Михал даже кивнул любезно:
– Никто не станет скучать по Яннику.
– Совершенно верно…
– Только вот ты ошибаешься в одном, Лоран.
– В ч-чем? – Тот изумленно посмотрел на Михала.
– На изгибе шеи и плеча… – Внезапно Михал оказался перед ним и погладил его горло. – Вот где самая сладкая кровь.
Лорану не жить.
Лоран не сразу осознал свою участь, а затем внезапно и без того его бледное лицо потеряло все краски. Он все понял. Охотник превратился в добычу, а Михал… наслаждался этим мгновением, наслаждался диким ужасом в его глазах. В глубине души я тоже наслаждалась этим. Темные мысли проскальзывали в глубинах моего подсознания, когда я увидела, как Лоран замер.
В глубине души я надеялась, что Михал не станет торопиться.
– Михал, – прошептал Лоран. – Прошу, mon roi[17]. Мы просто хотели поиграть с ней.
В авиарии стояла гробовая тишина, и каждое его слово было прекрасно слышно. Даже птицы чувствовали надвигающуюся опасность.
«Мы просто хотели поиграть с ней».
Поиграть!
Его слова, словно иглы, вонзились в мой разум и вернули меня обратно к действительности. Я крепче сжала кол, и кровь Янника закапала с моих пальцев.
– Я не кукла, – тихо произнесла я.
Михал нахмурился и перевел взгляд на меня – лишь чуть наклонил голову в мою сторону, – и в это мгновение Лоран решил действовать. Молниеносно он вскинул руки, вырвался из хватки Михала, державшего его за горло, и, оскалив зубы, кинулся на короля. Однако тот оказался быстрее. Кулаком без всякого труда он пробил грудь Лорану, провернул руку и вынул бьющееся сердце вампира.
В немом ужасе я смотрела на сердце и не верила своим глазам.
Черноволосый вампир кинулся к двери, но каким-то образом и Михал оказался там. С ним он проделал то же самое. Усохшие тела вампиров одновременно рухнули на пол. Птицы в клетках пронзительно закричали и забились о прутья, но Михал не обратил на них внимание. Отшвырнув сердце, он посмотрел на Мадлен. Вероятно, она поняла, что бежать не стоит. Поняла, что ей не жить.
Михал легко вырвал деревянную ступеньку и переломил ее пополам голыми руками. Получилась два кола.
– Пожалуйста, – взмолилась она, пятясь к стене. – Мне жаль…
– И мне, Мадлен, – разочарованно покачал головой Михал. – И мне.
Внутри у меня все сжалось в дурном предчувствии.
Ведь Мадлен… не вела себя как Лоран.
– Постой!
Еще не успев осознать свой поступок, я кинулась к нему и поморщилась от вспышки боли. Нога мгновенно подогнулась. Я рухнула на пол, но Михал тут же подхватил меня. Он не глядел на меня – не замечал наших объятий. Он смотрел на Мадлен, которая рискнула сделать шаг к двери.
– Не двигайся, – предостерег он ее. Или меня.
Перед глазами расплывались темные пятна, когда я попыталась встать сама на ноги. Сломанная рука безвольно болталась, здоровая была зажата между нами. Кровь в голове стучала в такт биению сердца. Поняв, что битва проиграна, я прижалась к Михалу и слабо кивнула в сторону Мадлен.
– Она говорила им не трогать меня. Она уважала твое… твое право на меня. Сказала другим, что будут последствия.
Михал чуть сжал руки вокруг моей талии:
– Она была права.
– Ты и правда хладнокровно убьешь свою верную подданную? Невинную?
– Ты сама прекрасно знаешь, что да, – жестоко улыбнулся он.
Как же Мила ошибалась насчет Михала! Даже Моргана заботилась о своем народе. А это существо давно утратило все человеческое.
– Если хочешь отправить весть, – выдавила я сквозь боль, – тебе нужен гонец.
– Гонец, – холодно повторил он.
Наконец Михал соизволил посмотреть на меня, скользнул взглядом по моей сломанной лодыжке, разбитому локтю, кровавой ране на груди. Он чуть стиснул зубы, и тут я поняла, что его грудь не двигалась. Он не дышал!
– Она не причинила тебе вреда?
Я покачала головой, и снова черные пятна заплясали перед глазами.
– Хочешь, чтобы она жила?
– Да.
– Почему?
– Потому что… – Я едва могла держать голову прямо, глаза закрывались. – Она не заслуживает смерти.
Михал изумленно на меня смотрел.
Я не знаю, убила ли Мадлен того мужчину; надеюсь, нет. Надеюсь, он сам согласился, как и Ариэль. Очень надеюсь. Что бы Михал ни увидел в моих глазах, он скривился и кивнул вампирше.
– Ладно. Иди. Передай другим, что ты видела сегодня. Передай, что ваш король по-прежнему защищает Реквием – от всех бед как на самом острове, так и за его пределами. И скажи, что Селия Трамбле пощадила твою никчемную жизнь.
Мадлен растерянно посмотрела, но мешкать не стала. Поспешно поклонившись, она бросила на меня благодарный взгляд и молча выскользнула из авиария. В отличие от своих собратьев, сегодня она выжила. Она избежала смерти.
«И я тоже».
Облегченно вздохнув, я разжала руку, но Михал не отпускал меня. Казалось, напряжение в его теле лишь усиливалось. Он всеми силами пытался сохранить бесстрастное выражение лица, выглядеть спокойным и равнодушным, но все было тщетно. Он посмотрел на дверь, и взгляд его стал холоднее обычного. Молча и неподвижно мы стояли несколько мгновений.
