– Мне бы хотелось, чтобы мы поменьше говорили о всяких ужасах. – Бо накинул мне на плечи край своей атласной накидки. – Никто не говорил мне о некромантах, когда я садился на корабль. Помочь тебе сбежать с острова вампиров? Да без вопросов. – Он стиснул зубы. – Лу рассказала нам о принуждении, и Жан-Люк говорил, что именно из-за этого ты решила вернуться в это мерзкое местечко.
Невольно я отшатнулась, представив себе эту картину: Жан-Люк отчаянно пытается убедить других, что меня принудили. Пытается убедить себя. Ему было бы очень непросто признать, что я ушла по доброй воле, и… Другая мысль ускользнула от меня.
– Теперь-то мы знаем, что тебя никто не принуждал. Вот только…
– Ты бы бросил меня на растерзание Некроманту?
Впрочем, я понимала его. Бо не похож на меня; не похож он и на Рида с Жан-Люком. Он король Бельтерры, и, если бы он постоянно бегал за преступниками и убийцами, его поданные бы почувствовали, что монарх не занимается королевскими делами.
– Разумеется, нет, – устало вздохнул Бо, и его плечи поникли. – Просто… сегодня день рождения Коко. Ты знала? Она родилась в канун Дня Всех Святых.
– Что?
Внутри у меня все сжалось. Я воззрилась на Бо. Разумеется, я знала, что сегодня день рождения Коко. Как я умудрилась забыть о нем? А самое ужасное… вместо того, чтобы праздновать, она села на корабль и отправилась на остров, где ее, возможно, поджидала гибель. Хуже меня, наверное, подруги нет.
– О нет, – в ужасе прошептала я. – Я не приготовила ей подарок.
– В свете наших обстоятельств, – криво усмехнулся Бо, – думаю, она простит тебя. Я и сам хотел ей сделать особенный подарок, но потом понял, что полночи мы будем выманивать кровожадного колдуна, стоя на ледяном ветру. Тут и впрямь холодно, как у… Ты почему так смотришь?
Он потрясенно отшатнулся от меня, когда резко похолодало, а мои растепленные нервы завязались в аккуратный бантик. Этот бант потянул меня все ниже и ниже, и наконец я перешагнула завесу. Мила примостилась на ветви; ее волосы и платье развевались на ветру.
С усмешкой на лице она выщелкивала какую-то мелодию колокольчиками на колпаке Бо.
– Ты чего так долго?
Я перевела взгляд с нее на колпак.
– Так он звенел из-за тебя, а не из-за ветра! – с негодованием воскликнула я.
Бо посмотрел на меня так, словно у меня выросла вторая голова, а потом взглянул на дерево, у которого Мила начала наигрывать новую мелодию.
– С кем ты разговариваешь? – спросил он, глядя на меня широко раскрытыми глазами. – И почему… почему колокольчики вдруг заиграли рождественскую песню?
– Мила, прекрати! – Я подошла к балюстраде и приподнялась на цыпочки, чтобы выхватить у нее колпак, но не смогла дотянуться. – Ты пугаешь его.
– Селия, ты же с воздухом разговариваешь.
– Отдай мне колпак!
– Да что происходит? – Бо схватил меня за руку и со встревоженным видом оттащил от дерева. – Кто такая Мила? Дерево? Ты так дуб назвала?
Вздохнув, я отдернула руку и рассерженно взглянула на Милу.
– Нет, это не дерево. Так зовут погибшую сестру Михала. Мила Васильева. И если она не прекратит звенеть этим колпаком, я прибью ее.
Бо поморгал:
– Что?
– Ты спросил, с кем я разговариваю… Ее зовут Мила. Некромант убил ее несколько месяцев назад.
Бо уже просто вытаращился на меня, но я не стала обращать внимания. Скрестив руки на груди, я мысленно встряхнулась. Ни колпак Бо, ни рождественская мелодия сейчас не были важны. Мы же должны притворяться, что мне нужно прийти в чувство, а не спорить о колокольчиках и призраках.
– Ты уже… кого-нибудь видела? – тихо спросила я.
Ее улыбка растаяла, и она тут же прекратила наигрывать мелодию.
– И не одного, к сожалению. Надеюсь, Михал готов показать зубы, потому что сегодня на Реквием прибыло больше сотни гостей. Среди них есть и ведьмы крови. Кто угодно может оказаться нашим Некромантом.
– А ты уверена?
Из бального зала раздался знакомый голос Гвиневры, и мы одновременно повернулись к ней. Она вплыла к нам сквозь двери из красного дерева. Я едва сдержала стон.
– Ты же говорила, что Некромант – колдун крови. Мужчина. Так что многих уже можно отсеять.
Эти призраки станут моей погибелью.
Я хотела прогнать ее прочь, но передумала. Возможно, Гвиневра что-то знала. А без ее помощи нам придется просто сидеть и ждать.
– Скольких ты видела, Гвиневра? Кто-то уже зашел в замок?
– Гвиневра? – тихо переспросил Бо.
Она посмотрела на него, и в ее глазах промелькнул радостный огонек.
– Постойте-ка. А кто это?
«О нет».
Я не успела ничего ответить, как она метнулась прямо к Бо и окинула его оценивающим взглядом с головы до пят. Ее даже не отпугнул его наряд. Как ни странно, он ей еще больше понравился в таком костюме; издав одобрительный возглас, она провела пальцем по его рукаву, усыпанному блестками:
– Какое приятное знакомство.
Бо отшатнулся, почувствовав невидимое холодное прикосновение, и я смахнула ее руку:
– Даже не думай, Гвинни.
