Аладдин спрыгнул на пыльную дорогу как раз в тот момент, когда служанка в накидке появилась в дверях.
— А ты знаешь, что существует такая вещь, как лестницы? — спросила она, покачав головой при виде растрепанного задыхающегося Аладдина.
Бедняк поднялся, пожав плечами.
— Это неинтересно, — откликнулся он и, не дожидаясь ответа, снова взял девушку за руку и продолжил путь. Но куда бы он ни направлялся — вниз в переулки или вверх на крыши, — какие бы хитроумные маневры ни применял, стражники не отставали.
Забравшись на конек особенно высокой крыши, Аладдин резко остановился. До земли отсюда было слишком далеко, а расстояние между постройками было не преодолеть без дополнительной помощи. Оглянувшись, он увидел приближающуюся погоню и бросил взгляд на озабоченное лицо девушки.
Тут его внимание привлекли несколько длинных шестов, прислоненных к краю крыши. Глаза хитро сузились. Идея была рискованная, но, если девушка не испугается, они сумеют скрыться. Когда мнимая служанка поняла, чего от нее ждут, она открыла рот от изумления:
— Мы будем прыгать?
Аладдин утвердительно кивнул. Бросив ей шест, он схватил другой и лихо перемахнул через проем. Оказавшись там, он повернулся в ожидании.
Девушка даже не двинулась с места и с опаской смотрела вниз.
— Высоко падать, — сказала она, и шест задрожал в ее руках.
Аладдин попытался завладеть вниманием новоиспеченной подруги.
— Смотри на меня, — приказал он. — Ну же!
Когда она наконец перевела взгляд на него, молодой человек улыбнулся.
— У тебя получится.
Вздохнув поглубже, Жасмин отступила как можно дальше и разбежалась. У самого края крыши она схватила шест, оперлась на него и перелетела через пропасть. Приземлившись, она с удивлением и гордостью взглянула на Аладдина.
Тот испустил вздох облегчения.
Оглядевшись, Аладдин поднял старый свернутый ковер, кем-то брошенный на кровле. Подойдя к краю, он принялся раскачивать его, а затем отпустил. Ковер пролетел между домами и угодил прямо в чье-то окно несколькими этажами ниже, вдребезги разбив стекло. Когда подоспеют стражники, они решат, что беглецы вломились именно туда, и пойдут по ложному следу. Оставаться поблизости, когда они объявятся, в его намерения не входило.
— Я знаю одно местечко, где мы будем в безопасности, — сообщил он девушке, когда обезьянка нагнала их и поспешно взгромоздилась хозяину на плечо. — Идем.
Жасмин никогда в жизни не была настолько усталой и взбудораженной. Она не могла поверить в то, что только что сделала. Убежала от стражников? Перепрыгнула с одной крыши на другую? Доверилась парню, которого даже не знала? Но почему-то все это казалось правильным. Будто так и должно быть.
А теперь она следует за этим незнакомцем в старую башню, которая выглядит так, словно готова в любой момент развалиться.
— Куда ты меня ведешь? — поинтересовалась она.
— Увидишь, — отозвался молодой человек. Подтянувшись, он дернул за спрятанную веревку. Появилась деревянная лестница. Жестом пригласив ее следовать за ним, он начал подниматься.
Ветхие с виду ступеньки оказались на удивление прочными. Жасмин переполняло любопытство. Через несколько пролетов лестница кончилась, и молодой человек исчез в облезлом дверном проеме. Жасмин последовала за ним.
Кода она вошла, у нее перехватило дыхание. У ее ног расстилалась Аграба, совсем как на картинах во дворце, только лучше. Целая стена башни обрушилась, открыв прекраснейший вид на город. Всю жизнь Жасмин провела среди самых красивых предметов, которые только можно было приобрести благодаря богатству королевской семьи, но никогда она не видела ничего столь совершенного, столь захватывающего, столь великолепного.
Улыбка исчезла с ее лица, когда она разглядела вдали стражников. Их будто стало еще больше, и девушка недоумевала, зачем понадобилось столько народу, ведь дело-то было в простом недоразумении. Все это казалось лишним, равно как и стремительность, с которой они обнажали мечи, пугая всех, кто попадался им на пути. Она даже не подозревала, что у Аграбы есть и такая сторона, и теперь, когда узнала, была поражена и опечалена до глубины души. У нее было такое чувство, что за всем этим стоит некий небезызвестный ей визирь.
— Абу, сделай нашей гостье чаю, — скомандовал молодой человек, испугав Жасмин. Взглянув в его сторону, она увидела, что он обращается к обезьянке, которой такое поручение явно не понравилось. Зверек бросил на хозяина возмущенный взгляд и злобно что-то забормотал себе под нос.
— Поверить не могу… — принцесса не договорила. Она не знала, зачем вообще начала размышлять вслух.
— Что такое? — Ее новый знакомый был весь внимание. Его большие ласковые глаза смотрели на нее так, как никогда прежде. Будто ему на самом деле хотелось услышать то, что она собиралась сказать.
Дочь султана подошла поближе к провалу в стене. Почему-то ей хотелось поделиться своими мыслями с незнакомцем.
