Подхожу к подъезду. Нужная мне квартира в самом низу списка. Набираю номер на домофоне и жду.
— Да?
— Это я, Орфей.
— Ты чуть раньше, но я уже готова. Сейчас спущусь.
Возвращаюсь к машине и жду. Минут через пять из подъезда появляется Зоя. На ней синее полупальто из тонкой шерсти, газовый шарфик и лёгкий берет, на ногах — замшевые сапожки. Маленькая сумочка с ручкой-цепочкой болтается на локте.
— Привет! — говорит она, подходя. — Ого! Обзавёлся новым мотором?
— Привет. Как и обещал — стараюсь соответствовать дресс-коду.
— Не думала, что к нему относится и «Бэнтли».
Я открываю дверь, и она садится в машину.
— Да ты богач. Вижу, быть хакером довольно выгодно.
— Хорошим — да.
— О, я не сомневаюсь в твоей квалификации! — усмехается Зоя.
Мы едем по городу в направлении «Куриона». Сегодня город не кажется мне бетонной ловушкой для неудачников, сегодня он почти красив. Даже безликие небоскрёбы, возвышающиеся над «Старой Москвой», не оскорбляют глаз.
— Ты ведь понимаешь, что выдал себя столь дорогостоящей покупкой? — произносит Зоя спустя несколько минут.
— Да?
— Ну, конечно!
— Ты про тачку или шмотки? — улыбаюсь я, услышав в голосе Зои беспокойство: она не хочет, чтобы Контора сцапала меня.
— Про «Бэнтли», разумеется. Такие авто покупают нечасто, и выяснить, кто приобрёл это в течение последних…
— Суток, — подсказываю я.
— Легче лёгкого.
— Именно поэтому я пользуюсь фальшивыми правами, — отвечаю я. — По адресу владельца которых никто не проживает.
Зоя усмехается.
— Предусмотрителен, да?
— Профессия обязывает. Ты беспокоишься за меня?
— Я? Нет, с какой стати?
Пожимаю плечами.
— Мало ли.
— Эй! Что ты там себе навоображал? — притворно сердится Зоя.
Встретившись взглядами, мы начинаем смеяться.
— Ты правда хочешь поговорить о Големе? — спрашивает она.
— Боюсь, я соврал.
— Так я и подумала.
— Да? Почему?
— Чтобы задать вопросы по работе, не нужно ехать в ресторан. Тем более, в «Курион».
— Я рад, что мы понимаем друг друга.
— Да, это неплохо, — соглашается Зоя.
В ресторане совсем не так, как в баре: всё сверкает, со сцены льётся приглушённая музыка, исполняемая оркестром. Люди переговариваются спокойными голосами и выглядят умиротворёнными. Никто не пытается привлечь к себе внимание. Официанты с подносами скользят между столиками, являя чудеса ловкости. Словом, «Курион» производит именно то впечатление, которое должен — сразу видно, что это место для отдыха респектабельных людей.
Шагая за официантом, который ведёт нас к нашему столику, я примеряю на себя новую роль — преуспевающий буржуа. Вписываюсь ли я в местное общество? В новом костюме, пожалуй, да. Но чувствую ли я себя здесь своим? Это предстоит выяснить в ближайшее время.
— Сюда, пожалуйста, — говорит официант.
Я отодвигаю для Зои стул, и мы усаживаемся. Посреди стола приютилась хрустальная ваза с живыми цветами, источающими тонкий аромат.
— У тебя нет аллергии? — спрашиваю я.
— Кажется, нет.
Официант вручает нам меню — сенсорные панели в кожаных переплётах.
— Желаете аперитив? — осведомляется он.
— Мартини, — отвечает Зоя. — Чистый.
— И мне, — киваю я.
Официант удаляется танцующей походкой.
— Ты производишь впечатление человека, ведущего уединённый образ жизни, — произносит Зоя, разглядывая меню.
— Наверное, потому что так и есть, — отвечаю я.
— Значит, не часто ходишь по ресторанам?
— В реальности — очень редко.
— Приятно слышать.
— Почему?
Зоя пожимает плечами, не желая вдаваться в подробности. И правильно делает — всё и так понятно: раз не хожу по ресторанам — значит, ни с кем не встречаюсь. Свободен.
Официант приносит аперитив и замирает в ожидании заказа. Он не торопит. Он ждёт. Поза его исполнена почтительности.
Люди вокруг наверняка более-менее честно заработали свои капиталы. Они наслаждаются в «Курионе» плодами праведных трудов. В виртуальности, посещая ресторан, я чувствую то же самое: право находиться среди хрусталя, морёного дуба, фарфора и наборного паркета. Но здесь и сейчас я чужой. Самозванец, нарядившийся в дорогой костюм и ботинки. Вор, принявший вид приличного бизнесмена.
Обвожу взглядом посетителей «Куриона». Все выглядят так, словно обедают и ужинают здесь каждый день. Мне приходить в голову, что, быть может, в первый раз они испытывали то же, что и я, а потом привыкли? В конце концов, с чего я взял, что они честнее меня? А вдруг ресторан приютил сегодня одних только воров и аферистов? Эта мысль заставляет меня улыбнуться — даже несмотря на абсурдность.
— Мне свиные рёбрышки с овощным рагу под острым соусом, — объявляет Зоя. — Суп из моллюсков и клубничный десерт.
— А я возьму стейк с жареной картошкой под майонезом и черепаховый суп, — говорю я.
