — Посмотреть, что Джафар сделал с… — Закончить ей не дали.
— Мой султан, — проговорил визирь, входя в комнату и обрывая едва начавшуюся речь принцессы. За ним следовал Хаким, а на плече сидел Яго. — Я задержался в городе по важному делу.
— Что за важное дело? — с подозрением спросила Жасмин. В голове мелькнула невероятная мысль. Уж не Джафар ли послал стражников преследовать их с Аладдином? Неужели узнал, что она выбралась из дворца? Девушка покачала головой. Ей не хотелось ставить это в заслугу визирю.
— Вам не понять, какие опасности таит город, ведь вы редко выходите из дворца, принцесса, — ответил Джафар, всем своим видом источая снисхождение. Потом его глаза потемнели. — Правда, я тут как раз прослышал о вашей недавней прогулке…
У Жасмин упало сердце.
— Что? — воскликнул султан, резко обернувшись к дочери.
Визирь кивнул:
— Хаким видел ее одну на рынке.
— Я же запретил тебе выходить из дворца! — разъярился султан, и от его мягкости не осталось и следа.
Подавив стон, Жасмин переводила взгляд с отца на визиря и обратно. Ну как может правитель быть настолько слеп? И откуда узнал о ее тайне Джафар? Как может он быть настолько отвратительным человеком? Он поймал принцессу в ловушку, сделав ее еще одной своей пешкой в игре против султана.