– А другие обитатели острова… Они пришли сюда по доброй воле?
Дмитрий без труда поймал бабочку и положил мне ее на ладонь. Слава богу. Больше она не подмигивала мне, но ее оранжевый цвет все равно казался чересчур ярким на фоне темного кружева моей перчатки, серого неба и тусклой улочки.
– Все, кто пришел на остров, обрели здесь дом, мадемуазель Трамбле.
– Но знали ли они все об острове? Знали ли они, что будут жить с вампирами? Что те будут питаться их кровью?
– Сколько же вопросов ты задаешь. – Одисса лукаво посмотрела на Дмитрия. – А ты не потакай ей. Михал и так придет в ярость…
– Никто не заставлял тебя идти с нами, дорогая сестрица.
Она фыркнула:
– Кто-то же должен присматривать за тобой, а то ты часто суешь нос не в свои дела.
Дмитрий усмехнулся и кивнул паре Вечных, которые напряженно поклонились близнецам.
– А почему нам не следует отвечать на ее вопросы? Ты же всегда сама говоришь, что любопытство кошку погубило, но…
– …удовольствие ее воскресило, – раздраженно закончила она. – Это другое, и ты сам знаешь.
– Да ладно тебе, Дис. Кто расскажет-то? – Дмитрий посмотрел на меня и прошептал: – Остров можно покинуть только на корабле, а в доках полно стражей-вампиров. Они убьют вас раньше, чем вы ступите на трап.
Внутри у меня все сжалось, и я отпустила бабочку на волю. Та подлетела к ворону, который тут же ее склевал.
– Я так и предполагала.
– Видишь? – самодовольно улыбнулся Дмитрий, глядя на Одиссу. – Она знает, что ей не сбежать. И отвечая на ваш вопрос… – Он по-дружески пожал мне руку. – Много веков назад их предки приплыли на остров, но перед этим Михал каждому дал выбор, хотят ли они поселиться здесь или нет.
– И какой же выбор он им дал? И как они могли отказаться? Одисса сама сказала, что Михал ревностно оберегает тайну об острове. И убьет любого, кто узнает о нем.
Та чуть напряглась, услышав мой тон, но все же сделала вид, что разглядывает отражение в витрине лавки со шляпами.
– Ты что, никогда не слышала о принуждении, дорогая?
– Одисса, – предостерегающим голосом произнес Дмитрий и встал между нами. – Даже не думай об этом.
Она небрежно пожала плечами, но ее напряженные плечи и губы говорили о том, что сейчас она была вся во внимании. В отражении она встретилась со мной взглядом, и волосы на теле у меня встали дыбом. «Принуждение». Даже в мыслях это слово казалось запретным… и чувственным. Но это лишь слово. Я почувствовала себя нелепо.
– Разумеется, я никогда не слышала об этом принуждении, – сказала я, покачав головой. – Я и о вампирах не слышала до сегодняшнего дня.
Она скользнула по мне взглядом своих кошачьих глаз:
– Хочешь узнать, что это такое?
– Одисса, прекрати…
– Я уже говорила тебе, Дима, что спасу тебя и себя, даже если ты не захочешь делать того же. Селия должна понять, насколько Реквием опасен. Если она и дальше продолжит досаждать Михалу, должна понимать, чем рискует. – Она протянула мне руку, предлагая выбор. – Мне принудить тебя, Селия?
Я бросила взгляд на Дмитрия, который мрачно смотрел на сестру. Однако он ничего не сказал. Он не станет мешать ей принуждать меня – что бы это ни означало – и не станет препятствовать мне. Возможно, мне следовало отказаться. Одисса была раздражена, и, даже не зная много о вампирах, я уже поняла, что раздраженная кровопийца не сулила ничего хорошего. Я уже знала, насколько они быстры и сильны. И как остры их зубы. Что еще может быть?
«Что же еще?»
Любопытство могло погубить меня. Надеюсь, что удовольствие воскресит меня, ведь Одисса была права: я действительно хотела знать. Я взяла ее за руку.
– Покажи мне.
Одисса мрачно улыбнулась:
– Прекрасно.
Мы посмотрели друг другу в глаза.
Поначалу ничего не происходило. Я неуверенно поглядела на Дмитрия, но Одисса взяла меня за подбородок и взглянула мне прямо в глаза.
– На меня, дорогая. Смотри лишь на меня.
Что-то странное я ощутила, словно призрачная рука коснулась моего разума, успокоила его. Нет. Подчинила его. Часть меня желала прильнуть к этому прикосновению, другая же хотела отпрянуть и убежать как можно дальше. Но я не успела решить.
– Расскажи, что ты задумала с нами сделать в канун Дня Всех Святых, – промурлыкала она.
– Дис! – бросил Дмитрий.
Та не отводила от меня взгляд. Ответ сам сорвался с моих губ:
– Я собираюсь предупредить Коко о ловушке Михала.
Я говорила, не таясь, по собственной воле. С каждым словом мне становилось все спокойнее на душе, тепло разливалось по телу, и я не могла сдержать улыбки. В этом была опасность? Да я никогда не чувствовала себя такой счастливой.
– Я намереваюсь уговорить Дмитрия рассказать о ваших слабостях и постараюсь убить вас, чтобы отомстить за Бабетту и других несчастных. Я намереваюсь убить всех Вечных на острове.
– Проклятье, Одисса. – Дмитрий провел рукой по лицу. – Ну зачем ты ее спросила об этом?
