– Михал…
– И этого не случится, Селия.
Не говоря больше ни слова, он пересадил меня на диван. Я молча посмотрела на его напряженное лицо и кивнула. Я не знала, что делать. Я вообще не должна была прокусывать ему палец – разве что только деревом или серебром пронзить, – и все же никогда прежде он не выглядел таким расстроенным.
Однако он был прав – такого не должно больше повториться. И не повторится.
Смахнув слезу, я поглядела на Пенелопу и поняла, что она стояла прямо радом с нами. Она изогнула золотистую бровь, а на ее сочных алых губах играла улыбка.
– Кажется, я пропустила самое интересное. Как жаль.
Глава 33. Короткая беседа
– Пенелопа!
Я вскочила на ноги и присела в реверансе, надеясь, что она недолго стояла у нашего дивана. Однако, судя по веселому блеску в ее золотистых глазах, она слышала каждое слово. Как бы я сейчас хотела, чтобы пол разверзся и поглотил меня целиком.
– Рада нашей встрече.
– Да? Кажется, я помешала вам.
Михал молча поднялся.
– Вовсе нет, – сказала я.
Я смущенно оправила на себе платье; руки и ноги у меня все еще дрожали. Ее алое платье было не таким изысканным, как у меня, но куда красивее – оно струилось по ее чувственному телу, словно сверкающее облако. Несмотря на когти того оборотня, ткань осталась не порванной – вероятно, была зачарована, потому что от наряда исходит острый запах магии. Я смахнула еще одну слезу.
– Мы ждали встречи с тобой.
– Да, я знаю.
– Правда?
Пенелопа махнула рукой. В отличие от своей кузины, она не скрывала шрамов под слоем косметики. Те едва ли не сияли в свете каминного пламени, обвивали ее пальцы, запястья, руки – словно Пенелопа тщательно выбирала, куда их наносить, – изящным кружевом они заканчивались у нее на груди.
– Я, конечно, не ночное создание, как твой друг… – она оценивающе посмотрела на Михала, – …но у меня есть уши. Вы особо не скрывались. Разумеется, тут нет вашей вины, – добавила она. – Мы всегда замечаем, когда к нам приходят дети ночи. Еще двое только что поднялись наверх.
В ее голосе не было упрека, лишь живой интерес. Она была красива, словно фея, с раскосыми глазами и заостренным носиком, а когда она озорно вскинула брови, впечатление только усилилось.
– Однако если вы ищете моей компании, – добавила Пенелопа, – боюсь, что смогу уделить вам время только завтра вечером. Дорогой Жермен уже ждет меня в моей комнате, а он ненавидит делиться.
Я огляделась вокруг, ища глазами лестницу, которая вела в комнаты куртизанок, но ее не было. И дверей тоже. Лишь черный камень и потрескивающее темное пламя. А еще тени – бестелесные силуэты у стен наверху ямы, куда не падал свет. Я их даже не заметила раньше.
«Даже представить себе не могу почему», – с горькой иронией подумала я.
– Мы здесь не для этого, – властным тоном возразил Михал. – Мы хотим поговорить о твоей кузине.
– Моей кузине? – Озорная улыбка мгновенно исчезла с лица Пенелопы, и окружавшее ее золотистое сияние превратилось, холодное и серебристое. Прищурившись, она посмотрела на нас. – Какой?
– О Бабетте Труссе.
Пенелопа поджала губы.
– Мы хотим выразить тебе свои соболезнования… – поспешно начала я, но Михал меня перебил.
– Расскажи нам, что она делала незадолго до смерти.
Не обращая внимания на мой сердитый взгляд, вампир подошел к ней. Если он хотел ее запугать, у него не получилось; Пенелопа даже не дрогнула. В ее золотистых глазах горел огонь. Ее не волновало, что он был «ночным созданием», – вероятно, она знала о Михале очень мало. Мне хотелось встать между ними, но я сдержалась. Только однажды я видела истинный гнев ведьмы крови, и я не хотела видеть его снова.
– Она не говорила ничего, что могло тебя обеспокоить? – с нажимом спросил он. – Может, познакомила тебя с новым любовником или старым?
Я нахмурилась. Тут нужен был деликатный подход, а у Михала сейчас изящества, как у тупого топора.
– Пенелопа, прости нас, – поспешила сказать я прежде, чем Михал успеет открыть рот. – Мы понимаем, что тебе трудно говорить о Бабетте…
Однако вампир снова перебил меня, и его голос звучал холоднее с каждым словом.
– Может, она упоминала, что на работе неприятности или кому-то из родных нужна помощь?
Лицо Пенелопы исказилось, и я заспешила разрядить обстановку. Я переплела пальцы, чтобы не начать заламывать руки. Или не придушить Михала.
– Мы расследуем смерть Бабетты, и нам помогут любые сведения о ее последних днях: о необычном поведении, о новых знакомствах.
– Неужели? – иронично спросила Пенелопа, и такое выражение лица ей совершенно не шло. – Я скажу тебе то же самое, что сказала твоим братьям, Селия Трамбле: я даже не знала, что Бабетта отправилась в Цезарин, не говоря уж о том, кто мог похитить ее тело.
Я расстроенно вздохнула. Разумеется, она знала, кто я такая. Наверняка меня скоро раскроют.
– Шассеры приходили в «Бездну»? – резко спросил Михал.
Пенелопа фыркнула.