Официант старательно всё записывает в свой интерактивный браслет, и мы возвращаем ему меню.
— Желаете внести аванс? — спрашивает он. — Это даст вам пятнадцатипроцентную скидку.
— Конечно, — киваю я, вручая ему кредитку.
По негласному правилу, в ресторанах такого уровня полагается давать предоплату, чтобы избежать неприятных инцидентов в случае, если средства со счёта по какой-то причине не спишутся.
— Благодарю вас.
— В прошлый раз мы говорили о серьёзном, — произносит Зоя, когда официант уходит. — Я рада, что сегодня всё иначе. Хочется отвлечься от работы. От всех этих вечных поисков врагов.
— Их действительно так много?
— Ты бы удивился.
— Надо же. Должно быть, Контора хорошо работает, раз мы о них не знаем.
Зоя кивает.
— Но не будем об этом. Лучше расскажи о себе. Просьба банальная, но ведь не каждый день обедаешь с хакером, который вот-вот спасёт человечество.
— Это ещё бабушка надвое сказала, — возражаю я.
— Не прибедняйся.
— Скромность украшает человека.
— Только не ложная.
— Боюсь, здесь слишком тонкая грань.
— Это верно. Ладно, засчитаем тебе «плюс».
— Спасибо.
— Итак, поговорим о тебе, — Зоя принимает шутливо-серьёзный вид. — Прежде всего, имя.
Я отрицательно качаю головой.
— Это табу. Не могу сказать.
— Но я не прошу тебя назвать своё настоящее имя. Меня интересует прозвище. Почему Орфей? Это ведь из истории Древней Греции?
— Скорее, из мифов.
— Герой, который, выходя из подземного царства смерти, обернулся, чтобы убедиться, что его возлюбленная Эвридика следует за ним?
— Да. Бог Аид обещал, что отпустит её в мир живых, если Орфей ни разу не обернётся. Увы, он упустил своё счастье.
— А ты?
— Надеюсь, что нет.
Зоя подаётся вперёд и ставит локти на край стола.
— Почему ты выбрал такой псевдоним? Что он значит для тебя? — её взгляд полон неподдельного интереса.
— Как ты думаешь, о чём миф про Орфея?
— О том, что надо соблюдать поставленные условия?
— Нет, не думаю.
— Может быть, тогда дело в том, что Орфей усомнился в слове бога, и был за это наказан. Если не ошибаюсь, боги в древнегреческих мифах бывали довольно жестоки.
— Не без того.
Зоя слегка улыбается.
— У меня есть ещё попытка?
— Конечно.
— Греки хотели сказать, что даже любовь не может длиться вечно? У всего есть необратимый конец?
— Наверняка и эта интерпретация имеет право на существование.
— У тебя другая версия, да?
Я киваю.
— Это только моё видение.
— Разумеется. Его-то я и хочу услышать.
— Попытка вернуть возлюбленную в мир живых — это, по сути, попытка нарушить законы бытия. Не каждому такое под силу. Мне кажется, Орфей был охвачен сомнениями и страхом — именно это и помешало ему осуществить задуманное.
— Значит, твой псевдоним — своеобразное напоминание?
— Да. О том, что страх мешает достичь мечты.
Зоя приподнимает брови.
— Ты ничего не боишься?
— Боюсь, конечно.
— Значит, преодолеваешь страх?
— Стараюсь.
— А о чём ты мечтаешь?
Я натянуто улыбаюсь.
— Это пока секрет.
Зоя медленно отстраняется от стола и принимает расслабленную позу.
— Ты много времени проводишь в Киберграде, верно?
— Большую часть.
— И у тебя там своя жизнь.
Я киваю.
— Ты расскажешь мне о ней?
Зоя знает, что не принято расспрашивать о подобном. Я молу, думая, что ответить.
— Ладно, если не хочешь — не надо, — приходит она мне на выручку. — Скажи только, почему ты предпочитаешь виртуальную жизнь вот этой, — она обводит жестом помещение ресторана. — Скажи честно, без рассуждений в духе «что есть наш мир, и насколько он реален?»
Мой первый порыв — отшутиться, но я ловлю внимательный взгляд Зои и понимаю, что она ждёт серьёзного ответа.
— Я бегу от общества, в котором не разберёшь, где человек, а где машина.
— Серьёзно? Дело в этом?
— Угу. Знаю, это немодная точка зрения, но что поделаешь?
— Вот не думала, что хакеры бывают киборгофобами.
— Ну, как видишь.
— Почему ты настроен против искусственных разумов? Им предоставили равные с людьми права, их признали ни в чём не уступающими хомо сапиенсам, — Зоя приводит самый избитый из всех аргументов. Она явно повторяет то, что слышала множество раз по телевидению.
— Ерунда! — я отметаю её довод взмахом руки. — Никогда искусственный разум не сравнится человеческим. Он может быть в тысячу раз умнее и быстрее, но у него нет души. И её не подделать, тем более таким грешным созданиям, как мы.
— А зачем разуму душа? — спрашивает Зоя.
Её вопрос ставит меня в тупик.
Я окидываю взглядом зал. В «Курионе» сегодня аншлаг.
— Смотри: вокруг нас, на первый взгляд, люди. Но сколько здесь на самом деле тех, кого родили женщины, а не техно-инкубаторы? Десять, двадцать, тридцать человек? Цифра может оказаться любой. Киборги пролезли повсюду, даже в правительство, они воруют наши идеалы, наших возлюбленных, даже наши дурные привычки.