– Существо, которое должно навсегда стать парой стража, не каждый может приручить. Обычно его подчиняют, и на это тратится много сил. – Дух протяжно вздохнул. – А подчинить – это значит подавить своей силой, выиграть поединок, который может закончиться смертью одного из двух.
– Поединок? – Мне стало дурно.
– Именно. Но это в случае, если узы свяжут с хищным созданием. Я знаю два случая смерти. И оба раза победителями были люди.
– Спасибо, – прикрывая глаза, промямлила я.
– Правила выбора стража рассказывают после экзаменов. Эта информация не является тайной.
– Как Ночь Гуляний?
– Ночь Гуляний, – поморщился Хранитель. – Светлая Ночь. Мы называем ее так.
– Звучит красиво.
– Кто мы для вас, магов? Духи, наделенные силой. Вредители, подлежащие немедленному уничтожению. – Клыкастая морда Хранителя ощерилась, словно он готовился к нападению. – Глупые, вы думаете, будто подчиняете нас, высших духов. Это невозможно, если мы сами не захотим.
Стул, на котором сидел дух, опустел. Лишь едва заметно покачнулись занавески.
– Светлая Ночь, леди Хейли, для нас – как для вас глоток свежего воздуха после ночи в бурю на море. Светлая, потому что мы можем прикоснуться к великому дару Сияющей. На одну ночь мы становимся живыми, пусть и не имеем плотной телесной оболочки. Мы можем окунуться в водоворот эмоций, недоступных нам в другое время. – Голос Хранителя был наполнен невероятной тоской и горечью. – Злость, боль, удивление, ненависть и нежность – все это обрушивается на нас, как лавина. И да, мы завидуем вам, людям.
– Завидуете?
– Да, леди Хейли. Быть живым – это волнующе и восхитительно. Вы уязвимы и смертны, но ваша короткая жизнь насыщена событиями. Вы любите и ненавидите, скорбите и радуетесь. Великий дар, которым не обладает ни один из духов.
– Кроме сегодняшней ночи.
– Кроме Светлой Ночи, – подтвердил Хранитель. – Именно поэтому у многих духов в эту ночь возникает огромный соблазн хоть на краткий миг получить тело. Мелкие духи идут на уловки и погибают. Высшие же, такие как я, не боятся забвения, которое обязательно последует, если переступить грань. Маги уничтожат нас. Не это сдерживает таких, как мы, леди Хейли, совсем не это.
– А что тогда?
– Мы боимся потерять свою Светлую Ночь, – с трепетом произнес Хранитель. – Вам пора спать, юная леди.
– Ты прав, – вздохнула я, поднимаясь со стула. – Спасибо за доверие.
Вместо ответа раздался настойчивый стук в дверь. Раз дух впустил посетителя, не спрашивая разрешения на доступ, значит, это может быть только Мэттью.
Я не ошиблась, ко мне заглянул младшее высочество.
– Пройти можно? – поинтересовался он.
Пару секунд я раздумывала, а затем сделала шаг назад, давая ему дорогу.
– О! – воскликнул Мэтт, увидев, как сильно поменялась вторая половина когда-то общей гостиной. – Я так и знал!
Он без всякого стеснения стал расхаживать по моему жилищу. Я остановила прыткого паренька на пороге спальни.
– Первое, – глядя ему в глаза, отчеканила я, – если хочешь все посмотреть, разуйся в прихожей.
– А второе?
– Научись спрашивать разрешение.
– Разрешение? – Он пренебрежительно повел плечом и попытался пройти в спальню.
– Мэттью, ты забываешься! Говори, зачем пришел, и выметайся. – Я была чертовски зла на весь факультет, но на надменное младшее высочество – вдвойне.
– Ты смеешь мне указывать?
– Еще добавь «запечатанная», – скопировав его интонацию, хмыкнула я. – Ты на моей территории, и мы не на светском приеме, чтобы я выказывала тебе уважение.
Несколько мгновений Мэтт хватал ртом воздух, видимо, не ожидал, что я стану огрызаться. Впрочем, мог бы уже и привыкнуть.
– Я пришел предупредить тебя, – наконец выдавил он. – Что бы тебе ни говорил Хранитель, не верь ему. Ложись спать.
– А тебе, значит, верить можно?
– Мне не нужны твой дар и твоя жизнь.
– Насколько мне известно, жизнь дух не забирает. – Я вглядывалась в черные глаза парня и пыталась понять, что им движет: действительно ли забота или просто желание испортить мне настроение?
– Давай начистоту. Тебе абсолютно все равно, что станет с моей силой. Вылечу из академии и, если того захочет лорд Леон, меня запечатают вновь. Ты по-прежнему считаешь, что таким, как я, здесь не место.
– Так считает почти вся академия, – сказал Мэтт, – кроме брата.
То ли от его обескураженного вида, то ли от честного признания, но моя злость прошла.
– А свое мнение у тебя есть? – прислонясь к дверному косяку, устало спросила я.
– Конечно, – кивнул он. – Ты упряма, целеустремленна, не сдаешься, хотя другие давно бы опустили руки. Из тебя получился бы отличный воин и страж, будь ты мужчиной.
– Но я девушка, а война – не место для женщин?
– Именно так. Кроме того, твой дар открыт наполовину. Ты не сможешь учиться дальше, даже если сдашь экзамены.
– Это ты меня убеждаешь или себя успокаиваешь?
– Не строй иллюзий, – покачал головой Мэтт. – Если бы все было так легко и просто, на факультете стражей учились бы не только парни.
