– У меня есть вопрос.
Они посмотрели на меня.
– Как вы узнали, что солнечный свет смертелен для вампиров? А о принуждении? Я ведь не упоминала об этом в своем письме.
– А, – засияла Лу.
Она взмахнула рукой, и ставни, вздрогнув, распахнулись. С карниза слетел трехглазый ворон и постучал клювом в окно. Еще одним взмахом Лу открыла окно, и птица села на ее вытянутую руку.
– Познакомься с моим маленьким соглядатаем, Когтем. Как оказалось, он полетел за мной в парк Бриндель, а потом и за тобой на корабль. Думаю, он хотел помочь. – Она погладила клюв ворона, и тот благодарно зажмурился. – Вот только один мерзавец, некий Гастон, запер Когтя в клетке и держал его там, пока он не прилетел ко мне обратно. Когда ты освободила его, он принес нам не только весточку от тебя. Трехглазый ворон – символ рода ле Блан. Ты не знала? – Она с любопытством на меня посмотрела.
Зевнув, я поставила чашку на столик и погладила птицу.
– Приятно познакомиться, Коготь. И… спасибо. – Я посмотрела на Лу и Коко. – Вам всем.
Ворон легонько клюнул мне пальцы и взлетел на люстру.
– Отдохни. – Коко взяла наши чашки и поставила их на каминную полку. – Если Некромант покажется сегодня, я раздеру ему лицо в клочья.
Лу взмахнула рукой, и ставни с приятным щелчком снова захлопнулись. Вскочив, она достала из-под стула дорожную сумку и, вынув оттуда кожаный сверток, протянула мне и подмигнула.
– На всякий случай.
– Что… это?
– Набедренные ножны. Никому не помешают.
– Понеслась, – хихикнула Коко.
– А что такого? Покажи мне того, кому не идут набедренные ножны. – Она откинулась на спинку кресла и указала на кровать. – Вы поспите. Мы с Когтем приглядим за вами.
Натянув одеяла на голову, Коко сразу же заснула, я же, несмотря на страшную усталость, долго лежала без сна. Даже Лу прикорнула, книга выскользнула из ее рук. Пламя в камине превратилось в тлеющие угли. Однако глаза Когтя сияли ярко и пронзительно.
«Они бы убили тебя, Селия».
Не находя покоя и дрожа, я перевернулась на другой бок. Всякий раз, закрывая глаза, я видела Присиль. Ее крики, когда вампиры рвали ее на части, отдавались эхом у меня в голове. Медальон Филиппы сдавил горло, когда я снова перевернулась и укуталась в одеяла. Когда попыталась забыть. Часть меня задавалась вопросом: где сейчас Некромант? Другая же часть страшилась покинуть комнату.
«Страх».
Вот оно что.
Перевернувшись лицом к камину, я проскользнула сквозь завесу и – как я и надеялась – обнаружила Милу. Та сидела в кресле рядом с Лу. Я молчала, но, кажется, она ощутила мое присутствие; ее взгляд был необычайно серьезен и напряжен.
– Твои подруги правы. Вампиры бы не остановились, пока не убили бы тебя.
Не желая разбудить Лу и Коко, я кивнула.
– Спи, Селия, – скорбно улыбнулась Мила и подлетела к Когтю. – Ты похожа на смерть.
Я провалилась в беспокойный сон, словно только и ждала разрешения.
Мне снились розы… множество роз, покрытых инеем; их лепестки медленно синели. Мое дыхание превращалось в маленькие снежные облачка. Держа в руке корзинку, я спустилась по каменной лестнице в комнату Михала. В плетеной корзинке лежали две бутылки, по ним растекался лед. Бутылки окрашивались белым, а красный напиток застывал. Я достала розу из корзины и воткнула в волосы увядающий цветок.
Я должна прекрасно выглядеть для празднества в саду.
С островка лился необычный белый свет и мерцал на темной глади воды. В животе у меня чуть закололо, и я подошла ближе. Каждый шаг оставлял на земле осколки льда. Михал не говорил, что в сказке был ведьмин огонек.
Возможно, Михал уже ждал меня там.
Что-то позади шевельнулось, и я бросила взгляд на кровать, стоявшую посреди комнаты. Бледный силуэт извивался в постели, его дыхание было коротким и прерывистым, темно-зеленое одеяло спуталось в ногах. Я с любопытством наклонила голову. Впервые я видела Михала спящим. Никогда не думала, что вампиры спят, но ведь они дышали, питались. Вполне естественно, что они и спали. Не обращая внимания на тяжесть в животе, я тихонько подошла поближе и прижала к груди корзинку… вот только та исчезла вместе с розами и бутылками, и теперь я лишь сжимала пустоту. Я растерянно посмотрела на свои руки.
«Странно».
Михал сжал простынь и тихо проговорил: «Селия».
Вздрогнув, я посмотрела на него. Вампир крепко зажмурился, словно испытывал боль. Следы от укусов на шее зажили, но дышал он неровно. Он был без рубашки.
И он был прекрасен.
Не знаю, сколько я так стояла и смотрела на него, тосковала по нему – в этой причудливой стране грез, – но я наконец поняла, что никогда не насмотрюсь на него вдоволь. Никогда не смогу насытиться им, и часть меня всегда будет восхищаться им. И горевать по нему.
Часть меня всегда будет скучать по нему.
