На четвертной смене и случилось. В воздухе была первая эскадрилья, и еще из штабного звена, лично я и капитан Туров моим ведомым. Итого четырнадцать Миг-15. Причем американцы явно что-то заподозрили, крутились возле их разведчики, да не «крепости», а реактивные, одного третья эскадрилья уже завалила.
Ходили сильно разомкнутым строем. Новый боевой порядок, не было такого в ту войну, лишь у реактивных появился – звено из шести самолетов, три пары. Слышал, что из-за этого американцы, из облаков издали смотрящие, не смогли разобрать, сколько нас – одна шестерка или две. И наша пара в довесок.
Облака – с редкими разрывами, но как одеяло. Где-то на тысяче восьмистах – две четыреста, ни сверху вниз не разобрать, ни наоборот. Помогло, что внизу у моряков, что мы прикрывали, был радар и сидел авианаводчик. Он нам и сообщил, что враги идут. Большим числом – с явно недружественными намерениями. А согласно приказу, мы имели право, и должны были, атаковать!
Радио – я «орел-один», веду бой, поднимай всех! Ну, теперь лишь десять-пятнадцать минут продержаться!
И слово «туман, туман, туман», вот так три раза – это тоже было обусловлено. Знакомо, еще по той войне – стоит внизу глушилка и забивает связь на вражьей волне. А мы – связь имеем, у нас длина волны другая!
Наводчик дает целеуказание. М-мать, сколько же их – несколько групп на разных высотах! Но вот с тактикой «расчистки воздуха» мы хорошо знакомы, ее немцы часто применяли. Ну, наводчик, не подведи! На скоростях придется играть!
За нас было, что американцы здесь радиолокационного поля не имели. А значит, и дальнего обнаружения. А мы знали, где они, – и успели позицию занять, выше и в стороне, покинув район обычного патрулирования. Их разведчики если и видели, то сообщить не могли – связи-то нет!
Лезем вверх, на форсаже. Высота и скорость наше всё! Помню характеристики их Ф-84, лучшего, что у американцев тут может быть… а ведь выходит, как Отечественная наоборот, бой Ме-109 против «ишачков», только в роли немцев мы. Это в смысле, что противник в горизонтали не уступит, а то и сильней, но вертикали – наши! Ну и преимущество в связи, даже если есть у них глушилка, то далеко, а наша, под боком! Значит, у них будет каждый сам за себя – а мы командой. Оглядываюсь – истребители идут, как на схеме в классе тактики, одно звено выше и правее, второе ниже и левее моей пары. Высота двенадцать с половиной, с локатора указывают, враг на десяти, мы ему слева заходим, хорошо бы еще в ракурсе на «восемь часов», а уж на семь или шесть, предел мечтаний! Нет, не успеваем чисто в хвост, но атаковать уже можно. И ведь солнце на юге, – то есть у нас за левым плечом будет, когда развернемся в атаку. А вот им придется через солнечный диск взгляд переводить, чтобы оглядывать наш сектор – и видно хуже, и зайчики в глазах. Вот, вижу их – как группа точек далеко внизу! «“Орлы”, я “Орел-один”, атакуем!»
И вниз. Скорость за тысячу! А эти в прицеле растут, вот уже силуэты различаю, пожалуй что Ф-80, нос заострен, и Ф-84 компактнее смотрится на картине, вживую-то я их пока не видел! Мы на них сверху и догоняем, они на крейсерском режиме шли, где-то шестьсот, то есть дистанция на километр сокращается за секунды! Они эшелонами идут, по четверкам, сдвинувшись тоже к солнцу. Так значит нижние и увидят не сразу! Вот один из американцев задергался, заметил – а связи у них нет, нам обещали, что и основной и резервные частоты у них шумом забьют! Стреляет, из шести пулеметов, просто перед собой, чтобы своих предупредить. Поздно!
Чем слетанная эскадрилья от новичков отличается? Тем, что каждая пара свой маневр знает. Цели разобрали – и первая атака наша, самых верхних снесли мгновенно, вот чем калибр 23 от 20 отличается, а снаряд вдвое тяжелее, двести граммов и девяносто, и начинка уже не тротил, а посильней. Ну а 37-мм просто разваливает истребитель на части. Они там успели разомкнуться – но из-под атаки уже не выйти никак, не выскочить из «конуса прицела». Бьем! Оценить результат времени нет, проскакиваем вниз, и сразу на выход из пике, и высоту не терять, и не дать тем времени ситуацию оценить – ох, в глазах темно, но все ж хорошая вещь противоперегрузочный костюм, интересно, у американцев они есть? Вверх, быстро! Теперь и оглянуться можно.
Американцы из боя не вышли, хотя снесли мы у них половину. Даже на верхнем эшелоне двое их дерутся с нашей четверкой – уже пытались схему боя построить, чтобы не дать нам выскакивать наверх, ловить, когда скорость потеряем – хорошо, и это было обусловлено, одно наше звено вниз не пошло, осталось в прикрытии, отрабатывали мы эту тактику на учениях. Янки упорные – хотя в эскадрилью «расчистки воздуха», ведь должны были самых опытных воздушных бойцов подобрать. Но мы на виражи не лезем, а идем на вертикаль, им за нами не угнаться. А теперь повторим!