– Я же говорил тебе не покидать замок, – наконец произнес он.
Нахмурившись, я снова попыталась высвободиться:
– Я думала, у тебя сегодня были дела.
– Я вернулся пару минут назад.
– Как нам повезло.
– Повезло, что Одисса почуяла Янника, – натянуто отозвался он. – И поспешила ко мне. Если бы она не нашла меня, ночь закончилась бы для тебя весьма печально. Янник славился своим дурным вкусом.
Его слова не должны были меня удивить, нет, но внутри у меня все сжалось от отвращения.
«Одного поля ягоды».
– То есть ты знал, что Янник мучил и калечил своих жертв и никак этому не препятствовал? Ты позволил ему разгуливать по острову?
Без всяких слов Михал подхватил меня на руки и аккуратно усадил на лестницу, потом снял плащ. Его движения были спокойными и выверенными, но он по-прежнему стискивал зубы.
– Это не моя обязанность – укрощать Янника. Где ты еще поранилась?
– Ты же король! Это и есть твои обязанности! Ты должен оберегать свой народ, поддерживать порядок в королевстве и законы…
– Вампиры не люди, – оборвал он меня тоном, не терпящим возражений. – У нас нет ваших нежных чувств, и мы соблюдаем лишь один закон, который ты сегодня нарушила. Итак, где ты поранилась?
Я посмотрела на него с упрямым видом, и его глаза вспыхнули. Он присел рядом со мной и оторвал ткань от своего рукава.
– Лодыжка и запястье сломаны, ты поранила грудь, оцарапала ладони и пальцы. Мне осмотреть тебя более тщательно, или ты все же ответишь на мой вопрос?
Какое-то время мы просто хмуро глядели друг на друга.
– Колени, – неохотно сказала я. – Я оцарапала колени.
Он скользнул взглядом по моему порванному платью:
– Колени.
Михал не спрашивал, но я все же ответила.
– Да.
– Как ты умудрилась ободрать колени, Селия Трамбле?
– Я спрыгнула с лестницы, когда пыталась сбежать от Янника.
– Ясно.
Михал взял меня за подбородок. Его холодные руки были в крови. Он убрал волосы с моего лица и пощупал мое лицо. Когда он дотронулся до макушки, я вздрогнула от сильной боли. Он мрачно поджал губы.
– И голова?
– Я спрыгнула с лестницы, – бездумно повторила я. Язык немного заплетался, силы покидали меня. Боль нарастала. – Думаешь, у меня сотрясение?
– Вполне вероятно.
Скоро я потеряю сознание. Я была в этом уверена так же сильно, как и в том, что Лоран умрет. Словно подумав о том же, Михал вынул из ботинка клинок, провел лезвием по запястью. Пугающе алая кровь потекла по его бледной руке. Он поднес запястье к моим губам, и я тут же отпрянула:
– Что ты…
Я попыталась отползти назад, но Михал сел на лестницу чуть выше и не дал мне этого сделать. Он обхватил меня за плечи. Его губы щекотали мою кожу.
– Пей.
– Не буду я…
– Моя кровь исцелит тебя.
– Что?
Я помотала головой, уверенная, что мне послышалось, но боль пронзила мои виски.
– Не могу… Не буду я пить твою кровь, – вяло возразила я.
Иногда Лу, Рид и Бо пили кровь Коко, смешанную с медом, чтобы исцелить раны, – магия, которой обладали только Алые Дамы, – но сейчас все было иначе. Передо мной не Коко, а Михал, и я не могу даже помыслить о том, чтобы выпить его кровь, вобрать ее в себя. Это отвратительно. Кровь медленно стекала по его руке, и я едва сдержала дрожь. Отвратительно… разве нет?
– На Реквиеме нет целителей, Селия. Если ты не выпьешь моей крови, кости у тебя плохо срастутся, ты можешь получить заражение крови и умереть мучительной смертью, если только травма головы не убьет тебя раньше.
Я хотела было возразить, отказаться, но вместо этого прислонилась к его плечу – весь мир перевернулся вверх тормашками – и посмотрела на его кровь. Рана уже начала затягиваться. Я не хотела умирать. Никогда не хотела.
«Жан-Люку это не понравится».
– Раз… – тихо произнес Михал, подставляя мне запястье. – Два…
С усилием я подалась вперед и схватила его руку. Уже неважно. Он тут же прижал запястье к моим губам, и я сразу ощутила странный металлический привкус на языке. Голова у меня мгновенно закружилась. Перед глазами заплясали звезды, боль в локте и висках исчезла. В лодыжке. В ладонях, пальцах и…
С губ у меня сорвался тихий стон.
Я зажмурилась и крепче прижала его запястье к своим губам. С каждым глотком по телу разливался восхитительный жар, и я едва не обезумела от него, едва не вспыхнула от пламени. Я прижалась спиной к его груди, отчаянно желая прикоснуться к его холодной коже, и он чуть изогнулся в ответ, напрягся, словно змей, готовый укусить.
– Селия, – предостерег он, но я его не слышала.
Мне стало так легко и в то же время так тяжело. Тело покалывало, болело – мне нужно было нечто, чего я не могла назвать.
Запутавшись в своих чувствах, я провела языком по его запястью, и Михал громко выругался.