— Не верю, что мы все это проделали, — закончила она. — Что я это проделала… Что мы живы. — Принцесса замолчала, заметив довольное выражение на лице собеседника. Щеки ее зарделись. Ей хотелось вырваться за пределы дворцовых стен, потому что она мечтала узнать, какой на самом деле была жизнь ее народа. Оглядывая жилище этого человека — без всех тех удобств, которые она считала само собой разумеющимися во дворце, даже без стен, — девушка поняла, что ему, вероятно, довольно часто приходится иметь дело с тем, чему она только что стала свидетельницей. — Спасибо, что вытащил меня оттуда. — Она замолчала, не находя, что бы еще сказать.
— Не за что, — молодой человек чуть наклонил голову. — Я Аладдин, а ты?
Жасмин заколебалась. Без сомнения, в Аграбе найдется множество девушек с таким же именем, как у нее, но рисковать не хотелось.
— Далиа, — быстро произнесла она. Ее служанка не станет возражать против того, что на время принцесса позаимствовала не только ее наряд, но и личность.
— Далиа, — повторил Аладдин, одарив ее еще одной очаровательной улыбкой. — Талантливая воровка… из дворца.
От этих слов Жасмин похолодела. Откуда он узнал, что она из дворца? Как смог догадаться? Она сделала все, как велела ей служанка. Ну почти все. За исключением этого нелепого случая с хлебом… Девушка то открывала, то закрывала рот, не зная, что делать или говорить.
— Только человек из дворца может себе позволить носить такой браслет, — продолжал Аладдин. — А ведь мы знаем, что ты его не стащила.
Воздух со свистом вырвался из легких Жасмин. Нет, он не догадался. По крайней мере, о самом важном. Она постаралась утихомирить колотившееся сердце, пока хозяин жилища продолжал объяснять, как он вычислил, откуда прибыла его гостья.
Он оглядел ее, приподняв бровь.
— От тебя хорошо пахнет — не местная пряная амбра. Эта шелковая подкладка у твоей накидки тоже привозная. Такие ткани доставляют на торговых судах только во дворец. Но не для слуг… — Его голос замер, а глаза прищурились.
Сердце Жасмин, которое только начало успокаиваться, снова бешено забилось. Вот и все. Он раскрыл ее секрет. Надо бежать. Но она все равно не знала, куда идти или как добраться до дворца.
Не подозревая о нарастающем ужасе в душе собеседницы, Аладдин закончил изложение своих наблюдений.
— По крайней мере, не для большинства слуг. — Он сделал паузу, и Жасмин поняла, что он только сейчас сообразил, кто она. Все, что он до сих пор говорил, было лишь рассуждениями вслух. Она приготовилась к худшему.
— Ты, наверное, служанка принцессы, верно?
ГЛАВА 4
«Как здорово у меня получилось», — довольно думал Аладдин, разглядывая красавицу служанку. Он только что раскрыл ее секрет, основываясь лишь на ее одежде, изящном браслете и наивности.
Отвернувшись, он подошел к окну своей полуразрушенной башни и посмотрел на Аграбу. Здесь, над городом, он жил уже многие годы. Но Далиа была первым гостем в его доме. Ему почему-то показалось, что будет правильно привести ее сюда. Да, Абу сердился, ворча где-то в стороне, но Аладдину было приятно проводить время в компании незнакомки. Ему хотелось получше узнать ее и понять, почему ей захотелось покинуть дворец.
Снова посмотрев на Далию, он жестом указал на красочный пейзаж за окном.
— Передай принцессе, что надо чаще выходить в город, — сказал он. — Ей не помешало бы знать, что творят ее стражники.
К его удивлению, Далиа явно расстроилась из-за его слов. Глаза погрустнели, на пальцах крепко сжатых рук побелели костяшки.
— Ее не выпускают. С тех пор как м… — она осеклась, покачав головой. — С тех пор как убили королеву, султан опасается и за принцессу. А визирь пользуется его страхом.
Аладдин понимающе кивнул. Все жили в страхе после убийства жены султана. На рынке на нее напали жестокие воры, которые ранили ее и бросили умирать. До этого случая правящая чета часто выходила из дворца прогуляться по улицам города. Жители Аграбы их обожали. Весь город говорил о красоте и доброте матери принцессы, султан славился доброжелательностью и пользовался всеобщим доверием.
Но смерть королевы все изменила.
— Те воры даже не были жителями Аграбы, — мягко напомнил Аладдин. — Народ очень ее любил.
— Да, это правда, — подтвердила служанка, и ее голос прозвучал очень нежно. Она отвернулась от провала и прошлась по убежищу, касаясь пальцами разных предметов, которые многие годы «коллекционировали» здесь Аладдин и Абу. Задев некий музыкальный инструмент, который обиженно звякнул, девушка виновато оглянулась.
— Прости.
Увидев, что Аладдин не злится, она взяла инструмент и заиграла. Юноша подошел ближе и сел возле девушки. Музыка отражалась от стен, заполняя комнату прекрасными звуками. Аладдин зачарованно смотрел, как ее пальцы без видимых усилий перебирают струны, как инструмент будто бы превратился в продолжение ее рук. Бродяга вдруг понял, что невольно подпевает.
Когда мелодия замолкла, Аладдин улыбнулся Далии.