– Может, найдешь дочь псаря? Такую запахом псины не напугаешь.
Вместо ответа Святослав получил тычок под ребра и сдавленный хохот. Юноша лениво отмахнулся, позволяя сну накрыть его тяжелым одеялом. Казалось, он не спал целую вечность, и теперь образы и воспоминания скомкались в один пестрый клубок и понеслись перед глазами.
– Невестушка моя распрекрасная, на что тебе это животное? Скоро ведь конька приведут, – причитал Кощей, зажимая изо всех сил нос.
Сколько бы ни старался хозяин замка, сдержать зуд и чихание он не мог. Глаза его раскраснелись, как у девицы с разбитым сердцем. Нос тоже опух, но, несмотря на боль, продолжал надрываться чих за чихом.
Госпожа Милорада же была слепа и глуха к мучениям жениха. За ужином она посадила кошку между ними, велела поставить ей золотую тарелочку и самолично положила еды. Кошка от угощения, правда, отказалась.
– Ну как же, дорогой мой! – всплеснула руками госпожа. – Тебе ли не знать, что кошки – главные помощницы по хозяйству. Глаза и уши хорошей жены.
– А может, тебе обыкновенных помощниц дать? Оленька тебе подсобит.
– А где же она, твоя помощница? – поинтересовалась госпожа.
– Да так, – махнул рукой Кощей. – Молодо-зелено, за гостями хлопочет, глазки строит.
– Надо тебе ее замуж выдать, – со знанием дела сказала Лжемилорада. – Может, за Святослава? А что? Хорош собой, при княжестве, силой мужской не обделен. Правда, кошечка? Хотел с невестой домой вернуться, вот и вернется.
Та громко зашипела, но невеста от этого заулыбалась еще шире.
– Нехорошо это, без ее согласия, – покачал головой Кощей. – Да и как я без нее-то?
– У тебя я буду. А насчет согласия – не мешай молодой крови, она сама все сделает, – мягко улыбнулась невестушка.
Кощей просиял. Значит, не пытается Милорада уклониться от свадьбы. Не думает о том, как бы сбежать от него по хрусткому снегу. А Ольга… Надо с нею поговорить будет.
Только подумал он об этом, двери трапезной открылись, и на пороге возникла его воспитанница. Окинув присутствующих быстрым взглядом, она с ходу заявила:
– Я завтра отправлюсь с князем в Волчьи горы.
– Хорошо! Хо-ро-шо! – хлопнул в ладоши Кощей.
Кошка недовольно мяукнула, соскочила с креслица и бросилась было к черноволосой девице, но не удалось ей сделать и пары шагов, как серебряный поводочек, прицепленный к ошейнику, натянулся и дернул ее назад.
– Тише, кошечка.
– Это кошка Святослава, – напомнила Ольга.
– А на что ей по сугробам мотаться? – захлопала ресницами невеста. – Пусть тут останется, сыта и обогрета будет. Правда же, кошечка?
Животное только недовольно мяукнуло и попыталась подцепить когтями ошейник, но крепко сидело серебро, не поддавалось.
Ольга нахмурилась.
– Может князь хотя бы с любимицей своей попрощаться?
– Ну что за человек, – устало вздохнул Кощей. – Ему лишь бы языком чесать с кем ни попадя.
– Пожалуйста, батюшка, – попросила Ольга и так взглянула, что не мог суровый наставник воле названой дочери противиться.
– Хорошо, – махнул рукой он. – А со мной попрощаться перед дальней дорогой ты не желаешь?
– Так мы мигом, ты и не заметишь, что меня нет, – безразлично пожала плечами Ольга.
От Кощея, немало повидавшего молодых девиц, не укрылся упрек в ее голосе. Царапнула затаенная обида хрупкое хрустальное самолюбие. Встал хозяин из-за стола, схватил кошку за ошейник, чихнул несколько раз так, что кости загремели, да подошел к воспитаннице.
– Пойдем-ка, потолкуем, – сказал он и обернулся к невесте. – Ненаглядная моя, я мигом вернусь.
– И кошечку не забудь, милый мой, – напомнила госпожа Милорада, делая глоток вина.
Кощей кивнул. Переступив порог, Ольга с облегчением выдохнула, принимая кошку из рук названого отца.
– В кои-то веки поговорим без твоей зазнобы, батюшка.
– Рот бы тебе с мылом прополоскать, Оленька, да сам понимаю, что в твоем характере никто, кроме меня, не виноват, – вздохнул Кощей, пропуская ее вперед, в гостиную, заполненную огромными мягкими подушками. – Но не о том поговорить я хотел.
– А о чем?
– Замуж тебе надо.
Это не было неожиданностью, но Ольга все равно нахмурилась. Она посадила кошку на подушки и скрестила руки на груди.
– Это тебе госпожа Милорада посоветовала?
– Это мое решение, – возразил Кощей. – Ты девица молодая, красивая, все знаешь, все понимаешь.
– Раз уж я молодая и красивая, отчего ни один из молодцев, что сюда хаживал, внимания на меня не обращал? – вспыхнула Ольга.
О нет, она не хотела заводить разговор в эту сторону, но въевшаяся в сердце обида разгорелась против воли. Взращенный кропотливым трудом ум бесновался, требовал тут же изобличить госпожу Милораду, пока проклятая ведьма не уничтожила все, что было дорого Ольге. Но чувства, закипевшие от усталости и злости, полностью затмили разум.
Кощей еще раз звучно чихнул и уселся на подушки подальше от кошки.