– Я поступила на этот факультет, – в который раз повторила я, чувствуя себя попугаем. – Это уже свершившийся факт. И от того, примете вы это или нет, ничего не изменится.
Интересно, почему я всегда и всем что-то доказываю? То, что они никак не могут принять случившееся, совсем не моя проблема.
– Ты права, мы ничего изменить не можем, но это не значит, что мы согласны и…
– Это все, что ты хотел мне сказать? – оборвала я его. – Такая прелесть, столько времени не замечал свою соседку и вдруг пришел, чтобы снова напомнить о том, что я оказалась на факультете по ошибке.
– Дерзишь? – Его высочество вновь надел маску надменности и превосходства. – Я пришел предупредить тебя: остерегайся Хранителя. Он неспроста помогает тебе.
– Знаешь, Мэтт, учитывая ту прыть, с какой ты обследовал мои комнаты, могу сказать, что ты завидуешь. Готова поспорить, твои комнаты не отличаются подобным комфортом.
– По твоей логике, завидовать должны все парни общежития, – язвительно заметил он.
– Не отрицаешь, – хмыкнула я и ехидно уточнила: – А совесть и стыд королевским детям по статусу не полагаются?
Мэтт вздрогнул, язвительная улыбка исчезла с его лица.
– Будь ты парнем, я бы заставил тебя ответить за свои слова. – Вздернув подбородок, его высочество прожигал меня взглядом черных глаз. – Наелась бы песка на сто лет вперед.
Песок, конечно же, на площадке для занятий физическими упражнениями.
– Да что ты! – Я понимала, что играю с огнем, но мне надоело его пренебрежительное отношение. – Ты и с девушкой-то вряд ли справишься. Будь я парнем, давно бы вызвала тебя на поединок. Это вопрос времени, Мэтт. Я стану сильнее, и песок на площадке глотать будешь ты.
Воздух между нами накалялся с каждой секундой. Я больше не прислонялась к косяку. Мое тело действовало на рефлексах. Я приняла оборонительную позу.
– Не выходи из комнаты, иначе пожалеешь, – тряхнув головой, будто избавляясь от наваждения, бросил его высочество и резко развернулся.
Его шаги еще долго отзывались эхом в моей голове. Меня трясло от обиды и злости. Так хотелось врезать этому снобу, но я понимала, что слишком слаба против него.
И все-таки я разревелась. Не громко, со всхлипами, а тихонечко, едва пошмыгивая носом.
– Леди Хейли, вам тут кое-что передали.
Я настолько привыкла к монотонному и безжизненному голосу Хранителя, что его лукавая интонация удивила меня до икоты.
– Ну что же вы. – Меня участливо погладили по волосам мохнатой призрачной лапой, отчего по спине побежали мурашки. – Смотрите, сколько пирожных.
– Спасибо. – Икота прекратилась, но мне стало холодно.
– Марыська за вас так переживает и верит в вас, а вы плачете.
– Больше не буду, – пообещала я, утирая ладонями слезы.
Медленно поднялась, опираясь о стенку. В воздухе витал поднос с кулинарным шедевром тети Марыськи.
– Леди Хейли, вы будете сок или чай? – деловито уточнил дух, вновь исчезая из моего поля зрения.
– Просто Хейли, – поправила я духа и спросила: – Хранитель, а у тебя имя есть?
Поднос поплыл в гостиную, и я пошла за ним. Там он плавно опустился на столик, где уже дымилась чашка чая. Пусть я и не ответила, чего хочу к пирожным, но дух безошибочно угадал.
– Присаживай… ся, Хейли, – пригласил он, отодвигая для меня стул. – Есть, – как только я села, ответил он на мой вопрос. – Адовый демон высшего ранга. Первая категория.
Как хорошо, что я не притронулась к подношениям! Иначе бы подавилась.
– Звучит внушительно, – покивала я в такт своим мыслям. – Но тебе не подходит.
– Другого имени у меня нет.
– А хочешь?
Хранитель помолчал.
– Хочу, – проявился он на соседнем стуле.
Я поежилась под его холодным взглядом.
– Знаешь, когда-то давно мне снился один сон. – Я машинально обняла себя за плечи, вспоминая детали. – Я тогда была маленькой девочкой и бежала по раскаленной земле. Мне было очень больно и страшно.
Кошмар, повторявшийся изо дня в день на протяжении недели, прекратился внезапно. Но навсегда остался в моей памяти.
– Я бежала по выжженной земле босая, но не плакала, а отчаянно звала кого-то далекого. Я выкрикивала его имя до хрипоты. Я нуждалась в нем. Даже после пробуждения я еще звала неизвестного мне человека. Я нарекаю тебя Асгаром. Так же, как я нуждалась в нем во сне, так и наяву от тебя зависят все студенты общежития. Ты нужен нам, Асгар.
– Выжженная кровь… – пробормотал дух.
– Что?
– Спасибо, Хейли, мне нравится это имя. – Хранитель улыбнулся, продемонстрировав прекрасное состояние всех зубов. Сияющая, да когда я уже перестану пугаться его вида?
Однако почти сразу же его улыбка померкла. Он кинул очередной тоскливый взгляд в окно, и я не выдержала.
– Асгар, давай осуществим твою мечту? – предложила я ему.
Как ни странно, я не беспокоилась за последствия. В конце концов, хуже мне точно не станет, а на одного счастливого духа в мире прибавится.