Она вспомнила, что забыла позвонить Марго, предупредить о своем возвращении…
Москва встретила дождем. Настоящим проливным апрельским дождем. Мэри, у которой не было багажа, сразу направилась к поезду, купила билет и забежала в вагон, успев, однако, вымокнуть до нитки. Забившись в самый дальний угол, она сняла куртку, стряхнула с нее влагу и решила, что нужно все-таки позвонить.
— Марго, — решительно заговорила она, едва в трубке раздался знакомый голос. — Марго, скажи мне сразу — ты можешь приютить меня на какое-то время?
— В смысле? — не сразу поняла подруга и вдруг тихо ахнула: — Мэри! Ты что же… опять?! Ты уехала от него, ты в Москве?
— Слишком много вопросов, детка. И ты не ответила на мой.
— Не говори глупостей! — возмущенно прокричала Марго. — Приезжай немедленно, я тебя жду.
Через полтора часа Мэри уже шла по знакомому двору, забросив на плечо сумку и на ходу прикуривая сигарету. Дождь кончился, и в лужах на асфальте снова играло солнце, рассыпаясь кристаллами и ослепляя воробьев, рискнувших искупаться. Мэри опустилась на скамью, не обращая внимания на то, что та совсем мокрая, что джинсы тут же начали впитывать влагу. Она курила и смотрела на окна высотки. За одним из них — совсем другая жизнь, отличная от той, что кипела в квартире раньше. И там — Мэри теперь четко это осознала — нет места ей. Марго может говорить что угодно, но сама Мэри прекрасно понимала — дружба дружбой, однако личная жизнь… Неизвестно, как отреагирует на ее появление этот Джеф. Возможно, он действительно такой хороший, как говорила Марго, но почему он должен терпеть в квартире постороннюю женщину? Зачем ему — когда они только начали жить вместе, у них какие-то свои планы, свои отношения?
«Я идиотка. Мне не надо было сюда ехать. Мне не надо было звонить, вообще не надо было говорить Марго, что я в России».
Она встала со скамьи с намерением поехать куда-нибудь в гостиницу, снять деньги со своего неприкосновенного счета и оплатить номер хотя бы на пару недель, пока она не решит, куда идти и что делать. Но не успела сделать и пары шагов, как на нее налетел высокий мужчина в распахнутой кожаной куртке и потертых голубых джинсах, заправленных в высокие военные ботинки. Мэри пробормотала извинения и попыталась обогнуть мужчину слева, но тот крепко взял ее за руку, развернул к себе и проговорил, вглядываясь в лицо:
— Мэри? Вы ведь Мэри, не так ли?
— Да. И что?
— А я Джеф. Вы меня не можете помнить, а вот я вас помню прекрасно. Надо же, как бывает… Возвращаюсь домой — а тут вы. Только куда же вы идете, подъезд в другой стороне? — Он, продолжая говорить, развернул Мэри лицом к дому.
«Однако… Вот это мужик у моей Марго, — подумала опешившая от неожиданности и напора Мэри. — Брутальный тип, куда Алексу».
А Джеф уже вел ее к подъезду, успев снять с плеча сумку и легко забросить ее себе за спину. От его фигуры веяло такой надежностью, что Мэри невольно доверилась ему.
— Марго будет рада. Она так скучает, так волнуется, — говорил Джеф, отпирая подъезд и буквально силой заталкивая Мэри в открытую дверь.
— Постойте, Джеф, — уперлась она, обретя возможность разговаривать. — Давайте покурим на улице и проясним один момент.
— Какой момент? И что мешает нам покурить и обсудить все дома, в тепле?
Но Мэри стояла на своем, и ему пришлось подчиниться. Они отошли под большой тополь, чтобы хоть как-то укрыться от накрапывавшего дождя. Мэри закурила очередную сигарету и одним махом выложила приятелю Марго все. Джеф не перебивал, слушал, курил и с интересом рассматривал стоящую перед ним женщину. Да, в ней было что-то такое, от чего при других обстоятельствах он вполне мог потерять голову. Но — если бы не было Марго. Джеф отлично понимал Алекса — эти двое вполне могли при желании крутить головы любым мужчинам.
— Послушайте, Мэри, — начал он, когда она замолчала и затянулась сигаретным дымом. — То, что вы говорите, сущая глупость. Я не понимаю, чем может мешать мне ваше присутствие. Наоборот — я надеюсь найти в вашем лице союзницу.
— То есть?
— Объясню. Марго… как бы это сказать… словом, она была немного расстроена, когда узнала, чем я занимаюсь. Для вас, похоже, это не новость и не шок.
— Нет, — подтвердила Мэри с легкой улыбкой. — Несколько часов назад я ушла от человека, работавшего с вами.
— Тогда вы понимаете степень риска. Так вот, Марго зациклилась на этом, она боится каждого шороха, постоянно ждет, что я выйду за продуктами и пропаду. А я… Мэри, мне тридцать девять лет, у меня никогда не было семьи. И тут — Марго. Я люблю ее, я готов ради нее на все. Мы можем даже уехать отсюда, жить в моем доме в Ирландии — он, правда, в некотором запустении, но это поправимо.
— Чего вы хотите от меня, Джеф? — перебила Мэри, не желая выслушивать его планов на жизнь.
— Я хочу, чтобы вы уговорили Марго стать моей женой.
— У-тю-тю, — без тени улыбки протянула Мэри, глядя на высоченного Джефа снизу вверх. — А сами что же? Слабо?
— А ему не слабо, — раздался за их спинами голос, от которого оба вздрогнули и резко развернулись. — Ему не слабо. Просто — кто же позволит?