– Разве не понятно? Хотела услышать ее ответ.
– Но зачем? Ты же знаешь, что она не может навредить нам…
– Разумеется, знаю, а теперь и она об этом знает. Вот оно, – уже обращаясь ко мне, сказала Одисса, – принуждение. Не скажу, что ожидала от тебя другого ответа. Но на твоем месте я бы не стала распространяться о своих планах Михалу и оставила бы моего брата в покое. – С этими словами, закинув на плечо зонтик, она пошла дальше по улочке.
В ту секунду, когда Одисса отвела от меня взгляд, ее власть надо мной ослабла, восхитительное тепло исчезло, а мои мысли тут же спутались. Я пришла в ужас. Нет, она не могла… я не могла…
«Нет!»
Я прижала руку ко рту, да что толку – свои слова я не могла взять обратно. Они повисли в воздухе, такие же мрачные и противные, как мокрые булыжники. Зубы у меня застучали от нахлынувшего холода, а сердце буквально ушло в пятки. Я только что все им рассказала. Одисса узнала, что я хотела навредить им, а я узнала, что вампиры могли зачаровывать других. Как легко она смогла выудить мои сокровенные мысли… Как страшно.
Хуже того… она хотела, чтобы я обо всем узнала. Чтобы я поняла, насколько слаба.
Кажется, меня сейчас стошнит.
– Я…
Я хотела подобрать слова, чтобы нарушить тишину, но не смогла, и предательский жар залил щеки, когда я увидела пристальный взгляд Дмитрия.
– Прошу прощения, – наконец сказала я, но мои слова звучали неискренне. – Мне не стоило…
Его темные глаза искрились добродушием.
– Соблазнять меня?
– Я бы не стала называть это так.
– Казалось, что ваши ресницы готовы были взлететь.
– Как я и сказала, – процедила я, – мне очень жаль.
– Да не стоит. Мне даже понравилось. – Он посмотрел на меня, и его лукавая улыбка растаяла. – Ни я, ни Одисса не тронем вас, мадемуазель Трамбле, – произнес он со вздохом. – Но вам стоит забыть о мести. Вы не сможете убить нас и только разозлите Михала, если попытаетесь. Пойдемте?
Когда он протянул мне руку в жест примирения, я посмотрела недоверчиво. Я только что призналась, что хотела убить его и всех его родных, а он все равно желал стать друзьями.
Я не могла понять, утешал ли он меня или оскорблял.
Глава 16. Лавка одежды месье Марка
И хотя на витрине золотом горела надпись «Лавка одежды месье Марка», а за стеклом медленно вращалось восхитительное платье с павлиньими перьями, казалось, что магазинчик увядал. Плющ почти целиком увил его, стены были залатаны разномастными камнями, да и крыша частично обвалилась. От дождя лавку защищала изогнутая серебристая береза, бронзовые листья с которой опадали прямо внутрь магазинчика.
Я дотронулась до гирлянды из красивых голубых цветов на двери.
– Осторожнее. – Дмитрий молниеносно убрал мои пальцы от растения, когда затрепетали лепестки. – Орехокрыльник начал кусаться.
Я удивленно сжала руку:
– Почему они кусаются?
– Потому что остров стал пакостничать.
Дверь распахнулась, и навстречу нам вышел худощавый хмурый вампир с пушистыми белыми волосами и тонкой, как бумага, кожей. При виде нас он скрестил руки на груди. Его щеки были выкрашены румянами, а глаза подведены сурьмой.
– Вы опоздали, – проворчал он. – Вы должны были появиться шестнадцать минут назад!
Дмитрий отвесил изящный поклон:
– Прошу прощения, месье Марк. Мы не ожидали, что пойдет дождь.
– Чушь! На Реквиеме постоянно идет дождь. – Он вздернул нос и презрительно на меня посмотрел. – А вы кто? Нас кто-нибудь представит?
Дмитрий подтолкнул меня вперед:
– Позвольте представить вам мадемуазель Селию Трамбле. Ей нужны новые наряды и особое платье ко Дню Всех Святых. Она гостья Михала и живет в замке, – хитро улыбнулся он. – Посему расходы не важны.
Ощутив прилив уверенности, я присела в реверансе. Такие визиты были мне знакомы. Я побывала на множестве примерок; не сосчитать, сколько раз меня кололи булавками и одевали в немыслимые наряды по велению матушки.
Прищурившись, месье Марк внимательно рассмотрел меня:
– Увы, я не терплю опозданий. Даже от гостей Михала.
Он вынул громоздкие часы из кармана жилета, сшитого из черного шелка с белыми звездами.
– Семнадцать минут, – фыркнул он.
– А я говорил, что сегодня у мадемуазель Трамбле день рождения? – поинтересовался Дмитрий. – Всего через пару часов ей исполнится девятнадцать, и мы подумали, что такое знаменательное событие ей лучше провести вместе с вами.
Он украдкой посмотрел на меня, и я выпрямилась, хотя и не поняла, что от меня требуется. Все же я натянула вежливую и радостную улыбку.
– Говорят, что вы прекрасно разбираетесь в своем ремесле, месье, – учтиво сказала я. – Лучший портной на всем острове.
– Что верно, то верно. – Месье Марк раздраженно взмахнул рукой.
– Для меня будет большая честь носить ваш наряд.
– Еще бы.
– Да, разумеется.
Повисла неприятная тишина. Я попыталась подобрать нужные слова, хоть какие-нибудь, и наткнулась взглядом на цветочную гирлянду.