Судорожно вздохнув, Бо схватил меня за руку и потащил к дверям.
– Селия, дорогая, кажется, тебе уже лучше. Давай вернемся на бал…
Он крепче сжал мне локоть, и в его темных глазах я увидела отражение призрачных силуэтов Милы и Гвиневры.
– Черт меня подери! – воскликнул он, указывая дрожащим пальцем на них. – Селия, это же…
– Призраки, – устало договорила я за него. – Не волнуйся. Ты видишь их только потому, что прикасаешься ко мне. Если Гвиневра перегнет палку… – Я бросила на нее пронзительный взгляд. – Отпусти меня, и ты никогда ее больше не увидишь.
Фыркнув, та начала парить кругами.
– С чего бы он стал так делать? – сказала она и промурлыкала, глядя на Бо. – Гвиневра де Мимси, к вашим услугам. Разумеется, мне не нужно спрашивать, кто вы. Даже в шутовском наряде невозможно не заметить вашу стать и благородное происхождение.
Бо изумленно воззрился на нее, но, не удержавшись, отозвался:
– Королевское.
Если бы Гвиневра могла, то подпрыгнула бы от радости, но она была призраком и поэтому просто раздулась раза в три.
– Ваше величество. – Она приложила кулак к груди. – Какая честь познакомиться с вами.
Мила раздраженно подлетела к Бо и выдернула из его нагрудного кармана бархатную коробочку, которую я не заметила. Бо поморщился, когда Мила замахала ею перед носом Гвиневры.
– Ты знаешь, что это? – Не дав той раскрыть рта, она сама ответила: – Причина, по которой ты не должна досаждать бедняге!
Мила открыла коробочку, в которой оказалось золотое кольцо с роскошным рубином. Оно сияло так ярко и красиво, что я ахнула и выхватила, чтобы получше рассмотреть.
– Это что… – Я запрыгала от радости и широко улыбнулась. – Борегар Лион, это помолвочное кольцо?
Он поспешно выхватил у меня коробочку и, убедившись, что кольцо не поцарапано, спрятал украшение обратно в карман.
– Спроси его, как он собирается сделать предложение. Многое можно сказать о мужчине по тому, как он решает обручиться с возлюбленной. – Гвиневра вздернула носик и удалилась.
Я вдруг поняла, что Бо отпустил мой локоть, когда прятал кольцо в карман, и улыбнулась еще шире. Он хотел сделать предложение Коко в день ее рождения и поэтому ворчал весь вечер. Он хотел сделать сегодняшний день особенным. Хотел, чтобы этот вечер принадлежал только им. Это было так романтично, что я чуть не расплакалась, но уже по-настоящему. Ведь…
Тепло в груди превратилось в лед.
Ведь Бо не сделает сегодня предложение. У него были грандиозные планы, но он пропустил день рождения Коко; из-за меня он упустил эту возможность.
– Ой, – с болью выдохнула я и обхватила себя за плечи, снова задрожав от холода. Разумом я понимала, что вины моей здесь не было, я ведь не просила Некроманта нападать на меня, но все же почувствовала себя виноватой. – Мне так жаль, Бо.
Он махнул рукой, не глядя на меня:
– Ничего страшного. Ты… наверняка спасла меня от позора. Коко никогда не нравилась вся эта романтика.
– Она бы ответила «да», – уверенно сказала я. – Она ответит «да».
Бо пожал плечами и промолчал. Если Некромант нас слышал, надеюсь, ему стало мерзко на душе за то, что он рушил наши жизни.
И… отнял жизни у других.
Гвиневра картинно вздохнула:
– Мой воздыхатель однажды сделал мне предложение у таверны, прямо на том месте, где его стошнило.
– Мерзость какая, – отозвалась Мила.
– Согласна. – Гвиневра лукаво покосилась на Бо. – На утро я бросила его и ушла к его брату.
Бо не слышал и не видел больше призраков, но понял, что они продолжали говорить… причем говорить о нем.
– Селия, я правда думаю, что нам пора вернуться в бальный зал, – прошептал он, проведя рукой по лицу. – Если Некромант хотел напасть, уже давно бы это сделал, а…
Нахмурившись, я посмотрела на Милу и Гвиневру, но они парили далеко от дерева. В воздухе повисла тишина, и все замерло.
«Странно».
– Вы, случайно, не… – начала я, но Мила покачала головой.
– Наверное, ветер, – прошептала она, но волоски у меня на шее встали дыбом.
Мила – призрак. Ей незачем было шептать. Никто, кроме меня и Гвиневры, ее не слышал. Гвиневра нахмурилась и всмотрелась вниз.
Ее глаза широко распахнулись. Она резко повернулась ко мне:
– Селия, беги…
Поздно. Длинные пальцы ухватились за балюстраду. Мы с Бо лишь успели отшатнуться, как через парапет грациозно перемахнула бледная фигура. Словно укол болиголова, потрясение пронзило все мое тело, и ноги приросли к полу.
Улыбался мне не Некромант.
Серовато-синее платье было усеяно крошечными звездами.
Присиль.
Глава 48. Король и его свита
– Б онжур, человек, – сказала она, разгладив почти прозрачный лиф платья.
Мы не успели даже развернуться, как Жюльет схватила меня сзади, а какой-то вампир заломил руки Бо за спину и прижался носом к его шее. Бо отчаянно пытался вырваться, но его сила не могла сравниться с мощью вампира. Когда тот прижал зубы к его шее, король Бельтерры замер и закрыл глаза.