– Жду проекта, Бэлла, – получается сказать все еще хрипло. Сердце остервенело бьется в глотке от эмоций.
– Прощай, Алан, – говорит она, не смотря на меня, и быстро удаляется.
Я поднимаюсь обратно в офис и по тому, насколько усиленно меня все игнорируют, чрезмерно рьяно пялясь в свои мониторы, понимаю, какой эффект имело наше совместное с ней выступление.
С максимально равнодушным видом иду в свой основной кабинет, где нахожу Альбину, ждущую меня, опершись на мой стол и сложив руки на груди.
Поднимает на меня глаза. Внимательно смотрит. Я захлопываю дверь за собой, прохожу сразу к бару, наливаю себе рокс виски чуть ли не до краев. Мне нужно срочно потушить этот пожар.
– Это Она, да? – спрашивает тихо Альбина.
Не понимаю вопроса. Поднимаю на нее глаза, предварительно осушив стакан.
– Кто? – хрипло спрашиваю, отворачиваясь к окну. Где-то там, внизу, наверняка растерянная и раздираемая сотнями мыслей, как всегда, Бэлла.
– Что между вами? Это ведь не сейчас началось, да? Ты знаешь ее давно? – спрашивает Альбина и закуривает свои тонкие сигареты.
– Не кури здесь, – говорю категорично, потому что сам бросил недавно в сотый раз.
– Еще чего, – дерзко выдыхает.
– Тогда дай мне тоже! – не спрашиваю, просто выхватываю ее же сигарету и с жадностью затягиваюсь, от чего почти сразу превращаю ее половину в пепельный остов.
– Джентльмен, – усмехается она в ответ.
– Я люблю ее, – говорю хрипло, не смотря на Альбину.
– Она замужем.
– Спасибо, что сказала, – усмехаюсь теперь я.
– Давно любишь?
– Всю жизнь.
– Так вот оно в чем дело.. Поэтому ты такой мудак, Алан…Ты, оказывается, раненый, а не охреневший…
Поднимаю на нее глаза и вижу в них какую-то непонятную мне, щемящую боль…
Бэлла
– Альбин, пожалуйста, – начинаю я пораженчески, когда она сообщает мне, что Атабеков ждет презентацию очно, – я же всё сделала и уже отправила. Он не может посмотреть без моего участия?
Да, у нас с ней был разговор. О Нём. Немногословный, но субстантивный. Иначе бы никак – наши выяснения отношений в его офисе не могли не остаться незамеченными. Хорошо хоть, что все это происходило на его территории, а не у нас, иначе бы косых взглядов среди сотрудников не избежать. А так пришлось объясняться только перед Альбиной.
–Я имею примерное представление, что у вас с ним был роман. Иза, скажи мне сразу, на работу это как-то повлиять может? У нас проект… Сроки… Если тебе непросто или не хочется работать в такой атмосфере, скажи это сейчас мне. Тет-а-тет. Обещаю, это останется только между нами.
– Я всё доделаю, – твердо ответила ей тогда, в первый же день после случившегося.
Я верю в свои слова. И действительно намерена как минимум довести дело до конца в части проектной документации. А потом поговорю с Марко – пусть командирует кого-то другого из Милана для авторского надзора.
Потому что я не выдержу этого напряжения. С ума сойду. Не смогу. Мне нельзя находиться рядом с Ним. Я не справлюсь. Ситуация в лифте наглядно это показала.
С того дня прошла почти неделя. А я не могу о Нём не думать. Не могу не вспоминать. Его губы на моей коже продолжают гореть. Его запах, такой родной и такой волнующий одновременно, все еще со мной. Его дыхание, его шепот, его хрип… Господи, я плохая, грешная женщина… Я замужем. У меня лучший муж на свете… А перед глазами Он… Только Он.
Я сознательно избегаю Роберта, нагло пользуясь тем, что он возвращается домой поздно. Раньше я почти всегда его дожидалась, а сейчас спешу скрыться за спальной дверью и нырнуть под одеяло до его прихода, лишь бы только наши глаза не пересеклись. Потому что я боюсь, что он увидит там всё, прочитает, догадается. С утра я делаю вид, что никак не могу встать – и он уходит на работу, целуя меня, якобы все еще спящую в постели. А потом я долго плачу из-за того, что обманываю его, подло и трусливо… Всё это гнусно и неправильно. Но я пока не могу найти для себя иного выхода.
Потому что в моих мыслях только Алан. Днем, утром, вечером, ночью. Он заполнил собою все мое пространство. Он везде.
Я захожу под душ и представляю Его – властно сжимающего мою талию, бесцеремонно хватающего за волосы, набрасывающегося на мою шею. Теперь все эти воспоминания так реальны, так обострены. А мне казалось, что я смогла забыть за эти семь лет… А достаточно было одного бустера, чтобы заново все воспламенить. Мои руки скользят по намыленному телу. Я учащенно дышу. Выгибаюсь, когда пальцы трогают уже горячую, возбужденную плоть… Почему, почему ему достаточно было только раз приблизиться ко мне, чтобы я потекла, как кошка. Чтобы стала озабоченной падшей женщиной… Его женщиной… Да, я всё еще была его. Всегда была Его, хоть от этого хотелось выть, потому что Он никогда моим не был.
