– Разрывы обычно сами затягиваются.
– Мила, предупреждаю…
– Хорошо, хорошо, – сказала она наконец. – Должна признаться… мы и сами не знаем, что надвигается. Духи не всеведущи, но мы… часто видим вещи, ощущаем их так, как вы не можете. – Она спорхнула с постели и подплыла ближе. – На нас надвигается тьма, Селия. Она надвигается на нас всех, и посреди нее некто… мужчина.
Волосы на затылке встали у меня дыбом.
– Кто это? – едва дыша, спросила я. – Смерть?
– Разумеется, нет. Я же сказала… Жнец редко вмешивается, – разочарованно вздохнула она и стряхнула с плеч пепел. – Этот мужчина… Мы не можем разглядеть его сквозь завесу. Его лицо застилает горе.
Я облегченно выдохнула и судорожно посмеялась.
– Тогда с чего ты взяла, что он ищет меня? Может, просто ты что-то не так поня…
– Ему нужна твоя кровь, Селия.
Слова резанули, словно лезвие гильотины. Они отсекли каждую мысль в моей голове, каждый вопрос, и я просто ошеломленно воззрилась на Милу. Может быть, я ослышалась. Этот мужчина – этот темный силуэт, которого боялись даже призраки, – никак не мог желать моей крови. Может быть, крови Лу, Рида или всемогущего Михала. Тогда бы я, вероятно, поверила ей. Но моей?
У меня невольно вырвался смешок.
– Это какая-то ошибка.
Мила нахмурилась.
Но она не успела ничего возразить, как в дверь постучали, и по комнате разнесся мрачный голос Михала:
– Ты там жива?
Желание рассмеяться тут же улетучилось, и в груди все сжалось от гнева.
Как и всегда, Михал удачно выбрал время.
Призраки на полках мгновенно исчезли. Осталась лишь Мила. Она бросила на дверь взгляд. Казалось, в ее глазах промелькнул страх, но произошло это так быстро, что я не была уверена. Она тяжело сглотнула, словно раздумывала о чем-то. Что-то решив для себя, она опустила плечи и устремилась к потолку.
Как же все несправедливо! И почему она могла сбежать, а я нет? Отчаянно указывая на дверь, я произнесла одними губами: «Он хочет поговорить с призраком».
На ее губах промелькнула легкая печальная улыбка.
– Знаю.
Мне осталось лишь смотреть, как она поднималась все выше и выше, а я не могла до нее дотянуться во многих смыслах. И снова у меня осталось больше вопросов, чем ответов. Гильотина оставила после себя кровавый беспорядок.
«Ему нужна твоя кровь, Селия».
«Это какая-то нелепость».
– Селия? – позвал Михал.
– Обещаю вернуться. И все рассказать.
Мила парила под позолоченным потолком у люстры. В это мгновение дверная ручка опустилась. Девушка исчезла, напоследок печально прошептав:
– Я не могу дать ему желаемого.
Глава 21. Подарок
Мила исчезла из виду как раз в ту минуту, когда за моей спиной появился Михал. Я снова оказалась в царстве живых.
– Я не позволяла тебе входить в комнату, – угрюмо сказала я, повернувшись к нему.
– Я и не просил твоего дозволения, – властно отозвался он, выгнув бровь.
– В этом вся проблема…
Я растерялась, когда он с нечеловеческой быстротой пронесся мимо меня. Взгляд его черных глаз устремился к потолку, к люстре. От резкого движения шейный платок чуть съехал, обнажая бледную кожу. Михал, как обычно, был одет во все черное, но одежда была сухой и чистой. С негодованием я взглянула на свое испачканное платье.
– Я чему-то помешал? – небрежно бросил он.
«Я не могу дать ему желаемого».
И я поняла, что Михал не хотел поговорить просто с каким-то призраком. Нет. Он жаждал поговорить с Милой. Я не знала почему, да и меня это не волновало.
– Ты ничему не помешал, – солгала я.
– Клянусь, я слышал, как ты разговаривала.
– Я разговариваю во сне.
– Неужели?
Сложив руки за спиной, он невозмутимо расхаживал рядом. Он все еще смотрел на потолок.
– Любопытно. Когда я укладывал тебя в постель, ты не произнесла ни слова.
Щеки у меня вспыхнули при мысли, что он видел меня спящей, стоял рядом с моей кроватью.
– Что? – спросил он, насмешливо скривив губы. – Никакой благодарности не будет?
Краем глаза я заметила, как разрыв между мирами затрепетал, словно от ветерка, и его края медленно срослись.
«Заживает», – обескураженно подумала я.
Как будто я и правда была клинком в завесе, как будто я создала разрыв между мирами. С усилием я отвернулась.
– За то, что оставил меня лежать в мокром платье? О да, я очень благодарна за простуду и кашель.
Михал замер и с любопытством на меня поглядел.
– Ты бы предпочла, чтобы я раздел тебя?
– Прошу прощения?
Мои щеки, если это вообще было возможно, запылали еще сильнее, а его губы растянулись в улыбке.
– Ты просто отвратителен! Разумеется, я бы не хотела, чтобы ты… ты…
– Раздел тебя? – подсказал он сладким тоном. – Ты только попроси. Мне будет несложно.
– Прекрати на меня так смотреть! – возмутилась я.
Михал сделал невинное лицо и снова начал расхаживать вокруг меня.
– Как?