Я убрала прядь волос с его лба, и он вздрогнул – там, где я коснулась его кожи, появились крошечные льдинки. Отвернувшись, я вздохнула. В воздухе закружили снежинки. Я подошла к берегу. Напряжение стало почти невыносимым. Свет на островке все так же приветливо мерцал, и чем дольше я смотрела на него, тем ярче он сиял. Тепло словно пробивалось сквозь холод, сковавший грот, коснулось моих рук и тянуло меня все ближе и ближе, пока я не зашла в воду.
В груди все затрепетало, сердце забилось чаще.
Пахло летним медом.
– Селия!
Мила выскочила из воды, пытаясь преградить мне путь, и замахала руками. Взгляд ее был безумен.
– Проснись сейчас же!
– Зачем?
Я проплыла прямо сквозь нее, жадно вглядываясь в белый свет. В душе я знала, что это не ведьмин огонек. Это что-то уютное и знакомое – словно я вернулась домой после долгого путешествия. Я не могла больше бороться с тянущим ощущением в животе.
– Мила, мне кажется, это… – выдохнула я.
– Нет, это не так.
Мила безуспешно пыталась ухватить меня за руку:
– Неважно, что ты видишь и чувствуешь, Селия. Это не твоя сестра.
Но я должна была узнать. Что бы там ни сияло на островке, мне, как никогда, нужно было это увидеть. Не говоря ни слова, я поплыла к скалистому берегу. Два стеклянных гроба появились в ярком свете на островке. Я ошарашенно посмотрела на них.
Мила ошибалась.
Один гроб был пуст, но в другом лежал обезображенный труп Филиппы.
Глава 50. Некромант
Я резко открыла глаза и подскочила с кровати. В полном ужасе и растерянности я едва не споткнулась. Угли в камине еще тлели, тусклый свет от них падал на Лу, прикорнувшую в мягком кресле. Коко тихо посапывала в постели.
«Слава богу».
Когда Коготь поглядел на меня своими черными глазами-бусинками и поерзал на каминной полке, я судорожно вздохнула и поднесла палец к губам.
– Тихо, – прошептала я ему. – Мне просто… нужно поговорить с Михалом.
Он неодобрительно щелкнул клювом, но я все равно на цыпочках поднялась по лестнице. Халат и тапочки я не стала надевать. Не хотела разбудить Лу и Коко. Возможно, мне просто приснился кошмар и ничего больше, и я зря всех перебужу. Но когда я толкнула дверь и вышла в коридор, сердце у меня готово было выскочить из груди.
– Что ты делаешь? – раздался резкий голос Павла.
Едва не закричав, я схватилась за грудь и повернулась. Скрестив руки, он с упреком смотрел на меня. На их лицах танцевали тени.
– Тебе не стоит быть здесь, casse-couille[23]. Уже скоро рассвет.
Я отшатнулась и налетела на Ивана, возникшего у меня за спиной.
– М-мне нужно увидеть Михала. Это срочно.
Он мрачно и как-то нечеловечно усмехнулся.
– Что именно срочно?
– Пожалуйста…
– Селия?
Михал показался в коридоре, словно появился из темноты, и я едва не заплакала от облегчения, когда увидела его хмурый взгляд. Его волосы были взъерошены, а рубашку он, кажется, натянул наспех.
– Что случилось? Мне почудилось…
– Михал! – Заламывая руки, я бросилась к нему. – Кажется, я пересекла завесу во сне, – а может, и нет – и увидела… хотя, возможно, мне просто приснилось.
Вампир внимательно на меня посмотрел и взял за руки.
– Не спеши. Дыши медленно.
– Да-да. – Я яростно закивала и сжала его пальцы, пытаясь прийти в себя. Вернуться к действительности. – Все началось, как сон, но мне было ужасно холодно – так обычно бывает, когда я прохожу сквозь завесу. По-моему… я хотела пригласить тебя на ужин в саду, но, когда я пришла к тебе в комнату, там был свет.
– Ты была в моей комнате? – резко спросил он.
Я растерянно пожала плечами:
– Не знаю. Возможно, да. А может, это просто был…
– Нет, не был. – Он покачал головой и бросил взгляд на Павла и Ивана. Стиснув зубы, Михал увел меня подальше от их любопытных глаз и ушей. – Или это был не обычный сон. Я почувствовал, что ты была в моей комнате. Ты… – он резко и удивленно выдохнул, – …коснулась моего лица.
Я в ужасе воззрилась на него. Повисло молчание. Ведь я и правда касалась его лица, и если он ощутил мое прикосновение…
– Но это же был ужин в саду, – прошептала я. – У меня были розы и бутылки с кровью…
– Вероятно, все началось, как сон. Кажется, это была астральная проекция. Ты уже пересекала завесу во снах?
– Астральная проекция? – слабым голосом повторила я. – Михал, я даже не представляю, что это. Я вообще не понимаю, что творится, но, когда увидела тебя, розы и бутылки исчезли. Все как-то обострилось, а посреди грота засиял свет.
– Вероятно, ты проснулась, – нахмурился он и крепко задумался. Он не больше моего понимал, что происходило. – Что случилось потом?
– Я пошла на свет к островку. Поплыла по воде, и там была Мила.
Я сжала его руки и посмотрела на него широко распахнутыми глазами. С ужасом я вспомнила картину, представшую передо мной тогда: мертвая сестра, ее умиротворенное лицо, изящно сложенные на груди руки. И швы. К горлу подкатила желчь, и я закашляла, не в силах вынести этого – не в силах принять, что этот Некромант, что он…