Алекс сидел на высокой спинке скамьи, поставив ноги на мокрое сиденье, курил и насмешливо наблюдал за немой сценой. Весь его вид выражал издевку, он явно наслаждался растерянностью на лицах, обескураженным видом Джефа и побледневшим лицом Мэри, которая, казалось, вот-вот упадет в обморок. Но именно Мэри пришла в себя первой:
— Явился? — спросила она враждебно, и он с улыбкой подтвердил:
— Как видишь. Много ли ума надо, чтобы догадаться, куда ты направишься? Теперь с тобой, — обратился он к Джефу. — Я предупреждал тебя? Я говорил тебе, что Марго — моя? Я объяснял, чем закончится любая попытка?
— Какого хрена… — начала Мэри, но Джеф взял ее за рукав куртки и отодвинул себе за спину:
— Помолчи, это мое дело. Алекс, я так понял, ты имеешь что-то против нашей женитьбы с Марго?
Алекс спрыгнул со скамьи, поправил задравшиеся брюки, отряхнул влагу и насмешливо смерил Джефа взглядом:
— А ты молодец. Не растерялся. Значит, жениться хочешь? А у меня спросил?
— Почему я должен? Ты ей не мать, не отец, не брат — никто, — даже в этой ситуации от Джефа веяло такой уверенностью и таким спокойствием, что у Мэри не осталось никаких сомнений — Марго просто обязана выйти за него, потому что он способен стать для нее настоящей опорой в жизни.
— Я ей — все! — оскалился Алекс совсем по-волчьи. — И она для меня — все!
— Ты ошибаешься! — прозвучал вдруг голос Марго.
Она стояла у подъезда в тапочках и наброшенном на плечи плаще.
— Я их жду, все глаза проглядела — а они тут выяснялки выясняют!
Марго вышла из-под козырька и направилась к скамейке. Ее лицо было бледным, губы — плотно сжатыми, и Мэри поняла, что подруга решилась на единственно правильный сейчас шаг. Сейчас — или никогда. Она должна избавиться от Алекса, и только тогда в ее жизни все наладится. Но — сможет ли Марго, находившаяся в зависимости от него столько лет, вот так взять и оборвать веревки, снять наручники и стать свободной?
Алекс тоже нутром почувствовал перемену, произошедшую в мягкой и слабой Марго — уж слишком решительный вид у нее, слишком уверенные шаги, слишком открытый взгляд без тени страха.
— Марго, уйди! — приказал Алекс, но она не подчинилась, подошла к Джефу и взяла его за руку.
— Ты не можешь мне приказывать. Ты мне никто. Тебя больше нет. А он — есть. И я — его жена, независимо от формальностей. На этом разговор окончен. Мэри, идем, на улице дождь, ты простудишься.
Марго решительно развернула Джефа к подъезду и потянула за собой Мэри, но Алекс преградил им дорогу:
— Хорошо, Пусть так. Я умею проигрывать. Будь счастлива, Марго, ты заслужила. Но Мэри не тронь.
Марго звонко рассмеялась, откинув назад голову и крепче вцепившись в руку Джефа:
— А-а-але-е-екс! Ты так ничего и не понял! Все кончено. Ты остался один — так прими это достойно.
Лицо Алекса стало темным и злым, он сжал кулаки, но между ним и Марго возникла Мэри. Она спокойно положила руки ему на грудь и заглянула в глаза:
— Дай им уйти. Отпусти их, Алекс.
— Хорошо. Пусть. Но ты должна остаться, — тяжело дыша, бросил он, не сводя с Джефа злого взгляда.
— Я останусь. Но отпусти Марго. Пообещай мне здесь и сейчас, что впредь никогда она не услышит твоего голоса, не увидит тебя, не услышит о тебе — если сама не захочет.
Мэри впилась глазами в его лицо, ожидая решения. Дождь усиливался, по щекам Алекса текли капли — кто мог поручиться, что это не слезы? Сильные люди тоже плачут, в этом нет ничего необычного. Она подняла руки и взяла его лицо в ладони, вытирая пальцами влагу:
— Алекс… я прошу тебя…
Он прищурился и растянул губы в ехидной ухмылке:
— Как же дорого мне выходят твои просьбы, Мэ-ри… Хорошо. Я обещаю.
Мэри повернулась к Марго и Джефу:
— Уходите.
— А ты? — рванулась Марго, но Мэри вытянула вперед руку:
— Я же сказала — уходите. Я позвоню тебе.
Джеф почти силой уволок рыдающую Марго в подъезд. Дверь захлопнулась. Алекс как-то сник, сделался даже меньше ростом, ссутулил плечи. Мэри взяла его за руку и, как ребенка, повела к выходу из двора.
— Куда мы поедем? — спросила она, останавливаясь у обочины и поднимая руку, чтобы поймать такси.
— Что? — очнулся Алекс. — О чем ты спросила?
— Я спросила, какой адрес назвать водителю.
— Я не знаю. Мне все равно.
Мэри не могла понять, что происходит — только что гусарил, выпендривался, разыгрывал супермэна — и вдруг скис, сдулся, стал похож на безвольного тряпку-алкоголика, которого жена оторвала от собутыльников и тащит домой. Такого Алекса она не знала, и то, что видела сейчас, ей не нравилось.
— Хорошо. Давай тогда пойдем куда-нибудь под крышу — мы уже насквозь мокрые, — терпеливо проговорила она, беря его снова за руку.
Алекс покорно пошел следом, но, казалось, вообще не понимал, куда она его ведет, что происходит. Его состояние беспокоило Мэри, она не могла понять, как вести себя с ним, что говорить, а, главное, что делать.