– Словно я кусок мяса!
– Скорее, словно хорошее вино.
– Я думала, вампирам не нравится человеческая кровь.
Он наклонился ближе, будто забавляясь, и посмотрел на мою шею. Вампир пытался вывести меня из душевного равновесия. Я точно это знала, но интуиция подсказывала мне оставаться на месте. Интуиция и… что-то еще – нечто тягучее, теплое и довольно приятное. Михал улыбнулся еще шире, словно знал.
– В каждом правиле есть исключения, Селия.
«Я чувствую твое волнение. Вижу, как расширились твои зрачки».
Я крепче сжала кулаки, и внезапно меня охватило необъяснимое желание прикоснуться к нему. Вероятно, виновата была его таинственность. Михал был поистине ужасен, но… тени под его глазами так же холодны, как и его руки? Почему? Он изнурен? Голоден? Я скользнула взглядом по его клыкам. Острые. Наверняка легко проколют палец, если провести по ним. Будет ли мне больно?
– На свою беду ты чересчур любопытна, лапочка, – произнес он, словно прочитав мои мысли.
– Не понимаю, о чем ты.
– То есть ты сейчас не думала об этом? Каково это, поцеловать вампира?
В голове у меня зазвучали громкие стоны Ариэль, и я вспыхнула еще сильнее.
Кажется, ей не было больно.
– Не льсти себе!
Я бросилась подальше от него и слишком поздно поняла, что метнулась к постели, а не к камину.
«Матерь Божья!»
Стиснув зубы, я разгладила простыни и расправила одеяло. Пускай он думает, что я намеренно пошла сюда.
– Как я уже сказала, никто на этом острове меня не укусит… тем более ты.
Михал мрачно рассмеялся, и его смех сулил что-то, но я не понимала, что именно.
– Разумеется.
– Зачем ты пришел? У тебя нет других узников, чтобы им надоедать этим вечером? – Я бросила на него взгляд через плечо. – Сейчас же вечер, так? В этой треклятой комнате невозможно понять, сейчас день или ночь. Ставни словно приросли к окнам.
– Семь часов вечера. – Михал снова посмотрел на потолок. – А пришел я, чтобы посмотреть, не умерла ли ты, – сухо ответил он. – Я боялся, что твое сердце могло остановиться после обморока в театре, а я не могу себе такого позволить. Мы уже сдвинулись с мертвой точки, но дело еще не завершено.
– Сдвинулось, – безжизненным голосом повторила я.
– Когда ты стала так сильно бояться темноты?
– А какая разница?
Он посмотрел мне прямо в глаза:
– А такая, что, кажется, призраки появляются из-за твоего страха. Я понял это, как только вошел в твою комнату. Изменения я ощутил сразу после того, как тебя оставили в темной комнате и в театре.
Яростно я взбила подушку:
– Многие боятся темноты.
– Но не так, как ты. Никогда прежде я не видел, чтобы боялись так сильно.
Его взгляд загорелся ярче. В этих глазах плескался голод, когда вампир внимательно посмотрел на меня. Он подошел ближе.
– Полагаю, что страх позволяет тебе пройти сквозь завесу. Увидеть призраков и поговорить с ними.
Молчание.
«Но чего ты ожидаешь, когда подавляешь свои чувства? Должны же они куда-то уходить».
Я хотела было возразить, но ведь… вполне вероятно, он прав, да и Мила говорила про чувства. Всякий раз, когда появлялись призраки, я была на грани срыва. Только в последний раз все было иначе. И теперь при золотистом свете я могла сказать, что в темноте я как никогда ощущаю себя ближе в гибели.
– Так ты это задумал? – с бравадой спросила я и приосанилась. – Бросать меня во тьму, пока не получишь желаемого? Или тебе просто хочется услышать, как я кричу от страха?
Его улыбка тут же растаяла, а я, полная решимости, подошла ближе к нему. Мне хотелось его разозлить. Выбить из колеи, как он делал это со мной.
– Ты чувствуешь себя всемогущим из-за нашего страха? Ты запугал Бабетту перед тем, как убить ее?
Всякое любопытство в его глазах угасло.
– Ты задаешь слишком много вопросов.
– Так зачем зажигать все эти свечи? – Вероятно, безрассудно, но я обвела руками комнату. – Оттягиваешь неизбежное?
– Возможно, – холодно ответил Михал, склонив голову. – Но я все же оценил твои старания в театре и решил открыть для тебя двери моего дома. Ты можешь свободно гулять по замку. Считай это жестом доброй воли. Однако не злоупотребляй моим гостеприимством, лапочка, – мягко произнес он и подошел ближе. – Не пытайся сбежать. Иначе пожалеешь.
– Не смей мне угрожать…
– Я и не угрожаю. Остров опасен, а мне сегодня нужно отлучиться. И если ты будешь бродить по острову, я не смогу тебе помочь.
Не сразу его слова пробились сквозь пелену ярости.
– Куда ты идешь? – настороженно спросила я, вспоминая обескровленное тело Бабетты, наброски других его жертв: человека, Белой Дамы, лугару и мелузины. Пятеро убитых. Вампиров среди них не было.
Несчастные были обескровлены.
Ярость вспыхнула во мне с новой силой. Если Михал хотел покинуть остров, значит, в Бельтерре скоро снова произойдет убийство. Нужно… как-то помешать ему, остановить его, вот только у меня не было никакого оружия против него…