– Ну, как тебе сказать… Как и всякий отец, пусть и не родной, я старался сделать все, чтоб тебя непонятно кто не умыкнул. А то знаешь же этих Иванов да Елисеев? Они за своими Марьями и Василисами за тридевять земель несутся, как приставший банный лист. А чуть что не по ним – все, камень на шею, и жены как не бывало. Ты же помнишь истории дядюшки Водяного.
– Поэтому ты меня мороком укрыл? – спросила Ольга.
Тонкие губы Кощея завернулись вниз.
– Это для твоей же безопасности. С девицами всякое случиться может.
– Конечно. Например, меня прямо со свадьбы может украсть… Кощей, – всплеснула руками девушка.
– Я никогда бы так с тобой не поступил. Я всегда заботился о тебе.
– Поэтому пытаешься избавиться от меня, как только я стала не нужна!
– А что тебе тут делать? – рыкнул батюшка, поднимаясь на ноги. – Ты получила все: книги, наряды, лошадей. Птичий язык знаешь, можешь ветры нашептывать. Я научил тебя всему, что знал. Пора мне и для себя пожить.
Он поправил полы своей тяжелой медвежьей шубы и указал на кошку.
– Если она вдруг потеряется… не торопитесь искать.
И, еще раз оглушительно чихнув, вышел вон, оставляя Ольгу наедине с ее гневом. Девушка взглянула в раскосые кошачьи глаза, поджала губы и выпалила:
– Вот честное слово, если б я не обещалась Святославу помочь, с радостью оставила бы все как есть. И пусть сгноит она его, что угодно пусть делает!
– Мяу, – ответила кошка и позвенела когтями об ошейник.
– Прости меня, – спохватилась Ольга и принялась ощупывать украшение. Черненое серебро и драгоценные камни переливались в огнях свечей так, что было не разобрать плетения колдовства. Но Ольга-то знала это Кощеево средство от слишком говорливых девиц.
Она осторожно поддела замочек ногтем и шепнула нужные слова. Ошейник со звоном упал на пол. Девушка отряхнулась и уже приготовилась получать благодарности, как вдруг кошка зашипела на нее:
– Только попробуй руки к жениху моему тянуть, мавка драная! Глаза выцарапаю, а потом… потом… – но вместо слов из пасти опять раздалось шипение.
– Ты слишком долго в кошачьей шкуре.
– И без тебя знаю! – шумно всхлипнула Милорада. – Дана сказала, что, если я попытаюсь Кощею ее выдать, она Святославу сердце остановит. А как мне жить без него потом?
Ольга вздохнула, про себя только и думая, до чего же ей это надоело. А все батюшка с его любовью рубить с плеча. Вроде серьезными вещами занимается, жизнь и смерть по течению пускает, а на деле-то…
– Мы разберемся с коньком и вернемся. Пойдем, я тебя к Святославу отведу, – протянула руки Ольга.
– А отчего он сам не пришел? Почему тебя послал? – всхлипнула кошка.
– Ты хочешь его увидеть или нет? Поверь, терпением я не отличаюсь, – красивое лицо ожесточилось.
Милорада мурлыкнула и вскочила девушке на плечо. Закрепилась острыми коготками и позволила нести себя через переплетенье коридоров. А Ольга шла вперед и изо всех сил старалась посмеяться над грозными кошачьими речами.
«Только попробуй… к жениху моему!» – ха-ха!
Правда, не весело было Ольге, а отчего-то обидно.
– А я знаю! Я ревновать его заставлю! – вдруг воскликнула Милорада. – Пусть не думает там себе… Я же тоже не пальцем деланная.
– Тоже как кто? – вежливо поинтересовалась Ольга.
И рассказала ей Милорада всю свою кручину, как оставлял ее Святослав в тереме, как пропадал целыми днями, обещая все потом да потом.
– А когда оно, это «потом»?
Глава 23
Студеный ветер хлестал по лицу, но Святослав не обращал внимания на отрезвляющие пощечины мороза. С самой ночи он не проронил ни слова, а Влас не решался даже попытаться его развеселить. Просто перекинулся волком. Залезай, мол, поехали. Быстрее приедем – быстрее уедем.
– Только сильно не ерзайте, – предупредил оборотень, когда князь пропустил вперед Ольгу, облаченную в мужское платье.
– А ты не сбрасывай, хорошо? – попросила девушка. Она одна старалась сохранять присутствие духа, но вина грызла ее изнутри. А все Милорада!
Когда обращенная кошкой невеста заявила, что изволит сыграть на нервах своего ненаглядного, как на гуслях, Ольга ничего не сказала. Отчасти она понимала ее желание. После недавних шуток, которые выкидывал Кощей, Ольга и сама была бы рада сделать что-то назло батюшке, лишь бы заполучить его внимание. Но когда принесенная в конюшню Милорада гордо прошагала мимо Святослава, запрыгнула на грудь Власу и принялась тереться мордочкой об отросшую на его лице щетину, даже Ольга опешила. Святослав лишь стиснул зубы, стойко переживая унижение. Хуже всего было Власу: он застыл, будто ему на грудь положили наковальню. Только глаза выпучил и всеми силами пытался показать другу, что он тут ни при чем.
– Береги себя, Влас. И за Святославом присмотри, – просила Милорада.
Ольга смущенно опустила глаза, пытаясь собраться с мыслями. Хотелось провалиться сквозь землю, лишь бы не видеть, не чувствовать, как горят щеки от осознания, что она зачем-то стала соучастницей разгневанной невесты и никак ее не останавливала.