Мое тело все еще его помнило. Помнило, что бы я ни пыталась с собой сделать. Как ни пыталась освободиться от этого чувства. Я снова и снова возвращалась в воспоминаниях в тот сумасшедший день, в тот момент, когда в узком пространстве лифта были только его глаза и его руки. Как же горько мне было осознавать и принимать, что за все эти годы ничто так не волновало меня по-женски, как этот чудовищно короткий и нелепый момент нашей близости.
Слава Богу, все эти дни Алан не появлялся в моей жизни. Ни звонков, ни сообщений, ни попыток встретиться. Так правильнее, так лучше, так легче… Я смогу устоять в этом урагане. Одна уж точно устою.
Может быть, он внял моим словам. Может быть, понял, что совершил импульсивную ошибку, что был не прав, вот так в открытую, на глазах у всего офиса устроив сцену. Первые дни я жутко боялась, что сплетни могут дойти и до Роберта. Потом немного отпустило.
Ушла с головой в проект, этим и спасалась. Старалась не думать о том самом дне, когда придется снова предстать перед ним, презентовать готовый результат. Но время шло, и, конечно же, Альбина напомнила, а мое сердце ушло в пятки. Нашей новой встречи все-таки не избежать.
Если я думала, что до этого настроила себя перед встречей с ним, то глубоко ошибалась. То, что творилось со мной сейчас, не шло ни в какие сравнения с моими прошлыми переживаниями. Усугубляло ситуацию еще и то, что Роберту пришлось внезапно улететь в Ставрополь с инспекцией филиала их компании. Я провожала его в дверях на рассвете со смешанными чувствами паники и страха остаться в Москве одной.
– Не уезжай, – тихо прошептала я, впервые за все эти дни посмотрев на него умоляющим взглядом. Эти слова вырвались из меня сами. Из глубины души, из самого нутра, от сердца.
Он лишь улыбнулся тепло и ободряюще, как умел делать только Он.
– Все хорошо, Иза… Я быстро… Неделя пролетит, ты и заметить не успеешь, а там и рождественские праздники.
– Да, – сглотнув ком в горле, улыбнулась я через силу в ответ. Все будет хорошо. Хорошо…
На мне черная водолазка под горло и свободные черные шерстяные брюки. Ни грамма украшений и косметики. Только на пальце обручальное кольцо. Нарочно, хотя я его почти никогда не ношу. Я не укладывала волосы, просто помыла и расчесала. Я не хочу быть для него привлекательной. Хотя вру, конечно. Очень хочу, Бэлла внутри меня дико хочет, но я торможу ее, одергиваю… Нет, Он не должен думать, что я вырядилась, чтобы его привлечь. Мужчины всегда обращают внимание на такие нюансы.
К моему величайшему облегчению, на этот раз все запланировано в офисе Альбины и в узком составе. Я приезжаю раньше всех, снова просматриваю чертежи и документацию. На самом деле, он ее уже видел, ему все было выслано заранее. Если Алан снова не начнет придираться, то дело за малым… Мельком ловлю свое отражение в зеркале и решаю, что и волосы не мешало бы собрать. Под рукой нет заколки, поэтому просто скручиваю их туго в жгут и подкалываю черным карандашом.
Они заходят в зал вместе с Альбиной, по ходу что-то между собой оживленно обсуждая. Алан сухо мне кивает. Его вид уставший. Еще более изможденный, чем во время нашей последней встречи. Он ведет себя отстраненно и почти не смотрит на меня. Я мнусь, не зная, с чего начать.
К моему еще одному облегчению, начинает Альбина.
– Алан Алмазович, у вас была возможность заранее ознакомиться со всеми бумагами. Это финальный вариант проекта. Выполненный с учетом всех ваших замечаний. Что скажете?
Он отвлекается на какое-то сообщение в телефоне. Он словно бы не здесь, не с нами. Вдруг поднимает глаза на меня. Смотрит остро, пронзительно. Но тут же прерывает зрительный контакт, погружается в бумаги.
– Теперь все нравится. Хорошая работа, Бэлла, – отвечает сухо.
Всё? И для этого они решили устраивать эту очную встречу? А как же презентация? Зачем так долго я пыталась себя склеить перед этой чертовой презентацией?
Альбина, как кажется, тоже немного обескуражена его реакцией.
– И нет никаких замечаний? – спрашивает она, считывая мое недоумение по выражению лица.
Алан нажимает кнопку на презентационном экране и перед нами появляется генплан всего нашего проекта. Задает пару дежурных вопросов, но, как кажется, даже не вслушивается в мои ответы. Всё это делается нарочно. Просто чтобы соблюсти внешние правила приличия.
– Хорошо, – устало выдает он, снова уткнувшись в телефон и не смотря на меня, – Альбина, даю три недели на решение бюрократических вопросов с муниципалитетом, а потом начинаем реализацию. По авторскому надзору жду ваши предложения. У меня все. Поздравляю с завершением проектной части.
Она удовлетворенно кивает. Я молчу, потому что моей реакции, похоже, здесь никто и не ждет.
Мы выходим из его офиса вместе с Альбиной. Алан не встает нас проводить хотя бы до двери. Мы даже не успеваем выйти из кабинета, как он начинает с кем-то разговаривать по телефону. Странное ощущение недосказанности и почему-то разочарования меня не покидает.
Я нервно сжимаю в руках папку, пока мы стоим у лифта.