– Попытались. Кто-то из твоих дружков им подсказал, – прорычала она, глядя на меня. – Но ты уже познакомилась с Эпониной и понимаешь. Она увидела, что к нам идут эти болваны, и все покинули «Бездну» до их прибытия. Все, кроме меня. – С гордостью и вызовом она вскинула голову. – Я осталась и ответила на их вопросы, потому что никто – никто – не хочет отомстить этой мрази за смерть Бабетты так же сильно, как я. Она и Сильвия мне как сестры, и я выпотрошу любого, кто причинил им вред.
– Сильвия?
Пенелопа поспешно отвела взгляд, ругая себя за оплошность:
– Младшая сестра Бабетты.
Я растерянно нахмурилась:
– Не знала, что у Бабетты есть сестра.
– Возможно, ты знаешь ее не так хорошо, как думаешь.
– Где ее можно найти?
Пьяный мелузин налетел на Михала, и тот тут же его оттолкнул.
– Сильвию?
В глазах Пенелопы промелькнуло ликование и боль.
– Нигде. Сильвия скончалась три месяца назад, – и прежде, чем мы успели открыть рты, коротко добавила: – Болезнь крови.
«Вот оно что…»
Я слышала об этом недуге только однажды: она унесла жизнь маленького мальчика по имени Матье, чья смерть превратила его мать в жестокую ведьму. Та погибла в битве за Цезарин вместе со своей хозяйкой, теткой Коко Ля-Вуазен, которая когда-то правила Алыми Дамами железной рукой.
– Мне так жаль, Пенелопа, – тихо произнесла я. – Ты потеряла обеих кузин…
Пенелопа дернулась словно от удара:
– Нам не нужна твоя жалость!
– Да, разумеется.
Нахмурившись сильнее, я примирительно подняла руку. Мне было больно за Пенелопу, но, если она не захочет ничего говорить, придется действовать более прямолинейно. Я содрогнулась при мысли о том, что мог сделать Михал.
– Может быть, поговорим с глазу на глаз? В более удобном месте?
Отодвинув ногой пуфик, я незаметно осмотрела пол. Возможно, комнаты были где-то внизу, а подушки скрывали двери. Только вот… Я подавила растерянный вдох. Никаких дверей не было.
– В твоей комнате Жермен. Может, пойдем в комнату Бабетты? – Я намеренно помолчала. – Ты уже убралась в ней?
– Не твоего ума дела, свинья.
Я нахмурила брови. Бурлящие чувства Пенелопы были вполне понятны, и все же оскорбление казалось каким-то… преувеличенным. Слишком истеричным. Она ничего не имела против нас, пока мы не заговорили о Бабетте, а о моей службе в шассерах знала и до этого.
– Не нужно быть такой враждебной, Пенелопа. Мы хотим помочь. Если бы ты могла ответить на наши…
– Я уже рассказала все, что знаю! – резко бросила она, давая понять, что разговор окончен. – Мы уже закончили? Ждать Жермен любит еще меньше, чем делиться. Кто знает, что он натворит, если я не приду к нему в скором времени. – Угрожающая улыбка. – И мы знаем, как сильно Эпонина ненавидит насилие. Кровь потом не отмывается с мебели.
– Белый уксус отлично помогает в этом деле. – Ничуть не смутившись, Михал пристально изучал Пенелопу, сцепив руки за спиной и не двигаясь. Он выглядел непринужденно, но его тело застыло. – Полагаю, охотники обыскали бордель?
Пенелопа фыркнула, словно на нее это не произвело впечатления:
– Разумеется.
– Все обыскали?
– Все.
Пенелопа обвела жестом все помещение, для выразительности глядя Михалу прямо в глаза. Она как будто даже перестаралась.
– Интересного они ничего не нашли. Разговор окончен. Я ухожу. – Она подошла к лестнице и замерла, глядя на нас, поджав губы. – Я расскажу об этом Эпонине, ночной охотник. Надеюсь, ты любишь плавать.
Глава 34. И долгая обида
Какое-то время мы просто молча смотрели ей вслед. А затем…
– Это что вообще было? – Я изумленно посмотрела на Михала. – Ты что, с ума сошел? Мы же должны были попросить ее о помощи, посочувствовать ей, очаровать ее и тогда уже, если бы ничего не помогло, чуть надавить…
Он закатил глаза и попытался меня обойти.
– Мы убийцу ищем, Селия, а не на чаепитие его приглашаем.
– И что теперь?
Я бросилась за ним и едва не наступила ему на пятки… потом все же наступила ему на ногу. Он рыкнул, резко развернулся и сгреб меня в охапку. Прелестно. Зато удобно тыкать ему в грудь, что я и сделала. С чувством.
– Что теперь, о Беспощадный? Эпонина не просто так отправила нас к Пенелопе, а сейчас из-за тебя Пенелопа вместе с Жерменом раздумывают, как нас прикончить. – Я снова ткнула его в грудь. И еще раз для пущей убедительности. – Итак?
Вампир свирепо глядел на меня сверху вниз, пока мы взбирались по лестнице.
– «Итак» что?
– Чего ты надеялся добиться, когда наседал на нее? Что мы в итоге узнали?
– Больше, чем ты думаешь, о Блистательная, – холодно ответил Михал.
– Ранил в самое сердце. – Я приложила руку к груди в притворной обиде. – Только вот комнаты куртизанок сокрыты магией. Вряд ли мы сможем просто так заявиться в покои Бабетты, да еще все там обыскать. Для этого нам нужна Пенелопа.
– Как быстро ты забыла, что я уже бывал здесь.