Еще несколько комет к земле. И закрутился «догфайт». Врагов еще пятеро, нас тринадцать, одного не хватает, во втором звене, «орел-два», кто? «Орел-два-семь», лейтенант Жердев, из молодых, под пулеметы попал, тянет прежним курсом, на север, домой, двое его добить пытаются, нехорошо раненых обижать! «Орел-два» без моей команды отреагировал, успел свиражить, и пять «мигов» против двух «шутингов», это даже не смешно! Ну вот, одного завалили, с дымом и пламенем, второй непонятно, вроде закувыркался, но выровнялся и вниз потянул. Слышу, «орел два-два, добей». Трое оставшихся американцев, наконец сообразив, что сегодня не их день, ныряют в облака.
Авианаводчик орет, главная цель на подлете! То есть самая большая группа. Кто-то наверху, а внизу ударники, черт, их выбить! Снова собираемся в единый строй, только «два-два» с ведомым подбитого все же прикончили, теперь отстают. А счет на секунды!
Высота пять пятьсот. Выйти на десять тысяч уже не успеем. На одном горизонте с их средним эшелоном, вижу уже, на встречных курсах! Завязнем с ними на виражах, верхние свалятся на нас, ну а нижние будут просто статистами. В принципе, шансы неплохие… для немцев было бы! Нам рассказывали, их хваленые асы вот так любили, в бой с истребителями ввязались, себе личный счет, – а что штурмовики в это время прикрываемый объект раскатают, на то хартманам плевать!
На встречных курсах – нас перехватить не успевают. Разлетаемся, взаимно без ущерба. Но нас одиннадцать, их шестеро, а верхние где? Вниз идут, своим на помощь – было бы хуже, если бы ждали нас наверху, не давая высоту набрать! Сейчас снова будет свалка – а вот так получите! «Орел-один-один», бей нижних! Мы прикроем!
И первое звено, все шестеро, пикирует на четверку Ф-80, идущую над самыми облаками! Всех вынести не получилось – но одного достали! И сами ухнули в облака! А наверху драка, «орел-два», на вертикаль уходи!
И голос в эфире:
– Я Орел-один-один, тут их внизу дофига! Бьем!
Голос авианаводчика:
– Подходите к «рубежу один»! То есть дальше которого супостата к цели пускать нельзя!
– Орлы, я «орел-один», вниз! Бьем ударных!
И ныряем в облака – обычно таким маневром выходят из боя. Пробиваем, и – мать-перемать, да сколько же вас тут?
И завертелась карусель, на высоте от пятисот до полутора! «Шутинг стар» для «мига» все же не добыча, как «мустанг». Но и не противник на равных – у нас вес на тонну меньше, а движок выдает тяги на полтонны больше. И нагрузка на крыло у нас меньше, так что крутимся, как черти на сковородке! Ох, бля-я-я… что бы без противоперегрузочных костюмов делали?! И щитки на фюзеляже, «воздушные тормоза», тоже оказались иногда полезным делом – скорость сбросить, противник перед проскочит! И разгоняемся мы резвей! И вооружение у нас – все же «Миг» несколько пуль 12.7 словить может без особой беды, а вот наши снаряды с мгновенным разрывом это надо видеть! Вот одиночный Р-80 идет пересекающимся, ведущего потерял – успеваю поправку внести и насаживаю на очередь – и он взрывается, рассыпаясь на об ломки!
Но большая группа американцев уходит вперед, к цели! Вырываюсь из свалки – вижу, что это сумела сделать еще одна пара. И мой ведомый, Санька Туров, идет за мной!
А они даже не маневрируют! Смешно, разве можно уйти от нас в горизонтали? Захожу в хвост, стреляю – вот, горит, падает! Переношу прицел на его соседа, короткая очередь, тоже готов! Зеленые, что ли, не пытаются ни отвернуть, ни даже в облака уйти, совсем же рядом, над головой! Валю третьего, как мишень. Итого пять у меня за сегодня, сколько снарядов осталось? Пропускаю вперед Саню, он валит четвертого. А они все рвутся вперед, ну прямо как наши «Илы» – только стрелков у них нет, хвосты прикрыть нечем! Еще один готов!
Голос по радио – «орел-один, сзади» – и обрывается! Вторая пара, что за нами рванула, дерется с пятью американцами. Вернее, один – второго нашего уже сбили!
И голос авианаводчика: «Прошли рубеж один», подходите к «ноль»», – то есть там, где и нас и их встретят корабельные зенитки. Орлы, что там у вас?
Значит, впереди – ударники. А позади – истребители прикрытия. И лишь мы двое можем им как-то помешать! Так что – работаем дальше. В той эскадрилье, что перед нами, еще девятеро. Захожу в атаку на оставшегося без пары, – а он уже маневрирует, сцуко, скольжением в сторону уходит, ну так мы скорость уравниваем и бьем. Это выходит, у них ведомые были, кто лишь за хвост командира держаться умел?
Мы с Саней успели завалить еще двоих, когда меня достали. «Миг» задрожал под ударами пуль, дергаю машину в облака, не слушается, и мигает лампочка «пожар». Дергаю ручку катапульты на высоте меньше километра. Страха не было – лишь мысли все сделать, как надо, спину выпрямить, руки к подлокотникам прижать. Если не успеет раскрыться, я тоже ничего не успею почувствовать! Но раскрылся, как положено. И надувная лодка из аварийного запаса тоже сработала исправно.
А Санек вроде уйти успел. Не видел я падающий «миг» с синей «четверкой». Что над головой творится, – но бой быстро смещается вперед. Остается лишь надеяться, что наши подберут. Ну и последнее средство, на крайний случай! Как шесть лет назад у итальянского берега было. Такой же талисман в кармане ношу.